Дмитрий Ким, "Новый вестник", 31 августа

Начальник областного Департамента комитета национальной безопасности Шаймурат Отарбаев в "Интервью без протокола".

- Вы коллекционер, Шаймурат Шаукетович?

- Вряд ли. Когда-то, еще в детстве, собирал марки.

- А когда вам в последний раз приходилось драться?

- По натуре я - человек, всегда ищущий компромисс. Поэтому уже давно не приходилось доводить конфликт до драки. В последний раз я дрался, наверное, в школе.

- Но в октябре прошлого года вы были замечены среди зрителей на профессиональном боксерском турнире. После которого, на аукционе, объявленном организаторами, купили боксерскую перчатку с автографом известного боксера Геннадия Головкина. Для чего же она вам?

- Может, в тот вечер атмосфера как-то на меня повлияла. Аукцион был тоже своего рода состязанием. Наверное, это меня подстегнуло, появился дух состязательности, и я начал участвовать в торгах. В конце концов, получилось так, что никто не предложил больше той суммы, которую назвал я.

- Сколько предложили вы?

- 80 тысяч тенге.

- Вы часто участвуете в аукционах?

- Это было всего один раз. Хотя нет… В этом году я был в отпуске в Турции вместе с семьей. И в дельфинарии купил на аукционе за 30 долларов картину, нарисованную синим китом.

- Вы, наверное, азартный человек.

- Если это можно назвать азартом, то да.

- Не жалко денег?

- Деньги для того и существуют, чтобы их тратить. Я не коллекционирую деньги. Если они у меня есть, то я их трачу.

- 80 тысяч тенге – это больше половины вашей зарплаты, Шаймурат Шаукетович?

- Да.

- И такую сумму вы потратили на боксерскую перчатку? Супруга не ругалась?

- Воспитание моей жены не позволяет ей ругать мужа.

- У вас патриархат в семье?

- Я бы не сказал. У нас уважение. И если происходят подобные растраты, то к ним относятся философски.

- Что вы сделали с перчаткой?

- После того как купил, в тот же вечер подарил сыну своего товарища.

- Чтобы посмотреть на боксерский поединок, вы, можно сказать, ходили в народ. А с какими проблемами народ приходит к вам, Шаймурат Шаукетович?

- Люди чаще стали обращаться к нам, в Департамент КНБ. И я воспринимаю это как доверие к комитету. Многие карагандинцы сейчас заявляют о коррупционных преступлениях, произошедших с ними или с близкими им людьми. Такие дела мы берем в разработку. Это сложные дела. Трудно доказуемые, особенно если взятку уже дали. Как мы работаем? Об этом я говорить не буду. Не буду раскрывать секреты.

- У нас берущий народ?

- Сложилось стереотипное мнение, что Казахстан – это коррумпированная страна, что без взятки у нас нельзя решить ни один вопрос. Но! Сейчас многое делается для того, чтобы изменить это мнение. Сегодня люди получают документы по принципу "одного окна", они уже не бегают по всему городу – это прозрачность. Существует система назначения на должность по конкурсу. Таким образом, выбивается почва из-под ног тех людей, которые, образно говоря, торговали должностями: ты станешь начальником, если принесешь конверт. Борьба с коррупцией за последние девять лет приобрела государственное значение. Вам, возможно, не видно результатов, но лично я убеждаюсь в том, что с каждым годом коррупционных преступлений становится меньше.

- Скажите мне, где их стало меньше. Чтобы я тоже прозрел.

- В каких конкретно органах? Мне сложно будет это сделать. И не корректно.

- Почему? Это смелое заявление требует конкретики.

- Понимаете, если я скажу, что в органах внутренних дел коррупция повысилась, а в судебных понизилась, то завтра на меня обидятся оба руководителя. Это не корректно. Я говорю о снижении, имея в виду то, что больше нет вала таких преступлений, что в обществе растет правосознание. Люди понимают, что нужно бороться с коррупцией и сообщают нам о подобных случаях.

- Сейчас следователи ДКНБ передают в суды Караганды уголовные дела, в которых высоким полицейским чинам предъявляются конкретные обвинения. Однако суды уже не согласились с некоторыми из них, назначив подсудимым условные сроки наказания…

- Иногда происходит переквалификация статей. Мы утверждаем, что было вымогательство, а суд считает, что это мошенничество. Я удивляюсь, почему подсудимый и его защитники настаивают на этом? Осужденный - преступник. Коррупционер он или мошенник – разницы нет. Тут, как говорится, хрен редьки не слаще. Этот человек изгой в глазах общества. И если до суда он занимал должность в госструктуре, то после вход туда ему заказан. Как его наказали: условно с испытательным сроком или лишением свободы с отбыванием в колонии – это уже другой вопрос.

- Но и "вымогательство" с "мошенничеством" не одно и тоже.

- Понимаете, суд независим. Повлиять на него мы не имеем права, не можем и не будем. Мы уважаем решение суда.

- С бывшего начальника криминальной полиции г-на Жакиянова судом сняты обвинения в "вымогательстве в группе лиц". Ваши сотрудники ошиблись, когда проводили расследование?

- Нет. Суд снял обвинения в вымогательстве, однако согласился с тем, что он превысил свои служебные полномочия.

- Выходит, ваши работники не достаточно хорошо старались, чтобы "накопать" больше доказательств?

- Получается так.

- Вас это не расстраивает, не бьет по профессиональному самолюбию?

- Ну почему же? Это повод для серьезных разбирательств, чтобы больше не допускать подобного брака в нашей работе.

- Почему коррупционные уголовные дела вдруг одно за другим начали появляться в начале этого года? Война с оборотнями активизировалась, благодаря февральскому выступлению главы государства о борьбе с коррупцией?

- Это у вас сложилось такое впечатление. Однако эта работа ведется постоянно, у нас есть результаты за прошлые годы. Если вас это интересует, то я могу дать поручение, чтобы сотрудники подняли статистику с июля 2003 года - с этого времени здесь работаю.

- Тем не менее, сейчас наблюдается некоторое затишье.

- Это почему же? Сейчас у нас в изоляторе находится заместитель начальника следственного отдела Шахтинского ГОВД, которого мы подозреваем в получении взятки и заместитель акима Шахтинска – превышение власти и воспрепятствование законной предпринимательской деятельности. Последний оказывал давление на гражданина Индии, учредителя одного из шахтинских предприятий – требовал уступить своему знакомому должность директора фирмы, безвозмездно отдать ему 35 процентов уставного капитала. Кроме того, замакима требовал с учредителя 19 тысяч долларов за оказание покровительства. В судах рассматриваются уголовные дела заместителя начальника учреждения АК 159/20 – получение взятки, заместителя начальника ГУВД области – мошенничество.

- А как обстоит дело в ваших рядах, Шаймурат Шаукетович?

- Там, где я работал, этого не было. И надеюсь не будет.

- Вы ручаетесь за каждого своего сотрудника?

- Ручаться за каждого нельзя. Есть выражение: ангел, увидев золото, воспылал соблазном. Однако система набора сотрудников, их обучения и воспитания позволяет избегать подобных фактов. Мы строго наказываем сотрудников за любые действия, которые могут быть истолкованы как подозрение в том, что они нечисты на руку. У нас существует управление собственной безопасности, которое разбирает любую такую информацию.

- Тогда в чем проблема полицейских? Они не воспитывают собственных сотрудников или не работает их управление собственной безопасности?

- Я бы не акцентировал внимание только на полицейских. Я считаю, что они достаточно эффективно борются с коррупцией в собственных рядах. Мы работаем в тесном взаимодействии с управлением собственной безопасности Департамента внутренних дел, обмениваемся информацией. И они говорят нам, если располагают данными о нечистоплотности в наших рядах. Но подчеркну, что подобных ЧП у нас пока не было.

- Это говорит о кристальной честности ваших работников?

- Это говорит об убеждениях, о стержне. Вспомните Феликса Эдмундовича, которого в свое время охаяло общество. Он говорил, что чекист должен быть с холодной головой, горячим сердцем и чистыми руками.

- Если уж вспоминать Феликса Эдмундовича, то он говорил еще и так: "Если вы не сидите, то это не ваша заслуга, а наша недоработка".

- Это крайности. Того времени. Не дай Бог нам пережить их снова.

- Раз уж коснулись революционной темы. Что делается, чтобы не допустить у нас "цветной революции"?

- Профилактикой подобных событий или потрясений занимается прежде всего наш президент, наше правительство. Теми реформами, которые проводятся в нашем государстве.

- А какова роль КНБ в этой профилактике?

- Мы не боремся с убеждениями, если эти убеждения не выходят за рамки правового поля. К примеру, что говорят радикальные религиозные объединения? Что должно быть единое государство Халифат, в котором будут царствовать только законы Шариата. Что Халифат захватит не только страны центральной Азии, но и в перспективе всего мира, и для выполнения этой задачи они готовы пойти на крайние меры – Джихад. Разве можно позволить распространение подобных радикальных суждений в нашем обществе?

- Говоря о "цветной революции", я имею ввиду не религиозные настроения, а оппозицию.

- Мы не боремся с оппозицией, пока она не идет на крайности. Пусть она будет.

- Не боитесь упустить момент, когда оппозиция пойдет на крайность?

- Я считаю, что таких моментов не будет.

- Выходит, вы вообще не готовитесь к отпору революционных настроений?

- Почему? Готовимся, но не тотальным контролем над всеми – это плохо воспринимается. Когда в стране проводятся выборы президента, депутатов обязательно разрабатываются специальные планы с тем, чтобы обеспечить стабильность, не допустить беспорядков. В это время некоторые наши службы переходят на усиленный режим работы. Не могу сказать дословно, что в них сказано – это планы секретного содержания. Но в них говорится о тех действиях, которые мы должны предпринять, чтобы обеспечить безопасность. А вообще работа ведется повсеместно. Работают акиматы, работает экономика, собираются урожаи, плавится металл, добывается уголь, все это идет во благо всего общества. И все это стабильное развитие и есть самый главный аргумент, главное противодействие каким бы то ни было революциям.

О себе

Шаймурат Шаукетович Отарбаев

Начальник областного департамента Комитета национальной безопасности

Родился 7 декабря 1958 года в селе Бирлик совхоза Кок-Терек Мойынкумского района Джамбульской области. (Кстати, в этом поселке когда-то, по соседству с родителями Шаймурата Шаукетовича, жил ссыльный Солженицын, в местной школе будущий автор "Архипелага ГУЛАГ" преподавал физику и астрономию).

В чекистах с 1984 года (тогда еще КГБ Казахской ССР). В отличие от многих своих бывших коллег пережил смутные для этой структуры времена реорганизации в Комитет национальной безопасности, обвинений дзержинцев "во всех смертных грехах", оставшись в ее рядах: "Сейчас осознаю, что тоже стоял тогда перед выбором – уйти или нет. Трудно сказать, почему остался… Видимо, было жалко бросать то, что умею, начинать все с нуля. Понял, что не нужно менять коней на переправе".

Характеризует себя, как объективного руководителя. Вопрос строг или нет, посоветовал задать подчиненным, выразив надежду на то, что они не боятся шефа, а уважают его.

Женат, четверо детей.

Увлекается игрой в бильярд, любит читать книги. Правда, как на первое, так и на второе катастрофически не хватает времени. Любимых произведений нет. Литературные пристрастия весьма разносторонни. С одинаковым интересом читает все. Из прочитанного, заставившего задуматься – философские произведения Пауло Коэльо. Из последних приобретений – женская проза Виктории Токаревой.