Чарльз ван дер Лев, kazworld.info, 29 сентября

После "голубой революции" в Кыргызстане (названной так из-за цвета флагов активистов, чьи демонстрации стали мотивом для начала переворота), когда режим президента Бакиева был свергнут в результате массового кровопролития, финансовые гангстеры, тесно связанные с изгнанным главой государства, нисколько не колеблясь, вызвали еще больший хаос, который позволил бы им под шумок вывести из страны как можно больше денег. Одним из главных инструментов в этой операции был "Азиатский универсальный банк" ("АУБ"), контролируемый сыном Бакиева Максимом. Максим работал в тесном сотрудничестве с Данияром Усеновым, некогда бывшим премьер-министром при Бакиеве. В свою очередь, имя Усенова тесно связано с казахстанским банком "БТА", ныне борющимся с огромными трудностями, а в то время возглавляемым Мухтаром Аблязовым. Сегодня Аблязов, Максим и Данияр ведут роскошную жизнь в ссылке в центральном Лондоне, где, судя по всему, им наверняка есть что обсуждать.
Беспрестанная охота на менеджеров "Азиатского универсального банка", крупнейшего банка Кыргызстана, на который наложило арест временное правительство от имени государства, в некоторых отношениях напоминает попытки Казахстана добраться до бывшего президента "Банка ТуранАлем" Мухтара Аблязова и ряда его сообщников. Есть мнение, что Аблязов присвоил денежные средства на сумму свыше 10 миллиардов долларов США, выдавая займы через заграничные филиалы, в том числе в Российской Федерации, Украине, Грузии и Кыргызстане, используя обеспечение, находящееся в этих странах, для покрытия займов, выданных компаниям-фантомам в оффшорных зонах, так, как Нидерланды, Люксембург, Кипр, Британские Виргинские Острова и Сейшелы. Как только данные холдинги объявляли о своей несостоятельности, обеспечение таким образом оставалось за пределами досягаемости их кредитора, то есть головного офиса "БТА" в Казахстане, откуда изначально и приходили деньги.
Основное различие между "БТА" и "АУБ" заключается в том, что, если первый обанкротился при наличии огромного долгового бремени, большая часть которого остается непокрытой по сей день, с реструктурированием или без, то баланс "АУБ", как и у большинства его банков-коллег в Кыргызстане, включая киргизское отделение "БТА", остается на удивление чистым, несмотря ни на какие революции. "БТА" недавно реструктурировали свою задолженность с помощью синдицированных займов западных банков. Из 12 миллиардов долларов США, почти три четверти были обращены в ценные бумаги, а еще 3,5 миллиарда долларов будут оплачены ликвидными денежными средствами в будущие несколько лет. Некоторые зарубежные кредиторы все же оставляют за собой право получить судебные приказы на заморозку активов "БТА" за границей, от Кыргызстана до Британских Виргинских Островов, с целью обеспечить наличие обеспечения. А головной офис "БТА" в центре Алматы при этом пытается закрыть все лазейки, какие только можно, с переменным успехом.
Разница в положении самого "БТА" и его киргизского филиала вызывает подозрения в том, что Максим Бакиев, который якобы контролировал "АУБ" после его конфискации, использовал банк для вывода денег, присвоенных Аблязовым и компанией, из-за пределов досягаемости нового руководства "БТА", назначенного после национализации банка от имени казахстанского правительства. Расследования обязательно должны представить твердые доказательства обвинения как можно скорее, но косвенные факты уже четко видны всем. Самое поразительное -это то, что пока Аблязов и его доверенные люди делали свою работу сами, без никакой "пятой колонны" в высших кругах общества, Максим Бакиев работал в тесном сотрудничестве с именно такими силами, в частности, премьером Данияром Усеновым. Последний, по некоторым сообщениям 2007 года, имеет долю в "Инэксимбанке", который должен был вскоре объединиться с "БТА" посредством обмена акциями, в результате чего, как считается, Усенову достались 15.6 процентов от нового тандема, переименованного в "БТА Кыргызстан", что дало ему возможность ввести в правление своего сына Марата как своего представителя. Усенов также держал части долей в ряде приватизированных, некогда – государственных предприятиях, в частности, в строительном секторе, но также и владел долями в нескольких угольных шахтах, на паях с Максимом Бакиевым. А благодаря роли последнего в "АУБ", они наверняка получили возможность вывести обеспечение под займы за пределы досягаемости первоначального кредитора, то есть "БТА", оставив денежные займы последнего непокрытыми. Сотни миллионов долларов США и миллиарды рублей, таким образом, проскользнули в "невидимые карманы". Для Кыргызстана это огромная приманка, что в большой мере объясняет, почему Максим и его банда прибегали к таким отчаянным и кровавым мерам в своих попытках зацепиться за власть.
В Соединенных Штатах, где власти уже подвергаются нападкам за предполагаемые мошенничества, также и с участием Максима Бакиева, в связи с поставками топлива на американскую воздушную базу рядом с международным аэропортом Бишкека Манасом, дело "АУБ" все больше и больше становится похожим на бомбу замедленного действия под стульями известных бизнес-консультантов и ветеранов от политики. "Хотя подробности по обвинениям можно представить только ориентировочно, в них можно отследить связь г-на Бакиева-младшего с "Азиатским универсальным банком", киргизским банком, который консультировался у американских консультантов APCO Worldwide и Kroll Associates, и в совет правления которого входят три бывших сенатора США", говорится в отчете, опубликованном в Wall Street Journal 15 июня сего года, автором которого является Скотт Хортон, преподаватель Школы права Университета Колумбия в Нью-Йорке и доверенное лицо Американского университета в Бишкеке. "Прокуратура заявляет, что г-н Бакиев-младший вывел в "АУБ" часть суммы в 300 миллионов долларов из государственного займа, предоставленного Кыргызстану Россией, и присвоил эту сумму себе лично", говорит представитель. Критики кыргызстанского правительства подозревали, что Максим Бакиев связан с "АУБ", который, за время правления его отца, превратился из малоизвестного банка в самое влиятельное финансовое учреждение страны. "АУБ" вывел огромную сумму денег из страны, когда правительство пало. В ночь переворота, 7 апреля, официальные лица "АУБ" дали разрешение на международный перевод денег, который, по их словам, был затребован клиентами "АУБ", и достигал суммы в размере около 170 миллионов долларов, или более 10% от банковских активов страны, по словам представителей центрального банка".
Подставные лица в деле, как правило, рассказывают по-разному о том, каким образом такая огромная сумма (по киргизским меркам) могла быть выведена из страны за одну ночь, учитывая шаткую инфраструктуру телекоммуникаций и хроническую нехватку наличных резервов в банках. Так, Wall Street Journal в своем отчете цитирует бывшего главу Центрального банка Кыргызстана, Улана Сарбанова, который говорил, что денежный перевод входил в состав хорошо функционирующей системы финансовых лазеек, через которые из оборота в Кыргызстане были выведены, наверное, суммы порядка миллиардов за годы, последовавшие после "тюльпановой революции". [Сарбанов] заявил, что менеджеры "АУБ" регулярно консультировались с г-ном Бакиевым-младшим по вопросам банковского бизнеса", пишет газета. "Пока глава центрального банка г-н Сарбанов говорил, что у него есть подозрения относительно деятельности "АУБ", так как у банка был офис в Западном Самоа, и, по его словам, "отделение могло выдавать разные балансы в один и тот же день". Он отказал им в разрешении на привлечение вкладов от киргизских граждан. В 2005 году Центральный банк России начал расследование по "АУБ", а после выпустил заявление, рассмотренное также и Wall Street Journal, в котором говорилось, что банк, по всем признакам, занимается "подозрительными операциями", помогая компаниям уклоняться от уплаты налогов. Г-н Сарбанов сказал, что когда он пытался помочь российскому банку в проведении расследования, его сместил с должности сам президент Бакиев. После ухода г-на Сарбанова "АУБ" занялся розничными банковскими услугами. Г-н Надел, председатель "АУБ", говорит, что это никак не связано с какими-то поблажками от правительства, и что "АУБ" потратил "несколько лет" в попытках получить банковскую лицензию на розничное банковское обслуживание, а расследование российского Центробанка ничего не доказало против "АУБ".
Здесь прослеживается явная параллель между такими людьми, как Борис Березовский, Мухтар Аблязов и Данияр Усенов. Все трое планировали установить плутократический режим силой, где закон и порядок прежде всего служил бы деловым интересам правящей элиты, а интересы общества в целом были бы им подчинены. Но самый важный вопрос – откуда они набрались таких идей в первую очередь? Ответ так же прост, как удивителен для западных критиков. Когда железный занавес пал, Запад, и в частности англосаксонский мир, все еще оставался под чарами анархического капитализма Милтона Фридмана, который достиг своего апогея при Рональде Рейгане и Маргарет Тэтчер. Эта "система" практически сводится к "антисистеме", когда основная часть экономического контроля попадает в руки правителей из корпоративных залов совещаний, а демократические силы, вытесненные на обочину, вынуждены ожидать исхода. Итак, они ожидали и увидели (или, точнее, не могли увидеть на протяжении долгого времени), как к середине первого десятилетия нового тысячелетия все пошло вкривь и вкось. В Российской Федерации и Казахстане же, наоборот, у олигархов были лишь мизерные шансы воспользоваться возможностью захватить контроль над политикой. Но в Кыргызстане у них появился настоящий шанс на это, что оправдывает жесткую позицию, которой и Россия, и Казахстан придерживаются в отношении потенциальных плутократов.
Этот процесс действует в разных направлениях. Во-первых, предприниматели и корпорации, владеющие миллиардами, всегда будут нуждаться в политической поддержке для получения возможностей развития бизнеса как на родине, так и за границей. И в Америке, и в Европе, продвижение своего лобби в коридорах и салонах, где концентрируется настоящая сила, считается обязательной статьей для всех и каждого корпоративного руководителя, а специальные агентства, чуя, что им могут перепасть жирные остатки пиршества, предлагают услуги по предоставлению "доступа" корпоративных бонз в круги принятия политических решений. Руководители, исключенные из круга представителей общественности в целом, нуждаются в тех, кто таковыми остается, чтобы решения принимались в их пользу. Во-вторых, политические эшелоны, которые, по идее, в обычных обстоятельствах не должны иметь больших денежных сумм, о которых стоило бы говорить, так как это конфликтует с их функцией хранителей общественного богатства, нуждаются в больших суммах для своих предвыборных кампаний (и во все большем числе случаев – для своих личных оффшорных банковских счетов) из частных источников. Работа в тандемах такого рода порождает мошенничество, подлоги и воровство во всех кругах, от сельских поселений до правительств сверхдержав, так как в большинстве стран мира такой обмен услугами является незаконным.
В третью очередь, что хуже всего, плутократия, как правило, открывает дверь безоговорочно криминальным элементам, которые приобретают политическое влияние вместе со своими коллегами-"белыми воротничками". Вряд ли для кого является секретом, что основная масса людей, которые поднимались на баррикады "тюльпановой революции", в основном представляла собой нанятое пушечное мясо. В результате, в вознаграждение им достались только униформа и оружие, ну а те, кто предоставил щедрые суммы для их найма, получили места в парламенте. Это, в свою очередь, привело практически к слиянию между Гуверами и Рузвельтами Кыргызстана, его Рокфеллерами и Аль Капоне – политическим узурпаторам, элитным преступникам и их коллегам от плаща и кинжала. Сходство между тем, что произошло в Кыргызстане при Бакиеве, и тем, что планировали такие люди, как Березовский в России, а Рахат Алиев и Мухтар Аблязов – в Казахстане (и, как кажется многим, все еще планируют), поразительно. Но продолжение киргизской "черной саги" покажет, что ни Кыргызстан, ни Казахстан, и даже Российская Федерация не имеют дела с проблемой исключительно внутреннего толка. Судя по всему, проблема имеет глобальный характер, и тянется из бывшего СССР по Центральной Европе до Италии, а оттуда – прямиком на другой берег Атлантики. (продолжение следует)