Иван Пертов, "Литер", 8 октября

Наш собеседник – Балташ Турсумбаев. Человек в Казахстане очень известный и в то же время во многих отношениях человек-тайна. Политик, управленец, дипломат, общественный деятель. Аким области, в которой о нем до сих пор говорят как о самом крепком и грамотном руководителе за всю ее историю. Посол Казахстана в одном из ключевых для страны государств. Секретарь Совета безопасности, заместитель премьер-министра… И неожиданная отставка, о которой ходят легенды. Многие считают его сторонником оппозиции, другие убеждены в обратном.

Сегодня, впервые после долгого молчания, Балташ Турсумбаев отвечает на вопросы "ЛИТЕРа".

– Балташ Молдабаевич, было время, когда вы активно включились в публичную политику. Практически еженедельно выходили ваши острые публикации в различных СМИ. И вдруг – молчание, причем в самый активный период политической жизни – во время предвыборной кампании в мажилис парламента.

– Политическая деятельность предполагает различные формы своего проявления, и публичная политика – лишь одна из них. К тому же в политической жизни, как и в обычной, бывают периоды большей активности, которые чередуются с некоторым затишьем. Политик не может находиться в состоянии перманентной активности, высказываясь буквально по всем проблемам, тогда он может элементарно надоесть и станет малоинтересен. Я никогда не искал дешевой популярности, но в то же время никогда не отсиживался "в окопах", когда нужно было высказать свое мнение по острым вопросам, волнующим общество. К тому же, имея за плечами определенный опыт работы в различных государственных структурах, и как гражданин, и как политик, я считаю своим долгом делиться им с другими. Тем более если это хоть в какой-то мере будет способствовать поиску истины. Наша страна переживает непростой и очень важный этап своей истории. Поэтому многие проблемы нашего развития должны быть объектом самого пристального внимания широких кругов общественности. Они должны быть обсуждаемы. В этом гарантия их рационального разрешения и того, что нам удастся избежать ошибок, на исправление которых потребуются годы и усилия уже наших потомков. От активной жизненной позиции каждого из нас зависит будущее общества, в котором мы живем, будущее наших детей. Поверьте мне, то, что я говорю, – это не просто декларация или высокопарный стиль. Так или иначе, но мы избавляемся от иждивенческой психологии при решении своих частных проблем. Если мы придем к пониманию того, что мы, все вместе, можем оказывать влияние и на решение задач на уровне всего государства, тогда можно будет говорить о необратимости проводимых в стране реформ. Что же касается предвыборного периода, согласитесь, в это время недостатка в рецептах, как решить наши проблемы, не было. Да и многие из них больше смахивают на плохо скрываемое, а порой и безудержное самолюбование и где-то даже самовосхваление. Это не тот жанр, где я мог бы отличиться, и не мой стиль. Это время других "героев".

– Почему вы не выдвигали свою кандидатуру на выборах?

– Однозначно ответить на ваш вопрос сложно. Дело в том, что, по моему мнению, предыдущие парламентские выборы наглядно показали, что нам не удалось отказаться полностью от административно-командных методов управления общественными процессами. На местах акимы чувствовали себя этакими "удельными князьками" и творили кто во что горазд. Такое положение вещей не могло радовать и, естественно, произвело удручающее впечатление. После этого вроде произошли некоторые подвижки, в частности, был принят новый конституционный Закон "О выборах", с которым были связаны определенные надежды. Поэтому я решил посмотреть, как он заработает в 2004 году, насколько реальна его эффективность. А потом, ведь состоявшиеся выборы далеко не последние…

– Кого вы поддерживали на этих выборах? Партии, персоналии.

– Прежде всего я поддерживал идею честных конкурентных выборов. Это было бы в интересах всех и каждого. В интересах всего общества, в интересах будущего нашей страны. Что же касается поддержки какой-либо партии или конкретной персоны, я бы сказал так: поддержка каких-то программ либо отдельных кандидатов предполагает, естественно, активное участие в предвыборных мероприятиях. Я же решил в этом вопросе несколько дистанцироваться от кого бы то ни было и занять позицию активного наблюдателя. Да-да, именно активного наблюдателя. Поскольку, повторюсь, мне было очень важно увидеть, как заработает новый Закон "О выборах". Но как гражданин и избиратель я принял в выборах самое непосредственное участие. Однако я надеюсь, что вы признаете за мной право на тайну моего выбора и не будете настаивать на его обнародовании.

– В обществе по-разному расценивают итоги выборов. Каково ваше мнение на этот счет?

– При всей противоречивости первых впечатлений, можно сказать, что выборы состоялись. Да, ощущалось использование мощного административного ресурса. Да, кое-кто не гнушался грязными политтехнологиями. Да, было неадекватное использование некоторыми партиями телеэфира и других СМИ. Все это было. Но в то же время наш избиратель худо-бедно, но получил определенную возможность для сравнения различных предвыборных программ и платформ. Другое дело, что широко разрекламированные теледебаты кандидатов оказались не столь интересными, как хотелось бы. Но все же они дали электорату возможность понаблюдать за кандидатами, что называется, вживую. Мы стали свидетелями борьбы мнений, столкновения различных позиций, и это неплохо. Более реальным стало понятие "многопартийность". И пусть многие партии пока больше напоминают общественные объединения по интересам, но формируются и реальные партии. Что же касается оценок непосредственных итогов выборов, то здесь пока перехлестывают эмоции. И это, наверное, естественно. Для более глубокого анализа и окончательных оценок все же нужно некоторое время. Не стоит впадать в крайности, как это делают некоторые горячие головы, призывая к отмене результатов выборов. Стоило ли тогда вообще принимать участие в выборах, чтобы потом требовать их отмены. Не хотелось бы быть обвиненным в сарказме, но отрицательный результат – тоже результат. А из ошибок нужно извлекать уроки, чтобы избежать их в будущем.

– У вас всегда была собственная точка зрения на развитие политических процессов в стране. Сегодня в общественно-политическом поле, конечно, с достаточной степенью усреднения, представлены три видения будущего Казахстана – это пропрезидентские партии, "Ак жол" и объединившиеся коммунисты и ДВКашники.

– Начнем с того, что все три перечисленные платформы ратуют за гарантированное будущее Казахстана. Следовательно, можно предположить, что в вопросах стратегии особых противоречий между ними быть не должно. Но в вопросах тактики такого нет, увы, и в помине. В принципе, в этом нет ничего страшного. Главное – не абсолютизировать существующие противоречия и не демонизировать друг друга. Мы провозгласили курс на построение демократического общества. Но одних намерений мало. Нужно их воплощение на практике. Сложность нашей ситуации заключается в том, что у нас нет, к сожалению, того запаса времени, который имели страны с устоявшимися демократическими традициями. Они прошли свой путь к демократии за время, исчисляемое веками. Наше время спрессовано, но это не означает, что такое должно произойти с процессами демократизации. Может случиться, что вместо истинной демократии у нас получится ее эрзац. Как этого избежать? Задать вопрос иногда бывает легче, чем на него ответить. Партии, поддерживающие президента, ратуют за последовательность в проведении реформ – сначала экономика, а потом политика. Но опыт некоторых стран Юго-Восточной Азии, входящих в группу так называемых новых индустриальных стран, свидетельствует о неперспективности такого пути.

"Ак жол" ратует за форсирование политических реформ, считая это залогом успешного продвижения вперед. Но опять же печальный опыт последнего периода советской истории или же опыт некоторых постсоветских республик свидетельствует, что и такой вариант вовсе не гарантирует беспроблемного развития. Как считают некоторые наши, да и зарубежные, политологи, такая постановка вопроса напоминает ситуацию, когда телега ставится впереди лошади. И с этим трудно не согласиться. Но наша генерация молодых политиков уверена в беспроигрышности своего видения будущего страны. Чего здесь больше: максимализма – мы правы, потому что за нами будущее, или эгоизма – мы правы потому, что мы понимаем больше других, – не берусь судить, но убежден, что в политике необходимо руководствоваться иными категориями.

Что касается Компартии и ДВК, то, на мой взгляд, они, пойдя на союз, допустили серьезнейший стратегический просчет, что и сказалось в определенной степени на их результатах. Политическая история знает примеры возможных политических компромиссов, но попытки объединить в одно целое диаметрально противоположные политические платформы редко приносят дивиденды.

– Будущее Казахстана – либерализм, консерватизм либо некий третий путь?

– Ваш вопрос логически обусловлен предыдущим. Политические силы, реально присутствующие на нашей политической авансцене, и пути предлагаемого ими развития нашей страны так или иначе можно позиционировать в рамках обозначенной вами схемы. Но любая политическая теория – это не догма, а квинтэссенция аккумулированного опыта. И здесь не может быть гарантированных рецептов. По какому пути пойдет наша страна – покажет будущее. Но несомненно одно: это будет свой путь, вобравший в себя все самое ценное и рациональное, накопленное нашими предшественниками, прошедшими до нас по пути аналогичных реформ. Не сомневаюсь, что мы внесем в этот опыт и свое рациональное зерно, которое будет изучаться и использоваться уже теми, кто будет за нами. А как он будет называться не так уж и важно. Главное результат.

– Ваш прогноз дальнейшей деятельности политической партии "Асар"?

– Прогнозы в политике – вещь неблагодарная. Отталкиваясь от опыта прошедшей выборной кампании можно сказать, что появление партии "Асар" внесло некоторое оживление в политическую жизнь страны. Появилась даже некоторая интрига. Было любопытно наблюдать за реакцией политических конкурентов партии. Что же касается перспектив, то о них, наверное, можно говорить, исходя из результатов, полученных этой партией на выборах. Иными словами: "дом построен, всем спасибо, все свободны".

– Ваше отношение к партии "Ак жол". Есть ли у нее перспективы?

– Перспектива любой партии обуславливается тем, насколько реальна и востребована ее политическая программа. Изначально партия "Ак жол" позиционировала себя как политическая сила, пытающаяся играть на либеральных ценностях, которые всегда позитивно воспринимаются электоратом. Тем не менее наши люди хорошо помнят историю, в частности, насколько либеральны ранее были лидеры того же "Ак жола". Таким образом, либерализм – это, на мой взгляд, лишь тактика, красивый лозунг партии, а не ее суть. А истинный мотив – власть, близость к президенту. Но акжоловцы пытались использовать так называемый протестный потенциал, но добиться цели все равно не смогли. Однако есть и настораживающие тенденции. Это касается деятельности некоторых лидеров этой партии. Ее иначе как политической эквилибристикой не назовешь. Сначала они громогласно называют себя оппозицией и клеймят правительство. При этом кое-кто из них работает в этом правительстве(?!). Когда их представителей выводят из правительства, они усиливают свои нападки. Получив очередное приглашение на министерскую должность, один из лидеров, "задрав штаны", бежит по первому зову. Политический стриптиз, да и только. На что при этом рассчитывали акжоловцы, ударяя себя в грудь, сказать трудно. Устроив из правительства проходной двор, они, может, предполагали, что наш избиратель настолько наивен и купится на голую демагогию. Здесь они явно переоценили свои актерские дарования. Наблюдая за их политическими вихляниями, думается, не многовато ли на нашей политической сцене паяцев.

– Говоря о паяцах, вы имеете в виду лидеров партии?

– Да, некоторых из них. Тем более что кое с кем из них я соприкасался по работе в правительстве. Лицо любой партии и ее стратегию определяют ее лидеры. Но в данном случае лица некоторых партийных вождей выглядят малосимпатично. К примеру, господин Сарсенбаев, он же Сарсенбайулы. Все вопросы о нарушении Закона "О выборах", о фальсификации итогов выборов, которые он поднимает сейчас, существуют не первый день. А где же он был раньше? Работал в правительстве и имел к этому самое непосредственное отношение. Разве это не характеризует человека? Но чтобы господин Сарсенбаев не обижался на меня, скажу несколько слов об Оразе Жандосове. В свое время он был одним из самых молодых членов правительства нашей страны. Принимал участие в разработке экономических реформ, курировал вопросы приватизации. Но в период выборов он свои профессиональные принципы повернул на сто восемьдесят градусов. Он с сотоварищи обещал забросать казахстанцев нефтедолларами. За этим лозунгом высвечивается пересмотр итогов приватизации. Это стало вообще непонятным. Особенно той части электората, которая разбирается в экономических реалиях.

Эти же люди в период выборной кампании приводили в пример события осени 2003 года в Грузии как достойные подражания. Но мы-то знаем, как пришел к власти "розовый революционер", который в начале позиционировал себя как горячий сторонник президента Шеварднадзе благодаря которому попал во власть. Потом же нанес ему удар в спину. Разве это достойно подражания?!

– Ваше собственное видение будущего нашей страны.

– Я уверен в позитивном будущем своей страны. Мы достойны этого. У нас есть все необходимое для достижения этой цели. И самый главный капитал – наши люди, народ. Наш человек тонко чувствует пульс эпохи и умеет перестраиваться. Если суметь создать условия для раскрепощения его инициативы, то он способен на многое. Люди должны поверить в необратимость реформ и это очень важно. Если мы сумеем не растерять кредит доверия, то сможем реализовать любые планы. Поэтому в дальнейшем во главу угла должны быть поставлены интересы конкретного человека, его проблемы и пути их разрешения. Человек, общество, государство – таковой должна быть очередность приоритетов практической деятельности власти.

– Не станут ли итоги парламентских выборов катализатором нового витка напряженности в обществе? Если да, то, по-вашему, что в этой ситуации должны сделать власть и оппозиция?

– Думаю, такая постановка вопроса неверна в принципе. У нас нет напряженности в обществе, которая обуславливалась бы причинами политического порядка. Хочу подчеркнуть, что не говорю об отсутствии проблем вообще. Но политической напряженности нет, и не надо ее создавать искусственно. Кое-кто пытается спроецировать опыт социальных потрясений некоторых наших собратьев по бывшему Союзу на нашу действительность. Пусть это остается на их совести. Уверен – у нашего народа хватит мудрости понять, куда его подталкивают эти мелкоплавающие политики. Им надо поумерить свои амбиции, если они действительно задумываются о будущем родины.

– Чем вы сейчас занимаетесь? Каковы планы? Есть ли в них место политике?

– Раз придя в политику, от нее освободиться уже нельзя. Наблюдая и анализируя нашу действительность, пришел к выводу, что причина нерешаемости большинства наших проблем кроется в незрелости нашего гражданского общества. И в этом плане работы здесь – непочатый край. Именно в этом направлении я и хотел бы приложить свои усилия. Разбудить инициативу людей, масс. Чем раньше придет понимание того, что наше будущее – в наших руках, тем раньше мы ощутим результаты реформ. Не ждать, когда наше будущее принесут нам на блюдечке, а созидать его самим. Политика делается не только в коридорах власти, а везде, где лежат интересы отдельного человека и общества в целом.

– Некоторые вас считают противником президента, другие – его сторонником. Каково ваше собственное мнение?

– Это далеко не так. То, что некоторые считают противостоянием, на самом деле приверженность собственной точке зрения на некоторые явления и процессы. Иногда мое мнение не совпадает с практикой социально-экономического реформирования. Я по природе своей и по воспитанию такой человек – не могу кривить душой. Если в чем-то мои мысли расходятся с видением президента, я не могу делать вид, что все нормально, говорю прямо. И если при этом занимать какую-либо должность, значит, обманывать президента.

– Значит, были предложения?

– Конечно. Но, повторяю, личные отношения я ценю выше служебных.