Марат Асипов, "Время", 14 декабря

Как известно, на прошлой неделе коллегия Верховного суда РК рассматривала апелляционные жалобы по делу об убийстве Алтынбека Сарсенбаева, Василия Журавлева и Бауржана Байбосына и оставила решение Алматинского областного суда в силе. Между тем в процессе рассмотрения дела приговоренный к смертной казни Рустам Ибрагимов обвинил министра внутренних дел и генерального прокурора в давлении на него, с тем чтобы он оговорил ряд известных людей: Нуртая Абыкаева - спикера сената, Нартая Дутбаева, экс-председателя КНБ, Рахата Алиева и его жену Даригу Назарбаеву. О давлении говорил на коллегии Верховного суда и адвокат Утембаева.

Об этом наш разговор с министром внутренних дел Бауржаном МУХАМЕДЖАНОВЫМ.

- Органы внутренних дел привлекают к ответственности тысячи людей, которые так или иначе преступили закон. Многие обвиняемые делают на суде заявления о якобы оказанном на них давлении. Это и понятно. Это, наверное, их последняя линия собственной защиты. По большому счету - что им еще остается делать? Вы знаете, что ход следствия находился под пристальным вниманием общественности, средств массовой информации. Были задействованы сотрудники Федерального бюро расследования Соединенных Штатов Америки. Вина Ибрагимова в убийстве Алтынбека Сарсенбаева и его помощников была доказана. Мне кажется, что он пытается найти выход из безвыходного положения. Не прошла одна схема защиты - в ход идет другая... Вы помните, в областном суде Ибрагимов в своих заявлениях пытался втянуть в это дело Абыкаева и Дутбаева... Теперь получается, что на него "давили" я и генеральный прокурор?!

- А разве вы, Бауржан Алимович, в ходе следствия не встречались с Ибрагимовым и Утембаевым? Вы и генпрокурор?

- Давления на них никакого не было.

- Но встречались?

- Встреча, конечно, была. И с Утембаевым я встречался, и с Ибрагимовым тоже встречался. Мы принимали участие вместе со следствием. Следователи вели следствие, и мы участвовали в этом.

- Дарига Назарбаева в своей статье утверждала, что Нартай Дутбаев заходил к президенту и докладывал об этом деле. Вы вызывали Даригу Назарбаеву?

- Следствие вызывало Даригу Назарбаеву. И Дарига Назарбаева все необходимые показания дала. И ее показания есть в деле. Других вопросов ни к Рахату Алиеву, ни к Дариге Назарбаевой у следствия не возникло.

- А как, по-вашему, почему их в суд не вызывали, если они давали показания на следствии?

- Я не могу давать оценку действиям суда. Почему не вызывали, это к суду, пожалуйста. Что же касается давления... Мне кажется, по большому счету, это есть не что иное, как попытка Ибрагимова привлечь общественное внимание даже не к самому судебному процессу, а к своей собственной персоне. Несостоятельность заявления Ибрагимова видна даже в том, что якобы мы требовали у Ибрагимова, чтобы он указал на Утембаева. Но именно от Ибрагимова нам стало известно о причастности Утембаева к убийству. До того, пока нам Ибрагимов этого не сообщил, подобная мысль вообще в голову никому не приходила. В частности, и мне, работавшему долгие годы вместе с Утембаевым. Мне вообще не верилось, что Утембаев и Ибрагимов могут быть знакомы. Почему? Потому что это настолько разные люди. Но в ходе следствия шаг за шагом детально были установлены картина их знакомства, их отношений и ход подготовки к совершению преступления. Так что говорить о давлении бессмысленно с его стороны. Вопрос, Марат, в другом: кто его надоумил заговорить об этом? Или он сам додумался? Или ему адвокат подсказал? Или адвокату подсказали? Но тогда кто подсказал? Вот это, конечно, уже интересно. Во всяком случае, интересно для меня и генерального прокурора.

- Адвокат Ибрагимова Устемиров на заседании коллегии говорил о сделке со следствием. Сделка состояла в следующем: Ибрагимов убирает пару фраз из своих первоначальных показаний, а взамен получает не смертную казнь, а 25 лет лишения свободы. После того как Верховный суд оставил в силе приговор талдыкорганского суда, Устемиров сообщил, что о сделке он договаривался с вашим заместителем генералом Касымовым, который консультировался с вами и генеральным прокурором. Касымов, по словам Устемирова, сказал ему, что генпрокурор разговаривал с председателем Верховного суда, который подтвердил, что такая сделка возможна. Получив гарантии от Касымова, Ибрагимов и Устемиров пошли на эту сделку, Ибрагимов переписал свои показания. Устемиров утверждает, что ему и его подзащитному принесли уголовное дело, расшили его в присутствии Касымова, вынули первоначальные показания, набрали новый текст и вложили обратно в дело. Насколько это соответствует действительности?

- Марат, вы знаете, те лица, которые там указаны, - генеральный прокурор, Касымов, я - не настолько наивные люди, чтобы идти на столь сомнительные сделки со столь сомнительными людьми. Вообще в следствии какие-либо сделки, а тем более торги исключены. Ну, бывают случаи, когда подозреваемые оказывают содействие следствию и следственные органы ходатайствуют перед судом, но даже в этом случае никто не дает подследственному никаких гарантий. Вы сами прекрасно понимаете, что определение степени вины и меры наказания - прерогатива суда.

- То есть сделки никакой не было?

- Конечно, нет.

- Значит, Устемиров вас оклеветал? Вы будете подавать в суд на него?

- А есть ли в этом смысл? Почему мы должны делать ему рекламу?

- Ибрагимов на детекторе лжи отвечал на вопросы сотрудников ФБР: обманывал ли он правоохранительные органы в отношении дела по убийству Алтынбека Сарсенбайулы и кто, кроме Утембаева, приказал убить политика? Он дал отрицательные ответы на эти вопросы, и полиграф показал, что он солгал. Сторона защиты говорит о том, что было еще три вопроса, заданных сотрудниками ФБР: 1. Убивал ли он Сарсенбаева? 2. Убивал ли Журавлева? 3. Убивал ли Байбосына? На эти вопросы Ибрагимов ответил отрицательно и по показаниям полиграфа не солгал. На коллегии озвучили только два его ответа из пяти, разумеется, только те, на которые полиграф указал как на ложные. Весь протокол фэбээровского исследования озвучен не был. Может, вы нам дадите его опубликовать?

- Вопросов на детекторе лжи было не два и не пять. Их, конечно, было гораздо больше. Наверное, специфика исследования такая... На этой основе сотрудники Федерального бюро сделали свои заключения и передали их нам. Но эти документы являются собственностью Федерального бюро расследования, и посольство Соединенных Штатов Америки дало нам разрешение использовать данные сведения только при расследовании и привлечении к ответственности лиц, подозреваемых в данном преступлении. Поэтому дать вам протокол исследования ФБР для тиражирования мы, конечно, не можем. Но в ходе рассмотрения дела Верховный суд удовлетворил ходатайство сторон, и с этими документами все, кто имел право, были ознакомлены. По большому счету, мы пригласили сотрудников ФБР не потому, что у нас нет собственных возможностей или специалистов, а для исключения любых попыток обвинения в необъективности расследования. Ведь ФБР трудно упрекнуть в субъективности и предвзятости.

- Но использовали-то только два ответа из пяти?

- То заключение, которое нам дали, мы и использовали. Вообще, я бы хотел процитировать, что американский посол написал по поводу расследования: "У американской стороны, в том числе и сотрудников Федерального бюро расследования, нет основания не доверять данным следственных органов Казахстана по расследованию убийства известного в республике политика Алтынбека Сарсенбаева. У нас нет основания для сомнения в предварительных результатах следствия относительно причастности к преступлению лиц, которые в настоящее время находятся под стражей. По заключению сотрудников ФБР, которые были приглашены казахстанской стороной для участия в следственных действиях, до сих пор расследование убийства Сарсенбаева проводилось профессионально и очень тщательно". Пожалуйста, еще есть вопросы?

- Жена Утембаева утверждает, что ее мужу не дали выступить на заседании коллегии Верховного суда, не сообщив о том, когда оно состоится. Не кажется ли вам странным, что человек, считающий себя невиновным, отказался выступить в суде высшей инстанции?

- Да, мне это тоже кажется странным, но это право Утембаева. По закону он сам принимает решение участвовать в судебном заседании или не участвовать. Все подсудимые были во-время уведомлены судом, и только шесть из них изъявили желание участвовать в заседании. О времени, месте суда по данному делу знала, наверное, вся страна. И вопрос о том, что Утембаев этого не знал, давайте лучше оставим без комментария.

- Обвинительное заключение и приговор почти слово в слово повторяют ваши слова, сказанные едва ли не через две недели после того, как произошло убийство. Вам не кажется странным, что сверх того, что было вами озвучено в самом начале, ничего нового в ходе дальнейшего расследования выяснено не было?

- То, что произошло, - это трагедия... Это прежде всего трагедия для родных и близких Алтынбека Сарсенбаева. Алтынбека Сарсенбаева лично я хорошо знал и долгие годы работал вместе с ним. И сегодня, как министр внутренних дел, могу сказать, что следователи, оперативные работники, прокуроры делали все возможное для раскрытия этого сложного преступления. Здесь как раз было бы уместно вспомнить их работу. Они работали, не считаясь ни с усталостью, ни со временем. Им удалось за короткий срок раскрыть это преступление. Удивляет, что об их работе никто вопросов не задает и никто не хочет говорить. А любые слова преступников, совершивших столь тяжкое преступление, тут же через все средства массовой информации узнают все. Сразу после убийства нами отрабатывались, как вы знаете, различные версии происшедшего. В конце февраля мы ознакомили общественность с первыми результатами предварительного следствия. Решено это было озвучить только после того, как мы получили подтверждение и уже располагали серьезной доказательной базой. После этого следствие провело целый комплекс мероприятий, в ходе которых были найдены вещественные доказательства, разысканы отдельные фрагменты оружия. Вы знаете, какую огромную работу нам пришлось провести. Там участвовали сотни людей, которые практически по метру все это место совершения преступления исследовали. Прошли комплексные экспертизы, баллистические, трассологические... которые подтвердили наши выводы.

- В связи с нарушениями законности, допущенными в ходе расследования, в адрес МВД, как раз в адрес тех следователей, которые день и ночь работали, Генпрокуратуры и КНБ Верховным судом было вынесено частное определение. Представитель прокуратуры вообще заявила, что уголовное дело возбуждено по тем же основаниям. Что это за уголовное дело? Это не дает повода усомниться в правильности расследования?

- Не дает. При рассмотрении в суде многих уголовных дел нередко встречаются нарушения законности, которые не влияют на суть обвинения. Так же и здесь произошло. В соответствии с частным постановлением суда было возбуждено это уголовное дело. Речь идет о несовпадении подписей одного из следователей и понятых на протоколе дополнительного осмотра места происшествия. Это дело, как я уже сказал, возбуждено, расследование уголовного дела производится следственным комитетом Министерства внутренних дел. Проводятся все необходимые следственные действия, и решается вопрос о назначении дополнительных экспертиз.

- Это как-то повлияет на результаты?..

- Нет.

- Все-таки у общества остались вопросы по этому делу, на которые не получено ответа ни от следствия, ни от суда. Заседание коллегии Верховного суда, вопреки процедуре, было неожиданно свернуто, поспешно вынесено постановление, оставившее в силе приговор талдыкорганского суда. Как опытный политик скажите: может быть, стоило это дело отправить на дополнительное расследование, чтобы снять у общества эти вопросы, которые остаются, несмотря на все приговоры и постановления?

- Марат, как бы вам ответить на этот вопрос… Меня удивляет, почему в ваших вопросах такие вот слова, как "неожиданно свернуто", "поспешно вынесено постановление" и так далее. Можно у вас спросить, откуда это?

- Это оценка адвокатов...

- Адвокатов? Но адвокаты должны прекрасно знать, что это апелляционная инстанция. И в апелляционной инстанции совершенно иной порядок, чем при рассмотрении в первой инстанции. Все делалось в полном соответствии с действующим законодательством. По большому счету, суд, рассматривая уголовное дело, основывается только на реальных фактах и доказательствах. А не на сомнениях и мнениях отдельных членов общества и адвокатов.

- Но вопросы у общества остались…

- Я не знаю, почему вы за все общество говорите. Если бы правосудие руководствовалось общественным мнением, я заверяю вас как опытный юрист, ни одно уголовное дело не доводилось бы в суде до его логического завершения.

- То есть вы как политик считаете, что все вопросы закрыты?

- Если суд вынес такое решение, я не могу его оспаривать. Еще вопросы?

- В Казахстане существует мораторий на смертную казнь. Как, по-вашему, сложится судьба приговоренного к этой мере наказания Рустама Ибрагимова? Он получит пожизненный срок? Или его расстреляют?

- Марат, я же не Господь Бог... Я не знаю, как сложится судьба Рустама Ибрагимова. Думаю, что его ждет то же, что и других, осужденных к данной мере наказания.