Лиля ЕРЖАНОВА, "Экспресс-К", 20 марта

Зейнулла КАКИМЖАНОВ - человек непростой, но очень интересный. Вопросов к нему всегда было много. Однако, будучи министром госдоходов, а потом и министром финансов, он очень аккуратно, скажем так, общался с журналистами. Молчал он и после назначения председателем правления АО "Инвестиционная компания: Инвестиционный фонд Казахстана". Мало того, у него "пунктик": никогда не говорить о политике и о себе лично, только о работе. Однако для "ЭК" г-н Какимжанов сделал исключение. О том, что он думает о воспитании детей, о заявлении Заманбека Нуркадилова и о возможном развитии политической ситуации в стране, экс-министр финансов рассказал предельно откровенно.

- Работая столько лет в правительстве, вы под всякими предлогами уходили от встреч с журналистами…

- Я так не считаю. Вам показалось…

- Мне? Я за вами полгода бегала с просьбой об интервью.

- Наверное, плохо бегали… (Смеется.) На самом деле я всегда был законопослушным чиновником, который знает закон о печати. Если поступали вопросы, в положенные сроки были и ответы.

- Но от "живых" бесед вы все-таки уклонялись…

- Я бы не стал так категорично утверждать. Конечно, бывало, отказывал. Причина, наверное, в следующем. Журналисты часто задают вопросы, которые шире моей компетенции. Не отвечать - неудобно. Если же отвечать так, как думаешь, всегда рискуешь нажить лишние проблемы.

В правительстве существует неписаная традиция: отвечаешь за свой кусок работы - вот и отвечай. Если вопрос из другой сферы, пусть журналист обращается по адресу. А мне журналисты почему-то большинство вопросов задают не по моей теме. Поэтому в какой-то момент я решил сделать в общении перерыв.

- Признаюсь, Зейнулла Халидоллович, мне ни разу не назначали интервью на восемь утра. Это работа в правительстве сделала вас трудоголиком и приучила так рано вставать?

- Во-первых, у меня дети встают в школу в семь утра. Как порядочный отец, я, как минимум, должен вставать не позднее их. Во-вторых, по жизни не могу долго спать. Когда бы ни лег, даже если в шесть утра, встану не позднее девяти. Я люблю вставать на восходе солнца и чем-нибудь заниматься.

Работа в правительстве здесь ни при чем, хотя, конечно, определенный отпечаток тоже наложила. Если напряженно работать в течение дня, то после восьми вечера физически невозможно воспринимать информацию. К этому времени голова просто отключается, перестает соображать. После восьми вечера я обычно занимаюсь спортом. Уже привычка.

- У вас уникальный опыт работы. Отдельные результаты трудно отрицать даже оппонентам. Тем не менее вас, если можно так выразиться, "списали в запас". Что, по-вашему, повлияло на принятие решения: политический момент или происки завистников?

- О том, что уйду работать в Инвестиционный фонд, я знал еще в 2001 году. Мы говорили об этом с президентом. Я к этому стремился, этого добивался, и рад, что так все и получилось. Это - мое. По правде говоря, по складу характера и жизненной философии я не очень подхожу для чиновника. Я по-другому отношусь к жизни.

- И как же?

- Люблю свободу, путешествия. Люблю общаться с людьми и говорить то, что думаю. Люблю делать бизнес. Занимаясь бизнесом, а затем работая в госструктурах, я понял для себя одну важную вещь: если бы в отношения между людьми не вмешивались деньги и власть, люди были бы совсем иными. После того как я расстался с правительственными полномочиями, люди общаются со мной иначе. Мне это нравится.

Существует некий стереотип: если человек ушел с должности, данный факт для него - трагедия. Сквозь эту призму смотрят все. В том числе, судя по-вашему вопросу, и журналисты. Надо всем научиться уходить спокойно и очень спокойно к этому относиться.

- Интересно, каковы ваши политические, партийные пристрастия?

- Скажу так: если когда-нибудь мне придется по необходимости или как-то иначе участвовать в каком-то партийном движении, я буду считать, что моя жизнь не состоялась правильно. Я точно знаю свой истинный путь - путь духовного развития. Данный путь не может замыкаться на какой-то социальной группе. Таково мое отношение к политическим организациям.

- В свое время вас относили к когорте так называемых младотюрков, которые пришли во власть ради прогрессивных реформ. Оглянитесь, где все они?

- У тех людей, которых вы имеете в виду, самоцели занимать государственные должности никогда не было. Люди, которые хотят долго сидеть в своем кресле, ведут себя по-другому. Они не занимают активную жизненную позицию. Они не делают конкретных, сильных шагов, чтобы не за что было отвечать.

У тех же людей, о которых вы говорите, боязни конкретных дел не было. Когда надо, они делали дело без оглядки на то, нравится это кому-то или нет.

Кстати, мое глубокое убеждение, что если молодой человек начинает переживать из-за потери государственной должности, значит, ему там не место. Он уже попал в плен жажды власти. Нельзя держаться за кресло, это губительно.

- Судя по тому, как долго вы ждали появления Инвестиционного фонда, работа в нем должна быть вам "в кайф"…

- Я проработал на государственных должностях без малого семь лет. Понятно, что произошел отрыв от реального бизнеса. Но честно признаюсь, все восемь месяцев работы в Инвестиционном фонде я такое огромное удовлетворение от работы испытываю!.. Никогда в жизни я не общался с таким количеством людей из отечественного и зарубежного бизнеса, из различных международных организаций. В жизни столько не черпал полезной для дела информации. Ощущение такое, как будто в жару дорвался до глотка холодной воды.

Я чувствую, что мне выдан некий кредит доверия. Люди приходят, делятся проблемами, планами, идеями. За этот промежуток времени я почерпнул много нового, по-другому увидел ситуацию в реальной экономике. Увидел наши слабые места и наши перспективы. Пришло четкое понимание того, как нужно реализовывать индустриальную стратегию развития Казахстана.

- Тогда скажите, в чем наша главная слабость?

- Во-первых, нужно серьезнейшим образом улучшить законодательство по акционерным обществам и рынку ценных бумаг. Мы лет на пять отстаем от потребностей экономики. Во-вторых, нужно торопиться с реализацией инвестиционных проектов.

- Возможно, я обостряю противоречия, но доходила информация, что ваша концепция развития Инвестиционного фонда нашла в правительстве не только сторонников…

- С премьер-министром у нас взаимопонимание, он поддерживает мои предложения. С правительством лишь в деталях. Я бы сказал, некоторые разногласия по нормативному урегулированию с коллегами из экономического блока.

Я в правительстве изложил два подхода к деятельности Инвестиционного фонда. "Пассивный" - это роль портфельного инвестора, и "активный" - когда фонд структурирует и генерирует те проекты, которые очень нужны экономике страны. И откровенно в правительстве заявил, что меня устраивает любой вариант. Скажут "пассивный" - будет больше времени для личной жизни. "Активный" вариант предусматривает больше ответственности, но и дает реальные сдвиги в структуре экономики.

Дилемма предельно простая. Но правительство пока не определилось с вариантом развития Инвестиционной стратегии.

А если кто-то считает, что я писал эту концепцию "под себя", могу сказать следующее: это черная зависть и боязнь, что Какимжанов станет "круче". Хотя средства, которыми будет оперировать фонд, намного меньше тех миллиардов тенге, которыми я управлял, будучи председателем Народного банка или министром.

- Опять же, есть мнение, что программу индустриально-инновационного развития страны нельзя насаждать сверху. Инициатива должна родиться в "низах", только тогда программа принесет стране реальную пользу. Вы согласны с этим утверждением?

- Если вы даже бегло пробежитесь по истории всех самых крупных и успешных индустриальных и научно-технических сдвигов в национальных экономиках, вы поймете, что это - процессы планируемые и управляемые. Если мы будем ждать реализации нашей стратегии с точки зрения формирования условий в микроэкономике, то ждать придется долго. По моим оценкам, 7-9 лет. При этом те негативные тенденции, которые имеются в экономике, будут нарастать. Они скорее сломят задуманную программу, чем создадут условия для ее реализации.

За этот срок при благоприятном стечении обстоятельств в Казахстане можно создать новые отрасли, конкурентоспособные на международном рынке.

- Ваше имя как государственного чиновника, открыто заявлявшего о легализации своих денег, вписано в экономическую историю Казахстана. Но логику того движения до сих пор не все правильно понимают. Мне кажется, возврат денег в экономику страны - только часть задуманного процесса. Или это не так?

- Так, действительно. Некоторые должностные лица, которые отвечали за активность этого процесса, до конца не поняли значимости самой идеи легализации капитала. Необходимо было проверить, доверяет ли бизнес нынешней экономической ситуации. Доверяет ли бизнес закону, правительству, государству?

В определенный момент стало ясно, что темп легализации низкий. Надо было спровоцировать процесс. И сделать так, чтобы люди поверили в легализацию. Мое заявление было лишь важным шагом в этом направлении.

- Может быть, вы просто опередили время? Если амнистия капиталов проводилась бы не в 2001-м, а в 2004 году, результат был бы другой?

- Я думаю, легализацию капитала можно повторить еще раз. Это будет правильно, и уверен, результат будет гораздо масштабнее.

- А к легализации имущества вы как относитесь?

- Так же, положительно. Хотя бы по той причине, что в сфере малого и среднего бизнеса есть имущество, которое завозилось полулегально, по заниженной цене, для минимизации налогов. Сегодня этим предприятиям не хватает амортизации на воспроизводство оборудования.

Если же совсем откровенно, стоит только начать копать. У большей части людей, приобретающих квартиры по ипотеке, я уже не говорю про строительство домов, могут быть проблемы. Потому что не все доходы легально показаны. Могу утверждать это как бывший налоговик.

- Наверное, у вас стало больше свободного времени, появилась возможность побаловать себя любимыми занятиями?

- Откровенно говоря, его стало даже меньше. Если раньше после восьми голова отключалась, работать было просто невозможно, играл в хоккей, гольф и воскресные дни я старался проводить с семьей, то сейчас постоянная гонка, бизнес-азарт. Все время приходится встречаться, обсуждать и принимать решения допоздна и в выходные…

- Интересно, чему такой неординарный человек, как вы, столько лет проработавший во власти, старается научить своих детей?

- Самое важное, что, по моему глубокому убеждению, нужно заложить в детях, - это навыки физического труда. Физический труд, на мой взгляд, - ключевой момент воспитания детей.

Я настаиваю, чтобы дети заправляли постель, чтобы сами стирали нижнее белье, два раза в неделю делали в своих комнатах влажную уборку. Но это все равно не то. К сожалению, объективно и субъективно, у наших детей сегодня нет условий для физической занятости.

Например, большое количество времени в детстве я работал на огороде. Но тогда маленький клочок земли кормил большую семью. Завести огород, чтобы он воспитывал детей, - это, на мой взгляд, Сизифов труд, труд без правильной мотивации. Боюсь, он больше вреда принесет. Сейчас во мне крепнет желание завести небольшое сельхозпредприятие, чтобы дети там летом работали.

Что касается спорта, просто стараюсь быть хорошим примером для них. Всячески поощряю к спорту, и все трое моих сыновей - очень спортивные ребята. С трех лет катаются на горных лыжах, хорошо плавают, любят играть в футбол. Сейчас по моей просьбе они занимаются еще и карате. Спорт частично компенсирует недостаток физического труда, который есть у современных детей. А также является важным элементом воспитания характера.

Учебу детей я не контролирую. Мы с ними договорились о простом правиле: если в течение недели четверок больше, чем пятерок, или есть хотя бы одна тройка, то в субботу-воскресенье деньги на кино или компьютерный клуб они не просят и никуда не идут. Это простое правило в нашей семье работает.

- Вы - удивительный отец! Как у вас на все хватает времени? Вы, наверное, каждой прожитой минутой дорожите…

- Стараюсь использовать время очень плотно. Очень плотно! Поэтому и сплю мало…

- Хотя вы и не любите журналистов за то, что они задают вопросы "не по адресу", я тоже не могу удержаться. Только один: как по-вашему, заявление Заманбека Нуркадилова - хорошо спланированный шаг, который приведет к развитию политической ситуации в стране, или на самом деле человек просто не дружит с головой?

- Представляете, на прошлой неделе я проводил большие встречи в Сингапуре. Красивая, богатая страна, город-мечта. Возвращаюсь в Казахстан, меня пресс-секретарь информирует: вот, дескать, выступил Нуркадилов. Я посмотрел материал и почувствовал себя так, словно меня окунули в дерьмо. По сей день, честно говоря, с этим ощущением и хожу. Да, я стараюсь политические вопросы не обсуждать, тем более с прессой, но в данный момент промолчать не могу.

О Заманбеке. Он по жизни - натуральный хам. Он был хамом, когда был мэром, он был хамом, когда был акимом Алматинской области, он остался хамом и возглавляя АЧС. У него вообще хамское отношение к людям. Он человек без элементарного уважения к подчиненным и к коллегам. Я сам это испытывал не раз. За столько лет работы точно могу сказать: ему гордиться нечем. А о его недостатках могут рассказать очень много людей. И они, наверное, будут говорить.

Мало того, негативные личностные качества еще и накладываются на очень низкий образовательный, профессиональный и культурный уровень.

Вы только послушайте, что он говорит и чем гордится! Тем, что под его личным руководством был разогнан Верховный Совет. При том, что это - по его собственным словам! - убило зачатки демократии в стране. Если бы это был умный человек, который видит свой грех перед историей (а это грех перед историей!), то он бы молчал и 24 часа в сутки молил Всевышнего о прощении. Но он об этом говорит. Почему? Он хочет, чтобы вся страна знала, какой он крутой. Не кто-то, а именно он Верховным Советом, избранным народом, крутил-вертел как хотел! Самодовольство собственным "я" сквозит во всем. И такой человек претендует на место в большой политике? Человек, убивший зачатки демократии в стране, претендует на роль лидера государства?

А я расцениваю его заявление как начало кампании по самовыдвижению в качестве кандидата в президенты на выборах 2006 года. Однозначно! Человек выбрал момент, чтобы не просто заявить о себе, но и успеть в парламент попасть.

Что будет, если он пройдет на выборах в президенты? Из всех возможных страшных случаев для нашей страны это - самый страшный. Даже самый отъявленный негодяй-фантаст не сможет придумать, что в нашей стране в этом случае начнется.

Раньше мне казалось, что, несмотря на то, что он - хам, у него есть какое-то мужское достоинство. После его заявления я понял, что у него нет никакого достоинства. Как человек, хорошо знакомый с философией боевых искусств, могу сказать: если ты нашел себе врага, не пиши на своем щите имена своих детей, своей жены. Ради их жизни не делай этого! И не трогай детей, семью противника. По законам Бусидо, побеждает тот, кто не имеет личных эмоций. Нашел себе врага, вот и борись с ним, а не с его близкими.

Прежде чем что-то говорить, нужно думать, как будет выглядеть наш народ, наша страна, как будут воспринимать твои заявления люди и к чему это всех нас приведет. И этот человек называет себя патриотом?! Какой тут пример для молодежи: безнадежный нигилизм, желание во всем видеть только негативное, не говоря уже об откровенном пьянстве?

Если сделать анализ ряда его высказываний, то вывод прост: он не думает о народе, не думает о стране, он выплескивает все негативное, что есть в нем, ради удовлетворения своего "я". При этом не понимает, что это за "я".

Его философия - философия родового местничества. Он всегда считал, что южной столицей должны руководить те, кто родился в этих местах. Любому другому здесь не место. Будучи акимом Алматы, он считал, что он хозяин города, потому что по месту рождения он должен быть хозяином. Даже его "болотные" высказывания об Астане вскрывают эту философию. Ему надо напомнить, где Петр Великий построил город, который стал одним из величайших городов России. Он до сих пор не может понять, почему его личная родина перестала быть центром казахов.

И последнее. Даже самые ожесточенные политические баталии в нашей стране не переступали определенных этических границ. Боюсь, что Нуркадилов заложил начало политики, замешанной на низменных инстинктах. Это опасно для страны. Если многие из нас этого не поймут, последствия могут быть плохие.