Анвар АЙДАНОВ, "Литер", 2 августа

Ни один государственный чиновник до сего дня не отважился комментировать ход судебного процесса по убийству Алтынбека Сарсенбаева. Ни одно печатное издание, кроме "Литера" и "Айкына", не давало полной и ежедневной информации о ходе этого процесса. Может, поэтому комментарий начальника департамента по надзору за законностью следствия и дознания Генеральной прокуратуры РК старшего советника юстиции Нургалыма Абдирова выглядит сегодня не только актуальным, но и эксклюзивным.

– Нургалым Мажитович, в комментариях ряда аналитиков, изучающих ход судебного процесса по делу об убийстве Алтынбека Сарсенбайулы, Василия Журавлева и Бауыржана Байбосына, в последнее время часто звучит вывод о том, что "обвинение разваливается на глазах". Вы согласны с такой оценкой?

– Я не знаю ни одного аналитика, который бы изучал ход судебного процесса по делу об убийстве Алтынбека Сарсенбайулы, Василия Журавлева и Бауыржана Байбосына.

Да, есть публикации в отдельных средствах массовой информации. Но я могу констатировать тот факт, что в них нет анализа хода судебного заседания. Более того: порой публикуют лишь не исследованные судом доказательства, в интерпретации стороны защиты. Тем самым создается негативное общественное мнение об органах следствия, да и о ходе самого процесса.

В целях пресечения подобных фактов государственным обвинителем

В. Кириленко на судебном заседании было сделано официальное заявление.

Кроме того, хотел бы отметить, что только на судебном заседании должны быть исследованы все доказательства и дана их оценка с точки зрения достоверности и допустимости. В связи с чем я считаю, нельзя различными публикациями в средствах массовой информации будоражить общественность и опережать события "собственными выводами" из не исследованных судом доказательств.

– И все-таки можете ли вы дать прогноз: закончится судебный процесс вынесением приговора или дело направят на дополнительное расследование?

– Это – прерогатива суда. Как вы знаете, идет судебное следствие, моя оценка хода и результатов судебного процесса, тем более – отдельных его материалов, которые еще не исследованы в суде, может трактоваться как оказание давления на суд.

– В ходе судебного процесса выдвинуто немало претензий в адрес следственной группы – вплоть до оказания давления на подозреваемых и даже физического воздействия с целью выбивания показаний. Известны ли такие факты прокуратуре или это "творчество" адвокатов и подсудимых?

– Мне неизвестны факты оказания давления на подозреваемых органом уголовного преследования.

В целях предупреждения подобного "творчества" обвиняемых и их защитников органами уголовного преследования после каждого следственного действия проводилось их медицинское обследование на предмет наличия либо отсутствия телесных повреждений. Каких-либо заявлений медицинским работникам о применении насилия обвиняемые не предъявляли.

– Как вы считаете, почему следствие не обратило внимание на, казалось бы, очевидные факты, выявленные уже в ходе судебного процесса: под трупами не оказалось снега, обувь на убитых была чистой и т. д.? Существуют основания полагать, что убийство произошло не в тот день, о котором говорит следствие?

– Насколько мне известно, судом уже исследованы заключения судебно-медицинских экспертиз.

Логично, что снег под телами потерпевших в действительности не мог остаться, он растаял. Данное обстоятельство свидетельствует как раз о том, что убийство было совершено 11-го, а не 12 февраля, как хотят представить адвокаты подсудимого Ибрагимова. Из справки метеоролога и из показаний самих подсудимых следует, что именно в этот день и в этот период времени шел дождь с переходом в снег. По этой причине на обуви потерпевших нет грязи. И допрошенные на судебном заседании эксперты подтвердили наступление смерти потерпевших 11 февраля т. г. Согласно же протоколу, на месте происшествия установлена дорожка следов, ведущая к месту совершения убийства. Данный факт свидетельствует о том, что к месту убийства потерпевшие пришли сами. При таких обстоятельствах заявлять о том, что их туда доставили, абсурдно.

– Почему обвинение возражает против передачи всех материалов уголовного дела суду? Защитники потерпевших и обвиняемых полагают, что в этой ситуации обвинение постоянно неизвестно откуда достает и предъявляет новые доказательства вины, ранее не известные суду, к которым адвокаты не имели доступа, а следовательно, не могли подготовиться к осуществлению своих профессиональных функций.

– Органами уголовного преследования по окончании расследования по делу безупречно были выполнены требования главы 36 Уголовно-процессуального кодекса РК, уголовное дело в полном объеме направлено в суд для рассмотрения по существу.

По-видимому, речь идет не о материалах уголовного дела, а о материалах оперативно-розыскной деятельности. В таком случае государственные обвинители обоснованно, в рамках закона, ходатайствуют перед судом о представлении материалов оперативно-розыскной деятельности. Эти моменты как раз, видимо, и не нравятся стороне защиты.

– На суде выясняется, что многие важные наблюдения и замечания судмедэкспертов при осмотре трупов не были занесены в протокол осмотра тел. Насколько качественно, по вашей оценке, было проведено следствие? Действительно ли на следственную группу оказывалось давление?

– О каком давлении на следственно-оперативную группу идет речь?

Как известно, данное преступление получило очень большой общественный резонанс. Если вы помните, с первых дней общественность требовала прозрачности в ходе предварительного следствия, обстановка же требовала быстрого и качественного расследования. В связи с чем на раскрытие данного преступления были брошены самые лучшие силы органов уголовного преследования.

Замечания о нарушениях, якобы допущенных судмедэкспертами или должностными лицами, производившими следственные действия и осмотр места происшествия, являются просто пиаром стороны защиты. Судите сами: специалист – медик, проводивший осмотр тел на месте убийства, эксперты, проводившие вскрытие тел погибших Сарсенбайулы, Журавлева и Байбосына, – в суде научно обосновали свои выводы. Я считаю, что участники процесса, в частности сторона защиты подсудимого Ибрагимова, с целью создания негативного общественного мнения, скажем так, забегают вперед суда, делая необоснованные выводы в своих выступлениях в СМИ. Должна же быть элементарная этика по отношению к участникам процесса и суду! И это, в конце концов, можно отнести к давлению на суд.

На мой взгляд, судом очень тщательно исследуются все доказательства, представляемые сторонами, и, как вы сами видите из описываемой в средствах массовой информации хронологии судебного процесса, выводы органов уголовного преследования находят свои подтверждения в полном объеме.

– Как вы можете объяснить то обстоятельство, что в самом начале судебного процесса обвиняемые отказались от своих показаний, озвученных в ходе следствия? Существует несколько версий на этот счет, наиболее популярная из которых заключается в том, что это произошло по той причине, что подследственные попросту дожидались, когда попадут из рук МВД в руки Минюста…

– Сотрудники службы "Арыстан" Едыгеев, Ералиев, Еспенбетов, Тажи пояснили в ходе расследования дела, а также в суде, что выполняли приказ старшего по званию майора Абикенова, не отрицая при этом, что каждый из них получал денежное вознаграждение в американских долларах за задержание и похищение потерпевших.

Из показаний же Абикенова следует, что всю операцию по задержанию Сарсенбайулы и его помощников он выполнял по просьбе Ибрагимова за 27000 долларов.

Ибрагимов же в свободном рассказе суду подтвердил все показания, данные органам предварительного следствия, но отказался отвечать на вопросы гособвинителей и потерпевших.

Подсудимые Мирошников и Утембаев на первоначальной стадии расследования в присутствии защитников давали показания о своей причастности к убийству Сарсенбайулы, Журавлева и Байбосына. Однако впоследствии с целью уйти от ответственности за содеянное – иначе я ничем не могу объяснить их поведение – стали менять показания, причем по нескольку раз, голословно отрицая свою причастность к преступлению.

Сама же постановка вопроса об изменении показаний подсудимыми в зависимости от ведомств, по моему мнению, некорректна и неэтична.

Изменение показаний, равно как отказ от дачи показаний – это право обвиняемых и, возможно, один из методов защиты.