Тлеужан Есильбаев, Казинформ, 7 июля

Как уже сообщалось, в Москве прошли встречи руководителей казахстанских СМИ с представителями российского истеблишмента. В рамках пятидневного пребывания казахстанских журналистов в российской столице, организованного РИА "Новости" и посольством Казахстана в РФ, состоялись беседы представителей республиканских средств массовой информации с высокопоставленными лицами российской политики.

На вопросы казахстанских журналистов, в частности, ответил известный политик, бывший вице-премьер Правительства РФ, а ныне министр промышленности и энергетики Российской Федерации, представитель России в Группе высокого уровня по созданию Единого экономического пространства (ЕЭП) Виктор Борисович Христенко.

- Каковы, на Ваш взгляд, перспективы развития ЕЭП?

- Перспективы большие. На последней встрече глав государств-участников Единого экономического пространства в Ялте зафиксирован переход к подготовке конкретного пакета соглашений, причем, с выделением первоочередных из них, которые могли бы быть обсуждены руководителями наших стран в середине сентября в Астане. Основная работа Группы высокого уровня состояла в том, чтобы полностью сформировать все команды экспертов, которые могли бы работать над тематикой.

А она - очень разносторонняя и работа по объемам - беспрецедентная. Поэтому мы договорились, что выделяем средства на эту работу. Решения по этому поводу приняты всеми участниками переговоров. Сейчас команды экспертов сформированы, они работают над пакетом, который будет состоять из 61 документа, а рабочим командам из представителей министерств предстоит подготовить еще 23 документа. На последнем заседании Группы высокого уровня обсуждался вопрос о первоочередных темах.

По 13 документам все четыре страны-участницы ЕЭП выразили одинаковое понимание того, что они могут войти в число первоочередных. А по 30 есть согласованная позиция только трех стран – Беларуси, Казахстана и России. Причем, это не просто какая-то количественная увязка, речь идет об их содержательности. Например, если рассматривается один из документов по переходу на национальный режим, скажем, по естественным монополиям, транзиту, транспорту и т.д., то, безусловно, должны быть отработаны еще несколько документов.

Наиболее обсуждаемая в последнее время тема - железнодорожный транспорт. Ее смысл сводится к тому, что и в концепции, и в документах мы прописали одной из задач - переход на национальный режим по тарифам на железнодорожный транспорт, как и по другим естественным монополистам. Если мы говорим о Казахстане и России, то здесь проще, поскольку у нас реформирование железнодорожного транспорта идет в одном направлении, то есть инфраструктурная часть - рельсы, стрелки и контактная сеть - остается за государством. А деятельность перевозчиков - свободная, локомотивы постепенно входят в рынок. Казахстан предполагает сделать это несколько более быстрыми темпами. В России этот процесс будет постепенным. Гармонизация структурных преобразований также важна, потому что доступ к национальному режиму должен предполагать то, что услуги оказываются единообразно. И третий элемент, который связан с переходом на национальный режим, - железнодорожные тарифы. Этот элемент связан с доступом на рынок перевозочных услуг национальных операторов. То есть казахстанские операторы могут на достаточных условиях функционировать в России, создавать структуру, обеспечить перевозку. А российские операторы на рынке перевозок вашей страны могут выйти на такие же выгодные условия, как и казахстанцы.

В пакете первоочередных находится и документ, который достаточно горячо обсуждается. Это - принципы взимания косвенных налогов, то есть создание единой гармонизированной среды по принципам взимания косвенных налогов по стране назначения. Это касается всех наших четырех государств - Беларуси, Казахстана, России и Украины. Наша предстоящая очередная встреча, которую мы наметили провести 20 августа в Минске, в значительной степени будет связана с двумя моментами. Первый из них - контроль за тем, как идут наработки экспертами по всему большому пакету документов. Второй - завершение обсуждения списка первоочередных тем.

Над всем этим есть еще один достаточно серьезный вопрос. Речь идет о том, как мы будем оформлять весь этот набор правовых документов. То ли это будет действительно набор из большого количества документов, то ли некий кодекс, в который сведем все документы воедино. Аналогичный документ был принят в Евросоюзе - так называемый Римский договор, в котором изложено все - от "а" до "я", вся правовая среда. Думаю, что ответ на названный вопрос раньше конца текущего года вряд ли сможем получить. Вопрос этот не столько редакторский, а сколько политический, потому что в определенной степени он будет создавать не рваную картинку, состоящую из элементов, а целостную, с ракурсами. И подпись будет ставиться не только под целыми и конкретными формулировками задач, как это прописано в концепции, но и под конкретными правовыми нормами, обязательными для всех субъектов хозяйствования четырех стран-участниц ЕЭП. Таков принципиальный момент, к которому, думаю, мы подойдем чуть позже.

- Виктор Борисович, к какому сроку при нынешних темпах прогнозируется завершение подготовки документов?

- Если эксперты до конца нынешнего года подготовят всю текстовую базу проектов соглашений, то с января 2005 года мы сможем приступить к переговорному процессу. Дальше все будет зависеть от того, насколько нам удастся, сохраняя комплексность этих соглашений, выйти на приемлемые условия.

Надо создать правовую базу и выйти на создание единого регулирующего органа. Думаю, что 2005-2006 годы - это тот период, когда мы будем не только завершать переговоры по отдельным соглашениям или отдельным главам кодекса, но и подписывать их. Тогда мы достигнем нового качества интеграции и создадим ее новые институты. Получим те самые национальные функции по регулированию, которые прописаны в концепции. В предстоящие два года мы должны создать не только правовую модель, но и работающий инструмент. Об этом можно будет не только рассказывать, но и показывать, чувствовать даже, ощущать в реальной жизни.

Когда мы говорим о едином экономическом пространстве, речь идет не только о товарах, но и о капитале, рабочей силе. Скажем, транспортные, строительные, финансовые и другие услуги субъекты хозяйствования Беларуси, Казахстана, России и Украины должны осуществлять на территории любой из стран-участниц ЕЭП на одинаковых национальных условиях. Не должно быть разницы относительно гражданства или там резидента той или иной компании. Должны быть абсолютно одинаковые подходы. Это касается и движения капитала. Так, казахстанские банки на территории России будут осуществлять свою деятельность абсолютно как российские банки, никаких ограничений быть не может. То же самое можно сказать в отношении российских банков на территории Казахстана. В приватизациях будут участвовать точно на таких же условиях. В этом состоит весь смысл и комплексность Единого экономического пространства.

- Насколько вероятно, что единый регулирующий орган ЕЭП может находиться в Алматы?

- Вы знаете, по этому вопросу должно приниматься политическое решение. Алматы - прекрасный город, для меня много значащий. Первая в моей жизни командировка больше 25 лет назад была именно в Алматы. Это был для меня первый профессиональный выезд. Если такие командировки будут продолжаться, сожалеть об этом не буду.

Здесь, кроме чисто природно-географических, климатических обстоятельств, надо учитывать и коммуникационную среду. Для того, чтобы решения, принятые в рамках ЕЭП, могли реализовываться, надо быть ближе к центру. При этом я не настаиваю, что Москва - наиболее в этом смысле подготовленный город. Но это все-таки тоже фактор, который необходимо учитывать. Думаю, что руководители наших стран смогут определить место прописки единого регулирующего органа ЕЭП после того, как мы сумеем завершить формирование этой структуры.

- В связи с договоренностью Казахстана и Китая о строительстве нефтепровода отпала ли актуальность этого вопроса для России?

- В данном случае актуальность вопроса строительства трубопровода продиктована со стороны Китая, а не Казахстана и России. Поскольку КНР - это гигантский растущий рынок, который сегодня потребляет на душу населения весьма незначительный объем нефти, то понятно, что при таких темпах роста китайской экономики и даже при выходе на половину нормы, сложившейся по развитым странам по потреблению, это будет фантастический по объему рынок.

Поэтому необходимость в нефтепроводе, в первую очередь, проистекает со стороны потребителя - Китайской Народной Республики. Мы продолжаем проработку своего Дальне-Восточного маршрута. Строительство нефтепровода со стороны Казахстана не может покрыть потребности Китая в нефти не только по объемам, но и по географии. Поэтому оно никоим образом не влияет на общую ситуацию по удовлетворению, здесь просто вопрос всегда в оценке рисков для прохождения такого сухопутного маршрута. Считаю, что на этом рынке места много, хватило бы нефти.

- Как вы оцениваете энергетический потенциал Казахстана и каковы, на Ваш взгляд, возможности для расширения сотрудничества между нашими странами именно в этой сфере?

- Оцениваю, конечно, очень высоко. Если говорить об углеводородах, то нефть, понятно, стоит на первом месте. Освоение Каспийского шельфа и других месторождений на территории Казахстана имеет очень хорошие перспективы в нефтяном секторе. То же самое можно сказать об освоении газовых месторождений, добыче угля и развитии электроэнергетики, которая тесно завязана с Россией. Если говорить в целом об энергетическом потенциале Казахстана, то, безусловно, он является на сегодняшний день наиболее продвинутой формой сферы взаимодействия между нашими странами.

У нас идет очень активная совместная работа по каждому из этих секторов. Что касается электроэнергетики, то параллельная работа энергосистем России и Казахстана позволяет обеспечивать приток энергии, выгодно использовать пиковые периоды загрузки. Безусловно, еще чрезвычайно актуален и транзитный фактор. Географическое расположение наших стран подталкивает к решению вопроса транзита электроэнергии через территорию Казахстана в Россию. Так и поставки казахстанской электроэнергии с востока на запад республики и т.д. Мы подготовили уже долгосрочные прогнозы. Во-вторых, наши балансы совместные, в том числе и по электроэнергии до 2020 года. То же самое и по газу, и по нефти. По нефти совместное освоение ресурсов - это вопрос номер один. Мы очень надеемся, что скоро откроем сезон работы на месторождении Курмангазы.

Второй сегмент - это транспортный. Мы не зря выходили на долгосрочный баланс по нефти с тем, чтобы можно было спланировать и развивать транспортные мощности. Сейчас идет активное обсуждение направлений, объемов и условий, которые были бы интересны нашим казахстанским партнерам. Если говорить о газе, то уже функционирует совместное предприятие "КазРосГаз", которое реализует газ на рынках других стран. Кроме того, есть крупный проект, по которому сегодня идут переговоры. Это - Карачаганак. Мы заинтересованы в том, чтобы выйти на 15-20-летние договоренности.

- В чем сходство и различие реформ в Казахстане и России? Используется ли наш опыт россиянами?

- Относительно Казахстана могу сказать, что по очень многим вашим реформам мы перенимает опыт, внимательно отслеживаем последствия, результаты этих реформ. Скажу откровенно, мы даже завидуем тому, что удалось уже сделать в вашей стране в плане реализации социальной политики, реформы в коммунальном секторе и т.д. В законодательном устройстве в Казахстане уже удалось многое сделать, мы это проходим гораздо с большим трудом, гораздо с большими издержками, подчас политическими.

У России и Казахстана абсолютно одно понимание, одно направление, одинаковая реформаторская ментальность. Это, безусловно, нас радует, это очень облегчает переговоры. Честно могу сказать, я достаточно много лет занимаюсь двухсторонними отношениями. Работаю с казахстанскими коллегами с большим удовольствием. Потому что нет необходимости тратить время на выстраивание понимания. Мы одинаково понимаем предмет разговора, и это создает очень хорошую перспективу для интеграции, я бы сказал, блестящую перспективу для отношений России с Казахстаном. Это то благо, та база, которая у нас есть и, конечно, ее нельзя растерять, ее надо наращивать.