Станислав ПЕСНЕВ, "Экспресс-К", 28 августа

Горняки всех времен и народов именно так, а не иначе называли своего первого руководителя - "генерал". Как на фронте, в армии. Не только потому, что должность называется "генеральный директор". Угольная отрасль остается не просто стратегической, но и полувоенной. Добыча черного золота всегда была делом опасным, требующим жесточайшей дисциплины, а добыча горючего камня приравнивалась к военной службе. Легендарный "генерал" Экибастузского угольного бассейна Станислав Куржей никогда не отсиживался в окопах, он и сейчас, разменяв девятый десяток, все равно каждый день, как на передовой.

Куржея знает, пожалуй, каждый экибастузец. Этот седовласый человек, сохранивший генеральскую осанку и твердые убеждения, так прочно ассоциируется с горняцким городом, что люди и не представляют Экибастуз без Куржея. В самом деле, именно он первым начинал то, что впоследствии прославило этот город: первый, с чистого листа, директор всемирно известного "Богатыря", первый "генерал" производственного объединения "Экибастузуголь". Это было время расцвета Экибастузского топливно-энергетического комплекса, когда в степи стремительно и неукротимо строился новый город, угольные разрезы семимильными шагами наращивали добычу угля, а железнодорожники побивали все мировые рекорды, формируя километровые составы. Нужно было скорее вывезти топливо, которого требовала бурно развивающаяся промышленность.

Вообще-то будущий угольный "генерал" в детстве не помышлял о горняцкой карьере. Да и в Казахстане оказался не по своей воле. В 1936-м польскую семью выслали с Украины, где его отец был председателем колхоза в Винницкой области. Человек, который по убеждению насаждал колхозный строй, за это и поплатился. Эшелон, в котором, кроме Куржеев, было еще семей тридцать со скарбом и скотиной, выгрузили в казахской степи…

- Это была голимая ковыльная степь, - вспоминает Станислав Павлович, которому тогда было 12 лет. - Трава была с наш рост, и помню, мы все играли в прятки. Прыгнешь, заметишь, где ковыль качается, значит, там кто-то спрятался.

А взрослые тем временем ставили палатки - вкапывали столбики, на них навешивали "крышу". Копали колодец. К зиме начали строить землянки со стенами из дерна. И только на следующий год поставили саманные домики на четыре семьи. Конечно, не ахти какое жилье, но все не землянки… Сейчас на том месте стоит село Белоярское Северо-Казахстанской области, родоначальником которого были они, выселенцы с Украины.

Только несколько лет спустя здесь появилась школа, до этого Станиславу пришлось учиться в соседних селах. В 1937-м по чьему-то навету арестовали отца. Больше родные его не видели. Много лет спустя, когда наступила "оттепель", узнали, что отец, осужденный на 10 лет, реабилитирован. Он не дожил всего год до освобождения и умер в Карлаге.

Когда началась война, Станислав, единственный мужчина в семье (у него еще были три сестры), написал заявление в военкомат - хочу на фронт! Из-за малолетства его, конечно, не взяли на передовую. Но через год началась мобилизация на шахты Караганды, и парень, который успел окончить девять классов, поехал навстречу своей судьбе.

ОТСЛУЖИЛ КАК НАДО

Три года Станислав отработал на шахте 18-бис. Фактически это приравнивалось к воинской обязанности - не зря же ребят призывали через военкомат. Потом в Караганде началось строительство разрезов, и на открытые угольные разработки потребовались молодые специалисты. С шахт набирали лучших, их отправляли на ускоренные курсы машинистов экскаватора в Челябинск и Свердловск. В составе 36 посланцев оказался и Куржей. Со специальностью он вернулся на Федоровский разрез в Караганду (на месте которого сейчас плещется водохранилище). Конечно, сравнить те карьеры с огромными разрезами, где пришлось потом работать молодому специалисту, было невозможно - пласты были маломощные и быстро выработались. Пока же в тресте "Карагандауглеразрезы" по-прежнему не хватало специалистов, и Куржей вновь пошел учиться - на техника узкой специальности. Фактически это был курс профессионально-технической школы. С дипломом горного техника Куржея с руками и ногами забрали начальником участка разреза. Но чтобы познать все азы горной науки, он снова учится - теперь уже в Томском политехническом, где для таких, как он, практиков со стажем были организованы высшие инженерные курсы. Бурно развивавшейся угольной промышленности как воздух требовались кадры, поэтому в институте пренебрегли "лишними" предметами, которые отнимали драгоценное время, и уже через три года Станислав вышел из стен политеха полноценным горным инженером. В конце 50-х его коллеги прослышали про грандиозную стройку в Экибастузе. Не раздумывая, поехал туда и он.

РЕЦЕПТ ЖИЗНИ

Вряд ли найдется в Казахстане человек, который лучше Куржея знает крупнейшее в стране угольное месторождение. Ведь он через себя пропустил каждый разрез, знал каждый пласт и горизонт. А начиналась экибастузская карьера Станислава Куржея на вскрышном разрезе "Северный", куда он в 1957 году пришел молодым специалистом и сразу был назначен заместителем главного инженера. В начале 60-х - очередное назначение главным инженером на разрез "Центральный". Через пять лет он директор, а с 1969-го - директор разреза "Богатырь", который только-только вводился в эксплуатацию. Станислав Павлович не без гордости говорит, что он действительно был первым, что называется, с чистого листа, руководителем угольного предприятия, прогремевшего на весь мир. Пик карьеры пришелся на 1976-й, когда Куржей был назначен генеральным директором объединения "Экибастузуголь" - "генералом", чье звание достойно нес двенадцать лет.

Я считаю, нашему герою повезло: такой шанс дается только раз в жизни. Он оказался в самом эпицентре событий. В те годы разрезы вышли на полную мощность и добывали до 130 миллионов тонн угля в год! На всесоюзную ударную стройку ехала молодежь со всей страны, а после принятия специального постановления Совета Министров СССР на месте старого поселка за несколько лет вырос новый город. Тогда же первые колышки были забиты на месте строительства будущих гигантских ГРЭС, то есть замыкалась "цепочка" мощного топливно-энергетического комплекса. Это было время, когда люди жили общим делом и горели на работе, не думая о бытовых удобствах. Со временем все горняки получили благоустроенные квартиры. Экибастуз продолжал строиться и развиваться.

- Да, шахтер - это звучало гордо, - вспоминает Станислав Павлович. - Судите сами: я получал 800 рублей, солидные по тем временам деньги. Но и машинист роторного экскаватора, перевыполнивший план, зарабатывал столько же. Люди могли отдыхать на Черном море, купить машину… Жили небогато, но достойно.

- Вы хотите сказать, надо вернуть Союз? - задаю провокационный вопрос.

- Лучше всего на это ответил Путин: "У того, кто не жалеет о развале СССР, нет сердца, но у того, кто хочет его возврата, нет разума". А наш президент сказал еще проще: не стоит оглядываться назад, нужно засучить рукава и работать.

Надо ли говорить, какой фигурой был руководитель третьего по объемам добычи угольного месторождения страны? По прямому проводу он мог связаться с предсовмина СССР, первым секретарем ЦК Компартии Казахстана…

- Брежнев сюда так и не приехал, а Кунаев был несколько раз, - вспоминает Куржей. - А Нурсултан Абишевич Назарбаев, тогда секретарь ЦК, вообще курировал стройку и лучше меня знал, что здесь происходило. Эти руководители были очень доступны.

Вокруг ЭТЭКа происходило действительно много интересного. Был, например, такой эпизод, который, по сути, определил дальнейшую судьбу месторождения. В ЦК КПСС разгорелись дебаты вокруг здешнего угля. Запасы топлива буквально неисчерпаемые - около 13 млрд тонн, которых хватит и потомкам. Но тогдашний министр энергетики СССР Непорожний заупрямился: мол, качество не то. Как вспоминает Станислав Павлович, ситуацию спас глава правительства Алексей Косыгин. "Это вы, энергетики, должны подстраиваться под угольщиков, а не наоборот", - сказал он. И крупные электростанции страны были перепроектированы или строились потом специально с учетом использования дешевого экибастузского энергетического угля. Даже угольная Караганда до сих пор им топится.

…Наверное, "генерал" ушел вовремя. В 1988-м, когда начались игры по выборам директоров, он сам, без принуждения, ушел на пенсию. Можно понять, что он испытывал позже, в конце перестройки, когда все, что было с таким трудом наработано, казалось, рушилось. У Станислава Павловича, который даже после ухода на пенсию не оставался безучастным к делам своего детища, сердце обливалось кровью, когда разрезы начало лихорадить, а город, стоящий на угле, то и дело оставался без света. Но особенно горько было терять людей: начали уезжать лучшие специалисты-горняки. Куржею и сейчас трудно понять, как уникальный угольный бассейн так быстро удалось тогда пустить под откос.

- Объединение "Экибастузуголь" и вообще угольный бассейн имели огромный запас прочности, их не стоило продавать! - убежден Герой Социалистического Труда, кавалер двух орденов Ленина и ордена Трудового Красного Знамени, заслуженный шахтер Казахстана. - Это же самый дешевый уголь. Да, в те годы он стал невостребованным, но надо было искать рынки сбыта, а не продавать месторождения!

В Экибастузе знают: Куржей всегда имеет свое мнение и готов отстаивать его на любом уровне. Вот перед президентом Назарбаевым, который в прошлом году побывал здесь, неравнодушный ветеран поставил вопрос о том, что надо вернуть былую славу Экибастузского бассейна.

- Когда-то один "Богатырь" выдавал 90 млн тонн угля в год, а за весь прошлый год все разрезы дали около 50 млн, - говорит он. - Я убежден: нам не нужно сегодня 90 млн, но чтобы город нормально развивался и люди были уверены в будущем, "Богатырю" и "Восточному" необходимо выдавать на-гора не менее 70 млн тонн! Об этом я говорил и президенту.

- Сейчас ведь все определяет рынок…

- Естественно, но для этого надо работать! Чтобы достичь 70 млн, надо готовиться к этому около пяти лет. Нужно ездить, договариваться, заключать договоры. Да, электростанции Урала, которые были традиционными потребителями нашего угля, проработают на нем еще 10-15 лет. А дальше? Надо достраивать ГРЭС, которые должны потреблять до 20 млн т топлива. Тогда уголь никуда не нужно будет везти и тратиться на перевозки, а мы будем продавать лишь электроэнергию!

Нет, не сидится Станиславу Павловичу дома. У него болит душа и за горняков, которым зарубежный хозяин в целях "экономии" то и дело норовит перекрыть кислород, и за город. Благодаря неуемной энергии бывшего "генерала" в Экибастузе действует общественный консультативный совет при акиме города. Это своеобразный совещательный орган из числа самых уважаемых людей, без мнения которых не принимается, пожалуй, ни одного важного решения. С Куржеем считаются и "новые капиталисты", владеющие ныне угольными предприятиями. Ведь он, если что, готов постоять за простого человека и в карман за словом не полезет.

- Я считаю, какой аким, такой и город, - говорит Куржей.

Даже он со своей сдержанностью в оценках признает, что Экибастуз сегодня не узнать. Те, кто видел город три года назад и приезжает сейчас, теряются: чистые улицы, благоустроенные дворы, много зелени… Нет, власти действительно не жалеют сил и времени на благоустройство, но ветерану этого мало. Теперь он настаивает на том, что в первую очередь нужно наводить порядок не в центре, а на окраинах.

СЕРП И МОЛОТ

Символично или нет, но партийный билет члена Гражданской партии Станислава Куржея имеет номер 0000006.

- Меня сразу привлекла программа Гражданской партии, - объясняет Станислав Павлович. - Я никогда не действовал в угоду конъюнктуре, но поскольку всю жизнь отдал горной отрасли, я не мог не отметить, что эта партия стоит на стороне рядового труженика.

Уже на первом партийном съезде заслуженный горняк был избран членом ЦК. Он же был и одним из инициаторов смычки промышленников и аграриев.

- Я всегда доказывал, что сельское хозяйство не может развиваться без промышленности. К тому же в Казахстане, как показывает практика, жизнеспособны только крупные фермерские хозяйства. Блок АИСТ - это тот же союз серпа и молота!

БЕРЕГИТЕ ЖЕНЩИНУ

Он не любит говорить о личном. И все же меня очень тронула история семьи Куржей. Пятьдесят восемь лет Станислав Павлович прожил рука об руку с Ольгой Тарасовной. Три года назад ее не стало…

- Я сутками был на работе, и все заботы - от шнурков до покупки костюмов - лежали на ней, я не касался этого… На встречах я всегда говорю: преклоняйтесь перед женщиной, цените ее, ведь она дает нам жизнь и продолжает род…

В моде ли сейчас такие человеческие отношения, поймут ли молодые самого заслуженного жителя Экибастуза? Главное, что Станиславу Куржею нечего стыдиться. Времена меняются, но для него остаются истинными только эти главные ценности - честь, порядочность и искреннее отношение к человеку. А репутацию не исправишь даже самым глянцевым плакатом, не купишь ни за какие деньги…