www.eurasianhome.org, 25 марта

ГУЛЬМИРА ИЛЕУОВА, Социолог, президент Общественного фонда "Центр социальных и политических исследований "Стратегия", Алматы

Портал "Евразийский Дом": Добрый день! Сегодня мы проводим он-лайн конференцию с Гульмирой Илеуовой, социологом из Казахстана.
Гульмира Илеуова – кандидат социологических наук, живет и работает в г. Алматы. В настоящее время она возглавляет Общественный фонд "Центр социальных и политических исследований "Стратегия". ОФ "ЦСПИ "Стратегия" является участником некоммерческого партнерства "Международное исследовательское агентство "Евразийский монитор", проводящего исследования в 14 новых независимых государствах. Также Гульмира Илеуова принимала участие в нескольких проектах российского некоммерческого Фонда "Наследие Евразии".

Гульмира Илеуова: Добрый день!

Тельман Варник, Волгоград
Возросли ли протестные настроения казахстанцев в ходе мирового экономического кризиса?
Гульмира Илеуова: Нет, не возросли. Если взять нашу страну в сравнительном отношении с другими постсоветскими государствами, то по данным, которые мы получаем в рамках проекта "Евразийский монитор", видно, что Казахстан демонстрировал до кризиса и демонстрирует теперь один из самых высоких по СНГ показателей уровня социального самочувствия (87%). С другой стороны, о готовности к протестным действиям декларирует пятая часть населения – 21% (для сравнения, в Беларуси таких 18%, в России – 29%), 5-7% говорят о готовности к крайним мерам (незаконные действия против власти). Конечно, незначительные колебания (1-1,5%) имели место в течение 2009 г., но, в целом, в этом отношении ситуация стабильная на протяжении всего периода наблюдений (с 2004 г.).

Никита
Забастовка рабочих производственного филиала "Озенмунайгаз" в Казахстане – это предвестник масштабных протестных акций или проявление борьбы во властных кругах? Проводились ли соцопросы бастовавших?
Гульмира Илеуова: Я не думаю, что эта забастовка предвестник масштабных акций протеста по всей республике, хотя, конечно, ее массовость и долговременность тревожный сигнал для тех, кто отвечает за уровень социальной напряженности в стране. Вместе с тем, хочу отметить, что это очень специфический край и в социально-этническом, и профессиональном отношении. Я имею в виду имеющуюся здесь достаточно редкую для нашей страны гомогенность: компактное проживание на территории области только одного казахского рода – адай и узкую специализацию на добыче нефти.
Все это – факторы, способствующие возможности быстрой и массовой мобилизации населения для защиты своих интересов. Вполне возможно, что к этим факторам добавляются и интересы отдельных элитных групп. Но социологически это никак не отслежено, а в нашей прессе, кстати, я интересных версий на этот счет не встречала. На сегодня ситуация вроде бы разрешилась, но, как показывает практика, можно прогнозировать, что она будет обостряться, и не раз. Говоря о практике, имею в виду, что в Жанаозене за последние десятилетия уже несколько раз были волнения. Соцопросы на территории города Жанаозен, как и области, проводились и проводятся, в том числе и нами. Но в период забастовки мы там ситуацию не замеряли.

Д.А.Ишби-Эрра, Кызыл-Орда
Насколько остро воспринимается имущественное неравенство, разрыв в доходах между богатыми и бедными в Казахстане? Есть ли острое социальное недовольство разрывом в доходах?
Гульмира Илеуова: Населению Казахстана, особенно казахам, свойственна такая черта, как долготерпение, которая в базе имеет все-таки невысокий уровень социальных притязаний. По нашим опросам, более 60% респондентов при самооценке материального положения относят себя к среднеобеспеченным слоям населения, притом, что уровень доходов у них (опять же по результатам опросов) невысокий – менее 100 долларов на одного члена семьи в месяц (при среднем размере семьи - 4 человека).
Признаться, что беден, человек не спешит, не дает это сделать воспитание, менталитет. Соответственно, не спешит он и обвинять кого-то в своих бедах, невзгодах. По результатам качественных исследований, именно острого социального недовольства мы не фиксировали. Есть желание у простых людей поучаствовать в перераспределении "сверхдоходов" через встраивание в систему родовой структуры, которая есть практически у каждого казаха.
Я часто привожу пример: если наверху клановой пирамиды глава рода или его продвинутый представитель имеет "мерседес" класса люкс, то в самом низу – это "москвич", что тоже неплохо для сельской местности. Но это больше относится к казахам и другим тюркским народом, проживающим в Казахстане. У русских оценки гораздо более жестче, критичнее, и настроения более негативные в данном вопросе.

Д.А.Ишби-Эрра, Кызыл-Орда
По опросам общественного мнения, высокий уровень доходов ассоциируется в первую очередь с близостью к власти или с иными факторами (успешным бизнесом)?
Гульмира Илеуова: У меня нет данных по точно такой формулировке, которая прозвучала в вопросе уважаемого читателя, но есть распределение основных ответов на вопрос "Что определяет положение человека в казахстанском обществе?": владение материальными ценностями - 46,5%; обладание властью - 45,1%; служебное положение - 33,9%; достижение в профессиональной деятельности - 18,8%.

Николай
Проводятся ли в Казахстане полноценные опросы населения по поводу популярности тех или иных политиков? Есть ли соответствующие рейтинги (кто по популярности входит в первую тройку)? Или это закрытая информация?
Гульмира Илеуова: Из вопроса не совсем понятно, что такое полноценные опросы в данном контексте. Если говорить о массовых опросах населения, то они, конечно, заказываются, проводятся. Некоторые социологические организации (например, АСИП) их постоянно публикуют. И есть различия в методике разных организаций (мы, например, проводим и в городе, и на селе; спрашиваем об уровне доверия к тем, кого знают) и, соответственно, в результатах.
Еще один метод - опросы экспертов, мы их делаем достаточно часто. Показательно для Казахстана то, что рейтинги политиков очень популярны, но публиковать их у нас достаточно сложно, печатному изданию могут запросто запретить их размещать (что, кстати, произошло с одним нашим рейтингом политиков по результатам экспертного опроса).
В последние полгода мы замеры не делали, но обычно в первую тройку политиков, по результатам массовых опросов населения, если не считать президента, входят первые лица государства, такие как спикер Сената, руководитель администрации президента, премьер-министр (распределение мест в данном случае условное).

Игорь, Минск
Кто из среднеазиатских лидеров (кроме Н.Назарбаева) наиболее популярен в Казахстане - Рахмон, Каримов, Бердымухамедов, Бакиев, Карзай?
Гульмира Илеуова: К сожалению, мы таких исследований (именно с рейтингованием лидеров государств ЦА) не проводили. Чтобы отчасти проиллюстрировать этот вопрос, приведу данные 9 волны "Евразийского монитора". Так, при ответе на вопрос: "Какие из перечисленных стран являются дружественными (союзниками) для нашей страны?" были получены следующие результаты (среди центральноазиатских государств): Кыргызстан – 26,6%, Узбекистан – 20,3%, Туркменистан – 11,4%, Таджикистан – 10,1%. Что интересно – Беларусь (21%) в этом рейтинге находится между КР и РУ.

Алексей, Минск
Если судить по данным соцопросов, насколько внимательно рядовые казахстанцы отслеживают перипетии политической борьбы "наверху" (дела Аблязова, Алиева и т.п.)? В целом эта тема их совсем не волнует или какой-то интерес все же есть?
Гульмира Илеуова: В Казахстане достаточно высок процент тех, кто интересуется постоянно или время от времени политическими событиями в стране (более 80%). И, конечно, коллизии, которые происходят в верхних слоях общества, особенно то, что касается семьи президента, интересует значительное количество казахстанцев. Если взять пример Рахата Алиева, то о событиях вокруг него были осведомлены более 60% опрошенных. Вот в отношении Мухтара Аблязова я сомневаюсь, что есть такой высокий интерес (он не член Семьи, и сейчас многие бывшие высокопоставленные деятели подвергнуты уголовным преследованиям).
Что касается отношения к ним населения, то здесь ситуация, на мой взгляд, в этих двух и подобных им случаях выглядит абсолютно одинаково. Основной и самый авторитетный источник информации у нас - республиканское телевидение, а оно дает очень четкую и недвусмысленную характеристику: эти люди совершили деяния против интересов государства, уголовные преступления, соответственно, они преступники, и должны понести суровое наказание. В результате население совершенно определенно и именно в заданном русле выражает свое отношение к названным персонам, что мы фиксируем на фокус-группах.
Хотя не могу сказать, что так думают абсолютно все, конечно, есть сомневающиеся, кто сталкивался с нашей судебной системой, и вообще те, кто не доверяет власти, но их меньшинство.

Ландертингир
В российском обществе, как известно, высок уровень недоверия к милиции. Как относятся к стражам порядка казахстанцы?
Гульмира Илеуова: В Казахстане также уровень доверия мог бы быть и выше. Причем органы внутренних дел (полиция) и дорожная полиция – это по существу фронт-офисные структуры силового блока государства, с которыми чаще всего приходится сталкиваться гражданам. Очень часто в последние 3 года у нас говорят о необходимости проведения реформы правоохранительных органов, но пока "воз и ныне там". По нашим данным, пятая часть населения сталкивалась с работой милиции и около 40% с дорполицией, так вот уровень доверия от тех, кто сталкивался с работой вышеозначенных органов, – 50-55%. А когда на фокус-группах описываются обстоятельства непосредственных и чаще негативных контактов граждан с силовиками, понимаешь, каким образом складывается нелицеприятный образ полицейского (не приходят на помощь, стараются использовать создавшуюся сложную для людей ситуацию в своих корыстных интересах, вымогательство и т.п.). Так что у нас это общая беда.

Marklovski
Чего ждут казахстанцы от председательства страны в ОБСЕ?
Гульмира Илеуова: Среди населения известность этого события в феврале т.г. была на уровне 60%. В целом, я считаю, это средний показатель для нашей страны, поскольку весь последний год в государственных СМИ шла массовая пропаганда значимости этого события для Казахстана, а охват все-таки невысокий в сравнении с ожидаемым. Среди тех, кто знает об этом событии, более 80% оценивает его как значимое для страны в целом и для его руководства. Вместе с тем, для себя лично респонденты от этого события ничего особенного не ждут. Т.е. в данном контексте рассматривается важность события для страны, для повышения ее авторитета на международной арене.

Дмитрий, Астана
Насколько хорошо информированы жители Казахстана о Таможенном союзе? В целом граждане республики благожелательно настроены по отношению к Таможенному союзу? Не воспринимают ли они этот союз как реставрацию СССР?
Гульмира Илеуова: Отвечая на этот вопрос, хотела бы сразу сказать, что есть два очень четких сегмента мнений в отношении Таможенного союза, среди тех, кого мы называем "казахстанцы": эксперты и население. Среди населения уровень известности создания ТС высокий – выше 70%, также выше 70% уровень поддержки (12% не поддерживают). Отношение в целом позитивное на уровне отдельного человека, связанное с возможностью граждан перемещаться через границу с Россией и заниматься своим бизнесом по упрощенной процедуре, а также ТС рассматривается в разрезе противопоставления китайскому влиянию. А вот среди экспертов совершенно иные акценты, и достаточно часто можно услышать тот аспект, который отражен в вопросе: это реставрация под "другим соусом" СССР и мы против этого. Причем критика вступления в ТС со стороны экспертного сообщества, особенно кругов, называющихся национал-патриотическими, как мне кажется, нарастает со временем. Т.е. начало года было относительно тихим, а вот сейчас проводится много мероприятий, круглых столов, даются комментарии, зачастую видны неконструктивные оценки. Еще один момент в этой связи, это тема важна для всех граждан, а вот ее непроговоренность и слабая информационно-разъяснительная работа вызывает новый очаг напряженности между государством и его отдельными группами.

Елена, Москва
У России и Казахстана много общего, в том числе и малая плотность населения в большинстве регионов. Рядом несопоставимый по численности Китай. Что из себя представляет "китайский фактор" в Казахстане? Как его оценивает население, что думает по этому поводу элита? Есть ли в Казахстане признаки не только экономической, но и гуманитарной экспансии Поднебесной?
Гульмира Илеуова: По моему мнению, есть разница между тем, как относятся к "китайскому фактору" население и элиты. Вообще, у нас на уровне общественного сознания практически нет фобий, "образов врага", за исключением одной: присутствует какой-то генетический страх перед китайской угрозой. И, несмотря на значительный товарооборот с Китаем, на то, что китайские товары стали частью обыденной жизни подавляющего числа казахстанцев, эта фобия не исчезает, и всегда находятся поводы для ее "подогрева".
А вот позицию элит можно проиллюстрировать поговоркой "и хочется, и колется". Т.е. фобия-то есть, да вот деньги, инвестиции там дают. Экономически Китай в Казахстане представлен хорошо, практически все проекты, которые заявлялись, были осуществлены, особенно в нефтяном секторе. Но, как мне кажется, сейчас китайские инвестиции пользуются успехом во всем мире. А вот признаки гуманитарной экспансии пока у нас не наблюдаются, если не принимать во внимание популярность китайской кухни.

Семен Балконский, Чита
Расскажите, пожалуйста, одобряют ли казахстанцы идею перехода казахской письменности на латинскую графику?
Гульмира Илеуова: Мне сложно прокомментировать этот вопрос с точки зрения социологии: у нас нет собственных данных, также я не видела данных каких-либо других исследовательских организаций. Это не значит, что их нет вообще, может быть и закрытая информация. Но если посмотреть по контенту СМИ, видно, что в данное время эта тема никем не будируется и не обсуждается. Осенью было заявление министра культуры о том, что все-таки на латиницу переходить надо, но в настоящее время, судя по всему, лоббистов темы нет. А население не думаю, что поддерживает данный шаг. К этому выводу можно прийти, косвенно опираясь на данные, свидетельствующие о сохранении среди значительной части казахстанцев, казахов в том числе, высокого уровня лояльности русскому языку.

Гаврилов Кирилл, Фонд "Наследие Евразии", Москва
Здравствуйте, Гульмира! В 2007 году проводилось масштабное исследование о положении русского языка в Новых независимых государствах, в котором принимал участие и Ваш Фонд. Тогда мы выяснили, что в Казахстане русский язык в целом используется несколько чаще, чем казахский, при общении в семье, с друзьями и коллегами на работе и вне нее. Проводились ли с тех пор исследования, которые позволяют отследить динамику распространенности русского языка в Казахстане? Насколько быстро идут процессы вытеснения русского языка из всех сфер жизни, если вообще они идут? Остались ли сферы, по-прежнему "монополизированные" русским языком, и, напротив, существуют ли сферы, в которых общение идет исключительно по-казахски? Спасибо.
Гульмира Илеуова: Мы проводим постоянно замеры по этой теме, ситуация с русским языком, по сравнению с 2007 годом, пока не претерпела существенных изменений. Так, например, по данным декабря 2009 года дома разговаривают на казахском языке 31% опрошенных, на казахском и русском - 27%, на русском - 41% (среди казахов, соответственно, 50,8%, 41% и 7,9%).
Конечно, идет расширение зоны использования казахского языка, но процесс этот постепенный. Результаты видны, например, в информационной сфере. Так, принятие решения об обязательном 50%-м вещании на государственном вещании в электронных СМИ (телевидение и радио) уже дало заметные плоды: здесь увеличение использования казахского языка наиболее заметно, выпукло.

Георгий, Калининград
Скажите, пожалуйста, проводились ли в Казахстане исследования по программе переселения оралманов? Если да, то как население оценивает эту программу, есть ли какая-то динамика изменения этого отношения к программе? Знает ли население Казахстана об аналогичной российской программе переселения соотечественников, и каково отношение к ней у титульного населения и представителей других национальностей, особенно русских?
Гульмира Илеуова: Результатов какого-то комплексного социологического исследования как вначале процесса репатриации, так и в настоящий момент я не встречала. Так что мне трудно оценить процесс в динамике. Разные организации исследуют этот вопрос с различных точек зрения. У нас есть результаты количественных и качественных исследований с точки зрения отношения населения к оралманам, а также мы имеем оценку казахстанцами государственной миграционной политики. Как показывают опросы, в настоящее время население настороженно относится и к основным направлениям миграционной политики, и к группам мигрантов в ней участвующих. Связано это с тем, что для значительного числа казахстанцев остро стоят вопросы трудоустройства, а мигранты рассматриваются как конкуренты на рынке труда. Одним из направлений миграционной политики является переселение в РК этнических казахов: 56,3% опрошенных поддерживают данное направление, 31% - возражают против него, 13% - затруднились ответить. Настороженное, недоброжелательное отношение к мигрантам свойственно всем группам населения (и в этническом, и в возрастном разрезе). Вместе с тем, именно к оралманам казахи настроены гораздо дружелюбнее, чем, например, русские. Оралманам, в свою очередь, особенно не владеющим русским языком, зачастую очень сложно адаптироваться (во всех отношениях) к условиям современного Казахстана.
Что касается отношения к российской программе репатриации, то здесь можно выделить несколько аспектов. Во-первых, как только программа появилась, она вызвала определенный интерес и обсуждение среди русских в Казахстане. Среди казахов отношение скорее было индифферентное. Во-вторых, сейчас о ней практически не говорят, заметно очень слабое информационное сопровождение темы. Как нам говорили на фокус-группах, заинтересованным респондентам трудно узнать подробности программы. В-третьих, те, кто решили подключиться к этому процессу, столкнулись с рядом проблем, связанных с организацией и условиями процесса репатриации (не устраивают регионы для переезда, размер компенсации, бюрократическая волокита и т.п.). Что у многих отбило желание участвовать в данной программе.

Иван, Москва
Гульмира, в России только что прошли местные выборы, на которых правящая партия далеко не так успешно выступила, как ожидалось. Результаты в некоторых случаях значительно расходились с опросами общественного мнения, проведенными накануне выборов. Однако многие российские социологи ожидали этого: в ходе проведенных фокус-групп, глубинных интервью, зачастую высказывались мнения, свидетельствующие об усталости от правящей партии, неудовлетворенности проводимой политикой. Мне кажется, что и в Казахстане может наблюдаться нечто подобное. Кризис по Вашей стране ударил достаточно сильно, во власти находятся все те же лица… Что показывают Ваши исследования? Интересуют не столько "количественные" данные (там, я полагаю, "все нормально"), но результаты "зондажа" настроений более гибкими методиками.
Гульмира Илеуова: В настоящее время у партии власти "Нур Отан" нет конкурентов, это показывают и рейтинги, полученные в результате массовых опросов населения, и обсуждения на фокус-группах. Конечно, эксперты куда критичнее, они не считают "Нур Отан" партией в классическом понимании этого слова. Но даже они признают, что конкурентов нет.
Если говорить о поддержке среди населения, то сразу надо оговорить, что "Нур Отан" в глазах населения – это партия президента, а его авторитет не подвергается сомнению. Разделить эти два рейтинга не представляется возможным. Кризис, конечно, ударил по Казахстану, но его влияние нельзя назвать катастрофическим, сейчас уровень социального оптимизма растет. По нашим последним данным за "Нур Отан" готовы проголосовать не менее 65% от тех, кто пойдет на голосование.

Александр, Минск
Гульмира, с какими цензурными или политическими ограничениями сталкивается на практике казахский социолог? Есть ли табуированные темы для исследования? (зная белорусскую практику, уверен, что таковые имеются)
Гульмира Илеуова: Много лет работаю на ниве социологии в Казахстане и, честно сказать, не встречалась с фактами ограничений на проведение исследований. Может быть: отсутствие заказа, финансирования, недопонимание потенциальными заказчиками актуальности той или иной проблемы, но чтобы тема была запрещенной – такого нет. Зато есть зачастую то, что социологу очень трудно пережить – замалчивание данных проведенных исследований, непубличность полученных результатов и, соответственно, невозможность их активного включения в общественный дискурс.
В этом случае разные причины – и целенаправленные действия по закрытию, и низкая "социологическая культура" заказчиков, выражающаяся в неумении использовать полученный результат, и политика СМИ, для которых чаще вызывают интерес "жареные факты", а не сложные таблицы, цифры, на основе которых надо потрудиться над материалом и т.п.

Алексей, Омск
Гульмира, здравствуйте! Ваша организация участвует в проекте "Евразийский монитор". Какие темы, затронутые в этих исследованиях, лично для Вас были особенно интересны, может быть, было что-то неожиданное, противоположное тому, что пишут в СМИ? Насколько такие проекты способствуют разрушению внутри- и межстрановых мифов? Есть ли постоянные заказчики? Проект в основном делает акцент на замеры текущего состояния общественного мнения, есть ли более глубинные, в том числе сравнительные исследования? Спасибо.
Гульмира Илеуова: "Евразийский монитор" - замечательный проект. Несмотря на то, что в нем нет постоянного заказчика и иногда делается только его мониторинговая часть за счет самих организаций-участников, мы с удовольствием принимаем в нем участие. Заказчиками практически всегда выступают российские организации. В целом, по финансированию проекта есть сложности, и нужно отдать должное титаническим усилиям исполнительного директора "Евразийского монитора" Задорина И.В. по поиску заказчиков на каждую волну (два раза в год).
Мифов разрушено уже много. Что меня лично удивило и даже неприятно поразило, это то, как быстро на уровне населения забывается общая история, опыт проживания в единой стране – СССР. А ведь на этот аргумент (общая история) зачастую ссылаются политики, в том числе и у нас, когда говорят о необходимости и возможности реинтеграции на постсоветском пространстве. Удивили россияне, их склонность к самоизоляции, отсутствие у них интереса к соседям. А ведь именно они рассматриваются как стержень любого интеграционного образования на этой территории. Очень хорошим мне кажется результат, который показывает, как на первый план в отношении той или иной страны (в первую очередь к России) начинает выступать экономический фактор, только после которого подтягиваются гуманитарные, в том числе и языковые (знание русского языка), составляющие интереса.
Таким образом, весь проект "Евразийский монитор" - это возможность проведения регулярных сравнительных исследований на всей территории постсоветского пространства. И очень жаль, что эту возможность недооценивают чиновники из интеграционных структур.

Александр, Москва
По результатам 12-ой волны "Евразийского монитора", население Казахстана наиболее оптимистично настроено по отношению к экономическому кризису: 42% опрошенных (самый высокий показатель среди стран) считают, что страна уже выходит из кризиса. Но одновременно наблюдается постепенное снижение показателей социального оптимизма в стране: так, с ноября 2006 года этот показатель снизился с 63 до 38%. Можно ли говорить о том, что показатель оптимизма/пессимизма не объясняется только экономическими причинами? Но тогда чем? Ведь показатели одобрения действий власти в Казахстане также очень высоки и тенденций к снижению не показывают?
Гульмира Илеуова: Показатели 2006 года – это показатели завышенных ожиданий населения в связи с быстрым экономическим ростом. Сейчас иллюзий уже нет, оценки более реалистичны. Но, тем не менее, оптимистов у нас больше, чем пессимистов, и в сравнении с другими странами Казахстан имеет один из самых высоких показателей уровня социального оптимизма. Оптимизм формируется на основе оценки целого комплекса факторов, экономический является одним из основных, но не единственным. И что интересно, в данном случае нет тесной корреляции между показателями социального оптимизма и оценками материального положения населения. Мы объясняем это тем, что на показатели оптимизма влияет ряд других факторов: доверие власти и лично президенту, благоприятный информационный фон, ментальные особенности населения. Можно говорить, что социальный оптимизм в Казахстане является феноменом, который требует отдельного рассмотрения.

Денис, Москва
Сказываются ли натянутые отношения между Узбекистаном и Казахстаном на бытовом уровне, т.е. как простые казахи относятся к узбекам? И формируется ли негативный образ к узбекам в СМИ?
Гульмира Илеуова: Нам в Казахстане не кажется, что есть натянутые отношения между Казахстаном и Узбекистаном. На бытовом уровне конфликтов не происходило, в СМИ "образа врага" в лице узбеков не сформировано. Здесь очень много трудовых мигрантов из Узбекистана, чьими услугами активно пользуются почти все категории казахстанцев (вне зависимости от региона проживания, уровня доходов). Даже в местах компактного проживания узбеков, например в ЮКО, не было ни одного случая открытого столкновения казахов и узбеков, притом, что с другими этносами конфликты были (с уйгурами, курдами, чеченцами).

Егор, Омск
Скажите, Гульмира, есть у вас результаты исследований по межнациональным отношениям внутри Казахстана? Можно ли сказать, что русских в Казахстане притесняют? В чем это выражается?
Гульмира Илеуова: По результатам последнего опроса, 12% чувствуют притеснения и ущемление, 3% - оскорбление национального достоинства, притом, что 41% чувствуют себя как полноценные граждане, а 42% говорят, что есть отдельные проблемы на бытовом уровне. С другой стороны, 46% русских недовольны тем, что заседания правительства проводятся на государственном языке. В основном, и это видно на фокус-группах, если говорится о дискриминации, то это вопрос функционирования и использования казахского языка, который русские чаще не знают и учат неохотно.

Портал "Евразийский Дом": Мы завершаем он-лайн конференцию с Гульмирой Илеуовой. Благодарим Гульмиру, а также наших коллег и читателей за участие и интересные вопросы. И ждем от Гульмиры Илеуовой и ее коллег новых исследований!
Гульмира Илеуова: Спасибо большое читателям "Евразийского Дома" за содержательные вопросы, за интерес к моей стране. Портал "Евразийский Дом" и Фонд "Наследие Евразии" благодарю за предоставленную возможность пообщаться с людьми из разных стран. Для меня этот опыт полезен тем, что он показал, какие темы интересны экспертам из дружественных стран и какие мифы о Казахстане там существуют.