С 2013 года АО "Самрук-Қазына" внедряет дифференцированную дивидендную политику. Размер дивидендов будет зависеть от степени зрелости компаний Фонда и их финансово-экономического состояния. Подробнее о нововведениях рассказал управляющий директор, член правления АО "Самрук – Қазына" Нурлан Рахметов.

О дивидендах...
– Тема дивидендов очень интересна и одновременно не совсем понятна. Поясните, что такое дивидендная политика?
– Дивидендная политика всегда интересна. Дивиденды – это то, что забирается у дочерних компаний и передается акционеру. По логике вещей, когда что-то забирается и кому-то передается, всегда возникает определенный конфликт интересов. Понятно, что акционер хочет забрать больше, а компания хочет убедить акционера в том, что нужно побольше денег оставить. В этом смысле Фонд "Самрук-Қазына" не исключение.
– Почему и на что берет деньги акционер?
– Если говорить о праве на дивиденды, акционер имеет право на 100 процентов всей чистой прибыли. Это так сказать его прямое конституционное право. Но в нашем Фонде мы берем лишь определенную часть. В среднем 15 процентов, оставляя тем самым 85 процентов самой компании.
Для чего? Чтобы решать те или иные задачи, которые перед нами ставит правительство и инициируем мы сами. Они также расходуются на текущие затраты, на выплату дивидендов правительству и на освоение новых видов деятельности. К примеру, дивиденды нам понадобились на создание предприятий "Тау-Кен Самрук" и "Объединенная химическая компания". Учитывая, что это новые предприятия и у них пока нет доходов и денежных потоков, которые могли бы закрыть их расходы, на первом этапе эти инвестиционные расходы берет на себя Фонд.
– С чем связано принятие новой дивидендной политики?
– Как известно, недавно была принята Стратегия развития Фонда до 2020 года. Работы много. Для реализации этой стратегии предпринимается целый комплексных мер системного характера, который позволит достичь стратегической цели фонда по повышению стоимости группы компаний. Одним из направлений этой работы является реформирование дивидендной политики Фонда.
Если рассмотреть эволюцию дивидендной политики Фонда, то в первые годы дивиденды были умеренными, порядка 10 процентов. С течением времени задачи и функции АО "Самрук-Казына" эволюционировали. Появлялись новые нагрузки, которые нужно было решать. Поэтому норматив дивидендов был увеличен до 15 процентов от чистой прибыли. Что касается 2011 года, то по его итогам компании заплатили повышенный дивиденд – 30 процентов. Увеличение размера выплат было связано с достаточно серьезными рисками потери ликвидности в наших крупных компаниях, в частности АО "КазМунайГаз". Необходимо было найти деньги для реализации крупных инвестиционных проектов. Кроме того, по БТА банку возникли вопросы. Они привели к тому, что сейчас решается вопрос второй реструктуризации долгов БТА. В этой связи необходимо создание резервной "подушки". И мы решили существенно модернизировать дивидендную политику.
– Что из себя представляет новая дивидендная политика?
– Мы в корне меняем ее. Сокращаем обязательства по дивидендам. Для растущих компаний, которые не имеют еще стабильных денежных потоков и стабильных денежных результатов, сохраняется 15-процентный порог. К компаниям реального сектора будут применяться коэффициенты финансовой устойчивости, на основе которых будет рассчитываться размер дивиденда. Смысл формулы заключается в том, что чем хуже финансовая устойчивость, тем меньший процент компания платит акционеру, чем лучше состояние, тем – больший процент. Учитываются также расходы компании на инвестиционные, инновационные проекты. Другими словами, если компания реализует прорывные идеи, то сумма дивидендов уменьшается.
Кроме того, в составе Фонда работают два института развития: Банк развития Казахстана и Фонд развития предпринимательства "Даму". На них дивидендная стратификация не распространяется. Так как это институты развития. По своей природе они не ставят главной целью повышение доходности. Все, что они заработают, смогут вкладывать в дальнейшее развитие.
Следует учитывать, что новая дивидендная политика распространяется только на те компании, где АО "Самрук – Қазына" является 100-процентным акционером. Что касается компаний, владельцами акций которых являются Фонд и розничные инвесторы, будет применяться другая дивидендная политика. К примеру, розничные акционеры АО "Казтрансойл" могут рассчитывать на получение дивидендов до 40 процентов.
По нашему мнению, такая структура дивидендной политики позволит компаниям реализовывать эффективные инвестиционные проекты, которые будут повышать стоимость самой компании и Фонда в целом. Сейчас у компаний Фонда появился новый стимул.

...оптимизации
-Насколько нам известно, Фонд разрабатывает новую программу сокращения затрат группы компаний. Какие расходы будут сокращены в первую очередь?
– Когда мне говорят, куда сокращать, я всегда задаюсь вопросом: мы хотим быть двигаться вперед и войти в 50 лучших стран? Когда ты перед собой такую цель ставишь, изучаешь опыт других компаний, где совершенно другой уровень затрат на добычу одной тонны нефти, урановой продукции и т.д. Это называется управление на основе бенчмаркинга. Почему мы не можем работать с большей эффективностью? Конечно, можно этого не хотеть и не делать, всегда объяснить, почему это нельзя. А можно просто заточиться и делать это, достигнув выдающегося результата.
На самом деле нам есть, куда оптимизироваться. Чтобы решить задачу профессионально, мы привлекли международных консультантов с мировым опытом. Опираясь на результаты анализа, они предлагают конкретные мероприятия по оптимизации расходов.

…о себе и не только
– Вас всегда называют профессионалом своего дела, человеком с чувством юмора и такта. Расскажите о стиле вашего управления?
– Главный мой принцип – принятие взвешенных решений, согласованных со всеми участниками. Поэтому я всегда выслушиваю все точки зрения. Принимать решение единолично по правилу "Вот я так сказал, и так будет" – это дискомфорт. Потому что реализовывать в конечном итоге будут все вместе. Важно, чтобы все поверили в то, что ты предлагаешь и воспринять это как свое.
– У вас неплохо получается публично выступать, аргументировано доказывать свою позицию. Вы этому учились?
– На самом деле я не считаю себя хорошим оратором. После окончания механико-математического факультета МГУ я 7 лет работал преподавателем. Это и стало неким фундаментом для моих так называемых красноречивых выступлений. (Улыбается). Профессия преподавателя обязывает говорить ясно и доступно, объясняться практически на пальцах, чтобы каждый студент понял суть лекции и темы. А ведь мой предмет был очень сложный, одни сплошные формулы. Сегодня это помогает мне в работе. Как привычка из прошлого, постоянно пытаюсь находить убедительные и иногда даже убийственные аргументы. (Улыбается).
– Что вы любите читать?
– Я предпочитаю нестандартную, абстракционистскую литература. К примеру, интересуюсь творчеством писателей Курт Вооннегут и Хулио Кортасара. Эти писатели очень близки мне по духу. До сих пор помню необычное произведение Кортасара "Игра в классики". Роман отличается необычной структурой. В этой книге заключается сразу несколько истории, и все зависит от того, как вы ее читаете. Можно прочитать подряд и это будет один сюжет. А можно прочитать по-другому те же самые слова, и это будет абсолютно другая версия.
Если говорить о деловой литературе, всегда читаю книги, связанные с аналитикой принятия управленческих решений, поскольку я сам математик.
– Вы поклонник бардовского творчества. Это ваше хобби или увлечение студенческих лет?
– Бардовское творчество полюбил в Москве. Я окончил там школу, университет, аспирантуру. Многие из моего окружения были известными бардовскими исполнителями. Так и пропитался бардовской атмосферой. (Смеется).
Сам на гитаре не играю, хотя все время мечтал научиться. Но песни очень сильно люблю. Это помогает мне в жизни не просто расслабиться, а одухотворить и поднять себе настроение.
– Кроме работы, есть еще семья…
– Я очень люблю проводить время с семьей: куда-то выезжать, ходить в гости или просто приятно проводить время в кругу семейного очага (Улыбается). Моему младшему сыну скоро исполнится три года. Я молодой папа, хотя мне уже 47 лет.