Виктор РОДИОНОВ, "Эврика", 18 апреля

Это только в математике один плюс один два будет, в жизни все гораздо сложнее: с точки зрения социологов это - либо звено для выполнения определенной работы, либо равноправный союз мужчины и женщины, то есть один брак; зато, по мнению криминалистов, это будет устойчивая преступная группа с непредсказуемыми последствиями. Это - в отношении взрослых лиц. Когда же объединяются несовершеннолетние подростки, никто не возьмется предсказать последствий их союза: возможно, это будут последователи Тимура и его команды, а, может быть, и группа Квакина - кто знает? Родители и педагоги потом только руками разводят - как это их ласковое и послушное дите превратилось в жестокого монстра? Наука не дает однозначно ответа на такие вопросы, жизнь же предлагает все новые примеры того, на что способны дети, объединившись в стаи...

Знакомьтесь - Леня

Леня, раньше не бывавший нигде, кроме своего поселка, прибыл в Актюбинск специальным вагоном, под охраной, как важная государственная птица, хотя, честно сказать, человеком он был неважным. Поселковость лезла из Лени при любом его поступке, фразы он строил вообще, как иностранец, зато над его перлами укатывалось от смеха все отделение. Ибо Леня вполне серьезно считал, что высшая должность для мужчины - тракторист, а для женщины - повариха, и ни в какую не хотел верить в байку, что контролерам за их работу тоже деньги платят...

Прошло полтора года. Леня уже прижился в колонии, получил специальность сборщика и по этой же специальности работал, в личном деле у него было штук 5-6 поощрений и, если бы позволяли законы, мог бы заработать досрочку по двум третям срока, но для этого ему нужно было бы отбыть 6 лет 8 месяцев, а он к своим 18 годам отбыл лишь два с хвостиком. Единственное, что не изменилось в биографии пацана, так это то, что Леня так же учился в 3-м классе, не давал никаких шансов на перевод в четвертый: олигофрения в стадии дебильности - официальный диагноз, или, по-народному, - сын "пьяной" ночи. Тем не менее этот диагноз не освобождал Леню от наказания за совершенное, а высший для малолетки срок - червонец - говорил о серьезнейшем преступлении с весьма тяжкими последствиями. Ласковый и предупредительный мальчишка, Леня очень сильно чувствовал заботливое к себе отношение, а скромный подарок на день рождения вызвал у него слезы и целую бурю чувств в душе: он, как бездомная собачка - вроде лает, а погладь - бежит за тобой следом, помахивая от собственных чувств хвостом.

Леню можно просить о чем угодно, лишь бы это звучало вежливо и душевно, и он готов свернуть горы: перевыполнить норму на работе, помыть полы в классе, подмести или убрать замусоренную клумбу.

Леня отбывал свой срок за убийство, причем умышленное, совершенное с особой жестокостью, к тому же по сговору с другими лицами. Вообще, пунктов у парня в ст. 88 Уголовного Кодекса хватало, да и срока тоже было - дай боже.

Свое преступление мальчишка описывал подробно, почти слово в слово повторяя приговор суда, но выходило у него как-то так, что он был только соучастником и со сроком решительно согласен не был.

Сельские мотивы

Самый конец восьмидесятых годов. Поселок в Уральской области - такое место, где все знают всех, а слухи распространяются со скоростью света. Зарплата в поселке невысокая, но и безработных нет, зато невдалеке был лес, который летом здорово помогал сельчанам: ежевика, терн, грибы, а любителям рыбы доставались даже осетры - вещь, в общем-то, вкусная, но криминальная. Участковый в поселке появлялся нечасто: пригрозит браконьерам пальцем, урезонит двух-трех трактористов-дебоширов, да и отбудет на своем "Урале" до следующего визита...

В сельской местности жили тогда попроще, чем в городе, даже семейная жизнь начиналась у подростков в 15-16 лет, и это было довольно привычно: лишь бы жених после службы в армии вернулся к своей любимой, а не закрутил с какой-нибудь городской вертихвосткой, да не шла бы черная сплетня о податливости молодой девчонки. Секса в кино и по ТV не показывали, но поселковые и без того знали, откуда берутся дети.

И был вечер...

...Группа расположилась на опушке, парни установили палатку, затем разожгли костер, на котором вскипятили чай. Девчата приготовили еду: вареную картошку, сало, огурцы, и как подобает в таких случаях, на свет божий была извлечена 3-х литровая банка с самогоном. После первой, как всегда, похрустели огурцами, вторую выпили уже без Лены, по третьей пили только особы мужского пола. После чаепития с самогонкой захотелось чего-то там возвышенного, например, любви. Два на два: девки должны были догадываться, зачем их зовут с ночевой, а парни в таком возрасте теряют интуицию и соображение в обмен на основной инстинкт и воображение. С Леной номер не пролез: она объявила, что беременна, и это сразу же остудило интерес пацанов к ней, зато усилило тягу к Кате, тем более, что Лена по дороге шепнула ребятам, что "та умеет такое вытворять - полпоселка знает".

Катя сначала громко протестовала, когда двое парней начали ее лапать, когда же дело дошло до нижнего белья - кричала, что она девочка, но, получив пару увесистых оплеух, смирилась. Она действительно оказалась девочкой, что очень развеселило Лену, имевшую кое-какой опыт. Ребята же опыта не имели, зато на их стороне были: неутомимая молодость, неукротимая страсть, Зигмунд Фрейд с его всеобъемлющей теорией секса и наставница Лена...

Вдосталь насладившись завоеванным "гостеприимством" Кати, от которого она еле волочила ноги, ребята, хапнув еще по стакану, начали добиваться от 15-летней девушки и французской любви - то есть делать им минет, а вслед за отказом последовали побои. Били долго: сломали челюсть в 4-х местах, пару ребер, но своего, наконец, добились... К вечеру подморозило, Лена с ребятами выпила и потребовала от них, чтобы Катю в палатку не пускали - пусть всю ночь греется у костра, такая-растакая... Ночью было около минус пяти, к рассвету еще похолодало, но через два-три часа стало отпускать...

...И наступило утро

Утро наступило серое, парни проснулись с неясным ощущением тревоги, а может быть, это были просто последствия выпитого вчера самогона. Леня, например, говорил, что до последнего надеялся: вчерашнее - это просто дурной сон, и стоит только сейчас позвать Катю, как она появится, улыбающаяся, розовощекая, со светящимися глазами...

Нет, все-таки это был не сон: то, что показалось в проеме палатки было похоже на что угодно, но не на Катю. Почерневшие синяки под глазами, распухшие челюсти, вздувшаяся одна щека, поцарапанная другая, сделали девчонку похожей на выходца с того света, к тому же она еле ходила, а платье ее было разорванным и представляло, скорее, лохмотья. Ночь, проведенная у костра, шарма не добавила: руки были грязные, кое-где в саже, в царапинах, а девчонку сотрясала дрожь - то ли от пережитого, то ли от холода, который костром так и не удалось развеять...

Решение было принято сразу же: Катю нужно убить, чтобы никто не узнал о вчерашнем. Жертва сидела тут же, но в совещании участия не принимала, как будто решалась не ее судьба, она даже попыток не делала, чтобы избежать печальной участи. Позднее, на судебном заседании, прокурор заявит, что обсуждение способа убийства жертвы в ее присутствии принесло Кате необратимые нравственные страдания...

Ненадежный способ

...Катю просто подвели к дереву, накинули на шею петлю из веревки-растяжки от палатки и подтянули свободный конец так, чтобы ноги оторвались на 30-40 см от земли. Вся троица после этого спокойно уселась за дастархан и, выпив по соточке за упокой и закусив, переждали минут двадцать. Потом собутыльники опустили тело на землю, решая, где бы его спрятать. Вдруг Катя задышала и села, тут же открыла глаза...

Я не буду описывать, что было с нашей троицей потом, скажу только, что с помощью петли девочку пытались убить шесть (!) раз. Катя не хотела умирать и все тут, она оживала раз за разом, правда, времени на это уходило с каждым разом все больше. Подростки-убийцы были в панике: солнце клонилось к западу, пора было уже собираться домой, а все их планы нахально рушила какая-то девка, на которую нельзя было найти управу.

Лена предложила просто перерезать подруге горло, но ни у кого из пацанов не хватило мужества на это: одно дело зарубить курицу, а совсем другое - видеть глаза человека, которому собираешься пилить ножом по горлу.

Концы в воду

И все-таки выход был найден. Кате предложили дойти до большой лужи, где ее ожидало утопление, а когда девочка отказалась, ее просто отволокли за ноги туда, выбрали место, где глубина была сантиметров 30, швырнули на спину и, положив на горло жердину, парни наступили на ее концы. Они видели, как синело лицо Кати, как последние пузырьки воздуха покидали ее тело, но их больше волновало сохранение равновесия - тело жертвы билось под водой минуты две-три, и ребята могли упасть в воду, замочив одежду. Наконец Катя успокоилась и перестала подавать признаки жизни, но пацаны выждали еще с полчасика, а после этого отволокли бездыханное тело в вымоину и завалили валежником, сами же, торопясь и не глядя друг другу в глаза, быстро собрали вещи и ушли в свою деревню.

Дня три промучились парни ожиданием, но не ареста, а тем, что Катя, как обычно, оживет и заявится в поселок мокрая, грязная, с иссиня-черным лицом, и расскажет всем, на что способны поселковые парни, и тогда не будет им, всем троим, жизни: слава о них пойдет по всему району, и вместо почетной службы в армии участковый отвезет их в город, в тюрьму. На четвертый день, захватив с собой старенькую одностволку, отправились Леня с другом-подельником на место трагедии. Когда они стали разбирать гору валежника, с трех сторон появились люди с пистолетами в руках.

Суд народный и суд зэковский

На суде было, как всегда: подельники валили вину друг на друга, пытаясь вырваться из тюрьмы, где сокамерники, выслушав убийц и узнав всю правду по своим каналам, проделали с ребятами то же самое, что и они с Катей в первый день.

Судья зачитала приговор: Лене, как инициатору и организатору (сказалась-таки умственная неполноценность мальчишки), дали две пятилетки усиленного, Мише отмеряли восемь январей, а Лена, которая была, в общем-то, ни при чем, да еще учитывая ее беременность, получила два года общего с отсрочкой исполнения приговора. Итого, в общем, двадцать лет на всех.

Дальнейшая судьба Лени сложилась печально или, лучше сказать, не сложилась вообще. После этапирования во взрослую колонию этот ласковый мальчик попался на передаче записки оперативнику, после чего, битый раз за разом, скончался от разрыва внутренних органов, но не тех, которые его опекали, а от собственных. Зэковский суд, по сути своей незаконный, оказался более справедливым, чем гуманный советский.

А я, временами наблюдая за малолетками на экране телевизора, гадаю: а что мог сделать вот тот симпатичный стриженный парнишка с пытливым взглядом - ведь на вид он такой ласковый? Пока один.