Наталья АБСАЛЯМОВА, "Экспресс-К", 26 мая

В Счетном комитете была горячая пора. Вот-вот в руки депутатов должно было попасть их детище - альтернативный минфиновскому варианту отчет об исполнении прошлогоднего бюджета. А в нем "черный" список тех министерств, ведомств и национальных компаний, за кем водятся финансовые грехи.

Чем обернется для чиновников и топ-менеджеров неаккуратное обращение с казенными деньгами? Сколько незаконно потраченных средств возвращается в госказну? Прислушиваются ли к тревожным звонкам ревизоров силовые органы? За ответами на эти и другие вопросы корреспондент "ЭК" отправилась к члену Счетного комитета Александру ГОРЯИНОВУ.

- Александр Викторович, назовите, пожалуйста, наиболее громкие проверки последнего времени - и по адресам, и по результатам. Где у вас самый большой "улов"?

- Давайте сразу оговорим: за каждым членом Счетного комитета закреплен свой участок. В мою епархию входят Министерство транспорта и коммуникаций, госхолдинг "Самрук" и некоторые другие организации. Так что буду говорить только о них.

К примеру, во время проверки финансовой деятельности международного аэропорта Астаны за прошлый год наши ревизоры обнаружили довольно интересный момент: опережающую динамику роста расходов над доходами, накопление дебиторской задолженности. Зато весь полученный чистый доход в 1,3 млрд тенге акционерное общество оставило в своем распоряжении. Потому что Министерство транспорта и коммуникаций решило, что в бюджет не будут выплачиваться дивиденды на госпакет акций, хотя он целиком принадлежит государству. Свои материалы мы передали в финансовую полицию. Кстати, руководство аэропорта сменилось, и против прежнего его состава возбуждено уголовное дело, а акции предприятия переданы в коммунальную собственность столичному акимату.

Этот пример красноречиво говорит о том, что управление госактивами у нас находится на низком уровне. И Счетный комитет уже не в первый раз отмечает эту негативную тенденцию. Менеджмент государственных предприятий и национальных компаний оставляет желать лучшего.

- А в целом вас устраивает, как реагируют государственные и силовые органы, когда ревизоры ловят за руку финансовых махинаторов?

- Конечно, не всегда устраивает. Потому что многие материалы, которые мы направляем в правоохранительные органы, не доводятся до логического завершения. Это касается не только уголовных дел, но и возмещения ущерба должностными лицами.

В прошлом году в общей сложности в правоохранительные органы мы передали 21 материал, по четырем из них возбуждены уголовные дела. Это совсем небольшой процент. Поэтому сегодня у нас рождается масса вопросов. Обязаны ли они принимать по ним какие-то действия? Конечно, да, если есть нарушения законодательства, если государство несет убытки из-за бесхозяйственности должностных лиц. Думаю, нам пора наладить конструктивный диалог с правоохранительными органами. По сути, мы делаем одно дело.

- Не кажется ли вам странным, что финансовая дисциплина в стране "хромает" на обе ноги, а отчет об исполнении бюджета депутаты утверждают почти "на ура". Скажем, американские конгрессмены неусыпно бдят за каждым долларом в казне. У нас же нарушители разных рангов, чинов и масштабов, как тот кот, который слушает да ест?

- Опять же это вопрос взаимодействия всех органов власти. Нужно учитывать, что Счетный комитет не карательный, а рекомендательный орган.

- Некоторые интересуются, как можно предугадать ваши проверки, чтобы встретить аудиторов во всеоружии. Есть ли госорганы и компании, куда контролерам Счетного комитета вход заказан?

- Нам приходится практиковать метод "неожиданности и внезапности". Эта традиция берет свое начало еще с советских времен. Как показывает опыт, в сегодняшних условиях именно такая тактика самая эффективная.

Мы проводим внешний контроль за использованием средств республиканского бюджета, государственных активов. И все, кто получает деньги из казны, управляет госимуществом, являются объектами нашего контроля. Они обязаны отворять двери нашим ревизорам, когда те стучатся к ним с проверкой. И все, кто не желает такого контроля, на самом деле проигрывают. Поскольку наши рекомендации могут повысить эффективность использования ими бюджетных денег.

- Вам не в первый раз доводится участвовать в подготовке отчета по исполнению бюджета. Скажите, в чем "изюминка" нынешнего труда Счетного комитета?

- В этом году мы начали анализировать, как претворяются в жизнь государственные и отраслевые программы. В общем-то, пришли к неутешительному выводу: не все они исполняются в полном объеме. Взять ту же программу развития гражданской авиации. Еще пять лет назад на свет должна была появиться компания "Казавиализинг", чтобы авиаперевозчики могли на выгодных условиях брать в аренду самолеты. Это обошлось бы им дешевле, нежели пользование судами зарубежных фирм. И хотя в этом году деньги на формирование уставного капитала такой компании выделены, на эту сумму приобретено спецоборудование с последующей передачей в лизинг аэропортам. То есть процесс вроде пошел, но опять не в том направлении.

- Так в чем же все-таки главная проблема Счетного комитета?

- Сегодня мы переживаем естественные болезни роста. Счетный комитет - достаточно новая форма контроля для казахстанской практики. Мы осваиваем прогрессивные методики проверок госактивов, которые раньше не применялись в республике.

Наша сложность заключается и в том, что в Счетном комитете недостаточно ревизоров. Только в прошлом году штат был увеличен до 70 человек. И это дает нам возможность проводить более полномасштабный государственный финансовый контроль. Впрочем, проблемные вопросы методологии и кадров можно считать преградами, возникшими по объективным причинам. Есть препятствия и субъективного характера. Иногда администраторы бюджетных программ и компаний с государственным участием не предоставляют нам полной информации. И это обстоятельство, конечно, тоже влияет на качество и сроки проверок.

Но в любой работе есть свои сложности. Нужно просто сконцентрироваться на том, как их преодолеть. Как говорил один из мудрых людей, неважно какой вопрос задает вам жизнь, главное - какой у вас ответ.