Юрий КИРИНИЦИЯНОВ, "Вечерний Алматы", 18 сентября

На прошлой неделе в столице Таджикистана завершился саммит глав государств, входящих в ШОС (Шанхайская организация сотрудничества). Константин СЫРОЕЖКИН, известный казахстанский китаист, главный научный сотрудник Казахстанского института стратегических исследований при Президенте РК, доктор политических наук, профессор размышляет об итогах встречи

Четыре тезиса товарища Си
– Константин Львович, в Душанбе состоялась встреча Нурсултана Назарбаева и лидера Китая Си Цзиньпина. А год назад, в сентябре 2013-го, председатель КНР совершил беспрецедентный визит в четыре государства Центральной Азии. В том числе и в Казахстан. Он выступил с идеей "экономического пояса Великого шелкового пути". Я встречал разные переводы китайской инициативы. В российской прессе писали о "комплексе", "направлении", "коридоре".
Какую формулировку предпочитаете лично вы? И что это такое – пресловутый "пояс"? Цепь предприятий, фирм, научных лабораторий? Если вдоль бывшего торгового пути, то, возможно, цепь ресторанов, закусочных и заправочных станций. Хотя для руководителя великой страны это как-то мелковато...
– Предпочитаю пользоваться китайской калькой – "пояс". Хотя русское выражение "затянуть пояса" имеет прямо противоположное значение. Так говорят, когда призывают к жесткой экономике и предстоящим трудностям. Китайцы, напротив, обещают массовое благоденствие и экономическое процветание. Некоторые наши эксперты неустанно подчеркивают: речь идет о чисто экономическом проекте. Никакой политики! Хотя мы с вами знаем, что экономики без политики не бывает. Но это так, к слову. Главное, Си Цзиньпин ставил вопрос гораздо масштабнее, смотрел на ситуацию шире. Идею об "экономическом поясе" он обнародовал в контексте новой концепции китайской внешней политики по отношению к Центральной Азии. При этом хочу отметить: китайцы любят символы и совпадения. Первый кирпич в здание Евразийского союза, как известно, Президент Назарбаев заложил в лекции, которую прочитал перед студентами МГУ ровно 20 лет назад. Китайский лидер тоже предпочел студенческую аудиторию – в Евразийском национальном университете имени Льва Гумилева. Он изложил четыре базовых тезиса, которые могут превратить его идею в реальность. По сути дела, это презентация китайских политиков "пятого поколения", если считать от председателя Мао. Итак, первый тезис: Китай и государства Центральной Азии связывает продолжительная история двусторонних отношений. Они обладают общей исторической судьбой. Тезис второй: Китай с уважением относится к суверенному выбору всех центральноазиатских стран и поддерживает путь развития, выбранный ими. По сути дела, это та же самая многовекторность и мультикультурализм. Это, кстати, закреплено во всех двусторонних и многосторонних соглашениях. Третий тезис: Китай не планирует господства в региональных делах и создания зоны влияния. И, наконец, тезис номер четыре: Китай, обладая огромными индустриальными, товарными и финансовыми возможностями, предлагает странам региона расширять межрегиональное сотрудничество, благодаря чему соседние государства смогут извлечь для себя пользу из экономического развития Китая. Китайцы как бы говорят соседям: да, мы развиваемся быстро и мощно, но это не несет угрозы для вас. Процветайте и богатейте! Мы готовы поделиться своим опытом, технологиями и финансовыми ресурсами. Любопытно, что вслед за Казахстаном, уже в Индонезии, в октябре 2013 года китайский лидер предложил воссоздать "Морской шелковый путь", подключив к реализации своей инициативы морские государства Юго-Восточной Азии.

В чем мудрость политика?
– Как сочетается идея "Экономического пояса" с Евразийским экономическим союзом? Или, может, два этих проекта противоречат друг другу?
– Си Цзиньпин предвидел такие сомнения. Он подчеркнул, что было бы неплохо соединить усилия стран, входящих в ШОС и ЕАЭС. Тем более что два евразийских государства – Россия и Казахстан – присутствуют в обеих организациях.
– На встрече в Душанбе китайский лидер призвал создать единое экономическое пространство – от белорусского Бреста до Шанхая. Как отреагировали партнеры?
– Пока достаточно прохладно. И это понятно. С точки зрения экономики возражения могут быть, поскольку конкуренции никто не отменял. В частности, россияне боятся, что дешевые китайские товары окончательно "вымоют" товары российской промышленности. А вот с точки зрения геополитики два проекта дополняют друг друга. Но поскольку и "Экономический пояс на Великом шелковом пути", и Евразийский экономический союз существуют лишь в воображении политиков, будем надеяться, что негативные ожидания не сбудутся. Нам всем надо научиться сотрудничать, учитывая интересы друг друга. Хотя понимаю, это не так просто, как кажется.
– И в продолжение вашей мысли – вопрос: "Газопровод "Сила Сибири" – при личном контроле и участии Владимира Путина – не подорвет ли позиции Казахстана как экспортера углеводородов?".
– Разная география поставок. Сибирский газ обогреет северные и восточные провинции Китая. А мы работаем на Синьцзян, запад и юг Китая. Но главное, масштабы несопоставимы. "Сила Сибири" – это действительно сила. Импорт Китая из Казахстана – это всего лишь два процента всех углеводородов, которые получает наш сосед из других государств. Наша страна хочет поучаствовать в строительстве трансалтайского газопровода в Китай. Захочет ли этого Россия – большой вопрос.
– "Мудрость в том, чтоб сидеть на вершине. И тогда внизу обязательно пронесут труп твоего врага", – говорили в Древнем Китае. Слава богу, у нас да и у других центральноазиатских государств с Китаем нормальные деловые отношения. Что подтвердил саммит в Душанбе. Но в экономике такой же подход. Китайцы восседают на своей "горе".
Никого не торопят и сами не торопятся…
– Совершенно верно. Они понимают, что кризис в отношениях России и Запада объективно им выгоден. А раз так, подгонять события не следует…

Не забудем Иртыш и Или
– Когда мы говорим о совместных проектах ШОС, все как-то зацикливаемся на транспорте, на автодорогах. Но есть же прекрасное место для приложения сил и энергии. Три государства ШОС, то есть половина списочного состава, объединены одной рекой – Иртышом. И я думаю, что Президент Казахстана не случайно предложил создать Водный комитет ШОС…
– Мысль здравая. Хотя я думаю, это предложение несколько запоздало. И с Иртышом уже произошли необратимые изменения. Экологические проблемы Иртыша и Прииртышья, водных артерий Алматин­ской области, в том числе Или, с каждым годом обостряются. Но запретить соседям на своей земле вести ирригационное строительство мы не можем.
Надо договариваться. Насколько я знаю, состоялось немало заседаний совместной казахстанско-китайской комиссии по водопользованию. Подписаны соглашения. Правда, особых успехов наши переговорщики не добились. Возможно, происходит это и потому, что далеко не все наши чиновники способны отстаивать национальные интересы.
– Все-таки жаль, что опять не создали Банк развития ШОС. Ведь эти деньги могли пойти на очистку русла Иртыша, развитие судоходства, в чем заинтересованы Китай, Россия и Казахстан. Со временем затраты могли окупиться.
– Обиднее всего, что все темы, которые обсуждались в Душанбе, мягко говоря, не новые. Нельзя сказать, что "повозка" под названием "ШОС" на шести "колесах" окончательно забуксовала на просторах Евразии. Но то, что движется она недостачно быстро и отстает от быстрого времени, лично у меня сомнений не вызывает.
– Мы с вами – жители прекрасного южного мегаполиса Алматы. Не так давно отмечали завершение строительства железнодорожной трассы Коргас – Жетыген. Все мы приветствовали этот интеграционный проект в рамках ШОС. Финансировали ее китайцы. Строили казахстанские инженеры и таджикские рабочие. Понятно, что возросла деловая активность. Но не увеличится ли нелегальная миграция в южной столице республики?
– Не думаю. Для этого нет веских причин. Это контролируемый процесс. У нас определены квоты по миграции. Они соблюдаются. Не исключаю, что в дальнейшем китайцев будут привлекать на строительство домов, дорог, для работы в аграрном секторе. Но это все не запредельные цифры. Правда, коррупционной составляющей в этом деле исключить нельзя. Но мы с вами можем оперировать только официальной статистикой. Если возьмем трудовую миграцию, то выясним: в Казахстане не более десяти тысяч китайцев – трудовых мигрантов. Не считая торговли. Здесь ситуация более подвижная, она быстро меняется. Но полагаю, что речь идет о нескольких тысячах человек. Торговые точки иностранцам иметь запрещено.

ИЗ ДОСЬЕ
Шанхайская "пятерка" возникла в 1996 году. Ее заслуга – решение проблемы границ между Китаем, Россией, Казахстаном, Киргизией и Таджикистаном. После событий в кыргызском Баткенте в 1999 году стало ясно: угроза терроризма в Центральной Азии требует согласованных действий. Возник вопрос о расширении мандата "пятерки" и создании механизма действий по предотвращению террористических вылазок. Тем более что в 2000 году радикальные исламисты снова предприняли свои атаки. Это подтолкнуло руководителей уже шести стран (к "Шанхайскому форуму" подключился Узбекистан) к более активным действиям. Два года ушло на подготовительный период. Необходимо было согласовать несколько основополагающих документов. Недолгое время это объединение называло себя "Шанхайским форумом". ШОС родилась в процессе эволюции в 2001 году. В 2011 году торжественно отмечалось 10-летие организации.