Виктор БУРДИН, "Время", 20 октября

Мы уже рассказывали о том, что деньги, зарабатываемые электростанциями за счет повышения тарифов для населения, идут на выплату миллиардных дивидендов их акционерам (см. "Налог на бедность", "Время" от 17.10.2012 г.). Почему так происходит, мы попросили объяснить главу Алматинской общественной антимонопольной комиссии Петра СВОИКА.
– Энергетика имеет сразу несколько уникальных особенностей, отличающих ее от любой другой отрасли, – говорит Петр Владимирович. – Во-первых, она не может работать на склад – электричества приходится вырабатывать ровно столько, сколько в данный момент потребляется. Во-вторых, электроэнергию мы потребляем неравномерно: есть часовые, суточные, недельные, сезонные и прочие колебания. И энергетика вынуждена подчиняться этой неравномерности. В-третьих, инженеры пока научились производить относительно дешевую электроэнергию только на угле, воде и атоме (все попытки получать энергию от солнца и ветра, безусловно, перспективны, но стоит это в разы дороже). Атомной энергетики у нас нет, а поскольку месторождения угля и большие реки Аллах распределил неравномерно, электростанции приходилось строить с привязкой к этим источникам.
Мелкими порциями энергию вырабатывать можно, но это в десять раз дороже. Поэтому строить нужно (и у нас строили) обязательно гигантские электростанции. И, соответственно, между ними возвели длиннющие ЛЭП. Отсюда вывод: энергетика – абсолютная техническая монополия, никакой конкуренции или доминирования одной электростанции над другой нет.
И данная монополия всем нам необходима как воздух. Ведь энергетика – это не только экономика, это еще и социальная структура, и бытовая жизнь, и культура, это, в конце концов, и сама государственность. Вне энергетики жизни нет. А потому все это вместе обязывает государство заниматься стопроцентным, полным, ежедневным и умным регулированием этой системы. Если этого не делать, то хуже всем – и государству, и потребителям.
– Каковы принципы этого регулирования?
– Эта гигантская, очень сложная и затратная отрасль может иметь устанавливаемый извне эффективный тариф только через нормирование всей деятельности электростанций и сетей и регулярным отслеживанием исполнения нормативов. Иного не дано.
Далее. Если в любой другой отрасли равенство цен для любого потребителя является нормой, то для энергетики как раз неравенство цен может и должно быть целью государственной политики. То есть, дифференцируя цены по направлениям производства, с учетом потребления, социальных слоев общества, государство может добиться многого. И это нормально.
Что принципиально важно: энергетика не должна быть источником частной прибыли для кого бы то ни было. Только государство как регулятор может извлекать из энергетики прибыль, если оно считает целесообразным направлять этот электрический акциз на какие-то целевые нужды, например, на развитие сельского хозяйства или поддержку малообеспеченных. Но если кто-то извлекает свой частный доход, то это говорит либо о полной глупости государства, либо о том, что под его крышей и сидит тот самый частник.
То же самое относится и к инвестициям. Ведь если энергетику развивать за счет, например, банковского кредита, это значит, вся страна, вся экономика и население платят процент этому банку. При таком положении дел у государства либо нет мозгов, либо нет денег, чтобы обойтись без кредита.
А если страна вдруг начинает привлекать для создания электростанции чужого дядю, например, из Южной Кореи, то государство не просто глупо, оно безумно. Ведь тем самым электрический тариф нагружает всю экономику и весь государственный суверенитет необходимостью всю оставшуюся жизнь платить этому дяде дивиденды за инвестиции.
– А как же тогда инвестировать в энергетику?
– А бюджет на что? Ведь это налоги с бизнеса и населения – почему бы их не использовать на развитие так всем нам нужной отрасли! Вообще же оптимальный вариант – это акционерная потребительская собственность и соответственно потребительское управление всем. Именно в энергетике должны быть те самые народные компании в самом прямом смысле этого слова. Это идеальный вариант, который достичь нелегко. Но любое движение в этом направлении было бы полезным.
При всем при том, что энергетика сама по себе – абсолютная естественная монополия, внутри нее есть тоже отдельные монополии. Их надо выделять и регулировать штучно. Каковы монополии? Их ровно столько, сколько электростанций, имеющих свою экономику и свои цены (Капчагайская ГЭС, вырабатывающая дешевую энергию, а мазутная Жамбылская ГРЭС – дорогую).
Кроме электростанций есть электрические сети. Вот они как раз-таки едины. И создавать в этих сетях разные "кегоки" и прочие различные распредсети – неправильно. Потому что в экономичес­ком смысле между ними разницы нет. Есть техническая разница – разное напряжение, оборудование и квалификация персонала, но сеть – едина.
Таким образом, электроэнергетика состоит из набора электростанций и общей сети, которая есть единый субъект монопольного регулирования.
– Как должен формироваться тариф у таких монополий?
– Каждая электростанция должна работать по своим нормативам и по тарифу, определяемому и утверждаемому по факту аудита ее реальной деятельности. А не по неким расчетам наперед, как у нас сейчас. Сеть покупает у каждой электростанции вырабатываемую энергию по ее тарифу, ведет накопительный учет и в итоге выводит среднюю стоимость приобретенной энергии. Потом добавляет свой собственный тариф (тоже утверждаемый), и формируется общий потребительский тариф, который регулятор может дифференцировать (общий, для компаний, для пенсионеров и т.д.).
Но что сделали наши "рыночники"? Они совершили последовательно несколько глупостей.
Первая – пустили в энергетику частников. Основоположниками этого во второй половине 90-х стали КАЖЕГЕЛЬДИН и ХРАПУНОВ. Тогда, напомню, появился сменивший "Алматыэнерго" "Трактебель", тогда частники приобрели карагандинский энергоузел. А троица "евразийцев" (МАШКЕВИЧ, ШОДИЕВ, ИБРАГИМОВ. – В.Б.) приобрела Павлодарско-Экибастузский энергокоплекс. В то же время три крупные электростанции на Иртыше оказались в иностранной концессии.
Вторая глупость – запустили химеру, согласно которой в энергетике возможна конкуренция. Впервые в мире об этом заговорила ТЭТЧЕР, подхватил ЧУБАЙС, а лучше и шустрее всех реализовал – тогдашний министр энергетики республики АБЛЯЗОВ. Мухтар Кабулович очень быстро протолкнул закон якобы о рынке электричества, который с тех пор и действует, хотя как такового рынка нет.
– И что получилось в наших реалиях?
– Некоторые избранные потребители – крупные компании, не чета нам – имеют возможность заключать контракты с отдельными производителями энергии, причем не по самым, мягко говоря, высоким тарифам. А все издержки энергетики ложатся на массовый тариф, который достается потребителям помельче и попроще.
Кроме того, в Казахстане электрические сети оставили в клиентуре Агентства по регулированию естественных монополий (АРЕМ), а вот электростанции пустили на "рынок" – отдали в ведение Агентства по защите конкуренции (АЗК), которое еще меньше, чем АРЕМ, понимает в энергетике. Электросетевые компании обращаются со своими заявками в АРЕМ. И если АРЕМ как бы рассматривает эти заявки, а затем утверждает тариф, то АЗК только "согласовывает" уведомления об очередном повышении цен.
Третья глупость – тариф энергетиков назначается наперед, исполнение тарифа (на что потратили деньги от повышения. – В.Б.) вообще не проверяется.
Четвертая глупость – когда Аблязов писал закон, или он сам додумался, или кто ему подсказал, но кроме генерирующих и транспортирующих электричество предприятий придумали еще и сбытовые. И сегодня в энергетике кроме физически существующих и необходимых генераторов и сетевиков существуют "сбытчики". Например, "Алмтыэнергосбыт". Структура искусственная, которая, по идее, должна быть просто отделом сбыта алматинских электрических сетей. Но она не только существует, но и главенствует. Именно она собирает всю денежку с потребителей и распределяет ее по электростанциям и сетям.
На этих глупостях и стоит наш энергетический мир. С сожалением констатирую, что все это произошло вскоре после того, как меня выгнали из антимонопольного комитета.
– Вы назвали массу частников, владеющих нашими энергокомпаниями. Но ведь кое-чем владеет и государственная "Самрук-Энерго".
– Да, эта компания как бы не иностранная и как бы не частная, но в этом смысле абсолютно ничем не отличается, потому что так же вытаскивает прибыль от электричества, нагружая экономику.