Татьяна ПАНЧЕНКО, "Голос Республики", 8 октября

Конференция "Особенности политической модернизации в процессе реализации Стратегического плана развития Республики Казахстан до 2020 года", прошедшая на днях в Алматы, поставила перед аналитиками вопрос ребром: ждать ли нам перемен на политическом фронте в обозримом будущем? Выводы политиков и политологов были неутешительными: не только до 2012-го, но и до 2017 года реальное обновление политической системы вряд ли случится.
Тему мы продолжили в разговоре с редактором отдела политики журнала "Эксперт-Казахстан" Николаем Кузьминым. Как оказалось, он придерживается еще более пессимистических взглядов.

Демократия это не свобода
- Николай Иванович, на конференции почти все эксперты говорили о том, что в нынешних условиях стратегических перемен в политике мы не увидим. Но может, дело не в неправильном анализе изменений? Не живем ли мы уже в другом государстве, нежели пять лет назад?
- Многое зависит от того, какой смысл люди вкладывают в слова. О модернизации нужно говорить как о смене управленческой модели, парадигмы. Важно, как будет распределяться власть: будет ли эта власть в руках президента, в руках олигарха, в руках народа, а иначе, действительно, можно просто менять названия. Сейчас говорить, что у нас президентская республика, потом президентско-парламентская.
Меняется что угодно: министры, формы организации государственной части экономики они сливаются воедино, в "Самрук" и "Казыну", потом в "Самрук-Казыну", но формы управления остаются прежними. При этом вопрос о том, как общество должно участвовать в управлении государством, постепенно уступает вопросу о том, готово ли общество участвовать в управлении государством.
- Разве мы не готовы? Вокруг только и разговоров, что пора уже главе государства на покой, надо нового президента...
- Вот в этом, наверное, отличие Казахстана от Кыргызстана. В КР была экономически бедная жизнь у людей, но в политическом плане они были свободны и были просто вынуждены заниматься управлением.
Кыргызские революции и первая, и вторая это следствие не недовольства населения правящими кланами, а следствие того, что на протяжении двадцати лет страна находилась в условиях беспрецедентной в наших краях свободы слова, огромного количества общественных объединений и партий, которые весьма свободно чувствовали себя в обращении с властью. Пусть не обладая властью, но тем не менее они могли организовывать всевозможные формы протеста.
В условиях Казахстана, когда новейшая форма протеста, если не ошибаюсь возложение цветов к монументу Независимости, а следующая будет, возможно, разбивка клумб в знак протеста политике властей, какая может быть революция? Нет опыта. В Кыргызстане власть была сильно децентрализована еще при Акаеве там люди на местах решали, как им жить. И местные элиты в этом участвовали. У нас этого нет. Нет опыта ничего не будет.
- Почему же у нас нет этой "самоорганизации на местах"?
- Вспомните, попытка принять закон о местном самоуправлении сопровождалась активной полемикой экспертов и полным равнодушием общества. То есть люди не понимают, что значит самоуправление. А это означает, что люди берут на себя ответственность за свою собственную жизнь. У нас все меньше и меньше эта готовность. Даже недовольство правящим режимом выливается в форму: этот президент нам не нравится дайте нам другого президента. Или, скажем, нам не нравится президентская форма дайте нам парламентскую. Кто даст? Кто это должен делать? Люди уверены, что демократия это свобода...
- А что это, если не свобода? Ответственность?
- Демократия это выбор. Часто слышишь от людей негативное мнение, скажем, о Назарбаеве вроде: "надоел, пусть будет другой, что, нет других людей?". Но они не говорят: "мы хотим сами решать, кто будет нашим акимом, нашим президентом..."
Общество оказалось разложено изнутри, испорчено. Власть поставила людей в комфортные условия, но это комфорт солдатской казармы, армейской службы, когда не надо ни о чем задумываться, все за тебя решает начальство. Ты только должен выполнять приказы, и все у тебя будет хорошо. Твоя ответственность жестко ограничена.

Сколько ни говори "диверсификация"
- Получается, все двадцать лет у нас проводилась продуманная политика сохранения режима?
- Я не думаю, что здесь была долгосрочная стратегия. Давайте вспомним, что в первой Конституции были нормы, что президент избирается на 4 года не более двух раз. Но это говорит не о том, что президент действительно собирался уйти через 8 лет, а о том, что не было стратегического видения. Шаг за шагом государство корректировало эту модель.
И можно сказать, что государство своего добилось, за исключением одного. Все, что создала казахстанская власть, она может контролировать, улучшать, менять: может вводить ответсекретарей в министерствах, может упразднять, может создавать СПК, может упразднять, может менять руководителей силовых структур. Вот чего власть не может это диверсифицировать экономику, потому что не она ее создавала.
Нашу экономику создавали внешние рынки. Казахстан нефть добывает не для себя, а для стран, ее употребляющих, для Китая, Европы. Казахстан не употребляет собственные металлы. На все, на чем держится экономика, есть спрос, но не в Казахстане, а за границей. Поэтому, сколько ни говори, что нам нужна диверсификация, этого не произойдет.
- Говорят, что перемены будут, только когда уйдет нынешний президент. А выходит, кардинальных изменений не произойдет, пока нефть не кончится?
- Может, это цинично прозвучит, но думаю, что и в этом случае ничего меняться не будет. Потому что представление о демократии как о постоянных переменах, о смене векторов, которая в итоге приводит к отсутствию застоя и поступательному развитию, уже, можно сказать, утратило свою популярность в мире, в том числе в таких центрах, как США и Европа. И на его место приходит представление о предсказуемости и безопасности как лучших по отношению к демократии ценностях современного мира.
Потому что если говорить о правах человека, то все-таки фундаментальное право человека это право на жизнь. С этой точки зрения авторитарный или тиранический режим, обеспечивающий гражданам безопасность, лучше отсутствия всякого режима, всякого государства. Более того, в системе международных отношений режимы, подобные казахстанскому, удобны и надежны, потому что они предсказуемы.
Если наш президент дает обещание что-то сделать, он обычно свое обещание выполняет (ну если и не выполняет, то по каким-то от него не зависящим причинам). В то время, как президенты демократических стран вынуждены выполнять не обещания, данные на международных саммитах, а требования своих избирателей. И поэтому я не думаю, что у нас произойдут какие-то перемены, кроме, скажем, смены персон на ключевых постах.
- А нефть точно не кончится?
- Мне кажется, что запасов нефти пока достаточно. Да и потом, кончится нефть останется металл. Есть старинный анекдот, когда полковника спрашивают: вот наступит мир во всем мире, армии не будет, что вы будете делать? Я в милицию пойду. А если преступность победят? В пожарные пойду. А если все будет из негорючих материалов и пожаров не будет? Ну что вы привязались? Работать все равно не буду.
То же самое с Казахстаном: что бы ни случилось в экономике, трудно предположить, что мы сможем создать что-то такое, на что нет внешнего спроса.
- И ни одной стране это не удалось?
- Примеры успешной модернизации индивидуальны. Нет универсальной модернизационной модели. Южная Корея провела успешную модернизацию. Но если из корейского опыта брать исключительно идею суперхолдингов типа "Самсунг", "Дэу", которая, кстати, тоже в конечном итоге провалилась, то ничего хорошего не выйдет.
- У нас любят проводить аналогию с Турцией времен Ататюрка... Но если я Вас правильно понимаю, то нужно учитывать, что тогда было другое время...
- Да и другая ситуация, другая мотивация, да и лидеры-то другие. Ататюрк это человек, который отказался от империи, доставшейся ему в наследство, и на ее месте создавал маленькое, но турецкое национальное государство. Он был националист-антиимпериалист. А Назарбаев его противоположность. Он антинационалист, он не хочет считать себя лидером казахов он лидер всего народа. Он предпочитает мыслить глобально, а не локально.

Подведем итоги
- Давайте подводить итог. В Казахстане ни при каких условиях настоящей политической модернизации не будет?
- Да, смены управленческой модели у нас не предполагается. Ни одна программа этого не предусматривает.
- А что должно произойти, чтобы все-таки?..
- Ну-у-у (задумывается)... Какой-нибудь метеорит... Катастрофа планетарного масштаба.
Дело в том, что на самом деле современная управленческая модель предполагает некое самосовершенствование в рамках самой модели, а не перераспределение власти. Тут можно бесконечно менять местами элементы одной и той же структуры. Главное, что эта управленческая система адекватна казахстанской экономической модели и до сегодняшнего дня неплохо согласуется с международной системой государств, с международным правом.
Мы видим, как Казахстан продемонстрировал всему миру, что еще вчера он был объектом критики ОБСЕ, а сегодня становится председателем. Почему? Потому что система окрепла, поняла, что внутренних проблем больше нет, занялась внешними и обнаружила, что в рамках правил можно действовать, меняя названия и не затрагивая сути процессов.

Акцент
Социальное государство это не то государство, которое увеличивает размер подачек бедным и обездоленным, а то, которое предоставляет равный доступ к качественному здравоохранению, образованию и т.д. У нас такой подход отвергается, считается советским, а ведь важно, чтобы и бедные, и богатые имели возможность учиться в одном качественном университете.