Оксана МАКСИМЕНКО, "Эврика", 28 февраля

Худо-бедно, но жили!

Внешне эту семью неблагополучной не назовешь. Двухкомнатная квартира хоть и не блещет богатством, но и на сарай не похожа. Хозяйка квартиры, 41-летняя Калмыгуль, останки которой сейчас покоятся в морге, несколько лет назад потеряла мужа. На руках осталось трое несовершеннолетних сыновей.

Как и многие в этом городе, она когда-то осталась без работы. Встала на биржу труда и до последнего дня своей жизни убирала дворы близлежащих домов от хлама и мусора, оставленных местными жителями и пробегавшими мимо прохожими. Хоть какая-то - но работа, хоть мизерные - но деньги. Их хватало, чтобы накормить сыновей куском хлеба, да еще и дать им "копейки" на кайф - клей "Момент".

Видно, что в доме Калмыгуль пыталась поддерживать чистоту. Полы подметены, пыль вытерта, посуда вымыта. Руки хозяйки чувствуются во всем: на столе, упакованный в полиэтиленовый пакет и накрытый полотенцем, лежит хлеб. На окне - цветет герань. Шторы, видимо, сшитые своими руками, аккуратным воланом огибают оконный проем. Даже после случившегося убийства квартира остается убранной. Следов крови ни на полу, ни на мебели, ни на паласах нет. Только курпешки, честно впитавшие в себя кровь хозяйки, валяются на балконе, смотанные в узел.

В праздник мужчин...

Калмыгуль была не единственной у своих родителей. Здесь в Актобе жила одна из младших ее сестер, другую судьба отправила в Хромтау. Именно она, самая младшая из троих, 23-летняя Рая, приехала накануне бывшего советского праздника 23 февраля в гости к старшей сестре, чтобы поздравить своих уже повзрослевших племянников. В ту ночь она уже пожалела об этом...

Около девяти часов вечера Миржан, самый старший из троих ее детей, стал донимать свою мать, чтобы та дала ему денег. Получала Калмыгуль, можно сказать, копейки, поэтому удовлетворять постоянные требования сына "раскошелиться" она не могла. На ее отказ последовала более резкая и напряженная просьба. Началась ссора. После Калмыгуль все же швырнула сыну деньги, заявив при этом, чтобы он собирал свои вещи и убирался из дома. Неизвестно, что движило Миржаном , но в тот момент он притих, деньги взял, но за порог квартиры не шагнул.

Укладываясь спать, мальчишки (18-летний Миржан и два его младших брата 17 и 13-ти лет), легли в спальне, а Калмыгуль с младшей сестрой - в зале на расстеленных курпешках.

Что было, когда все уснули, Рая сказать не может. Она спала. Она не видела, как началась эта немыслимая трагедия.

Убедившись, что домашние уснули, Миржан вновь решил разобраться с "жадной" матерью. Тем более, что он уже успел надышаться "Моментом", что, естественно, придало ему "мужской" смелости, уверенности в своих силах и правомерности в рвениях. Никто из домашних, даже спящая рядом Рая, не слышали, что именно происходило в тот момент. По догадкам следствия, Миржан просто начал избивать мать. Причем не просто кулаками. Он бил мать куда ни попадя, в том числе и по голове, кухонной мясорубкой и молотком.

Рая открыла глаза в тот момент, когда ее племянник наносил удары по окровавленной, уже почти бездыханной матери топором. Что испытывал в это время великовозрастный детина? Бросившись на защиту старшей сестры, Рая получила смачный удар по левой части головы мясорубкой, которая разрубила кожу до кости, к счастью, не проломив ее. После этого последовал удар топором. Он угодил по мизинцу, видимо, инстинктивно девушка пыталась закрыться рукой.

Мать Миржан все-таки добил. Топором. Потом, оставив багровое от крови тело матери с теткой в зале, он запер дверь. Сколько так прошло времени, Рая не знает. Спустя несколько часов Миржан со средним братом, который все это время, как говорит Рая, спал с младшим в спальне, выволокли уже остывающее тело из зала и куда-то утащили. Младшего братишку, который все время плакал, он загнал к тетке, а потом отправил к ним и среднего. Там, запертые, просидели они два дня.

Профессионал

Тем временем Миржану предстояло еще многое сделать. Ведь человек - это не баран, и разделать человеческое тело гораздо сложнее, да и дольше.

Бросив то, что еще недавно называлось "мамой", в ванну, Миржан принялся, как рассказали работники отдела уголовного розыска, аккуратно, можно даже сказать, профессионально, кухонным ножом расчленять труп. Разрезав живот, сын извлек все внутренние органы и разложил их по пакетам. Отдельно сложил отрезанную грудь и жир с живота. Он отделил голову и упаковал ее в пакет. Затем точно по плечевому суставу отрезал руки. Перерезал их в локте, чтобы легче складывались и положил их вместе с головой. В другой пакет он сложил "обработанные" таким же образом ноги. Ребра отрезал отдельно от позвоночного столба и перерезал грудину (чтобы меньше места занимала). Это ушло к ногам. Пакеты с внутренностями Миржан сложил в отдельную сумку, зашил ее и отнес в мусорный контейнер за соседний дом. Два других пакета с частями тела он выбросил в расположенный через дорогу сгоревший брошенный гараж - один пакет в погреб, другой просто поставил за стенку.

До конца далеко

В руки полиции Миржан попался спустя два дня после убийства. Рая, потеряв надежду на то, что ее племянник когда-нибудь одумается, решила просить помощи у посторонних людей. Она написала записку о том, что племянник убил мать и хочет убить ее и своих братьев, и вместе с ключом выбросила в форточку. Мимо проходил мужчина. Он поднял записку, прочитал и, отбросив в сторону, пошел дальше. Увидев еще одного прохожего, Рая, высунувшись в форточку, стала умолять о помощи. Мужчина поднял ключ с запиской и тоже ушел.

- Я даже не верила, что он сообщит в милицию, - рассказывает девушка, поглаживая огромную вишневую гематому у левого глаза. - Я думала, он тоже ушел, да еще и ключ с собой прихватил.

Но мужчина откликнулся. Он позвонил в Заводской отдел полиции, оттуда сообщение передали патрульной бригаде.

- Когда приехали, он вообще невменяемый был, - рассказывает начальник отдела уголовного розыска Заводского отдела полиции Владимир Уразмухамбетов. - С малолетства клей нюхает, весь высохший, там, наверное, уже все мозги засохли. Спрашиваем: "Куда труп дел?". - "А, - говорит, - она на небесах". Потом, когда немного отошел, где-то через час, сказал, что похоронил в разных местах.

Во время следственного эксперимента, когда полицейские осматривали квартиру и места "захоронения" - мусорный бак и гараж-, Миржан вел себя совершенно отрешенно, как будто все это произошло вовсе не с ним. В то время, как эксперты вытряхивали на снег то, что осталось от его матери, этот, простите, выродок стоял и зевал. Он абсолютно спокойно, как будто говорил о рыбалке, рассказал о своем недавнем времяпрепровождении.

Младшего сына Калмыгуль ее актюбинская сестра пока забрала себе, от греха подальше. Средний, помогавший старшему брату, находится дома. Когда корреспондент вместе с сотрудниками полиции посещал ту злополучную квартиру, он преспокойно спал на диване в зале, где еще несколько дней назад уходила из жизни его мать.

Рая проходит курс лечения в травматологическом отделении больницы скорой помощи. С побритой перевязанной головой, израненным, опухшим лицом и посиневшей рукой, она еле перебирает ногами. Дома в Хромтау у нее есть муж и дети, которые и не подозревают, как замечательно их мама провела время.

Миржан - в следственном изоляторе. Случай далеко не ординарный, поэтому во время следствия эксперты над мозгами убийцы поработают вдоль и поперек, и не только местные. Согласно 96-ой статье уголовного кодекса РК "Убийство с особой жестокостью", ему светит до 18 лет.

А тело Калмыгуль еще не скоро предадут земле. Мать, которая когда-то ждала своего первенца, плакала от счастья, впервые поцеловав его ручонки, погибла от этих ручонок, зверски надругавшихся над ней. Знала ли она 18 лет назад, кого родила? Ради чего?

Есть старинная притча о материнском сердце. Она не совсем соответствует происходящему, но почему-то не выходит из головы. В ней говорится о том, как сын, желая добиться любви возлюбленной, которая потребовала сердце его матери, убивает мать.

...Клинком разрубил он у матери грудь
И с ношей заветной отправился в путь.
Он сердце ее на цветном рушнике
Коханой приносит в косматой руке.
В пути у него помутилось в глазах,
Всходя на крылечко, споткнулся казак.
И матери сердце, упав на порог,
Спросило его: "Не ушибся, сынок?"