Мадина ИМАНАЛИЕВА, www.focus.kz, 19 июня

С начала этого года в стране возбуждено 108 уголовных дел по фактам сводничества, похищения людей в целях эксплуатации и вовлечения в проституцию.
Ситуация с трафиком людей, говорят эксперты, в последнее время только усложняется, чему способствуют рост внутренней миграции и экономический кризис. Самое страшное в том, что чаще всего жертвами сексуального рабства становятся несовершеннолетние. При этом привлечь к ответственности торговцев "живым" товаром зачастую невозможно.
Доходный бизнес
В начале мая прокуратура Караганды выяснила, что девочек-сирот с попустительства администрации Темиртауского профлицея интернатного типа № 31 вывозили в Астану, где подростки попадали в сексуальное рабство. Как заявил заместитель прокурора города Жандос Сыздыков, в профлицей на попечение были переданы из детских домов и интернатов области 37 девочек-сирот, но на момент проверки в учебном заведении находились лишь 11 воспитанниц. Прокурорская проверка установила, что несовершеннолетние покидали лицей по распискам от фиктивных родственников. Более того, выяснилось, что некоторые из них отсутствовали более 2 лет, а администрация не принимала никаких мер по их розыску. "В ходе поисков выяснилось, что неизвестные лица обманным путем вывозили воспитанниц из общежития в Астану, где вовлекали их в занятие проституцией. Например, одну несовершеннолетнюю систематически избивали, насильно удерживали на съемной квартире", – рассказал г-н Сыздыков.
Этот случай, как утверждает директор общественного фонда права Ольга Рыль, лишь верхушка айсберга. О реальных масштабах внутреннего трафика людей в стране можно только догадываться, говорит юрист.
– Я почти 20 лет занималась вопросами правовой поддержки наркозависимых и думала, что хуже наркотиков в жизни ничего нет. А с тех пор как я стала оказывать юридическую консультацию жертвам трафика, я поняла, что нет ничего страшнее торговли людьми!
– Это сумасшедший бизнес, который приносит огромные доходы: сутенер покупает 5 девчонок, каждую по 10 тыс. тенге, закрывает их в квартире, отбирает документы и заставляет работать. В день одна девочка зарабатывает 20 тыс. тенге, а всего их у сутенера может быть 15–20, причем траты на них самые минимальные, – рассказывает директор фонда.
Между тем на прошедшей несколько месяцев назад в посольстве США пресс-конференции, посвященной борьбе с работорговлей, ее высокопоставленные участники больше говорили о трафике между странами, нежели внутри республики. Тогда вице-министр юстиции Марат Бекетаев напомнил, что Казахстан как участник четырех международных конвенций в области борьбы против торговли людьми и организованной преступности обязан принимать соответствующие меры. По данным вице-министра, с 2003 года в стране действует межведомственная комиссия по борьбе с трафиком; кроме того, за последние 3 года более 12 млн тенге были выделены казахстанским посольствам в других странах для оказания помощи жертвам и возвращения их на родину.
– В незаконную эксплуатацию людей – сексуальное либо домашнее рабство, принудительный труд – вовлечены как развитые, так и развивающиеся страны, и Казахстан находится в центре этого процесса и как поставщик, и как транзитер живого товара, – заявил председатель комитета криминальной полиции МВД Султан Кусетов.
И лишь начальник управления по разработке преступных групп и сообществ МВД Арманбек Баймурзин подтвердил информацию, что большая часть зарегистрированных в стране преступлений в этой сфере касается внутреннего трафика, а никак не внешнего.
Электрошокирующие воспоминания
С начала этого года по инициативе МВД в стране начала действовать бесплатная круглосуточная телефонная линия 11616 – для консультаций жертв трафика и рабства. По мнению временной поверенной в делах США в Казахстане Памелы Спратлен, главное орудие, с помощью которого можно победить проблему работорговли, – информированность. За последние 9 лет посольством США в Казахстане вложено более 800 тыс. долл. в программы по уголовному преследованию трафикеров, защите жертв и предотвращению торговли людьми. При поддержке посольства в прошлом году в Астане открылся Центр временного проживания пострадавших. Как отмечает пресс-атташе посольства Том Таннер, роль американской стороны заключалась в пропаганде идеи создания приютов: посольство оплатило ознакомительные поездки в Рим и Владивосток. "Финансирование было предоставлено казахстанским Минюстом в рамках недавно принятого закона "О социальных службах", который предусматривает создание кризисных центров для жертв насилия, в том числе жертв торговли людьми", – отмечает г-н Таннер. Учредителем центра является частный фонд "Коргау-Астана". Как рассказала директор фонда Анна Рыль, это пилотный проект – первое и пока единственное подобное учреждение в стране. Те, кто попадает в этот центр, получают помощь врача, юриста, психолога. Но самое главное – у обитателей приюта появляется шанс начать жизнь заново: им помогают восстановить документы, начать учебу, получить профессию и даже иногда трудоустраивают. За неполный год работы шелтера, говорит Анна Рыль, еще раз удалось убедиться в том, что трафик внутри страны набирает обороты, особенно в Алматы и Астане.
– В основном жертвами торговцев становятся приезжие девушки – чаще всего несовершеннолетние: сутенеры ищут девочек, начиная с 9-го класса, но есть случаи, когда в шелтер попадали 15–16-летние, – рассказывает директор центра. – Как правило, они едут сюда работать: кто официантками, кто торговать овощами. Сводники стараются находить тех, у кого нет родителей, родных, которые стали бы их искать. В сети торговцев попадаются и взрослые: сейчас в приюте живет 32-летняя женщина. Ей предложили работу продавца, она согласилась, и прямо с поезда ее отправили в притон.
Нередко бывают случаи, когда сутенеры "подрабатывают" свою жертву. Глава шелтера приводит в пример случай, когда в сети сутенеров попались две выпускницы институтов, приехавшие в столицу из другого города. "Они познакомились с приличными молодыми людьми, которые в итоге оказались вербовщиками, – говорит Анна Рыль. – Девушек продали, заставили заниматься проституцией, но они смогли сбежать и подали в суд".
– Но это редкий случай: как правило, попавшие в сексуальное рабство девушки, особенно несовершеннолетние, боятся писать заявление или жаловаться кому-то, боятся, что сутенер опять использует электрошок, боятся, что их снова начнут бить кухонной доской по голове, – делится ужасающими подробностями директор центра.
За первые 5 месяцев работы приюта в нем побывали 25 человек; многих доставили после полицейских рейдов. Но у шелтера есть и свои методы работы. Как рассказывает Анна Рыль, у центра много волонтеров – это проститутки, которые сотрудничают на добровольной основе. Если они видят в притоне девушек, которых удерживают насильно, то сообщают об этом в центр; затем к делу подключаются полицейские. Сами волонтеры получают в центре медицинское лечение, небольшую заработную плату, а также (при необходимости) восстанавливают через центр документы.
По словам г-жи Рыль, срок нахождения в центре составляет от 30 до 90 дней, но в случае угрозы жизни этот период может быть продлен, даже если жертва не имеет законного права пребывать на территории страны. Между тем эксперт убеждена, что медико-социальная реабилитация жертв работорговли должна длиться не менее года.
– Я снова приведу пример: первых девочек из шелтера мы стали привлекать к общественной работе в качестве помощников – не афишируя, кто они. Одну из них мы привели с собой на обучающий семинар с участием НПО и правительственных организаций, который проходил в Астане. Она зашла в зал только с четвертого раза и сидела не поднимая глаз: сказала, что боится увидеть среди участников своих бывших клиентов. С теми, кто однажды стал жертвой работорговли, долго и упорно должен работать психолог – чтобы раз и навсегда избавить их от страшных воспоминаний.
Сутенер в законе
По мнению г-на Таннера, вполне вероятно, что многим из торговцев удается избежать преследования – даже несмотря на недавние поправки в казахстанское законодательство по предотвращению торговли людьми.
– Местные законы предусматривают уголовное наказание не только самих торговцев, но и других лиц, принимавших участие в любом из трех этапов торговли людьми – вербовке, перевозке и эксплуатации, – уточняет пресс-атташе посольства США. – При этом максимальное наказание составляет 15 лет тюрьмы. В Казахстане в 2008 году были осуждены 24 торговца (в 2007-м – 19, более свежих данных пока нет).
Вместе с тем привлечь к ответственности торговцев "живым" товаром удается крайне редко, свидетельствует юрист Ольга Рыль. Причина проста – несовершенство отечественного законодательства. Если за мошенничество, грабеж или кражу суд может выдать санкцию на арест, то в случаях, связанных с организацией притонов и привлечением к проституции, подозреваемых отпускают под подписку о невыезде. "Это важный момент, который надо менять в Уголовном кодексе, – считает правозащитница. – Те, кто занимаются торговлей людьми, – приезжие, половина из них не имеют документов, и установить их личность представляется довольно сложным, из-за чего дела приостанавливаются, а сами сутенеры пускаются в бега". Директор Общественного фонда права твердо убеждена, что стране необходим отдельный закон о борьбе с работорговлей, в котором бы четко были закреплены такие понятия, как "вербовщик", "сутенер", "принуждение", "торговля людьми".
– Кроме того, согласно Конвенции о борьбе с торговлей людьми, жертвам рабства надо автоматически предоставлять вид на жительство: тогда они будут заинтересованы давать показания и доводить дело до суда. У нас выходит по-другому: девушек из Узбекистана и Кыргызстана, ставших жертвами трафика, депортируют на родину, и они больше никогда не смогут въехать на территорию Казахстана, – говорит г-жа Рыль.
Нерешенной остается и проблема так называемого трудового рабства. По словам юриста, за помощью в шелтер обращались шестеро граждан Узбекистана, у которых отобрали документы и заставили работать на стройке бесплатно. "Эти люди случайно вышли на нас и смогли получить правовую поддержку", – комментирует директор центра. При этом г-жа Рыль добавляет, что Минюст только планирует создать центр юридической помощи нелегальным мигрантам, но говорить о конкретных сроках еще рано.
Между тем в министерстве обещают, что не станут ограничиваться шелтером в Астане: по словам г-на Бекетаева, центры временного проживания жертв торговли людьми появятся и в других регионах. Согласие оказать финансовую поддержку этому проекту уже высказали акиматы Южно-Казахстанской и Карагандинской областей.