Юрий ГЕЙСТ, "Диапазон", 3 мая

Родные Мурзабекова отдали потерпевшей Бериковой 10 миллионов тенге за "прощение". Сам Мурзабеков говорил, что о деньгах не знал и прощать Лауре его не за что. Вину в превышении власти он не признает, но раскаивается в измене жене.
На прошлом судебном заседании по делу экс-начальника ГОВД Кайрата Мурзабекова изучали детализацию звонков между подсудимым и потерпевшей Бериковой (напомним, сотрудница полиции обвиняет начальника в том, что тот ее жестоко избил, вывез за город). Защита Мурзабекова обратила внимание, что некоторые фрагменты детализации противоречат показаниям потерпевшей.
– В то время, когда наш подзащитный в лесополосе якобы издевался над Бериковой, подвешивал ее за пояс к дереву, с ее телефона несколько раз звонили. Длительность одного исходящего звонка составила 6 минут. Получается, что Лаура долгое время разговаривала с кем-то по мобильному с петлей на шее? – недоумевает адвокат Мурзабекова.
Отвечать на этот вопрос было некому, так как потерпевшая до сих пор находится в больнице, ее увезли туда на "скорой" после одного из судебных заседаний.
Также, по мнению защитников подсудимого, детализация звонков фактически подтверждает, что у Бериковой и Мурзабекова были длительные неслужебные отношения: разговаривали по мобильному ночью, еще когда Мурзабеков работал в Хромтау, и по службе их ничто не связывало.
– Вы знали о неслужебных отношениях вашей дочери и Мурзабекова? – спросила судья Мухамбеткалиева у матери потерпевшей.
– Еще раз заявляю, что Лауру с Мурзабековым, кроме служебных отношений, ничто не связывало. Я бы знала об этом. Между ними ничего не могло быть общего, потому что у Лауры был молодой человек, – ответила женщина.
По словам потерпевшей, за несколько минут до издевательств Мурзабеков звонил ей на мобильный телефон. Однако в телефонной распечатке звонок от подсудимого на сотовый Лауры отсутствует. Сам Мурзабеков тоже отрицал, что звонил ей.
– Я вообще сомневаюсь в том, что эта детализация звонков достоверна, – заявила на суде мать потерпевшей.
– Защита не имеет отношения к этой детализации. Ее предоставили по запросу суда, сомнений в ее подлинности быть не должно, – парировали адвокаты Мурзабекова.
Также они подчеркнули, что в уголовном деле есть фальсификация доказательств: в протокол осмотра места происшествия внесли ложные сведения, серьгу Лауры на полу в кабинете подбросили, а при повторном осмотре нашли "случайно". Также Лаура Берикова утверждала, что в ночь, когда произошел конфликт с шефом, она 4 часа провела на улице. Адвокаты Мурзабекова пытались убедить суд, что провести несколько часов на морозе ночью в летних туфлях просто невозможно. По их версии, именно за эти 4 часа Лауру мог кто-то избить, а потом она просто свалила все на Мурзабекова.
– Родные нашего подзащитного отдали потерпевшим 10 миллионов тенге, – говорят адвокаты подсудимого. – В нашей практике это впервые, когда отдают такую сумму за моральный вред. В деле имеется расписка, что подсудимого они прощают, претензий к нему не имеют. Потом вдруг Берикова заявляет, что простила Мурзабекова как человека, но не как должностное лицо. Это как понимать? Просим Мурзабекова оправдать…
Прокурор попросил для Мурзабекова 7 лет лишения свободы.
– Хочу обратить внимание на тот факт, что на скамье подсудимых оказался офицер в звании подполковника, – рассказывала старший помощник прокурора Актобе Асель Таналиева. – Мурзабеков длительное время проработал в полиции. Чиновник такого высокого ранга грубо превысил власть, проявил вседозволенность и наглость, нарушил принципы морали. Понятно, что арест Мурзабекова повлек большой общественный резонанс.
В своем последнем слове Кайрат Мурзабеков еще раз подчеркнул, что не виновен в преступлении. Он лишь попросил суд в случае обвинительного приговора не лишать его свободы, мотивировав это тем, что "еще не потерян и пригодится обществу".
– СМИ из меня сделали монстра, – рассказал Кайрат Мурзабеков. – Но я специально не скрывался от камер, так как не считаю себя виновным, Лауру я не бил. Я хочу попросить прощения у своих родных за то, что в таком возрасте оказался на скамье подсудимых. Все получилось из-за какой-то ссоры, интрижки… Я сожалею и прошу прощения у супруги и детей, что связался с этой девушкой, что изменял жене и испортил свой моральный облик. Думаю, если бы я действительно был бы таким, как на меня наговорили, то я бы не продержался в органах 20 лет. При вынесении приговора прошу учесть, что у меня супруга не работает, больная мать и четверо детей. Если меня посадят, кто будет воспитывать детей? Без надзора они могут совершить преступления. Если меня не лишат свободы, то даю слово, что близких больше обижать не буду. Подчеркиваю, что детьми я не прикрываюсь, я действительно не виновен.
В четверг, 3 мая, судья Мухамбеткалиева вынесет приговор по нашумевшему делу. О приговоре читайте в следующем номере "Диапазона".

"На моего сына дело не возбуждали"
Так говорит мать полицейского, который покончил жизнь самоубийством.
В прошлом номере "Д" приводил часть показаний Мурзабекова в суде, где он говорил о суициде сотрудника полиции: "Уволили Калдыбаева [замначальника ДВД. – Прим. автора]. По Калдыбаеву проходил свидетелем Асет Утарбаев. Потом на него возбудили уголовное дело. Он совершил суицид, выпив уксус". В редакцию обратилась мать погибшего полицейского Сауле Укасова.
– Нас возмутили слова Мурзабекова о нашем сыне, что он якобы покончил жизнь самоубийством из-за возбужденного на него уголовного дела, – рассказывает Сауле Укасова. – Никакого уголовного дела на него не заводили. Мой сын Асет Утарбаев работал заместителем начальника отдела кадров ДВД. Да, он проходил свидетелем по делу Калдыбаева. Мой сын всего лишь выполнил указание своего начальника, написав приказ об увольнении одного сотрудника задним числом. 5 декабря его по­просили написать рапорт об освобождении от занимаемой должности по собственному желанию. Его поставили в резерв, другую работу не предоставили. 22 декабря, проводив детей в школу и садик , он пошел на работу. Что там произошло, никто не знает. Может быть, было моральное давление, может, какая-то угроза. Но явно, что-то такое, что заставило его выйти из себя… Он сильно любил жену, детей, заботился о нас. Просто так он не мог совершить такое [суицид. – Прим. автора]. Я сама после трагедии заболела и перенесла операцию. Я верю, что виновные понесут наказание. Мы не хотели придавать наше горе огласке. Но сейчас нам важно оградить память моего сына от всяких сплетен и пересудов.
Асету Утарбаеву было всего 33 года.