ЗАЩИТНИК Кабыкенова Б.С.

Уважаемый председательствующий! Уважаемые присяжные заседатели!
В течение 37 лет я как профессиональный лектор читала лекции за аналогичной кафедрой. Но ни в каком кошмарном сне я не могла представить себе, что мне придется произносить речь в суде, стоя за такой же кафедрой, в защиту моего супруга.
Быть может, кто-то риторически скажет: "Видимо, так было угодно судьбе". Быть может, он прав. Но, к сожалению, у этой судьбы есть конкретное лицо – это бывший руководитель финансовой полиции. Вот уже в течение 5 месяцев в этом зале мы пытаемся разобраться в том, что же все-таки произошло на самом деле. Сторона обвинения выставила перед вами 56 томов уголовного дела, как бы визуально доказывая наличие преступления.
Само обвинительное заключение начинается с оглашения высших нравственных ценностей, которыми должны руководствоваться государственные служащие, включая судей. Навряд ли кто-то будет оспаривать истинность этих ценностей, однако возникает вопрос: кто же апеллирует к ним? А апеллируют к этим ценностям сотрудники Финансовой полиции во главе со своим бывшим руководителем. И эти же ценности оглашены в этом зале государственными обвинителями во время прений. Однако в связи с этим возникает вопрос: кто вправе давать оценку о нравственности другого при условии, что сам далеко не является носителем этих ценностей?
Против Джакишева С.А. и Ташеновой А. возбуждено уголовное дело по обвинению в коррупции. Финансовая полиция устроила высокоскоростное эффектное мероприятие, огорошив всех скандальной отставкой 6 судей Верховного Суда. Все было до мелочей продумано, замешано на чудовищном коварстве и злом умысле. Особенно хотелось бы отметить эффект неожиданности. Были растеряны все, начиная с судей, сенаторов, членов Совета Безопасности, когда им продемонстрировали "фильм-ролик" из нарезок, сделанных оперативником Кушубаевым М.Ш.
В этом ролике поставленный голос за кадром вещал о том, что доблестные борцы с коррупцией – сотрудники финансовой полиции раскрыли коррупционное преступление судей Верховного Суда. Сенсационная новость разлетелась по всей стране и за ее пределами. И можно было радоваться за успехи доблестных борцов с коррупцией в рядах государственных чиновников, если бы не мучил один вопрос: что послужило основанием для этой "блистательной" операции? Какую "высокую нравственную" цель преследовали организаторы этой акции?
И, как в этой аудитории неоднократно было озвучено, г-н Кожамжаров К. сделал это далеко не из благих побуждений, а с целью сокрытия собственных рейдерских действий в отношении российской компании "Северсталь". Ставки были высокие – остаться без работы и быть привлеченным к ответственности за рейдерство, или благодаря громкому делу пропиарить свою незаменимость. Видимо, именно этот мотив и является той высокой "нравственной ценностью", к которой призывает в обвинительном заключении финансовая полиция.
В качестве основных доказательств обвинения представлены негласные аудио-видеозаписи за 3-е, 17-е и 28-е февраля 2011 года. Поскольку это единственная доказательная база, вокруг этих записей и развивались все баталии в этом зале.
Государственный обвинитель Каныбеков М.М. обвинил нас в том, что мы обратились к независимым экспертам за пределами Казахстана для исследования аудио-видеозаписей, представленных в качестве доказательств обвинения, и для дачи оценки казахстанским экспертным заключениям. Не признавая нашего права обращения к другим экспертам и подозревая нас в противоправных действиях, государственный обвинитель выразил это избитым афоризмом: "Кто платит – тот и заказывает музыку". Что ж, и нам ничего не остается, как ответить аналогичным афоризмом. Спасение утопающих – дело рук самих утопающих! Как бы вы поступили в такой ситуации, если в Казахстане нет альтернативной экспертизы? Если следствие постоянно игнорировало наши ходатайства о включении в экспертизу вопросов, которые действительно отразили бы легитимность представленных записей. Представители государственного обвинения постоянно упрекают нас в том, что эксперты работали на платной основе. А кто в наше время работает бесплатно – мы уже более 20 лет живем в рыночных отношениях. И не надо лукавить, господа государственные обвинители, казахстанские эксперты тоже работали не бесплатно – выставленный счет составляет 253 тысячи тенге.
Хотя оригиналы записей, якобы содержащиеся в ноутбуке "НР", как мы выяснили здесь, в зале судебных заседаний, были представлены экспертам только 1 июня 2011 года, а они завершили свое исследование уже 3 июня 2011 года и выставили счет за выполнение работы в объеме 200 часов. Возникает вопрос: если в сутках 24 часа, то как за 2 дня можно было отработать 200 часов?
Все произведенные экспертизы на данный момент оплачены из бюджета. Помимо официальной зарплаты, эксперты получили и эти деньги. Не является ли это хищением, уважаемые государственные обвинители? Естественно, теперь эксперты Центра судебной экспертизы РК в любом случае теперь будут отстаивать свои заключения. Ведь в противном случае надо будет возвращать деньги. И здесь возникает риторической вопрос у нас: а кто здесь заказывал музыку? Тот, кто принес объекты для исследования в неопечатанном виде? Или тот, кто дал команду это сделать? И откуда у них была уверенность в том, что у них примут объекты в таком, т.е. неупакованном и неопечатанном виде? Чем объясняется коллективная безответственность экспертов, которые прекрасно знали, как здесь выяснилось, что по объектам, представленным в таком виде, проводить экспертизу запрещено? И в этом зале все эксперты, начиная от Крамарь С.А. и заканчивая Серикбековым Д., единым заученным текстом твердили нам, что ответственность за это возлагается на их руководство и тех сотрудников финансовой полиции, которые представили объекты в таком виде. Давайте мы сейчас попытаемся представить на экспертизу такие неопечатанные объекты – примут ли они их? Думаю, они даже не будут разговаривать с нами. И тут возникает третий вопрос: откуда эта взаимная солидарность тех, кто представляет объекты на экспертизу с нарушением Закона, тех, кто принимает их с нарушением Закона и тех, кто проводит экспертизу с нарушением Закона? На этот вопрос ответил за них за всех государственный обвинитель Каныбеков М.М., обращаясь с вопросом к эксперту Крамарь С.А.: "Вы ведь всегда и раньше так проводили экспертизу – и никаких проблем не было?"
Видимо, придется мне сейчас придется пояснить, почему не было проблем. Вышеуказанная солидарность оперативников, экспертов, следователей и обвинителя зиждется на правовом нигилизме, который, как щупальце спрута, опутал их сознание. Когда адвокат Сисинбаев Т.М., обращаясь к Каныбекову на днях, указал на проявление им правового нигилизма, гособвинитель воспринял это как нецензурное выражение и обратился за защитой к председательствующему. Видимо, здесь тоже придется дать элементарное пояснение сущности понятия правового нигилизма.
Как указано в юридическом словаре, правовой нигилизм – это одна из форм правосознания и социального поведения личности, характеризующаяся отрицательным (скептическим) отношением к закону и ценностям права. Он выражается в пренебрежении, сознательном игнорировании правовых предписаний.
Правовой нигилизм имеет две основы: первая – это незнание законов, вторая – это игнорирование законов. Именно с последним явлением в чистейшем виде мы столкнулись здесь во время судебного процесса. Сложно предполагать, что следователь, эксперт, государственный обвинитель не знают уголовно-процессуального кодекса. Но если они позволяют себе, зная его, не соблюдать его требований, то здесь налицо правовой нигилизм, порождающий противоправные деяния. Именно об этих нарушениях говорили наши адвокаты и, опираясь на Закон, убедительно доказали противоправность действий оперативников, следователей и экспертов. Здесь возникает еще один вопрос: ведь государственный обвинитель, участвующий в судебном процессе, должен, прежде всего, надзирать за законностью действий обеих сторон. Что же мы наблюдаем на данном процессе? Государственные обвинители в открытой вербальной форме поддерживают оперативников, следователей и экспертов, которые явно нарушили Закон, и при этом на замечание адвокатов Каныбеков М.М. отвечает: "Да, я их защищаю!"
Что же в итоге кроется за действиями следователей и государственных обвинителей? Конечно, нескрываемый безосновательный обвинительный уклон с целью обязательно осудить Джакишева С.А. и Ташенову А.Д. На чем основана эта цель? Я думаю, на том же правовом нигилизме. Государственный обвинитель Каныбеков М.М. неоднократно говорил: "Вот эти 56 томов дела – вот они и есть доказательства!" Хотя при завершении судебного исследования председательствующий отметил, что из всего количества томов только несколько имеют непосредственное отношение к рассматриваемому делу.
Уважаемые присяжные заседатели! Мы вместе с вами исследовали материалы дела. Но на главные вопросы, поставленные во время судебного следствия, ответ так и не получен. Что лежит в основе обоснования виновности Ташеновой А. и Джакишева С.А. – только домыслы следствия, намеренное искажение фактов, лжевыводы и уверенность в безнаказанности за свои противоправные действия. Так, например, в процессе судебного следствия мы с вами обнаружили:
1) В представленных стенограммах телефонных разговоров между Тлеубеком Т. и Кабыкеновым Д. указанное время не соответствует детализации, представленной в материалах дела. Следовательно, разговора в указанное время не существует. А по содержанию их нельзя отнести к 17 и 18 февраля. Сделано это специально – чтобы создать впечатление, что Кабыкенов Д. ждал ответа от Джакишева С.А. Но здесь, как и обычно, подвела логика следователей. В представленной стенограмме говорится о том, что Кабыкенов Д. устраивается в гостинице "Думан", а доказательства этого имеются в деле (билет и командировочное удостоверение и т.д.).
2) Также мы видим, что следователи, исказив достоверность детализации телефонных разговоров, приписывают Джакишеву С.А. разговор, который состоялся между другими абонентами и Тлеубеком Т., заведомо зная, что этот номер телефона не принадлежит Джакишеву С.А. и осознанно доводят эту информацию до сведения Генерального Прокурора с целью показать наличие контакта между ними.
3) Представление Шакеновым Д.В. в суде под присягой в качестве доказательства ложного документа о том, что Ташенова А. и Джакишев С.А. имеют собственность в Америке.
4) Предоставление на экспертизу различных вариантов аудио-видеозаписей.
5) Арест и включение в список собственности объектов недвижимости, не принадлежащей Джакишеву С.А. и Ташеновой А.Д.
6) Ложное обоснование происхождения 70 тысяч долларов, которые были сняты со счета Кабыкенова Б.С. и в тот же день, буквально в течение 15 минут, были размещены на более выгодном депозите того же банка. И все это сделано с одной целью – убедить Генерального Прокурора в доказанности происхождения взятки в размере 70 тысяч долларов США.
7) и самое главное – представление Президенту и Совету Безопасности смонтированного ролика, где фигурирует фраза "семьдесят тысяч долларов", которая в результате "нарезок" Кушубаева М.Ш. была взята из диалога о деле Шакиргановой. Монтаж данного места записи был подвержен тщательному исследованию и доказан шестью компетентными, высокопрофессиональными, известными в мире экспертами.
Так, например:
1) профессор Галяшина Е.И. вынесла заключение, что исследованная ею фонограмма представляет собой "результат выборочной фрагментарной перезаписи и является видоизмененной копией первичной аудио/видеозаписи, полученной на записывающей системе "Оберег", и содержит ситуационно необусловленные артефакты, которые относятся к признакам монтажа и неситуационных изменений".
2) В соответствии с заключением специалиста Нащекина А.И. "в представленном на исследование файле...имеются признаки изменения первоначального содержимого записи на отрезке времени с 31 минут 01 секунд...";
3) эксперты из США Каталин Григорас и Крис Дженкинс установили, что "при аналитическом прослушивании выявлено периодическое фоновое тиканье, которое соответствует находившимся в комнате часам; периодичность тиканья равна 2 секундам, то есть промежуток времени между каждыми двумя последовательными ударами равен 2 секундам; имеется две пары последовательных ударов, которые выпадают из 2-секундного ритма, при показаниях счетчика времени 31:17.64 и 31:18.39 – они отстоят друг от друга на 740 мс, что свидетельствует о цифровом монтаже аудиозаписи".
4) Эксперты Иванова В.М и Урусов И.В, который так и не попал в зал судебного заседания, прождав три дня, дали заключение, что: "на моменте времени примерно 31:00 вероятно присутствует вставка, в виде наложения звуковых дорожек... обнаружен ситуационно не обусловленный разрыв фазы и разрыв спектрограммы фонограммы, данный факт может свидетельствовать о прерывности фонограммы... на спорной фонограмме, вероятно, присутствуют признаки монтажа в виде наложения звукового ряда и прерывность фонограммы";
5) По мнению независимого эксперта Зубовa Г.Н., примененные казахстанскими экспертами и изложенные в заключении методы исследования не соответствуют ни одной из существующих методик исследования цифровых видеофонограмм и фонограмм и сложившейся международной экспертной практике, что свидетельствует о необъективности проведенного исследования и необоснованности вывода об отсутствии признаков монтажа и иных изменений звукового сигнала на фонограмме.
Представив ложные доказательства Генеральному Прокурору, следователи пытались сформировать у него мнение о доказанности вины обвиняемых.
Когда мы говорим о правовом нигилизме как о незнании закона, к моему горькому сожалению, я вынуждена привести пример незнания закона представителями государственного обвинения. Вы все прекрасно помните тот день, когда следователь Шакенов Д.В., давая под присягой показания в суде, озвучил ложную информацию, ссылаясь на то, что через некоторое время представит документы, подтверждающие наличие собственности Ташеновой А.Д. и Джакишева С.А. в Америке. Но затем, когда эти документы были представлены, выяснилось, что это – материалы, скачанные из сайта о продаже недвижимости из Интернета, а сопроводительное письмо, в котором утверждается, что такой собственности у данных лиц нет, представлено в неапостилированном виде. Во время обсуждения вопроса о приобщении данного документа к материалам дела мы высказали мнение, что данная информация является выгодной для нас, но этот документ не может считаться действительным, так как представлен в неапостилированном виде. На это государственные обвинители Каныбеков М.М. и Талипова Ж.С. набросились на меня с очередной тирадой с требованием к председательствующему сделать мне замечание, потому что я этим термином "апостилирование" пользуюсь чаще, чем они, что мне "понятно, что это такое, а в уголовно-процессуальном кодексе этого требования нет!" Что можно сказать по этому поводу? Очень печально, но я должна констатировать, что наши гособвинители не знакомы с нормативными правовыми актами, регулирующими движение международных документов. Я была удивлена незнанием таких элементарных вещей, поэтому зайдя в Интернет, задала в поисковой системе "Гугл" слова "Генеральная прокуратура", "апостилирование" и получила очень интересную информацию о том, что существует Приказ Генерального Прокурора Республики Казахстан от 25 февраля 2011 года № 18 "Об утверждении Регламента государственной услуги "Апостилирование официальных документов, исходящих из органов прокуратуры, органов следствия и дознания", подписанный еще в бытность К. Мами Генеральным Прокурором.
Данный документ издан в соответствии со Стандартом государственной услуги "Апостилирование официальных документов, исходящих из органов прокуратуры, органов следствия и дознания", утвержденным Указом Президента Республики Казахстан от 18 августа 2010 года № 1041, и пунктом 2 постановления Правительства Республики Казахстан от 24 апреля 2001 года № 545 О мерах по реализации положений Гаагской Конвенции от 5 октября 1961 года. В связи с этим приказывается утвердить Регламент государственной услуги "Апостилирование официальных документов, исходящих из органов прокуратуры, органов следствия и дознания".
Как работают наши государственные обвинители, не зная, что такое "апостилирование" вообще? И как они выполняют данный Приказ Генерального Прокурора РК? Этот документ существует более года и основывается на Указе Президента РК, изданном еще в 2010 году и Постановлении Правительства РК от 2001 года, а наши государственные обвинители не только не знакомы с понятием "апостилирование", но и ставят нам в вину, что мы знаем это. Не это ли проявление махрового правового нигилизма? Если государственный обвинитель не знает законов или, зная, закрывает глаза на нарушения, допущенные со стороны следователей и экспертов, более того, потакая им, прикрывает их противоправные действия, то не значит ли это, что правовой нигилизм является фундаментом их мировоззрения? О каком надзоре за законностью со стороны государственных обвинителей вообще может идти речь в таком случае?!
В своем заключении № 7562 от 4 августа 2011 года эксперт Сванкулов А.Э. на вопрос: "В диалоге от 3 февраля 2011 года между Ташеновой А. и Джакишевым С. идет ли разговор о гражданском деле по иску АО "ФИК "Алел" к Налоговому управлению г. Семей о признании уведомления недействительным, чем это подтверждается? <...> в) есть ли просьба Джакишева С.А. решить вопрос в пользу АО, и чем это подтверждается?", отвечает, что "высказываний, представляющих собой обращение Джакишева С.А. с просьбой к Ташеновой решить вопрос в пользу АО "ФИК "Алел", в разговоре от 3 февраля 2011 года не имеется". Однако, отвечая на первую половину этого вопроса, он проводит параллель с записями разговоров за 17-е и 28-е февраля, хотя его никто не просил этого делать и, более того, следователь Амралинов М.Т. (т.30 л.д. 64-65) изначально исключил вопрос о наличии темы гражданского дела АО "ФИК "Алел" в разговоре 28-го февраля, а перед экспертом был поставлен конкретный вопрос о разговоре за 3-е февраля, безотносительно других разговоров. При этом, видимо, вспомнив, что экспертиза должна быть научно обоснована, эксперт применил термин "семантическая конгруэнтность", по всей видимости, не понимая сущности данного понятия. Слово "конгруэнтность", заимствованное из латинского языка, означает "соразмерность, соответствие, совпадение". В чем эксперт увидел совпадение разговоров между Джакишевым С.А. и Ташеновой А. от 3, 17 и 28 февраля? Мы с вами прослушали здесь все разговоры и убедились в том, что каждый раз темы разговоров были различными, поскольку обсуждались разные проблемы. Говоря о конгруэнтной связи, эксперт сделал попытку объяснить содержание разговора за 3-е февраля, ссылаясь на содержание последующих разговоров. Т.е. он объясняет содержание разговора, имевшего место в прошлом, опираясь на содержание разговоров, которые состоятся в будущем. Алогизм данного вывода налицо. Можно было бы принять позицию эксперта, если бы объяснялся разговор настоящего, опираясь на прошлый разговор. Но как можно объяснить прошлое из будущего? Это что – как в фильме "Назад – в будущее"? Этот молодой человек явно не владеет категориальной культурой научного мышления, и, бравируя элементарным понятием "конгруэнтный", которыйзнает любой школьник, изучающий математику, где, например, говорится о конгруэнтности геометрических фигур, эксперт явно пытается в завуалированной форме представить ожидаемый и нужный следователям ответ.
Теперь о дополнительной экспертизе №2783 от 19.07.2011 г. Данная экспертиза напоминает мне реферат нерадивого студента, который скачивает, переписывает разрозненные части разных текстов, не понимая, что делает. По содержанию данной экспертизы осуществлен высокопрофессиональный, исчерпывающий анализ профессором Галяшиной Еленой Игоревной, которая доказательно обосновала, что дополнительная экспертиза практически не проводилась. Мы все здесь были свидетелями того, что на ее вопрос о том, как было определено, что данная запись является оригиналом, эксперт Серикбеков Д.С. не смог ничего сказать, и, опустив глаза, как неуспевающий ученик, сказал: "Не могу ответить". Если эксперт не может ответить на вопрос, то как он осуществлял экспертизу – значит, он ее просто не проводил! К аналогичному выводу можно прийти, пролистав саму экспертизу. Объем данного заключения эксперта составляет всего 9 страниц, из которых 3,5 страницы занимает краткое изложение основной экспертизы, а собственно исследование практически состоит из 4 страниц текста, в котором большая часть является цитированием методического пособия, применяемого для анализа аналоговых записей. Единственной положительной стороной данной экспертизы является то, что было указано, что компьютер возвращается следователям в упакованном виде. Но и это вызывает глубокие сомнения и ряд вопросов. Согласно актам приема-передачи объектов исследования ноутбук "НР" и комплекс "Оберег" были предоставлены на экспертизу 13 июля 2011 г. и возвращены уже 14 июля 2011 г. Если ноутбук "НР" и комплекс "Оберег" так недолго – всего 1 сутки – находились у экспертов и были представлены в неупакованном виде, то какая была необходимость упаковывать их при возврате? Ведь, как неоднократно утверждали эксперты во время допроса в суде, за сохранность содержания аудио-видеозаписей ответственность несет лицо, предоставившее объект на экспертизу, т.е. следователь Амралинов М.Т. В ответ на письмо следователя Шакенова Д.В. с просьбой вернуть данные объекты в кратчайшие сроки, эксперты написали, что "Скопированные файлы (исследуемые фонограммы) будут предоставлены с заключением эксперта после завершения экспертных исследований" (т.27, л.д.10). Следовательно, исследование было проведено по копиям записей, в чем нас постоянно упрекает сторона обвинения, говоря, что привлеченные нами специалисты проводили исследование по копиям, а не по оригиналу записей. Поскольку данная экспертиза была проведена по копиям записей, то все высказываемые нам претензии мы можем предъявить и к этой экспертизе. Заостряю ваше внимание на том, что российские эксперты, не зная об этой переписке, сделали вывод о том, что экспертиза была сделана не по оригиналу записей. Мы пришли к этому же выводу на основании анализа данной переписки между экспертами и следователями.
С проявлением крайней формы правового нигилизма мы столкнулись во время допроса работника оперативного отдела Кушубаева М.Ш., который совершил противоправное деяние – попирая Закон, он представил смонтированный ролик, нарезанный и склеенный им, как он утверждал, по своему усмотрению, но это сделано, скорее всего, по чьему-то заданию. На неоднократные вопросы защиты, не являются ли его действия грубым нарушением закона, прежде всего – Конституции, Уголовно-процессуального кодекса и Нормативных постановлений Верховного Суда, он дал ответ: "Вы ссылайтесь на свои законы, я ссылаюсь на свои законы. Я остаюсь при своем мнении, хорошо?" На замечание адвоката Сисинбаева Т.М.: "Но это ведь Закон Казахстана – как Вы можете оставаться при своем мнении?" – Кушубаев М.Ш. ответил: "У нас свои законы". Когда адвокаты сделали замечание, что закон об ОРД отсылает к выполнению требований УПК, а также о том, что существует иерархия законов, он сказал: "Давайте не будем здесь блистать юридическими знаниями!" Впервые в жизни я столкнулась с ситуацией, когда знание трактуется как недостаток, как что-то порочное.
Вот оно – реальное проявление сущности правового нигилизма! Но в этой ситуации Кушубаев М.Ш. выражает свою позицию, абсолютно не комплексуя и не осознавая или не желая осознавать, что его действия носят противоправный характер.
Аналогичной уровень правового нигилизма проявил и следователь Амралинов. На вопрос о том, что при получении материалов ОРМ он должен был составить протокол прослушивания и стенограмму записей с участием понятых, затем упаковать и опечатать носитель, прежде чем отправить объект на экспертизу, он ответил, что поскольку это материалы ОРМ, то не было необходимости это делать. Но, как мы выяснили в судебном разбирательстве, в аналогичной ситуации по делу Сарсенова он сделал все так, как положено по закону: составил протокол, а также стенограмму в присутствии понятых. А по уголовному делу Джакишева С.А. и Ташеновой А.Д. он счел, что делать это необязательно. С чем связан такой дифференцированный подход? А связано это с тем, что если бы все было сделано по закону, то в эти записи невозможно было бы вторгаться и невозможно было бы сделать нарезки и все дальнейшие манипуляции.
Крайне удивляет в этой ситуации позиция государственных обвинителей, которые прекрасно понимая, что здесь имеет место быть нарушение закона, все же не стоят на страже закона, а лоббируют интересы следователей, которые своими действиями попирают закон.
Поскольку в процессе исследования доказательств мы не нашли взаимопонимания со стороны государственных обвинителей, то, как вы помните, по нашей просьбе в суде был допрошен бывший сотрудник Генеральный прокуратуры, который в тот период отвечал за ОРМ, а ныне прокурор транспортной прокуратуры Карагандинской области Ордабаев А., которому мы задали вопросы о том, что должно было быть сделано следователем для введения материалов ОРМ в уголовное дело. На данный вопрос прокурор Ордабаев А. дал ответ в соответствии с существующим законом, т.е. ту же позицию, которую мы отстаивали в суде. Чувство гордости наполнило нас – оказывается, среди сотрудников органов прокуратуры есть еще люди, знающие, уважающие и защищающие Закон! Благодаря показаниям Ордабаева А. у меня не оборвалась надежда, что еще остались в прокуратуре люди, уважающие Закон и не зараженные бациллами правового нигилизма.
В данном отношении хотелось бы привести пример, свидетелями которого мы были в этом зале. Во время просмотра видеозаписи обыска в кабинете Джакишева С.А. мы видели, что следователи изъяли сломанную флеш-карту, которая состояла из 2 частей. Они даже предприняли попытку ввести ее в компьютер. Во время осмотра вещдоков на судебном процессе эта флеш-карта была представлена нам для обозрения, и мы увидели флеш-карту, разбитую на множество частей. Увидев это, гособвинитель Талипова Ж.С. сказала: "Уважаемые присяжные, посмотрите, Джакишев С.А. лжет, говоря, что она сломалась. Видите, из скольких частей она состоит? Чтобы так сломать, надо было прыгать на ней. Он лжет, пытаясь скрыть следы преступления". Но ведь Талипова вместе с нами смотрела эту запись и видела, в каком состоянии извлекли эту флеш-карту и упаковали следователи. Однако, желая уличить и обвинить Джакишева С.А. во лжи, Талипова Ж.С. сознательно исказила этот факт, хотя мы все с вами были свидетелями, что флеш-карта была изъята в другом виде. Данный пример еще раз это доказывает, потому что в материалах дела есть протокол осмотра с участием специалиста Мусияна А., где указано, что ему исследования передана флеш-карту, состоящая из 2 частей и который, видимо, сам или с помощью следователей сломал ее на множество частей (т.20 л.д.146-147). О чем говорят данные действия гособвинителя Талиповой Ж.С. – о том, что основной целью пребывания ее в этом зале является не надзор за законностью и доказанностью возбужденного уголовного дела, а лоббирование интересов следствия. Видимо, именно так она понимает требование Кодекса чести прокурора, в котором говорится, что "несение службы в органах и учреждениях прокуратуры Республики Казахстан является выражением особого доверия со стороны общества и государства, что предъявляет высокие требования к нравственности, морально-этическому облику сотрудников органов прокуратуры".
И, как видно, Талипова Ж.С. в данном случае проявила крайнюю форму правового нигилизма.
Гособвинитель Каныбеков М.М., обозвав признанных во всем мире ученых лжеспециалистами, в то же время охарактеризовал эксперта Сванкулова А. как известного ученого, подчеркнув: "Он даже магистр". Смею заметить, магистр – это всего лишь специалист с полным высшим образованием. Если говорить по советским меркам, бакалавр – это специалист с неоконченным высшим образованием, а магистр – с оконченным. А Галяшина Е.И. – дважды доктор наук, профессор и академик.
Если обратиться к заключению эксперта от 27 июня 2011 года №6218, на которое все время ссылается гособвинитель, на вопрос №5: "Имеется ли скрытый смысл в словах Джакишева С.А. "Алмаз… я принес… чтобы вы изучили… семьдесят тысяч долларов" в записи за 28-е февраля эксперты ответили, что в этой фразе "Алмаз… я принес… чтобы вы изучили… семьдесят тысяч долларов" имеется скрытый смысл, "суть которого сводится к информированию о передаче Джакишевым С. Ташеновой А. в начале их разговора денежных средств – семидесяти тысяч долларов". Именно эту фразу из заключения повторяет Каныбеков М.М. Однако, обратим внимание на то, как был поставлен вопрос. Исходя из самой формулировки вопроса, он изначально имел манипулятивный характер, т.е. эксперты были введены в заблуждение следователем, который изначально в вопросе утверждал, что факт передачи денег установлен. Но мы знаем, что факт передачи денег до сих пор никем не установлен! И во время допроса в этом зале эксперт Сванкулов А. сказал: "Как мне был поставлен вопрос, так я на него и ответил. Был бы по-другому поставлен вопрос, я бы и ответил по-другому". Также хочу отметить, что гособвинитель Каныбеков М.М. лукавил, говоря, что дополнительная психолого-филологическая экспертиза была проведена только по инициативе защиты и вопросы были поставлены только стороной защиты. Да, мы ходатайствовали об этом, но большинство поставленных нами вопросов были исключены следствием, а ряд вопросов, которые были заданы экспертам, является именно вопросами следствия.
Далее государственный обвинитель Каныбеков М.М. в своей речи в прениях утверждает, что аудио-видеозапись была передана следователям только на флеш-карте. Здесь мы вновь убеждаемся в том, что гособвинитель пропустил момент обсуждения этого вопроса во время судебного следствия. Видимо, в тот момент он задумался о счастье, и поэтому не помнит, что адвокатами было доказано, что сторона защиты получила аудио-видеозаписи и на флеш-карте, и на DVD-дисках и что подтверждается документами в деле (т.55).
Утверждая о том, что уголовное дело по факту взятки в отношении Ташеновой А. и Джакишева С.А. было возбуждено только 22 июня 2011 года, а до этого вопрос о 70 тысячах долларов США не ставился, государственный обвинитель явно говорит неправду. В том знаменитом видеоролике, сделанном из "нарезок" оперативника Кушубаева и продемонстрированном Президенту и Совету Безопасности РК, как уже говорилось, поставленным голосом была озвучена эта цифра – 70 тысяч долларов США. Кроме того, эта сумма была прописана в титрах, сопровождавших ролик. А этим заявлением г-н Каныбеков М.М. пытается вновь манипулировать восприятием присяжных, поскольку всем находящимся здесь в зале, а ему тем более, доподлинно известно, что когда Генеральный Прокурор своим постановлением от 16 апреля 2011 года отменил постановление о возбуждении уголовного дела в отношении Ташеновой А. и Джакишева С.А. и при этом дал оценку всем записям за 3-е, 17-е и 28-е февраля 2011 г., написав следующее (цитирую): "Обвинение строится лишь на результатах ОРМ, однако их содержание не позволяет однозначно относить их к исследуемым обстоятельствам" (конец цитаты), после этого, 18 апреля 2011 года, Кожамжаров лично обратился с письмом на имя Генерального Прокурора, где написал: "Проведенными специальными оперативными мероприятиями установлено, что основным мотивом принятия председателем коллегии Ташеновой решения в пользу АО, являлась ее корыстная заинтересованность в получении от судьи Джакишева незаконного денежного вознаграждения в сумме 70 тысяч долларов США". И эти два документа есть в материалах дела: первый находится в т. 1, л.д.222, а второй почему-то в т. 18 на л.д.168-170. Кстати говоря, и средства массовой информации с первого дня писали, что в отношении судей Ташеновой А.Д. и Джакишева С.А. было возбуждено уголовное дело, и сумма, и фраза "70 тысяч долларов" там уже вовсю "гуляла". Непонятно, какую цель преследует государственный обвинитель, распространяя эту ложную информацию.
Особое внимание хотелось бы обратить на то, что в своих показаниях оперативники Кушубаев М.Ш. и Татубаев М.Т. рассказали, что они делали "нарезки", т.е. по своему усмотрению вырезали и склеивали разные части видеозаписи, и что это нормальная практика в их деятельности. Эта деятельность оперативных работников нашла высокую оценку у государственного обвинителя Каныбекова М.М. который сказал, что слово "нарезки" и сам процесс нарезки теперь войдет в анналы истории. В своем выступлении на прениях государственный обвинитель говорил, что согласно заключению казахстанских экспертов нет сомнений в том, что монтажа в записях нет. Данное утверждение является также манипулятивным – оно имеет целью формирование определенного восприятия присяжных, тогда как казахстанские эксперты, которые производили основную экспертизу, отказались отвечать на вопрос о наличии монтажа, ссылаясь на отсутствие методики, дополнительная же экспертиза сказала, что монтаж не обнаружен. Профессор Галяшина Е.И. в своих показаниях в суде четко, ясно и доходчиво объяснила в этой аудитории последнюю формулировку – в отличие от казахстанских коллег она дала корректную оценку, сказав: первые честно сказали, что не могут, а вторые просто сказали, что не обнаружили, потому что у них нет методик. В то же время во всех 6 независимых экспертизах сделан вывод о том, что в записях есть монтаж. Как может не быть монтажа, если сами оперативники говорили здесь в зале, что по своему усмотрению делали "нарезки"? И тем более, что настораживает странное совпадение: даже по теории вероятности невозможно такое совпадение, что именно в тот день, когда они обсуждают дело Шакиргановой о ее собственности и денежных средствах, эквивалентных 70 тысячам долларов, иск о потере которых она предъявила к судебным исполнителям, именно в этот день Джакишев С.А. приносит Ташеновой А.Д. взятку именно в 70 тысяч долларов. И тем более маловероятно то, что отдав эти 70 тысяч и побеседовав с ней в течение часа, уходя, он сказал ей: "Алмаз… я принес… чтобы вы изучили… семьдесят тысяч долларов". О том, что фраза "изучить 70 долларов" есть явный алогизм, говорили все, и я не буду повторяться. Но еще возникает мысль: зачем говорить о том, что ты принес 70 тысяч долларов, если ты их уже отдал час назад? Это явное логическое противоречие говорит о том, что те, кто сделали этот монтаж видеозаписи, не знают элементарных основ формальной логики.
Мы все здесь внимательно слушали назидание гособвинителя о том, что Ташенову А.Д. и Джакишева С.А. должны мучить угрызения совести. Я думаю, угрызения совести должны испытывать как раз те, кто под громким лозунгом борьбы с коррупцией прикрываясь высокими морально-нравственными ценностями, сфабриковал запись, спасая себя и свое место в кресле, с целью сокрытия своего рейдерства в отношении российской фирмы "Северсталь". Странные вещи происходят: если фирма успешная, приносит прибыль, обеспечивает людей рабочими местами и нормальной заработной платой, о чем говорили сотрудники фирмы в этом зале, если люди стоят в очереди, чтобы устроиться на работу в эту фирму, то обязательно надо отнять у них собственность. Понятно – надо отнять у того, у кого что-то есть. Далее, Каныбеков М.М. обвинил тут Джакишева С.А. в том, что он сам придумал политическую составляющую в данном уголовном деле, прикрываясь именами Путина, Назарбаева, Мордашова. Но куда мы денем тогда письмо руководителя "Северстали", в котором Мордашов еще в ноябре 2010 года обратился к Президенту Назарбаеву с просьбой оградить компанию АО "ФИК "Алел" от рейдерства финансовой полиции. Тем более что существует ответ самого Кожамжарова в письме на имя Мордашова от 12 ноября 2010 года за №8-ЮЯ-627. Наличие факта рейдерства подтвердили в своих показаниях здесь и сотрудники самой фирмы. А оправдательный приговор, вынесенный в отношении Полынова подтверждает не только факт рейдерства, но и необоснованность обвинений и незаконность действий финансовой полиции. Куда мы денем второе письмо Мордашова, в котором он вновь обращается к Президенту Н. Назарбаеву, где пишет о рейдерстве со стороны финансовой полиции и о том, что компания никогда не обращалась за помощью в Верховный Суд. И зная обо всем этом, надзирающий прокурор по умолчанию проигнорировал это и не возбудил уголовное дело по факту незаконного преследования бывшего генерального директора АО "ФИК "Алел" Полынова В.И. Так кого же должна мучить совесть? Не тех ли, кто представил смонтированные записи и не тех ли, кто занимался рейдерством и кто попустительствовал этому рейдерству?! И не должна ли мучить совесть тех, кто сейчас с таким рвением защищает интересы всех вышеназванных?
Высказывая свои соображения в прениях, Каныбеков М.М. был озадачен и озабочен тем, что Алмаз Дулатовна сказала "спасибо", когда Джакишев С.А. передал ей папку с аналитической справкой по ГПК. Гособвинитель вопрошал: всегда ли Ташенова А. говорит "спасибо" подчиненным и всех ли она благодарит? Думаю, уместно будет задать вопрос: неужели государственные обвинители не знают, что это норма человеческих отношений? Ведь любой нормальный и воспитанный руководитель не задумываясь говорит "спасибо", когда подчиненный выполняет его поручение. Быть может, в стенах прокуратуры в ответ на протягивание папки с выполненным заданием принято отвечать нецензурной бранью? Тогда понятно, почему это ввергло в шок обвинителя. А Алмаз Дулатовна – образованный, воспитанный человек, даже в том положении, в котором пребывает уже больше года, она не опускает свой уровень культуры, и если вы заметили, всегда начинает свое обращение словами: "Позвольте задать вопрос", и, получив ответ, всегда говорит: "Спасибо". На самом деле это – элементарная вежливость, норма человеческих отношений в обществе. Кстати говоря, с таким же критическим подходом мы столкнулись во время следствия, когда один из следователей, Нургалиев А., пытался убедить нас дать признательные показания, указывая: вот видите, она сказала "спасибо" – значит, в папке лежат деньги. В ответ я вынуждена была задать вопрос: "А вы говорите "спасибо" только тогда, когда получаете взятку?" – на что получила соответствующее, видимо, уровню культуры сотрудников данного ведомства умозаключение: "А зачем на работе говорить "спасибо"?" Видимо, это слово исключено из лексикона сотрудников финансовой полиции и прокуратуры. И, естественно, это ввергает их в шок, если сказать "спасибо" это для них инокультурное явление.
Наряду с этим возникает ощущение, что многомесячное судебное следствие, которое мы, уважаемый председательствующий и уважаемые присяжные заседатели, кропотливо провели вместе в этом зале, было полностью игнорировано стороной обвинения. Создается впечатление, что, ставя проблему, обвинитель смотрел в кривое зеркало и видел в нем перевернутые с ног на голову варианты полученных ответов. Примером тому могут служить "перевернутые" вверх тормашками показания судьи Верховного Суда Кравченко в этом зале, эксперта Сванкулова и самый интересный пример – это преподнесение фотографии Кабыкенова Даурена, где он во время форума с участием Президента Казахстана Н.Назарбаева и Президента России Д.Медведева вручал от имени "Северстали" слиток золота Президенту Н.Назарбаеву. Это было зафиксировано во всех средствах массовой информации, неоднократно показывалось по телевидению. Но, взглянув на этот факт через свое кривое зеркало, Каныбеков М.М. сделал заключение, что Кабыкенов Даурен получил этот слиток в подарок из рук Президента Назарбаева! Я благодарна государственному обвинителю за столь лестный реверанс в адрес нашей семьи. Я думаю, с вашего благословения скоро такой день может настать. Аузыңызға май! Говоря по-русски, вашими бы устами да мед пить!
Еще 15 марта следователь Шакенов, присягнув говорить правду и только правду, преподнес нам ложную информацию о недвижимости Джакишева С.А. и Ташеновой А.Д. в Америке. С какой целью это было сделано понятно – с целью создания у вас впечатления о масштабах нашей собственности. Именно тогда было озвучено, что Кабыкенов Д. и Тлеубек Т. находятся в Америке и что в Интерпол подано заявление об их экстрадиции. Эту же информацию повторил в своей речи во время прений Каныбеков М.М. Возникает вопрос: почему тогда они до сих пор их не экстрадировали? Ведь с тех пор прошло уже более 2 месяцев?! Как всегда, нам пришлось перепроверить эту информацию, и мы зашли на сайт Интерпола, и нашли там ряд фамилий казахстанских граждан, но фамилии ни Кабыкенова, ни Тлеубека там не значатся. Значит, их никто и не разыскивает. В связи с этим напрашивается вопрос: выгодно ли для бывшего руководителя финансовой полиции вернуть данных лиц в Казахстан? – Ведь именно через них руководство финансовой полиции вымогало более 30 млн. долларов у российской компании "Северсталь". Не развалится ли уголовное дело в отношении Джакишева С.А. и Ташеновой А.Д., если эти лица начнут давать показания не в пользу финансовой полиции? Следовательно, декларация о том, что их разыскивают через Интерпол, неправда, так как всем уже понятно, что их показания в очередной раз подтвердят невиновность судей Верховного суда и покажут, кто и почему стоял за всеми незаконными действиями финансовой полиции. Но гособвинитель преподнес эту информацию с целью сформировать у вас, уважаемые присяжные заседатели, предубеждения о том, что сторона защиты якобы уводит их от ответственности перед правосудием.
Когда возбудили уголовное дело на моего супруга, естественно, я была в шоке. Но имея только записи разговоров, достоверность которых подвергнута сомнению, финансовая полиция предъявила обвинение еще и по другим статьям Уголовного кодекса. Естественно, это вызвало у меня бурю возмущения, и я никак не могла понять, с какой целью это делается. Но теперь, когда государственный обвинитель озвучил в прениях, что он будет просить у суда осуждения их не менее чем на 20 лет, мне стало понятно, зачем это было сделано. Но спрашивается: за что? Ведь никто не доказал здесь, что была просьба о содействии, и что была дана взятка, и что был принесен ущерб государству? Ничего, что вменяется им в вину, не доказано! А цель всей этой акции одна – спасти г-на Кожамжарова, который совершал рейдерские действия в отношении российской компании "Северсталь". Видимо, так понимают государственные обвинители свою задачу и цель как представителей органа, надзирающего за законностью.
Также хочется отметить тот факт, что в прениях гособвинитель Талипова Ж.С. вновь говорила о нашей собственности так, как будто не было судебного исследования: она опять назвала все те объекты недвижимости, которые когда-то были у нас в собственности, и те, которые были незаконно арестованы. Хочется напомнить, что некоторые юридические и физические лица уже подали в суд на финансовую полицию за незаконный арест и незаконное разглашение сведений, составляющих коммерческую и личную тайну. Что касается той собственности, которая когда-то принадлежала нам, но была продана, и копии документов на которые приведены по 5-6 раз в деле – то о ней Джакишев С.А. и Ташенова А. дали подробный и полный отчет в ходе исследования материалов дела. При этом государственными обвинителями был использован метод наглядности, быть может, даже применен метод воздействия 25-м кадром, когда на экране вы могли видеть в списке нашей собственности те объекты, которые были проданы много лет назад. Все это суммировалось и соотносилось с нашей зарплатой всего лишь за последние 3-4 года. Разница сумм выводилась на экран и громогласно заявлялось: "Вот чем они занимаются!" При этом туда же входила собственность наших родственников. Я думаю, вам понятно, зачем это делалось.
Уважаемые присяжные заседатели! Хотелось бы обратить ваше внимание на следующий факт. Государственный обвинитель, пытаясь сформировать у вас негативное представление о наших семьях, заострил ваше внимание на следующем: он сказал:
1) что Амиржан во время допроса не смог ответить на вопрос, каков прожиточный минимум в стране. Да, он не ответил на этот вопрос. Что тут противоправного? В силу полученного образования и занимаемой должности, имея зарплату минимум в 500 тысяч тенге, не считая годового бонуса, он не знает этого. Он не социальный работник и не работает в системе социального обеспечения, чтобы обязательно знать это. Вот если бы он был безработный и сидел бы на шее родителей, быть может, уместно было задать ему этот вопрос. Цель постановки вопроса понятна. Мы же все здесь взрослые, не дети.
2) государственные обвинители все время подчеркивали, что обнаруженные у нас деньги были в иностранной валюте, и когда мы называли цены проданных квартир и машин, мы оперировали суммами в долларах, что при обыске у нас не нашли денежные средства в тенге. Я не знаю, как выдают заработную плату в прокуратуре, но моему супругу, мне и моему сыну зарплату перечисляют на карточку. Мы живем в цивилизованном государстве, тем более в столице и в основном рассчитываемся карточкой. Когда нужны наличные деньги, мы снимаем их с карточек. Никто ко мне в сумку не лазил и не обыскивал карманы моего мужа даже при задержании, следовательно, голословное утверждение государственных обвинителей, что все деньги у нас содержатся в иностранной валюте, сказано специально с одной целью – чтобы вызвать отрицательное отношение к нам. Я вчера купила местные газеты и увидела, что при продаже квартир, машин, при сдаче в аренду жилья и прочего цены называются в долларах. В наше время все общество ориентируется на твердую валюту, а мы – часть этого общества.
3) Уважаемые присяжные заседатели, в своей речи во время прений государственный обвинитель, желая представить нас вам как классовых врагов, сказал, что мы ежегодно ездим отдыхать за границу и при этом унизил вас, уточнив, что вы не можете позволить себе выделить 10 тысяч тенге, чтобы съездить в Боровое. С какой целью это сделано, я думаю, вам тоже понятно: все это он делается, преследуя конкретную цель – вызвать антипатию к нам.
Но, в конечном счете, все это является разжиганием социальной розни в обществе, что само по себе противоправное уголовно наказуемое действие.
Уважаемый председательствующий! Уважаемые присяжные заседатели!
Что мы имеем в результате наших исследований?
Судебное расследование показало, что 3-го февраля Джакишев С.А. пришел к Ташеновой А.Д. и наряду с обсуждением целого ряда профессиональных проблем рассказал о деятельности АО "ФИК "Алел" с единственной целью – проконсультировался о том, может ли их деятельность рассматриваться как безлицензионная. И при этом вопрос о гражданском споре между АО "ФИК "Алел" и Налоговым управлением ВКО ими не поднимался и ни с какой просьбой к Ташеновой А.Д. Джакишев С.А. не обращался – это подтверждено в заключении психолого-филологической экспертизы от 27 июня 2011 года.
Но, давая оценку этому диалогу за 3 февраля, гособвинитель Каныбеков М.М. сказал, что Джакишев С.А. специально называл при разговоре такие громкие фамилии как Путин, Назарбаев, потому что знал, что их нельзя будет пригласить в суд в качестве свидетелей. Уважаемые присяжные заседатели! Получается, что Джакишев С.А., беседуя с Ташеновой А.Д. 3-го февраля, знал, что его записывают и что против него будет возбуждено уголовное дело, поэтому он называл эти громкие имена? Но это же чистой воды абсурд и не влезает ни в какие ворота!
Согласно обвинительному заключению, 17-го февраля Ташенова А.Д., позвонив Джакишеву С.А., поставила его в известность о том, что рассматривается дело по налоговому спору и просила зайти к ней после коллегии. В судебном расследовании данный факт ничем не был подтвержден, хотя все ее телефоны прослушивались, и поэтому априори должно были быть представлены и запись, и стенограмма этого разговора. А поскольку этого нет, то данное утверждение стороны обвинения, мягко говоря, несостоятельно. Если бы данный разговор состоялся, я думаю, то он был бы красным флагом в руках обвинения. Говоря о диалоге в этот день, гособвинитель, мягко говоря, сказал неправду, что Джакишев С.А. сердечно поблагодарил Ташенову А.Д. за решение налогового спора. Мы с вами неоднократно просматривали и прослушивали эту запись. Нет таких слов ни в записи разговора, ни в стенограмме. С какой целью эта ложная информация произнесена? Естественно, с целью формирования предубеждения присяжных заседателей. Далее, мы видели на видеозаписи, что в конце разговора за 17-е число Ташенова А.Д. дает поручение Джакишеву С.А., используя свой опыт и знания, на основе статистических материалов сделать обобщающую справку по совершенствованию ГПК и созданию налогового суда. Все мы с вами это неоднократно слышали во время судебного исследования доказательств.
Поэтому 28-го февраля именно с этой справкой в голубой папке-"бегунке", а также с документами по надзорным делам Джакишев С.А. приходит к Ташеновой А.Д. Протягивая папку с аналитической справкой, он произносит: "Так, это вот изучишь, потом скажешь свое мнение". Но наши казахстанские эксперты слова "потом скажешь свое мнение" почему-то не услышали, в отличие от российских. А вы, уважаемые присяжные, имели возможность расслышать эти слова, когда каждому из вас давали прослушать с ноутбука. Государственные обвинители еще в присутствии казахстанского эксперта Алимбековой Л.К. пытались навязать всем свой вариант окончания фразы: "Сильно не раскрывай". Алимбекова отказалась озвучить это и твердо стояла на том, что было написано в стенограмме экспертизы. Но несмотря на провал своей первой попытки навязывания своего варианта Каныбеков М.М. повторил его во время выступления в прениях. Цель, с которой эта версия навязывается, проста и понятна: мол, сильно не раскрывай, а то деньги посыплются. Однако данная версия противоречит проведенному следствием эксперименту. Мы все тут просмотрели запись следственного эксперимента. Как вы помните, там деньги укладывались в конверт, конверт заклеивался, и поскольку использовалась не папка-"бегунок", а папка надзорного производства по делу Шакиргановой, то конверт с деньгами еще и был закреплен зажимом папки. Теперь возникает вопрос: что изменится в таком случае, если папка будет сильно раскрыта? Ведь все равно не будет видно денег? В крайнем случае, будет виден только конверт. Если Джакишев С.А. произнес эту фразу, то тогда получается, что он знал, что его снимают. Но ведь это опять абсурд! Когда гособвинитель, утверждает, что деньги были уложены в конверт и заклеены, и одновременно говорит, что Джакишев С.А. произнес именно эту фразу, создается элементарное логическое противоречие. Данная версия не выдерживает никакой критики! Поскольку обвинение выдвигает противоречивые версии, это еще раз доказывает, что на самом деле деньги не передавались, в папке их попросту не было, следовательно, и данная фраза не произносилась.
Теперь о той злополучной фразе "Я принес, чтобы вы изучили 70 тысяч долларов". О том, что с точки зрения здравого смысла деньги невозможно изучить – об этом неоднократно говорилось здесь. И этот алогизм – первое доказательство того, что эта фраза создана путем вторжения в запись. Все остальные доказательства были изложены в 6 заключениях независимых экспертов, которые научно обоснованно доказали наличие монтажа записи. Я думаю, мне нет необходимости все это повторять.
В итоге, что мы имеем: два профессионала встречались и разговаривали о судебной практике, обсуждали вопросы в соответствии с их профессиональной деятельностью. Естественно, они понимали друг друга, говорили на понятные друг другу темы. В противном случае кто-то из них не должен был быть судьей.
Каков итог нашего судебного следствия?
Оказалось, что:
1) Проведение ОРМ, прослушивание и наблюдение за Ташеновой А.Д. было произведено с грубейшими нарушениями закона, о чем доказательно и убедительно сказали адвокаты.
2) Кушубаев М.Ш. и Татубаев Т.М. публично, в вашем присутствии в вербальном свободном изложении сказали, что они изготавливали "нарезки" записей, и тем самым подтвердили вмешательство в записи разговоров.
3) Следователь Амралинов М.Т. принял результаты ОРМ и приобщил их к делу с грубейшими нарушениями Закона, а именно: не были составлены протокол и стенограмма разговоров в присутствии понятых, не был опечатан носитель следов преступления, а именно ноутбук "НР", также был нарушен целый ряд требований закона, о которых говорили здесь адвокаты.
4) "Нарезки" из записей были скомпонованы так, как хотелось следователям, и результат их деятельности был продемонстрирован Главе государства и Совету безопас-ности, что послужило основанием для возбуждения уголовного дела в отношении Джакишева С.А. и Ташеновой А.Д.
5) Кроме того, было сделано множество вариантов версий записанных разговоров, которые сопровождались титрами, что свидетельствует о вмешательстве в эти записи. И допросы Джакишева С.А. и Ташеновой А.Д. проводились именно по этим составленным из "нарезок" вариантам записей, естественно, с определенной целью – запутать обвиняемых.
6) Материалы ОРМ были переданы на экспертизу в неупакованном и неопечатанном виде, что является грубейшим нарушением со стороны следствия.
7) Экспертами приняты объекты на экспертизу также с грубейшим нарушением закона.
8) Экспертами не было установлено, являются ли оригиналами записи на ноутбуке, поэтому неизвестно, сохранен ли вообще оригинал аудио-видеозаписей.
9) По странному и удивительному стечению обстоятельств в материалах ОРМ, которые проводились в кабинете Ташеновой А.Д., почему-то именно запись второй половины дня 28 февраля была кем-то и с какой-то целью стерта, что также является грубейшим нарушением закона.
10) Здесь во время судебного расследования неоднократно озвучивалась информация о рейдерстве со стороны руководителя финполиции в отношении российской компании "Северсталь". Но государственные обвинители проигнорировали эту информацию.
Уважаемый суд, я назвала вам как минимум 10 нарушений закона со стороны оперативников, органов следствия, экспертов и стороны обвинения. В связи с этим возникает вопрос: кто же нарушил закон: те, кто сидят вот здесь, за стеклом, или те, кто затеял это уголовное дело, вел расследование, проводил экспертизу и поддерживает обвинение? В чем вина Джакишева С.А. и Ташеновой А.Д.? Джакишев ни о чем не просил Ташенову, Ташенова А., руководствуясь только и только законом, и не единолично, а коллегиально вынесла решение, но не по существу вопроса. И это решение по сей день не отменено. А отменено решение нижестоящих судов, да и то не полностью, а частично. Обвинение в даче и получении взятки никем не доказано. Так в чем же тогда их вина?
Уважаемый председательствующий, уважаемые присяжные заседатели, убедительно прошу вас, обратите, пожалуйста, особое внимание, на все, что я говорила, когда будете принимать судьбоносное для нас решение.
Уважаемый председательствующий! Уважаемые присяжные заседатели!
В течение нескольких месяцев мы практически ежедневно общаемся с вами. За это время благодаря вот этим томам дела, которые представили следователи, вы знаете о нас все. Вам представлена история наших семей, все четыре поколения: наши родители, мы, наши братья и сестры, наши дети и внуки предстали перед вами. Наверное, теперь вы знаете о нас не меньше, чем мы знаем о себе. Но сейчас я хочу посвятить вас в то, что нам пришлось пережить за этот год.
Начиная с того злополучного дня – 14 апреля 2011 года наша жизнь остановилась и превратилась в сплошной кошмар общения с сотрудниками финансовой полиции: бесконечное запугивание, унижение, преследование и вымогательства. Все это делалось изощренно, преследуя одну цель – выбить нас из состояния психологического равновесия и заставить Ташенову А.Д. и Джакишева С.А. признаться в преступлении, которого они не совершали.
Я долго думала, стоит ли рассказывать вам обо всем этом. Вы уже слышали, что за нами постоянно ездили машины, в которых сидели по несколько человек из финпола. Они отслеживали все наши движения. Все детективные романы, которые мне приходилось читать, превратились в ничто по сравнению с тем, что пришлось нам испытать. Бесконечные ночные звонки, запугивание и вымогательство баснословных сумм, когда говорили, что если мы не дадим этих деньги, то не увидим наших близких в живых.
Были предприняты неоднократные попытки несанкционированного проникновения в квартиру, так как ключи от квартиры находились у сотрудников финансовой полиции. В любое время нашего отсутствия они могли свободно зайти в нашу квартиру, как в свою, потому что одна машина постоянно стояла во дворе и отслеживала наше присутствие дома. Хотя в квартире официально был произведен обыск, то целью проникновения было установление прослушивающих устройств, установка передающих устройств в компьютер. Кстати, они не брезговали захватить то, что плохо лежало. И каждый раз, заходя домой, я испытывала страх от мысли, что кто-то стоит за дверью или спрятался в другой комнате. Неоднократно ночью наши входные двери пытались открыть, и только крик заставлял их уйти.
Следователи искусственно чинили препятствия, торгуясь, чтобы мы дали показания против своих близких в обмен на получение статуса защитника. Наша жизнь превратилась в бесконечный процесс борьбы за права, априори данные нам по Конституции. Но вы теперь знаете, Конституция – это не их закон, они живут по своим законам, и мы в этом действительно убедились. Многочасовые ожидания, чтобы войти в здание финансовой полиции, тогда как Шакирганова, пинком открывая дверь, свободно входила к ним. Может быть, они испытывали садистское удовольствие, подвергая нас ежеминутным унижениям? Или их обязали так издеваться над нами?
Но самое страшное началось тогда, когда мы получили возможность посещать СИЗО. Для нас – защитников Джакишева С.А. и Ташеновой А.Д. – по указанию финансовой полиции был установлен особый режим, выражавшийся в том, что, входя в это здание, мы проходили тщательный обыск, вплоть до полного раздевания. Чтобы попасть в СИЗО, нужно было приезжать в 3 часа ночи и занимать очередь. И эти ожидания тоже могли быть безрезультатными, поскольку даже при условии, что приезжали рано, мы не всегда могли попасть туда. На свидания давалось всего лишь 15 минут времени, в которые входили привод и увод подследственных, а для свидания нам была специально выделена определенная камера, где велись постоянное наблюдение за нами и видеозапись наших разговоров.
Меня и моего сына преследовали на машинах везде, куда бы мы ни пошли: в СИЗО, на рынке – везде. За нами следили как за шпионами, мне было непонятно, что они хотели выследить – до тех пор, пока один из них не подошел ко мне в магазине "Мега" и не потребовал большую сумму взамен на сохранность жизни моего мужа, находящегося в СИЗО. Я честно скажу: вначале было очень страшно, поскольку следователи намекали, что я могу носить передачи не только мужу, но и сыну, говорили, что есть разные методы, что они могут задержать и арестовать любого человека. Особенно Кушубаев угрожал: скажите спасибо, что мы не возбудили дело против вашего сына и не посадили его. Чувство безысходности наполняло меня, когда моего сына Амиржана, который работал начальником правового отдела в КТЖ, попросили уволиться, т.к. представители финансовой полиции стали угрожать им различными проверками. После его увольнения я понимала, что с ним могут сделать все что угодно. И я была вынуждена отправить его на время следствия из Казахстана. Естественно, он не хотел оставлять меня одну, боялся за меня, но я уговорила его, объяснив, что второго сфабрикованного дела я уже не выдержу. После этого я действительно осталась одна против всей системы финансовой полиции. Мне нужно было набраться мужества и не показывать на свиданиях с мужем те чувства, которые мне приходилось испытывать. Уважаемые присяжные заседатели, вы сами увидели, что сотрудники финансовой полиции не только не знают законов и попирают законы, но и обладают низкой культурой мышления вообще, что доказывается алогичностью ряда представленных доказательств. Используя эту их слабость, я научилась уходить от преследования и на каком-то этапе уже стала смело противодействовать им.
Есть такая казахская пословица: "Қорқа-қорқа батыр боласың", что в переводе означает: "Устав от страха, становишься смелым". В один прекрасный день я сама стала гоняться за своими преследователями, загонять их в тупик, фотографировать их, вынуждать их выйти из машин и говорить, что если они не перестанут за мной ездить, то я найду меры воздействия на них. И считала, что нашла эту меру – я обратилась с заявлением на имя Генерального Прокурора, где указала номера машин, приложила фотографии машин и тех, кто меня преследовал, в надежде на то, что эти противоправные действия в отношении меня будут пресечены. Но все заявления, которые направлялись в Генеральную прокуратуру, пропадали, как в Бермудском треугольнике. И только после обращения в Комитет национальной безопасности, который взял этот вопрос на контроль, давление со стороны финансовой полиции было ослаблено. Но все телефоны постоянно прослушивались и прослушиваются до сих пор. Но я научилась с легкостью узнавать, какой из моих телефонных разговоров прослушивается. Проверяя, прослушивают ли меня, я осознанно дезинформировала их, говоря об этом кому-то по телефону. Тогда количество машин, "сопровождающих" меня, кратно увеличивалось, и я в сопровождении этого "кортежа" хаотично двигалась по городу и возвращалась домой. Видимо, сотрудники финансовой полиции боялись, что я буду с кем-то встречаться, и отслеживали это, в чем я убедилась, когда летала к своей маме в Алматы. Со всем "кортежем" "сопровождения" я прибыла в аэропорт Астаны, где меня уже ждали другие сотрудники финансовой полиции, и пока мой багаж проходил досмотр, они стояли в зоне досягаемости и наблюдали за монитором, но, не обнаружив ничего интересного для себя в моем багаже, они разочарованно разошлись. Сейчас я научилась смотреть прямо, но видеть все, что происходит в пределах бокового зрения. И когда мне удается смотреть какой-нибудь детективный фильм с закрученным сюжетом, я вижу, насколько это примитивно по сравнению с тем, что происходит в жизни.
Невольно возникает вопрос: если следствием была доказана вина моего супруга, то какой был смысл им запугивать меня и моих родных, какой смысл был в том, чтобы предпринимать попытки допросить мою 88-летнюю мать, которая уже страдает потерей памяти? Что они хотели прояснить? Чем могла помочь им в расследовании этого дела моя престарелая мать? Чтобы не напугать ее, мои родственники были вынуждены нанять охрану. Не получив допуска к моей матери для допроса, следователи допросили ее лечащего врача, который подтвердил ее диагноз. И только после этого прекратилось давление на мою маму. Если бы преступление было доказано, то зачем следователям надо было все это делать?
Когда закончилось следствие, и мы приехали в город Кокшетау, то нам пришлось вновь пережить все то, о чем я уже говорила. Усиленная слежка, попытка установления прослушки, которая была пресечена нами. Но представители местной финансовой полиции не учли наш предыдущий опыт общения с их коллегами. Поэтому мы легко узнавали и обнаруживали их присутствие. Был даже анекдотичный случай. Это было зимой, а мы всегда рано утром ездили в СИЗО. Однажды, пропустив поворот, мы заблудились и не могли найти дорогу на "горбатый" мост. Проплутав немного, мы остановились, так как знали, что наше "сопровождение" где-то рядом, и оно поможет нам, что и произошло. Очередная машина, сделав контрольный круг вокруг нас, стала двигаться, мигая и показывая направление движения. Меня сопровождали везде, даже тогда, когда я ходила в мечеть. Поскольку у вас мечеть очень маленькая, молодых людей с бегающими глазами обнаружить было не сложно. Меня мучил только один вопрос: что они здесь делают? Может быть, они хотели пресечь мою попытку обратиться к Аллаху за помощью или уличить Создателя в коррупционных действиях? Успокаивало одно – пусть хоть так они переступят порог этого святилища, и, быть может, хоть в ком-то из них проснется совесть. Но зря я на это надеялась. Буквально через день после посещения мечети у меня поднялось давление, и я вынуждена была обратиться на платной основе в поликлинику для ветеранов. Как вы знаете, когда приходишь к врачам, они назначают какие-то исследования, и ты начинаешь ходить по кабинетам, обращаться к разным специалистам. Вслед за мной в эти же кабинеты заходили работники финансовой полиции, спрашивали у врачей, на каком основании они принимают меня, и запугивали их. Зашли даже к главному врачу и потребовали, чтобы мне не оказывали медицинские услуги, на что он ответил, что не может запретить, поскольку у них есть платные услуги. Этот ответ привел в замешательство финполицейских. Видимо, правовой нигилизм сотрудников финполиции проявился и здесь, поскольку по законам нашего государства человек имеет право выбора обращения в медицинское учреждение, тем более на платной основе.
Все это я подробно рассказываю потому, что хочу показать, что это социальное зло, основанные на правовом нигилизме, проникает во все сферы жизни, и никто не застрахован от этого – каждый может оказаться в нашем положении. Одна только надежда – на то, что с приходом нового руководителя финансовой полиции, профессионального юриста, и после аттестации всех сотрудников это Агентство сможет измениться и занять подобающее место в обществе, а не быть исполнителем рейдерских действий в чьих-то корыстных интересах.
В томах уголовного дела в нескольких экземплярах имеются копии паспорта нашего двухгодовалого внука. Чем в расследовании могли помочь эти документы, как и документы наших родителей, которые ушли из жизни десятки лет назад? Когда Кушубаев направлял запросы в различные банки о денежных средствах моего отца, который умер 36 лет назад, я задала ему вопрос: "Сколько лет должно быть сегодня этому человеку, который родился в 1902 году?" Но в силу своего "высокого" интеллекта он не смог в уме произвести такое вычисление. Это же не "нарезки" делать! Я не буду говорить о моральной стороне этого вопроса, поскольку, судя по обвинительному заключению, на звание носителей самых высоких моральных ценностей в нашем обществе претендуют только сотрудники финансовой полиции.
Не скрою, что за прожитый год были и минуты отчаяния, когда предпринимались неоднократные попытки покушения на жизнь моего мужа. Иногда, засыпая, я мечтала не проснуться, но только ответственность перед своими детьми и внуками, перед мужем заставляла меня вставать и стиснув зубы дальше продолжать борьбу. Я запрещала себе раскисать и глядя на Айгерим, и говорила: "Я не могу проявлять слабость, потому что на плечи этого ребенка упала такая же тяжесть, как и на мои". И дала себе слово выдержать любые испытания и преодолеть все препятствия.
Уважаемые присяжные заседатели, если сейчас я вслед за государственным обвинителем задам вам вопрос: "Что такое счастье?" – вы, наверное, мысленно ответите мне, что это, прежде всего, мир и благополучие в доме, спокойствие и уверенность в завтрашнем дне. Я тоже когда-то так думала. Но сейчас я поняла, что счастлив тот человек, который просыпается и не думает о том, что есть финансовая полиция, который уходя из своего дома, не расставляет растяжек на дверях и не боится возвращаться к себе домой. На протяжении многих лет, будучи преподавателем, я говорила об относительности истины. И теперь на себе испытала относительность понятия счастья. Простояв в очереди с 3 утра, затем пройдя через все унижения при досмотре, и когда за мной с оглушительным лязганьем захлопывалась железная дверь, и я была уверена, что теперь точно увижу своего супруга и смогу убедиться в том, что он жив, я испытывала безмерную радость. И каждый раз это было подлинным счастьем. Мы прожили вместе 37 лет, а знаю я этого человека более 40 лет. Он родился и вырос в простой советской семье, в силу своих способностей получил разносторонние знания, в этом вы сами убедились, и стал высокопрофессиональным юристом. Поскольку мой супруг был младшим сыном, мы жили с родителями, и долг ухаживать за родителями, содержать их был нормой наших отношений. Мы выросли в многодетных семьях, где культивировались взаимопомощь и трудолюбие. Начав свою трудовую деятельность с рабочего, Сайляубек Абильдаевич, пройдя все стадии в судебной системе, дорос до судьи Верховного Суда. Является кандидатом юридических наук и как цивилист имеет большой авторитет среди коллег. Неоднократно награжден государственными наградами, в том числе медалями и орденом "Құрмет". И когда истек срок его председательствования в суде города Астаны, его как специалиста высокого уровня вновь рекомендовали на должность судьи Верховного Суда, хотя ему оставалось всего 2 года до пенсии. Но все, что было достигнуто им на протяжении всей жизни, в одночасье было растоптано и вычеркнуто в угоду корыстным амбициям бывшего руководителя финансовой полиции.
Я бы не хотела, чтобы кто-то испытал все те ужасы, через которые мы прошли и которые мы до сих пор испытываем. Вы уже слышали, что мой отец был репрессирован в 1937 году. После того как рассекретили архивы КГБ, я знакомилась с делом своего отца, которое состояло буквально из нескольких страниц, в основу обвинения был положен ложный донос. Прочитав эти документы, я подумала: "В какое счастливое время живем мы и наши дети! Как хорошо, что в нашу жизнь никто не может вторгнуться и сломать ее путем наветов и клеветы". Но, как вы видите, я глубоко ошибалась.
Мы воспитали своих детей трудолюбивыми, добросовестными и ответственными. Мои дети работали, будучи еще студентами. Они никогда не сидели на нашей шее. Я всегда думала, что я должна сеять разумное, доброе, вечное. По-другому и не могло быть. И теперь, после этих событий, когда я думаю о жизни нашего общества, меня охватывает страх за будущее молодого поколения. Я хочу надеяться, что то, что произошло с нами, не станет нормой их жизни. Уважаемые присяжные заседатели, от вашего решения зависит судьба не только Ташеновой А.Д. и Джакишева С.А., но и будущее общества в целом, поскольку коварство, произвол и правовой беспредел – это общее социальное зло.
Уважаемые присяжные заседатели! Вы сами убедились в том, что мы стали жертвой произвола бывшего руководителя финансовой полиции, который в целях сокрытия своих коррупционных и рейдерских действий выставил Джакишева С.А. и Ташенову А.Д. коррупционерами. Ни один пункт обвинительного заключения не был доказан в ходе судебного разбирательства. Когда решался вопрос о том, какой выбрать суд: профессиональный суд или суд присяжных, Алмаз Дулатовна и Сайляубек Абильдаевич в один голос твердо приняли решение, что будет суд присяжных. Они настаивали на открытом судебном процессе, так как изначально были уверены в своей невиновности. Узнав, что был сделан именно такой выбор, многие юристы говорили, что это ошибка, что в обществе не любят судей и что в последнее время стараниями финансовой полиции в обществе подорван авторитет судебной системы. На уговоры отказаться от суда присяжных Алмаз Дулатовна и Сайляубек Абильдаевич ответили: "Мы ни в чем не виноваты! Нам нечего бояться!" И мы разделяем их позицию.
Уважаемый председательствующий! Уважаемые присяжные заседатели!
Вы являетесь участниками уникального судебного процесса, когда люди, всю свою жизнь отдавшие судебной системе – судьи Верховного Суда вверяют вам свою судьбу, судьбы своих детей и внуков. Мы надеемся и верим, что вы сумеете объективно оценить сложившуюся ситуацию, что вы проявите гражданское мужество и не поддадитесь давлению извне, руководствуясь исключительно только внутренним убеждением и совестью, вынесете справедливое решение!
Как супруга Сайляубека Абильдаевича, как мать его детей, еще раз обращаюсь к вам. Я прошу принять во внимание все, что сказано мной и другими защитниками, и вынести честное и справедливое решение о невиновности моего супруга! Я вверяю вам жизнь нашей семьи. Будьте объективны и справедливы! Не дайте растоптать нашу жизнь и будущее наших детей и внуков!

-----

В специализированный межрайонный суд
по уголовным делам Акмолинской области
по уголовному делу № 11710401700035
по обвинению Ташеновой Алмаз
Дулатовны в совершении
пр., пр. ч.4 ст.307, ч.5 ст.311
и ч.2 ст.350 УК РК

ТЕЗИСЫ
выступления адвоката Сарманова Ж.С. в прениях сторон

Уважаемый суд, уважаемые присяжные заседатели!
Уважаемые участники процесса!
16 мая 2012 года мы подошли к важной части судебного процесса – к прениям. Судебные прения – это не состязание в красноречии прокуроров со стороной защиты, и это – не риторический диспут. Прения направлены на обеспечение полного, всестороннего и объективного исследования обстоятельств дела, установление по нему истины, вынесение законного и обоснованного приговора.
Участие в судебных прениях – важное право сторон и предпосылка постановления правосудного приговора.
Прокурор и адвокат… Являются ли они равноправными сторонами в судебном разбирательстве, в том числе в судебных прениях, ведь нам известно, что стороны в процессе должны иметь одинаковое положение и равные права и обязанности? Можно ли утверждать, что и прокурор, и адвокат имеют одинаковые, равноценные возможности повлиять на мнение председательствующего и присяжных заседателей, а, следовательно, на вынесение желаемого приговора.
Ведь, по сути дела, прокурору несложно воздействовать на суд: было официальное следствие, проведенное следователями финансовой полиции, предъявлено обвинение, избрана мера пресечения – арест; есть материалы уголовного дела и судебного следствия, а самое главное есть государственный авторитет Генерального прокурора Республики Казахстан (как бывшего: это Мами К.А., так и нынешнего – Даулбаева А.К.).
Как известно, расследование уголовного дела в отношении действующих судей имеет свои особенности. Право возбуждения уголовного дела в отношении судей в нашем государстве принадлежит одному единственному человеку, только Генеральному Прокурору.
Ведь именно Мами К.А. 14 апреля 2011 года возбудил первое уголовное дело по ст.307 ч.4 УК РК в отношении моей подзащитной, именно он санкционировал обыски в кабинете и по месту жительства Ташеновой А.Д. и затем на следующий день перешел на другую работу в Парламент.
Впоследствии новый Генеральный Прокурор Даулбаев А.К. ходатайствовал об избрании меры пресечения в виде ареста, продлении сроков содержания под стражей и следствия, согласился с обвинительным заключением, составленным руководителем следственной группы начальника СД АБЭКП РК подполковника финансовой полиции Шакенова Д.В. и предал обвиняемых суду.
Еще ранее первый заместитель Генерального прокурора Меркель И.Д. давал санкции на проведение многочисленных специальных оперативно-розыскных мероприятий в отношении Ташеновой А.Д.
А что есть в ответ у оппонентов прокуроров – стороны защиты? Адвокат-защитник многого лишен: у него нет ни власти, ни обязанности защищать интересы государства, ни своего следствия. У него есть лишь немногое – долг и обязанность помогать людям, попавшим в беду и нуждающимся в его помощи; ум, знания, опыт и порядочность. Но и этого "малого" оказывается достаточным для того, чтобы находить истину, отстоять убеждения, бороться с нарушениями законов.
Уважаемый суд!
Я внимательно выслушал мнение государственных обвинителей, полагающих, что виновность подсудимой Ташеновой А.Д. в совершении инкриминируемых ей деяний, якобы, в полном объеме нашла свое подтверждение в процессе судебного следствия. Это мнение моих процессуальных оппонентов и его следует уважать, как и мнение каждого из участников уголовного судопроизводства.
Убедительность судебной речи во многом зависит от качества аргументов. Судьи оценивают правильность мыслей прокурора прежде всего по степени значимости и ценности фактического материала. Только сила аргументов, их убедительность имеют значение для полного внутреннего убеждения судей.
Какие требования предъявляются к аргументам? Какими качествами должны они обладать для того, чтобы убедить слушателей? Аргументы должны быть истинными, достоверными и не должны противоречить друг другу. Они должны быть достаточными для доказательства. Достаточность аргументов – это не количество их, а весомость, когда из них необходимо следует тезис. По мнению прокурора вина Ташеновой полностью доказана. Но доказательств то нет. А доказательства оценивают, причем оценивают в совокупности и в сравнении. И в результате такой оценки принимается правильное решение".
Значительное место в речи прокурора, занимает изложение проведенных судебных заседаний, он посчитал сколько прошло этих заседаний, сколько часов мы просидели в этом зале, сколько было допрошено свидетелей, экспертов, специалистов и др. Государственный обвинитель и защитник стараются восстановить картину преступления, сделать ее убедительной. Прокурорам, особенно Талиповой, в обвинительной речи следовало рассказывать об обстоятельствах дела, а не читать текст обвинительного заключения. Вместо анализа доказательств мы слышим только констатацию фактов.
Для подтверждения своих мыслей Каныбеков использовал образы художественной литературы, цитировать художественные произведения.
Используя изобразительные средства, прокурор не должен забывать, что они не спасут слабую по содержанию, неубедительную речь. Бездоказательное выступление нельзя скрасить риторическими приемами. Они являются лишь вспомогательным материалом для объективного исследования материалов дела, для справедливой оценки тех или иных фактов; являются не целью, а средством, подчинены замыслу оратора, обусловлены содержанием речи. Они используются как средство успеха, а не как источник наслаждения. "Цветы красноречия – это курсив в печати, красные чернила в рукописи", – писал П.С. Пороховщиков. Чрезмерное использование изобразительных средств может отвлекать от материалов дела,
В этой связи хотелось бы уточнить у гос.обвинителей – это их собственное мнение? Или… указание сверху?
Ведь в соответствии со ст.ст.25 и 128 УПК РК прокурор оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на совокупности рассмотренных доказательств, руководствуясь при этом законом и совестью.
Я, как защитник интересов Ташеновой А.Д., глубоко сомневаюсь в этом.
Участвующие в судебном процессе государственные обвинители Каныбеков и Талипова в силу своих служебных обязанностей вынуждены проводить политику генпрокуратуры, они точно и в срок должны исполнять указания своего руководства, не отступая на йоту, ни вправо, ни влево.
Всем присутствующим в зале судебного заседания известно, что прокуроры изначально были "заряжены" только на обвинительный уклон, несмотря на имеющиеся существенные нарушения норм уголовно-процессуального закона, допущенные органом уголовного преследования. Свидетели этого – все участники процесса.
При этом следует подчеркнуть, господа присяжные заседатели, что участвующие по делу представители государственного обвинения забыли, что кроме обвинительной функции они в соответствии со ст.ст.1 -2 Закона Республики Казахстан от 21 декабря 1995 г. N 2709 "О Прокуратуре" должны от имени государства осуществлять надзор за точным и единообразным применением законов, за законностью оперативно-розыскной деятельности, дознания и следствия, принимать меры по выявлению и устранению любых нарушений законности, опротестовывать законы и другие правовые акты, противоречащие Конституции и законам Республики, они закрыли глаза на все нарушения оперативных работников и следователей финансовой полиции, оставили без принципиального реагирования многочисленные ходатайства стороны защиты о признании недопустимыми по делу ряда доказательств, добытых с нарушением УПК РК, на протяжении всего судебного следствия давали заключения суду только об отказе в удовлетворении заявленных многочисленных ходатайств.
Почему гос.обвинители заняли такую позицию, мне, как адвокату, имеющему стаж следственной работы 34 года, понятно.
Согласно Закона Республики Казахстан от 6 января 2011 года № 380-IV "О правоохранительной службе" органы прокуратуры относятся к правоохранительным органам. В ст. 14 указанного закона, именуемой "Статус сотрудников и их правовые гарантии" законодателем четко прописано: "Сотрудники при выполнении возложенных на них обязанностей подчиняются только руководителю правоохранительного органа, непосредственным и уполномоченным руководителям".
Поэтому ни Каныбеков ни Талипова не имеют права ослушаться своего руководства, ведь Генеральный Прокурор скрепил своей подписью обвинительное заключение, он предал суду Ташенову Алмаз Дулатовну.
Тем самым, никто из его подчиненных не может действовать вопреки уже принятого Генпрокурором решения. Также действовали и сотрудники финансовой полиции. Ведь уголовное дело возбудил сам Генеральный прокурор.
Позавчера гос.обвинитель Каныбеков восхищался мужеством налоговиков Кунанбаевой, Ханжина и др. В том, что они защищали интересы государства и вышли на тропу войны с Верховным судом.
А где принципиальность Каныбекова, которому руководство генпрокуратуры поручило поддерживать обвинение по делу Ташеновой и Джакишева, когда он в ходе судебных заседаний понял, что доказательств вины наших подсудимых нет. Что дело расследовалось с грубейшими нарушениями норм УПК, что по делу имеются недопустимые доказательства, а именно: смонтированные оперативные аудиовидеозаписи, на которых держится все обвинение.
Мне искренне жаль прокуроров Каныбекова и Талипова, которые стали заложниками своего ведомства, им поручили поддерживать обвинение по бездоказательному делу. Нет ни прямых, ни каких-либо косвенных доказательств вины моей подзащитной Ташеновой и подсудимого Джакишева.
Возникает вопрос. Где мужество Каныбекова? Он, опытный юрист, 10 лет работал следователем, долгое время работает в органах прокуратуры. Через его руки, вернее с его легкой руки были осуждены десятки и сотни людей.
Изучив дело в ходе судебных заседаний, а не до этого (вы помните, он сам признался в этом зале на первых заседаниях, что не знаком с материалами уголовного дела и не читал их. Он был знаком лишь с надзорным производством по данному делу).
Закон предоставляет Каныбекову отказаться от обвинения в полном объеме или хотя бы в его части. Он мог набраться мужества и доложить руководству генпрокуратуры, что доказательств по делу нет и необходимо отказаться от обвинения. Однако он этого не сделал. Видимо, не хватило этого мужества. По какой причине, известно только ему.
В той же ст.14 Закона о правоохранительной службе говорится, что "При получении приказа или указания, противоречащих закону, сотрудник обязан руководствоваться законом и находиться под его защитой. Сотрудники имеют право на обжалование принимаемых в отношении них решений и действий вышестоящим должностным лицам и (или) в суд".
Но, как вы понимаете, выше Генерального прокурора в его ведомстве никого нет, а в суд пойдет жаловаться, то Генеральный прокурор уволит его в тот же или на следующий день. Поэтому мне искренне жаль Мейрамбека Каныбекова, что именно ему выпала участь поддерживать обвинение по бездоказательному делу, но он на службе и обязан исполнять волю руководства.
В этой связи хочу как напутствие привести слова Цицерона: " Обвинитель не должен пользоваться на суде своей властью, влиянием, личным обаянием, не должен обнаруживать никакого пристрастия: пусть все останется для оправдания невинных, для помощи неимущим, для спасения несчастных".
Уважаемый суд, уважаемые присяжные заседатели!
Моя подзащитная – бывшая председатель надзорной судебной коллегии по гражданским и административным делам Верховного Суда Республики Казахстан Ташенова А.Д. обвиняется в совершении преступлений, предусмотренных, ч. ст. 307, ч. 5 ст.311, ч.2 ст.350 УК РК.
Государственное обвинение хочет убедить нас в том, что Ташенова, используя свои служебные полномочия, получила в качестве взятки 70 тысяч долларов США от судьи Джакишева за вынесенное незаконное судебное решение в пользу ФИК "Алел".
Считаю необходимым обратить внимание, уважаемого суда, на следующие обстоятельства:
-государственным обвинителем, судя по всему, не совсем правильно понимается значение ст. 117 УПК РК, согласно которой, при совершении лицом нескольких преступлений или совершения преступления несколькими лицами должен быть дан анализ по каждому эпизоду преступного деяния и в отношении каждого подсудимого, чего в речи государственного обвинителя я не услышал.
Статья 117. Обстоятельства, подлежащие доказыванию по уголовному делу
1. По уголовному делу подлежат доказыванию:
1) событие и предусмотренные уголовным законом признаки состава преступления (время, место, способ и другие обстоятельства совершения преступления);
2) кто совершил запрещенное уголовным законом деяние;
3) виновность лица в совершении запрещенного уголовным законом деяния, форма его вины, мотивы совершенного деяния, юридическая и фактическая ошибки;
4) обстоятельства, влияющие на степень и характер ответственности обвиняемого;
5) обстоятельства, характеризующие личность обвиняемого;
6) последствия совершенного преступления;
7) характер и размер вреда, причиненного преступлением;
8) обстоятельства, исключающие преступность деяния;
9) обстоятельства, влекущие освобождение от уголовной ответственности и наказания.
Из содержания комментируемой статьи также вытекает, что выводы относительно обстоятельств, подлежащих доказыванию (предмет доказывания), должны основываться только на доказательствах, которых я, к сожалению, в обвинительной речи прокурора так и не услышал, а отсутствие доказательств, на мой взгляд, может свидетельствовать также и об отсутствии вины Ташеновой в инкриминируемых ей деяниях.
Помимо этого, исследованные судом материалы уголовного дела, на мой взгляд, свидетельствуют о том, что и на стадии предварительного расследования у следствия также отсутствовали достаточные объективно собранные доказательства виновности Ташеновой в совершении инкриминируемых ей деяний, а поэтому привлечение ее к уголовной ответственности противоречило требованиям уголовно-процессуального закона;
Существенные нарушения уголовно-процессуального закона в досудебном производстве могут привести к постановлению оправдательного приговора. Необходимо считать нарушением служебного долга как направление прокурором такого дела в суд, так и требование о вынесении обвинительного приговора при отсутствии доказательств виновности подсудимого.
Я не сомневаюсь, что эти положения известны уважаемому государственному обвинителю Каныбекову, а, поэтому, мне не понятны мотивы, каковыми руководствовался прокурор, настаивая на вынесении подсудимой Ташеновой обвинительного приговора, несмотря на отсутствие достаточных для этого доказательств.
Считаю необходимым обратить внимание, уважаемых присяжных заседателей, также на основополагающие требования уголовного судопроизводства, согласно которым:
-обвинительный приговор не может быть основан на предположениях и постановляется лишь при условии, если в ходе судебного разбирательства виновность подсудимого в совершении преступления доказана. В связи с этим судам надлежит исходить из того, что обвинительный приговор должен быть постановлен на достоверных доказательствах, когда по делу исследованы все возникшие версии, а имеющиеся противоречия выяснены и оценены (ст. 369 УПК РК);
- Следует неукоснительно соблюдать принцип презумпции невиновности (ст. 77 Конституции РК, ст. 14 УПК РК, согласно которому все сомнения в виновности обвиняемого, которые не могут быть устранены в порядке, установленном Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации, толкуются в его пользу. По смыслу закона в пользу подсудимого толкуются не только неустранимые сомнения в его виновности в целом, но и неустранимые сомнения, касающиеся отдельных эпизодов предъявленного обвинения, формы вины, степени и характера участия в совершении преступления, смягчающих и отягчающих наказание обстоятельств и т.д..);
Сторона защиты подсудимой Ташеновой в своей защитительной речи ставит своей целью постараться убедить, уважаемый суд, в том, что прокурором в судебном заседании не представлено объективно собранных доказательств, способных убедить постороннего наблюдателя в виновности подсудимой Ташеновой Алмаз Дулатовны в совершении инкриминируемых ей деяний, в связи с чем, она подлежит оправданию, по следующим основания:
Расследование уголовного дела в отношении судей Верховного суда проведено с существенными нарушениями уголовно-процессуального закона, что подтверждается следующим:
– незаконными проведенными СОРМ в отношении судьи Ташеновой. Оперативно-розыскные мероприятия, в отношении Ташеновой А.Д. проведены без достаточных на то законных оснований, поскольку в постановлениях на проведение СОРМ в отношении Ташеновой А.Д. в рамках уголовного дела, возбужденного против Сарсенова Н. содержатся только предположения о наличии признаков противоправного деяния в действиях Ташеновой А.Д., но не приведено никаких конкретных фактических обстоятельства, подтверждающих обоснованность таких предположений. В конечном итоге, постановлением от 16.05.2011 г., отказано возбуждении уголовного дела в отношении Ташеновой А.Д. и других лиц за отсутствием состава преступления, из чего следует, что проведение специальных оперативно-розыскных мероприятий в отношении судей Верховного Суда РК изначально было необоснованным и направлено на нарушение судейской неприкосновенности с целью дискредитации судебной власти.
Проведение СОРМ в отношении судей допускается только лишь в рамках возбужденного уголовного дела, поэтому признание в качестве доказательств результатов СОРМ в случае, если они проведены в нарушение норм действующего законодательства, не допускается.
– В соответствии с постановлениями о проведении судебной фонографической экспертизы и судебной психолого-филологической экспертизы в распоряжение экспертам были переданы ноутбук марки HP содержавший видеозаписи разговоров предположительно между Ташеновой А.Д. и Джакишевым С.А.
В соответствии с п. 5 Правил обращения с объектами судебной экспертизы, утвержденных постановлением Правительства Республики Казахстан от 4 июня 2010 года № 512, объекты судебной экспертизы помещаются в упаковку, исключающую возможность их повреждения, замены, изменений и обеспечивающую сохранение признаков и свойств, в силу которых они имеют значение объектов по делам и материалам, а также имеющихся на них следов. Кроме того, объекты судебной экспертизы необходимо упаковывать таким образом, чтобы во время транспортировки они не теряли своих свойств и формы, а также исключить возможность их фальсификации.
Однако не смотря на данное требование заместителем начальника управления СД АБЭКП РК Амралинивым М.Т. как лицом, назначающим экспертизу не были предприняты меры к помещаются ноутбукa марки HP и видеозаписями на нем в упаковку, исключающую возможность фальсификации видеозаписей. Данное обстоятельство подтверждается экспертными заключениями.
Таким образом, все экспертизы по данному делу, а именно Заключении эксперта N 1707 от 3 июня 2011 г., Заключение эксперта N 6218 от 27 июня 2011 г., Заключение эксперта N 2783 от 19 июля 2011 г., Заключение эксперта N 7562 от 4 августа 2011 г. были получены с нарушениями требований п. 5 Правил обращения с объектами судебной экспертизы, утвержденных постановлением Правительства Республики Казахстан от 4 июня 2010 года № 512.
В соответствии с ч. 4 ст. 116 УПК (Фактические данные, не допустимые в качестве доказательств) доказательства, полученные с нарушением закона, признаются не имеющими юридической силы и не могут быть положены в основу обвинения, а также использоваться при доказывании любого обстоятельства.
В связи с этим необходимо признгать не допустимыми в качестве доказательств всех экспертиз по данному делу, а именно Заключении эксперта N 1707 от 3 июня 2011 г., Заключение эксперта N 6218 от 27 июня 2011 г., Заключение эксперта N 2783 от 19 июля 2011 г., Заключение эксперта N 7562 от 4 августа 2011 г. так как заместителем начальника управления СД АБЭКП РК Амралинивым М.Т. как лицом, назначающим экспертизу не были предприняты меры к помещаются ноутбукa марки HP и видеозаписями на нем в упаковку, исключающую возможность фальсификации видеозаписей.
– необходимо признать недопустимыми доказательствами аудио-видеозаписи за 3-е, 17-е и 28-е февраля 2011г., содержащихся на кассетах, DVD-R дисках и ноутбуке "НР", в связи с невыполнением следователем требований о проверке, исследовании, закреплении и оценке указанных доказательств, в связи с чем они не приняли статус доказательства по настоящему делу.
В ходе предварительного расследования, начиная с 14 апреля 2011 г. до его окончания следователем по этим фактическим данным предусмотренные УПК РК постановления не выносились, протоколы не составлялись и только в день окончания предварительного расследования, 9 августа 2011 г. вынесено постановление о признании кассет и DVD-R дисков, на которых записаны разговоры за 3-е, 17-е и 28-е февраля 2011г., вещественными доказательствами. При этом также не составлялся протокол осмотра вещественных доказательств и закрепления с участием понятых.
Ноутбук "НР", в котором, как утверждают следователи Амралинов М.Т. и руководитель следственной группы Шакенов Д., находятся подлинники записей за 3-е, 17-е и 28-е февраля 2011г., передан начальником органа дознания письмом от 4 мая 2011 г. Т.е. начальник органа дознания Татубаев постановление о передаче ноутбука "НР" не выносил. Следователем после получения 4 мая 2011 г. ноутбука "НР" постановление не выносилось и протокола, предусмотренные УПК РК, не составлялись, только 9 августа 2011 г. постановлением следователя без составления протокола осмотра и без закрепления с участием понятых ноутбук "НР" признан вещественным доказательством.
Все вышеуказанные действия следователя с аудио-видеозаписями за 3-е, 17-е и 28-е февраля 2011г., содержащихся на кассетах, DVD-R дисках и ноутбуке "НР" являются существенными нарушениями норм процессуального права и в соответствии со ст.116 УПК РК подлежат признанию недопустимыми доказательствами по следующим основаниям.
В соответствии со ст.115 УПК РК "Понятие доказательств" доказательствами по уголовному делу являются законно полученные фактические данные, на основе которых в определенном настоящим Кодексом порядке следователь, прокурор, суд устанавливают наличие или отсутствие деяния, предусмотренного УК РК.
Когда же фактические данные по делу становятся доказательствами? Данный вопрос регулируется ст. 126 УПК РК "Закрепление доказательств". Согласно п.1 ст.126 УПК РК фактические данные могут быть использованы в качестве доказательств только после их фиксации в протоколах процессуальных действий.
В связи с этим аудио-видеозаписи на кассетах, DVD-R дисках и ноутбуке "НР" как были фактическими данными до возбуждения уголовного дела, в ходе предварительного расследования, так и в суде они остаются фактическими данными, поскольку они в соответствии с п.1 ст.126 УПК РК не приняли статуса "доказательства".
Согласно основ процессуального права Казахстана только фактические данные, представленные сторонами в судебном заседании, могут быть исследованы в судебном процессе, но обязательно после их проверки на достоверность и относимость к исследуемым в суде обстоятельствам, а фактические данные, добытые в ходе предварительного следствия независимо от какого источника они получены, следователями должны быть проверены на допустимость, относимость и достоверность, о чем составляется протокол, после чего они становятся доказательствами.
Что касается ноутбука "НР", истребованного начальником следственной группы Шакеновым Д. письмом от 04.05.2011 г., то в соответствии с п.5 ст.130 УПК РК начальник органа дознания (в данном случае – Татубаев) по требованию органа, ведущего уголовный процесс с представлением материалов ОРМ в соответствии с правилами ст.202 УПК РК обязан был вынести соответствующее постановление. Однако постановление начальником органа дознания не было вынесено, а следователями не было выполнено требование ч.1 ст.130 УПК РК о проверке представленного ноутбука "НР" относимость, допустимость и достоверность, о чем составляется протокол процессуального действия.
Какого-либо исключения для признания доказательствами фактических данных, добытых в ходе ОРМ, процессуальное право не содержит.
В п.1 ст.130 УПК РК "Использование результатов оперативно-розыскной деятельности в доказывании по уголовным делам" предусмотрено, что результаты оперативно-розыскной деятельности могут использоваться в доказывании по уголовным делам в соответствии с положениями настоящего Кодекса, регламентирующими собирание, исследование и оценку доказательств. То есть чтобы использовать результаты оперативно-розыскной деятельности в качестве доказательства, следователь обязан выполнить требования ст.ст.125, 126, 127, 128 УПК РК: собирание, закрепление, исследование и оценку доказательств, которые невозможно выполнить без вынесения процессуальных документов – постановления и составления протоколов.
Эти же требования содержатся в п.1 ст.14 Закона "Об оперативно-розыскной деятельности" – материалы, полученные в процессе оперативно-розыскной деятельности, могут быть использованы в процессе доказывания по уголовным делам при условии их проверки в соответствии с уголовно-процессуального законодательства РК, регламентирующими собирание, исследование и оценку доказательств, т.е. следователь обязан выполнить требования УПК РК, регламентирующие собирание, исследование и оценку материалов ОРМ, и только тогда они становятся доказательствами по уголовному делу.
И наконец, в соответствии с п.23 Нормативного постановления Верховного Суда РК №4 от 20.04.2006 г. "О некоторых вопросах оценки доказательств по уголовным делам" материалы, полученные в результате проведения оперативно-розыскных мероприятий до возбуждения уголовного дела (по рассматриваемому делу – записи от 3-го, 17-го и 28-го февраля 2011 г. получены до возбуждения уголовного дела 14.04.2011 г.), должны быть приведены в уголовно-процессуальную форму, проверены и оценены в качестве доказательств, что не сделано и не выполнены требования УПК РК.
Как установлено в суде показаниями свидетелей – следователя Амралинова М.Т., руководителя следственной группы Шакенова Д., при использовании материалов оперативно-розыскных мероприятий в качестве доказательства они не руководствовались п.1 ст.130 УПК РК, п.1 ст.14 Закона "Об оперативно-розыскной деятельности", регламентирующими собирание, исследование и оценку доказательств, и не выносили об этом постановления и не составляли протоколы, а считали достаточным постановления начальника органа дознания Татубаева, в соответствии с п.5 ст.130 представившего материалы оперативно-розыскных мероприятий для приобщения к материалам доследственной проверки в отношении Ташеновой А.Д.
Поскольку фактические данные, а именно аудио-видеозаписи разговоров Ташеновой А.Д. и Джакишева С.А. за 3-е, 17-е и 28-е февраля 2011г., содержащихся на кассетах, DVD-R дисках и ноутбуке "НР", добытые в ходе оперативно-розыскных мероприятий до возбуждения уголовного дела, в ходе предварительного расследования не приведены в уголовно-процессуальную форму, т.е. не проверены, не исследованы, не закреплены и не оценены в качестве доказательств, то согласно ст.ст.130, 121, 122, 126, 222, 223, 237 УПК РК, п.1 ст.14 Закона "Об оперативно-розыскной деятельности", п.23 Нормативного постановления Верховного Суда РК №4 от 20.04.2006 г. "О некоторых вопросах оценки доказательств по уголовным делам" доказательства, добытые в результате СОРМ, т.е. аудио-видеозаписи за 3-е, 17-е и 28-е февраля 2011г. не могут служить доказательствами по уголовному делу и подлежат признанию недопустимыми доказательствами в соответствии со ст. 116 УПК РК.
– необходимо признать недопустимыми доказательствами протоколы допросов свидетелей Кунанбаевой и Ханжина, так как по являются протоколами-близнецами, будучи допрошенными разными следователями в разных городах и в разное время, содержат одинаковые показания, явно выполненные с помощью технических средств.
– в постановлениях о проведении СОРМ, представленных на санкционирование первому заместителю Генпрокурора И.Меркель имеются явные следы служебного подлога, а именно неустановленным лицом под подписью прокурора проставлена дата санкционирования 28 февраля 2011 года (задним числом), тогда как подпись Меркелем была проставлена 2 марта 2011 года.
Тем самым, судебным следствием, на мой взгляд, установлено, что расследование настоящего уголовного дела в отношении Ташеновой, проведено с существенными нарушениями уголовно-процессуального закона.
В основу обвинения Ташеновой в совершении инкриминируемых ей деяний органами предварительного расследования положены домыслы либо предположения, а также противоречивые доказательства, не нашедшие своего подтверждения в судебном заседании.
По смыслу закона (ст.207 УПК РК) следователь выносит постановление о привлечении лица в качестве обвиняемого лишь при наличии достаточных доказательств для обвинения данного лица в совершении преступления.
Достаточными доказательствами для обвинения лица можно считать такой их объем, который устанавливает событие и состав преступления, а также виновность в его совершении лица, привлекаемого в качестве обвиняемого.
Защита считает, что данные требования уголовно-процессуального закона были нарушены в процессе предварительного расследования, что привело к незаконному и необоснованному привлечению Ташеновой к уголовной ответственности, о чем свидетельствуют следующие факты:
Следствие утверждает, что:
– Ташенова А.Д., действуя из корыстных побуждений, решила использовать предложение Джакишева С.А. вопреки интересам службы, в целях извлечения выгод для себя и преимуществ для АО "Фик "Алел";
-Ташенова осознавала, что ее противоправные действия, связанные с злоупотреблениями должностными полномочиями и вынесением заведомо незаконного решения об отказе в возбуждении надзорного производства, повлекут наступление общественно-опасных тяжких последствий, выразившихся в подрыве авторитета органа высшей судебной власти и недопоступления в бюджет государства подлежащих обязательной уплате налогов, при этом, предвидя неизбежность вышеуказанных последствий, она желала их наступления.
– 17 февраля 2011 года Ташенова А.Д, позвонила Джакишеву С.А. и попросила его зайти к ней в служебный кабинет после предварительного рассмотрения по ходатайству Налогового управления по г.Семей.
– Ташенова А.Д., при принятии указанного решения, злоупотребляя служебными положениями, из корыстных побуждений, использовала неосведомленность Баишева Ж.Н. и Кравченко А.И. относительно своих преступных целей, направленных на получение взятки в особо крупном размере за вынесение заведомо неправосудного решения.
28 февраля 2011 года Ташенова А.Д., находясь в своем служебном кабинете в здании Верховного Суда по адресу: г.Астана, ул.Кунаева,39, действуя умышленно, из корыстных побуждений, получила лично для себя от Джакишева С.А. в качестве взятки 70 тысяч долларов США за незаконные действия – вынесение заведомо неправосудного решения в пользу Джакишева С.А. и лоббируемого им и неустановленными лицами АО "Фик "Алел"
Считаю данные утверждения следствия надуманными, поскольку государственным обвинителем не представлено суду каких-либо объективных доказательств того, как подсудимая Ташенова
– осознавала, что ее противоправные действия повлекут наступление общественно-опасных тяжких последствий, что она желала их наступления;
– что 17 февраля 2011 года Ташенова А.Д, позвонила Джакишеву С.А. и попросила его зайти к ней;
– что она использовала неосведомленность Баишева Ж.Н. и Кравченко А.И. относительно своих преступных целей;
– что она получила лично для себя от Джакишева С.А. в качестве взятки 70 тысяч долларов США.
И при такой фантазии следователей государственный обвинитель Каныбеков делает вывод, что вина Ташеновой полностью доказана.
В этой связи, хочу поправить прокурора. Важная черта судебной речи – правдивость (или объективность), т.е. полное соответствие объясняемых событий объективной истине. В ней недопустимы преувеличения и вымышленные эпизоды, предположения и недопустимые доказательства. В речи Каныбекова это проходит красной нитью.
Уважаемый суд, уважаемые присяжные заседатели! Во время судебных заседаний эксперты ЦСЭ МЮ РК пояснили, что несмотря на то, что следователем была назначена судебная видеофонографическая экспертиза они не проводили исследование видеосигналов в представленных на экспертизу аудиовидеозаписей, так как у экспертов ЦСЭ МЮ РК отсутствуют технические и программные средства, позволяющие проводить экспертные исследования видеосигналов и отсутствуют методики, позволяющие убедиться в достоверности записанной видеоинформации.
На основании заключений экспертов невозможно судить о достоверности видеоинформации исследуемых файлов, а также о том, что запись видео и звука производилась в одно время и то, что записанные звук и видео отражают одно и тоже событие.
Финполиция использовала смонтированную видеозапись для демонстрации членам Совета Безопасности в присутствии Главы государства, при производстве следственных действий при допросах обвиняемых с участием их защитников, что подтверждает техническую возможность искажения, в.т.ч. посредством монтажа, записанной видеоинформации.
В связи с невозможностью подтверждения достоверности видеоинформации, содержащейся в аудиовидеозаписях от 3, 17 и 28 февраля 2011 года заявляю ходатайство об исключении из доказательств видеоизображения, так как они не были предметом экспертного исследования.
В связи с тем, что видеоизображение этих файлов не является доказательством, то это значит, что у обвинения нет каких-либо доказательств передачи папки Ташеновой по версии следствия с 70 тысячами долларов США Джакишевым в качестве взятки.
Расследование уголовного дела в отношении судей Верховного суда проведено с существенными нарушениями уголовно-процессуального закона, что подтверждается следующим:
– незаконными проведенными СОРМ в отношении судьи Ташеновой. Оперативно-розыскные мероприятия, в отношении Ташеновой А.Д. проведены без достаточных на то законных оснований, поскольку в постановлениях на проведение СОРМ в отношении Ташеновой А.Д. в рамках уголовного дела, возбужденного против Сарсенова Н. содержатся только предположения о наличии признаков противоправного деяния в действиях Ташеновой А.Д., но не приведено никаких конкретных фактических обстоятельства, подтверждающих обоснованность таких предположений. В конечном итоге, постановлением от 16.05.2011 г., отказано возбуждении уголовного дела в отношении Ташеновой А.Д. и других лиц за отсутствием состава преступления, из чего следует, что проведение специальных оперативно-розыскных мероприятий в отношении судей Верховного Суда РК изначально было необоснованным и направлено на нарушение судейской неприкосновенности с целью дискредитации судебной власти.
Проведение СОРМ в отношении судей допускается только лишь в рамках возбужденного уголовного дела, поэтому признание в качестве доказательств результатов СОРМ в случае, если они проведены в нарушение норм действующего законодательства, не допускается.
– В соответствии с постановлениями о проведении судебной фонографической экспертизы и судебной психолого-филологической экспертизы в распоряжение экспертам были переданы ноутбук марки HP содержавший видеозаписи разговоров предположительно между Ташеновой А.Д. и Джакишевым С.А.
В соответствии с п. 5 Правил обращения с объектами судебной экспертизы, утвержденных постановлением Правительства Республики Казахстан от 4 июня 2010 года № 512, объекты судебной экспертизы помещаются в упаковку, исключающую возможность их повреждения, замены, изменений и обеспечивающую сохранение признаков и свойств, в силу которых они имеют значение объектов по делам и материалам, а также имеющихся на них следов. Кроме того, объекты судебной экспертизы необходимо упаковывать таким образом, чтобы во время транспортировки они не теряли своих свойств и формы, а также исключить возможность их фальсификации.
Однако не смотря на данное требование заместителем начальника управления СД АБЭКП РК Амралинивым М.Т. как лицом, назначающим экспертизу не были предприняты меры к помещаются ноутбукa марки HP и видеозаписями на нем в упаковку, исключающую возможность фальсификации видеозаписей. Данное обстоятельство подтверждается экспертными заключениями.
Таким образом, все экспертизы по данному делу, а именно Заключении эксперта N 1707 от 3 июня 2011 г., Заключение эксперта N 6218 от 27 июня 2011 г., Заключение эксперта N 2783 от 19 июля 2011 г., Заключение эксперта N 7562 от 4 августа 2011 г. были получены с нарушениями требований п. 5 Правил обращения с объектами судебной экспертизы, утвержденных постановлением Правительства Республики Казахстан от 4 июня 2010 года № 512.
В соответствии с ч. 4 ст. 116 УПК (Фактические данные, не допустимые в качестве доказательств) доказательства, полученные с нарушением закона, признаются не имеющими юридической силы и не могут быть положены в основу обвинения, а также использоваться при доказывании любого обстоятельства.
В связи с этим необходимо признать не допустимыми в качестве доказательств всех экспертиз по данному делу, а именно Заключении эксперта N 1707 от 3 июня 2011 г., Заключение эксперта N 6218 от 27 июня 2011 г., Заключение эксперта N 2783 от 19 июля 2011 г., Заключение эксперта N 7562 от 4 августа 2011 г. так как заместителем начальника управления СД АБЭКП РК Амралинивым М.Т. как лицом, назначающим экспертизу не были предприняты меры к помещаются ноутбукa марки HP и видеозаписями на нем в упаковку, исключающую возможность фальсификации видеозаписей.
– необходимо признать недопустимыми доказательствами аудио-видеозаписи за 3-е, 17-е и 28-е февраля 2011г., содержащихся на кассетах, DVD-R дисках и ноутбуке "НР", в связи с невыполнением следователем требований о проверке, исследовании, закреплении и оценке указанных доказательств, в связи с чем они не приняли статус доказательства по настоящему делу.
В ходе предварительного расследования, начиная с 14 апреля 2011 г. до его окончания следователем по этим фактическим данным предусмотренные УПК РК постановления не выносились, протоколы не составлялись и только в день окончания предварительного расследования, 9 августа 2011 г. вынесено постановление о признании кассет и DVD-R дисков, на которых записаны разговоры за 3-е, 17-е и 28-е февраля 2011г., вещественными доказательствами. При этом также не составлялся протокол осмотра вещественных доказательств и закрепления с участием понятых.
Ноутбук "НР", в котором, как утверждают следователи Амралинов М.Т. и руководитель следственной группы Шакенов Д., находятся подлинники записей за 3-е, 17-е и 28-е февраля 2011г., передан начальником органа дознания письмом от 4 мая 2011 г. Т.е. начальник органа дознания Татубаев постановление о передаче ноутбука "НР" не выносил. Следователем после получения 4 мая 2011 г. ноутбука "НР" постановление не выносилось и протокола, предусмотренные УПК РК, не составлялись, только 9 августа 2011 г. постановлением следователя без составления протокола осмотра и без закрепления с участием понятых ноутбук "НР" признан вещественным доказательством.
Все вышеуказанные действия следователя с аудио-видеозаписями за 3-е, 17-е и 28-е февраля 2011г., содержащихся на кассетах, DVD-R дисках и ноутбуке "НР" являются существенными нарушениями норм процессуального права и в соответствии со ст.116 УПК РК подлежат признанию недопустимыми доказательствами по следующим основаниям.
В соответствии со ст.115 УПК РК "Понятие доказательств" доказательствами по уголовному делу являются законно полученные фактические данные, на основе которых в определенном настоящим Кодексом порядке следователь, прокурор, суд устанавливают наличие или отсутствие деяния, предусмотренного УК РК.
Когда же фактические данные по делу становятся доказательствами? Данный вопрос регулируется ст. 126 УПК РК "Закрепление доказательств". Согласно п.1 ст.126 УПК РК фактические данные могут быть использованы в качестве доказательств только после их фиксации в протоколах процессуальных действий.
В связи с этим аудио-видеозаписи на кассетах, DVD-R дисках и ноутбуке "НР" как были фактическими данными до возбуждения уголовного дела, в ходе предварительного расследования, так и в суде они остаются фактическими данными, поскольку они в соответствии с п.1 ст.126 УПК РК не приняли статуса "доказательства".
Согласно основ процессуального права Казахстана только фактические данные, представленные сторонами в судебном заседании, могут быть исследованы в судебном процессе, но обязательно после их проверки на достоверность и относимость к исследуемым в суде обстоятельствам, а фактические данные, добытые в ходе предварительного следствия независимо от какого источника они получены, следователями должны быть проверены на допустимость, относимость и достоверность, о чем составляется протокол, после чего они становятся доказательствами.
Что касается ноутбука "НР", истребованного начальником следственной группы Шакеновым Д. письмом от 04.05.2011 г., то в соответствии с п.5 ст.130 УПК РК начальник органа дознания (в данном случае – Татубаев) по требованию органа, ведущего уголовный процесс с представлением материалов ОРМ в соответствии с правилами ст.202 УПК РК обязан был вынести соответствующее постановление. Однако постановление начальником органа дознания не было вынесено, а следователями не было выполнено требование ч.1 ст.130 УПК РК о проверке представленного ноутбука "НР" относимость, допустимость и достоверность, о чем составляется протокол процессуального действия.
Какого-либо исключения для признания доказательствами фактических данных, добытых в ходе ОРМ, процессуальное право не содержит.
В п.1 ст.130 УПК РК "Использование результатов оперативно-розыскной деятельности в доказывании по уголовным делам" предусмотрено, что результаты оперативно-розыскной деятельности могут использоваться в доказывании по уголовным делам в соответствии с положениями настоящего Кодекса, регламентирующими собирание, исследование и оценку доказательств. То есть чтобы использовать результаты оперативно-розыскной деятельности в качестве доказательства, следователь обязан выполнить требования ст.ст.125, 126, 127, 128 УПК РК: собирание, закрепление, исследование и оценку доказательств, которые невозможно выполнить без вынесения процессуальных документов – постановления и составления протоколов.
Эти же требования содержатся в п.1 ст.14 Закона "Об оперативно-розыскной деятельности" – материалы, полученные в процессе оперативно-розыскной деятельности, могут быть использованы в процессе доказывания по уголовным делам при условии их проверки в соответствии с уголовно-процессуального законодательства РК, регламентирующими собирание, исследование и оценку доказательств, т.е. следователь обязан выполнить требования УПК РК, регламентирующие собирание, исследование и оценку материалов ОРМ, и только тогда они становятся доказательствами по уголовному делу.
И наконец, в соответствии с п.23 Нормативного постановления Верховного Суда РК №4 от 20.04.2006 г. "О некоторых вопросах оценки доказательств по уголовным делам" материалы, полученные в результате проведения оперативно-розыскных мероприятий до возбуждения уголовного дела (по рассматриваемому делу – записи от 3-го, 17-го и 28-го февраля 2011 г. получены до возбуждения уголовного дела 14.04.2011 г.), должны быть приведены в уголовно-процессуальную форму, проверены и оценены в качестве доказательств, что не сделано и не выполнены требования УПК РК.
Как установлено в суде показаниями свидетелей – следователя Амралинова М.Т., руководителя следственной группы Шакенова Д., при использовании материалов оперативно-розыскных мероприятий в качестве доказательства они не руководствовались п.1 ст.130 УПК РК, п.1 ст.14 Закона "Об оперативно-розыскной деятельности", регламентирующими собирание, исследование и оценку доказательств, и не выносили об этом постановления и не составляли протоколы, а считали достаточным постановления начальника органа дознания Татубаева, в соответствии с п.5 ст.130 представившего материалы оперативно-розыскных мероприятий для приобщения к материалам доследственной проверки в отношении Ташеновой А.Д.
Поскольку фактические данные, а именно аудио-видеозаписи разговоров Ташеновой А.Д. и Джакишева С.А. за 3-е, 17-е и 28-е февраля 2011г., содержащихся на кассетах, DVD-R дисках и ноутбуке "НР", добытые в ходе оперативно-розыскных мероприятий до возбуждения уголовного дела, в ходе предварительного расследования не приведены в уголовно-процессуальную форму, т.е. не проверены, не исследованы, не закреплены и не оценены в качестве доказательств, то согласно ст.ст.130, 121, 122, 126, 222, 223, 237 УПК РК, п.1 ст.14 Закона "Об оперативно-розыскной деятельности", п.23 Нормативного постановления Верховного Суда РК №4 от 20.04.2006 г. "О некоторых вопросах оценки доказательств по уголовным делам" доказательства, добытые в результате СОРМ, т.е. аудио-видеозаписи за 3-е, 17-е и 28-е февраля 2011г. не могут служить доказательствами по уголовному делу и подлежат признанию недопустимыми доказательствами в соответствии со ст. 116 УПК РК.
– необходимо признать недопустимыми доказательствами протоколы допросов свидетелей Кунанбаевой и Ханжина, так как по являются протоколами-близнецами, будучи допрошенными разными следователями в разных городах и в разное время, содержат одинаковые показания, явно выполненные с помощью технических средств.
– в постановлениях о проведении СОРМ, представленных на санкционирование первому заместителю Генпрокурора И.Меркель имеются явные следы служебного подлога, а именно неустановленным лицом под подписью прокурора проставлена дата санкционирования 28 февраля 2011 года (задним числом), тогда как подпись Меркелем была проставлена 2 марта 2011 года.
Тем самым, судебным следствием, на мой взгляд, установлено, что расследование настоящего уголовного дела в отношении Ташеновой, проведено с существенными нарушениями уголовно-процессуального закона.
Уважаемый суд, присяжные заседатели!
Вы вправе поддержать обвинительный вердикт прокурора и вынести обвинительный приговор, только в том случае, когда стороной обвинения предоставлены убедительные, неоспоримые доказательства, свидетельствующие о виновности моей подзащитной, когда в результате судебного разбирательства добыты данные, с достоверностью подтверждающих наличие преступления и виновность подсудимой.
Но в рассматриваемом деле, как я думаю, вы убедились, несмотря на все принятые меры стороной обвинения, имеются серьезные сомнения в виновности моей подзащитной и достоверности доказательств, положенных в основу обвинения.
Ведь обвинительный приговор может быть постановлен только при условии полной и несомненной доказанности виновности, при этом не должно быть никаких сомнений и предположений, а должны быть достоверные доказательства.
Я полагаю и думаю, что вы убедились в том, что орган расследования не предоставил суду доказательств, которые могли бы быть положены основу обвинительного приговора, прокурор в данном случае только высказывает предположения, о том, что моя подзащитная совершила тяжкие преступления, что является недопустимым.
По мнению прокурора, вина моей подзащитной представленными оперативными аудиовидеозапиями, произведенными в служебном кабинете Ташеновой А.Д. в результате специальных оперативно-розыскных мероприятий и заключением судебной видеофонографической экспертизы № 1707 от 3 июня 2011 года, заключением дополнительной судебной видеофонографической экспертизы № 2783 от 19 июля 2011 года, согласно выводов которых установлено дословное содержание разговоров между Ташеновой и Джакишевым от 3, 17 и 28 февраля 2011 года, признаков монтажа и изменений, привнесенных в процессе записи либо после нее, не обнаружено.
Насколько обоснованно заключение экспертов, вы могли выслушать из показаний приглашенных стороной защиты независимых экспертов, некоторые из которых стояли у истоков судебной фонографической экспертизы, как в России, так и в Казахстане.
Так, уважаемые присяжные, вы были свидетелями допросов в качестве специалистов – Галяшиной Елены Игоревны, заместителя заведующей кафедрой судебных экспертиз Московской государственной юридической академии им. Олега Кутафина (г.Москва РФ), профессора, доктора юридических наук, доктора филологических наук, действительного члена Российской академии естественных наук, действительный член Международной ассоциации по идентификации (США, Калифорния), действительный член Российского акустического общества, имеющая высшее образование по специальности "Структурная, прикладная и математическая лингвистика", автора более 170 научных работ, учебников и пособий, имеющей стаж научной и экспертной работы в системе государственных экспертных учреждений системы МВД России – около 30 лет, а также Зубова Герман Николаевич, генерального директора ООО "Форенэкс" (г.Санкт-Петербург РФ), имеющий высшее техническое образование, экспертные специальности: "Исследование голоса и звучащей речи" и "Исследование звуковой среды, условий, средств, материалов и следов звукозаписей", стаж экспертной работы с 1992 года, которые в корне опровергли выводы казахстанских экспертов.
Всего по уголовному делу было привлечено в качестве специалистов 5 независимых экспертов из России и США, которые дали заключения о наличии признаков монтажа в исследуемых видеофонограммах. Здесь я особо хочу отметить, что все свои исследования привлекаемые специалисты производили независимо друг от друга, не только в разных городах, но и в разных странах и континентах.
1.Так, согласно заключения специалиста по фоноскопическому исследованию ООО "Московского центра экспертизы и оценки" НащекинаА.И. за № 189/ФЭ от 4 октября 2011 г. "В результате проведенных исследований установлено, что в предоставленном на исследование файле записи 0228113139Композитный имеются признаки изменения первоначального содержимого записи на отрезке времени с 31 минут 01секунд 532 до 31 минут 07 секунд 500".
2. В Заключении специалиста Зубова Г.Н. из г.Санкт-Петербурга сделан следующий вывод: несоблюдение экспертами Центра судебных экспертиз МЮ РК существующих методик и методов исследования цифровых фонограмм и видеофонограмм, неполное использование возможностей специального программного обеспечения EdiTracker при проведении исследования фонограмм свидетельствует о необъективности проведенного исследования и необоснованности вывода об отсутствии признаков монтажа и иных изменений звукового сигнала на фонограмме №4 и в файле "0228113139Композитный.wmv".
В связи с тем, что экспертами не проводились исследования видеоряда из файла "0228113139Композитный.wmv" и взаимосвязи (взаимообусловленности) зрительных и слуховых образов видео- и звукоряда, то на основе Заключения эксперта №2783 в принципе невозможно судить о достоверности видеоизображения из файла "0228113139Композитный.wmv" и о том, что оно было записано одновременно со звукорядом или фонограммой № 4. Основываясь на анализе содержания Заключения эксперта №2783, невозможно исключить того, что звуковой сигнал фонограммы №4 подвергался преобразованиям, затрудняющим или исключающим обнаружение возможных признаков монтажа и иных изменений, способных повлиять на достоверность записанной информации.
3. Специалист АНО "Центр судебных экспертиз по ЦФО" (г.Москва РФ) Урусов И.В. и Иванова В.М. дали следующее заключение:
"На отметке времени 31:00.0 сек от начала спорной фонограммы, имеется "провал" в фазе низкочастотной гармоники с частотой 149,9553 Гц. Наличие такого рода областей дает основание предположить наличие признаков монтажа. Для обоснования предположения о наличии монтажа было проведено сравнительное спектральное исследование и формантный анализ фразы "семьдесят тысяч" прозвучавшей на моменте времени 31:6.5 мин от начала спорной фонограммы и фразы "семьдесят" прозвучавшей на моменте времени 18:58 мин от начала спорной фонограммы. Проведенные исследования показали идентичность шумового фона, моментальных спектров. Таким образом, с момента времени примерно 31:00 вероятно присутствует вставка, в виде наложения звуковых дорожек. Для решения вопроса в категорической форме необходимо проведение исследования оригинальной видеофонограммы.
При исследовании фазы гармоники с частой 50,0021 обнаружен ситуационно не обусловленный разрыв фазы и разрыв спектрограммы фонограммы, данный факт может свидетельствовать о прерывности фонограммы.
Таким образом, на спорной фонограмме, присутствуют признаки монтажа в виде наложения звукового ряда и прерывность фонограммы".
4. Особо следует отметить заключение российского специалиста Галяшиной Е.И. из Москвы, в котором сделан следующий вывод:
"В видеофонограмме в представленных файлах 0228113139 Композитный 98-11c.wmv; 0228113139Композитный.Медет.wmv; 228113139Композитный.оберег-диск.wmv имеются признаки монтажа и неситуационных изменений.
Представленные файлы являются копиями по отношению друг к другу и содержат одну и ту же видеофонограмму, идентичную по своему содержанию и свойствам видеофонограммы в файле 0228113139Композитный.wmv, обозначенной как исследуемая фонограмма №4 в заключениях эксперта №1707 от 03.06.2011г. и 2783 от 19.07.2011г.
Исследованная экспертами в названных заключениях фонограмма №4 (файл "0228113139Композитный" путь расположения: Локальный диск С/Video/zaxvat/28/02/2011") имеет артефакты, которые относятся к призна-кам монтажа. Один из них отражен в экспертном заключении 2783 от 19.07.2011г. и обозначен как "отсутствие старт-стоповых импульсов включе-ния/выключения звукозаписывающей аппаратуры". Но данный признак не получил надлежащей экспертной оценки в соответствии с общепринятыми научными и практическими данными и методикой производства экспертиз данного вида. Иные артефакты, присутствующие на фонограмме, эксперты обнаружить не смогли по причине применения, видимо, недостаточно точ-ных методов анализа, или режимов работы оборудования с недостаточной чувствительностью или разрешающей способностью. Кроме того, эксперты не провели исследование полно и всесторонне и не применили обязательные в таком случае методы лингвистического анализа звучащего диалога на предмет выявления лингвистических признаков монтажа, диагностики его целостности, связности и коммуникативной направленности.
На основании результатов выполненного анализа, представленных и проиллюстрированных в данном заключении специалиста, можно утверждать, что файл 0228113139Композитный.wmv, представленный на первичную и дополнительную экспертизы №1707 от 03.06.2011г. и 2783 от 19.07.2011г. не является оригиналом. Исследованная экспертами фонограмма №4 представляет собой результат выборочной фрагментарной перезаписи и является видоизмененной копией первичной аудио/видеозаписи, полученной на записывающей системе "Оберег", и содержит ситуационно необусловленные артефакты, которые относятся к признакам монтажа и неситуационных изменений.
В своем допросе Галяшина пояснила: Допрос Галяшиной
Анализируя дополнительное заключение экспертов, в котором содержится вывод как раз в отношении двух цифровых объектов – фонограмм, я сделала заключение, что на самом деле экспертам не были представлены подлинники, эксперты получили в свое распоряжение фрагменты, которые были получены путем копирования. Это не оригиналы, это не аутентичные записи. Об этом свидетельствует и вывод экспертов, которые и не дали заключение о том, что это оригиналы. Они показали лишь, что признаков монтажа не обнаружено. Причем вывод свой они ограничили пределами чувствительности аппаратуры. И в этом самая главная суть этого исследования и моего исследования, выводов, которые я сделала. А вывод заключается в том, что: 1. Файлы, которые поступили на дополнительную экспертизу, получены при помощи комплекса "Оберег", это файлы, содержавшиеся в компьютере "Hewlett-Packard", которые были представлены экспертам на первичную экспертизу и на дополнительную экспертизу. Те файлы, которые были представлены на дополнительную экспертизу, оригиналами не могут быть, по двум причинам: причина первая. Ее надо соотнести с теми условиями, в которых производилась запись, и с той аппаратурой, которая была использована для производства этой записи, а именно – это устройство "Оберег". Здесь существуют две возможности фиксации звукового следа, полученного при помощи этого устройства на любом материальном носителе, будь то компьютер или иной носитель. В данном случае это может быть ручная работа, когда, например, здесь у нас стоит видеокамера, а там, за стенкой, стоит оператор и нажимает кнопку – записывает только то, что ему интересно из того, что я говорю и пропускается, что ему неинтересно. Это некая запись, которая производится вручную путем выборочной фиксации в процессе записи. Если такая запись использовалась, то тогда оператор имел возможность нажать кнопку в момент входа гражданина к судье, которая находилась в зале, где производилась запись, и, соответственно, была возможность манипулировать остановками и выключениями в процессе записи, поскольку такая возможность у него была – нажать кнопки "Пуск" и "Остановка". Но, если смотреть на заключение экспертов, которые проводили дополнительную экспертизу – они указали, что на этой и второй фонограмме нет признаков остановки, нет старт-стоповых импульсов, они их не обнаружили. У меня нет основания не доверять этому выводу экспертов, потому что их, действительно, там нет. И это означает, что в таком режиме запись производиться не могла. Оригинальная запись. Если человек сидел и вручную нажимал на кнопки, должны быть следы этих остановок, на фонограмме должны быть следы пуска и окончания. Раз эксперты их не установили – значит, их нет, значит, запись производилась иначе. Тогда как? И второй пример, и он тоже есть в заключении экспертов – в дополнительной экспертизе есть информация, в которой говорится о том, что такое – это устройство "Оберег". Это некий накопитель информации, который в скрытом режиме производит постоянный мониторинг звуковой и видеоинформации, потом, накопив определенный порцию, по радиоканалу импульсом передает ее, как антенна передает телевизионный сигнал на некое приемное устройство телевизора. И, соответственно, всю эту порцию информации необходимо передавать, учитывая устройство, его специфику, вот этим пучком. Это значит, что само устройство не может подбирать картинку. Этого судью записывает, этого судью записывает – тут включателя нет. Здесь сказано, т.е. это эксперты пишут, не я говорю, эксперты дополнительной экспертизы пишут, что это устройство предназначено для длительного мониторинга, для длительной записи, накопления этой информации, поток единовременно идет, идет дальше. Значит, эти записи, которые были представлены экспертам, вот таким способом тоже могли быть получены, потому что они содержат в себе часть информации, которая ограничена определенными рамками. И это ограничение можно сделать только вручную путем выборочной фиксации видеозаписи, т.е. исходная информация, которая была первоначально получена, выбрана и представлена потом на жесткий диск компьютера. Об этом говорит и тот факт, что эксперты привели скриншот, т.е. фотографию той информации, которая была зафиксирована или представлена. И там есть два таких файла. Непонятно только, на каком основании эксперты выбрали только один, а про второй ничего не сказали, лишь показали его в этом виде. Каким образом может дублироваться оригинал? Почему эксперты второй не исследовали? Это вопрос очень важный, потому что оригинал может быть только в единственном числе. Это подлинник. Все остальное – это не оригинал, это копирование, это тиражирование. И не факт, что тот файл, который первым исследовали эксперты, является оригиналом, а второй таким не является. Кто неправ – очень важный факт, который виден из двух заключений экспертов.
5. Заключение специалистов из США доктора наук Каталина Григораса, директора, старшего преподавателя криминалистической экспертизы электронных носителей информации Университета Колорадо Денвер Национального центра криминалистической экспертизы электронных носителей информации и Криса Дженкинса, бакалавра, владельца Компании "Блу Коллар Аудио" (Blue Collar Audio, LLC), научного сотрудника Криминалистической экспертизы электронных носителей информации, полностью подтверждают выводы российских экспертов, ими констатировано следующее:
"На основании результатов выполненного анализа, представленных и проиллюстрированных в данном заключении, можно утверждать, что, по нашему мнению, представленный файл "0228113139Композитный.wmv" не соответствует первичной аудио/видеозаписи или поразрядной копии первичной записи, полученной на записывающей системе "Оберег" версии 2, и содержит признаки нескольких повторных компрессий и монтажа".
Также факт монтажа американские специалисты подтверждают следующим исследованием: "При аналитическом прослушивании выявлено периодическое фоновое тиканье, которое соответствует находившимся в комнате часам; периодичность тиканья равна 2 секундам, то есть промежуток времени между каждыми двумя последовательными ударами равен 2 секундам; имеется две пары последовательных ударов, которые выпадают из 2-секундного ритма, при показаниях счетчика времени 31:17.64 и 31:18.39 – они отстоят друг от друга на 740 мс, что свидетельствует о цифровом монтаже аудиозаписи".
Таким образом, версия следствия об отсутствии монтажа опровергнута независимыми специалистами из ближнего и дальнего зарубежья.
Согласно п. 20-1 Нормативного постановления Верховного суда от 22.12.1995 N 9 "О практике применения судами законодательства об ответственности за взяточничество" принимая во внимание, что по делам о взяточничестве во время собирания доказательств с помощью технических средств (видео – и аудио – записи) допускаются факты отступлений от требований закона, судам необходимо тщательно проверять соблюдение органами уголовного преследования норм УПК при получении доказательств таким способом с последующим решением вопроса о их допустимости.
Я полагаю, что с учетом тщательно исследованных в судебном заседании заключений экспертов, положенных в основу обвинения, и сами видеозаписи от 3, 17 и 28 февраля 2011 года подлежат исключению как недопустимые.
Независмые эксперты обнаружили признаки монтажа аудиовидеозаписей, признанных вещественными доказательствами по настоящему уголовному делу.
Это говорит о фальсификации доказательств по делу. Фальсификация доказательств по уголовному делу лицом, производящим дознание, оперативным работником, следователем, прокурором или другим лицом влечет за собой уголовную ответственность. Но это должно стать предметом отдельного разбирательства, возможно с возбуждением другого уголовного дела.
Уважаемый суд!
Если вспомним, год назад глава финпола Кожамжаров, после выборов Президента страны, долго не переназначался на свою должность и имел унижающую его достоинство приставку "И.О.". В то время в СМИ пошли угрожающие слухи о скором упразднении данного силового органа. Поэтому руководство финансовой полиции в целях создания видимости успешной работы в высших эшелонах власти, пошли по пути наименьшего сопротивления, сфальсифицировали доказательства и обвинили Ташенову в преступлениях, которых она не совершала.
Это стало настоящим шоком для моей подзащитной и всей семьи Ташеновых, и началось все это для Алмаз Дулатовны 14 апреля 2011 года.
В этот день в отношении моей подзащитной Генеральным Прокурором РК вынесено постановление о возбуждении уголовного дела № 11710401700035 по признакам преступления, предусмотренного ст. 307 ч.4 УК РК.
В основу возбуждения уголовного дела был положены материалы проверки в отношении должностных лиц Верховного Суда РК и рапорт сотрудника финансовой полиции Кошубаева.
Необоснованное возбуждение уголовного дела нарушило конституционные права моей подзащитной о неприкосновенности личности и презумпции невиновности, и является прямым нарушением ее прав человека и гражданина, гарантированных ей Конституцией Республики Казахстан.
До возбуждения уголовного дела в соответствии со ст.177 УПК РК следовало установить наличие достаточных данных, указывающих на признаки преступления, против моей подзащитной, чтобы принять оспариваемое решение.
Возбуждение уголовного дела основывается лишь на результатах специальных оперативно-розыскных мероприятий, в частности, в отношении Ташеновой А.Д. применялось негласное прослушивание и запись разговоров с использованием видео-аудиотехники.
Согласно ст.12 Нормативного постановления Верховного Суда Республики Казахстан от 25 июня 2010 года № 4 "О судебной защите прав, свобод человека и гражданина в уголовном судопроизводстве":
"Осмотр и обыск жилого, служебного помещения судей, используемых ими личных и служебных транспортных средств, их корреспонденции, банковских счетов, багажа и иного имущества, выемка документов и предметов, арест на имущество и почтово-телеграфные отправления, перехват сообщений, прослушивание и запись переговоров могут быть произведены лишь в рамках возбужденного Генеральным Прокурором Республики Казахстан дела".
Из материалов настоящего уголовного дела усматривается, что все записи разговоров Ташеновой производились до возбуждения в отношении нее уголовного дела.
В соответствии со ст.17 этого же постановления "Если оперативно-розыскные мероприятия проведены с нарушением правил, установленных законом, либо органами, не наделенными правом их проведения, все полученные в результате этого материалы подлежат признанию не имеющими силы доказательств".
Органы финансовой полиции, вынося постановление о прослушивании и записи разговоров судей с использованием видео-, аудиотехники, нарушая действующее законодательство, превысили свои полномочия, ввели в заблуждение Генерального Прокурора РК, получив его санкцию на проведение данных специальных оперативно-розыскных мероприятий.
Согласно п.9 ст.77 Конституции Республики Казахстан "не имеют юридической силы доказательства, полученные незаконным способом".
Поэтому на основании п.4 ст.116 УПК РК "доказательства, полученные с нарушением закона, признаются не имеющими юридической силы и не могут быть положены в основу обвинения".
Я привел нарушения процессуального закона.
Кроме этого, защита считает, что в действиях моей подзащитной отсутствует состав вмененных ей в вину преступлений.
Так, объективная сторона преступления, предусмотренного ст.307 ч.4 УК РК, характеризуется тремя признаками:
1) деяние в виде использования должностным лицом своих служебных полномочий вопреки интересам службы;
2) наступление общественно-опасных последствий в виде существенного нарушения прав и законных интересов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества или государства;
3) причинной связи между противоправным деянием и наступившими последствиями.
В действиях Ташеновой А.Д. отсутствуют указанные признаки должностного преступления, она не использовала свои служебные полномочия вопреки интересам службы.
Решение об отказе в возбуждении надзорного производства она принимала не самостоятельно, оно было принято 17 февраля 2011 года надзорной судебной коллегией в составе судей Кравченко А.И., Баишева Ж.Н. и Ташеновой А.Д.
Постановление коллегии имеет законную силу.
Обращаю внимание, что в правовой конструкции диспозиции ст. 307 УК РК субъектом преступления является одно конкретное должностное лицо. В связи с этим важно отметить, что действующее уголовное законодательство страны предусматривает только индивидуальную уголовную ответственность за совершение деяния, предусмотренного ст. 307 УК РК.
Кроме того, для установления признаков преступления, указанных в диспозиции ст. 307 УК РК, необходимо не только точно установить объем полномочий, предоставленных данному должностному лицу, и в чем конкретно выразилось их противоправное злоупотребление, но и достоверно определить – в чем явно, т.е. очевидно и бесспорно, какими активными действиями должностное лицо в составе надзорной судебной коллегии использовало свои служебные полномочия вопреки интересам службы.
При этом необходимо учитывать, что злоупотребление виновным своими должностными полномочиями предполагает только активную форму поведения.
Не вызывает сомнений, что таких данных на момент возбуждения уголовного дела просто не было, поскольку их наличие неразрывно связано с выявлением конкретного должностного лица, т.е. подозреваемого из состава судебной коллегии, никто из них в ходе доследственной проверки не опрашивался, в том числе моя подзащитная, в отношении которой было возбуждено настоящее уголовное дело.
Иными словами, нельзя в принципе усмотреть признаки преступления по ст. 307 ч.4 УК РК, не выяснив круг и характер служебных прав, а также обязанностей конкретного должностного лица, мотив, цель и фактические обстоятельства совершенного деяния, наличие причинной связи между нарушением (неисполнением) должностным лицом своих обязанностей и наступившими вредными последствиями.
Ничего из вышеперечисленного до возбуждения уголовного дела не выяснялось, и этот факт совершенно точно доказывает, что уголовное дело было возбуждено необоснованно, в нарушение ч. 2 ст. 177 УПК РК, т.е. при явном отсутствии достаточных данных, указывающих на признаки преступления.
Таким образом, настоящее уголовное дело по ст. 307 ч.4 УК РК было возбуждено преждевременно и совершенно необоснованно.
Следствие не представило доказательств наступления тяжких последствий в виде недоначисления налогов. Наоборот, доначисление налогов по мнению судов необоснованно, поэтому судебными органами было принято решение об отказе в удовлетворении ходатайства ГУ "Налоговое управление по г.Семей".
Основания отказа в возбуждении надзорного производства указаны в постановлении надзорной коллегии от 17 февраля 2011 года.
Указанный в постановлении о возбуждении уголовного дела ущерб государству в размере 587 млн тенге ничем не обоснован и являлся лишь предположением органа уголовного преследования и при наличии судебных решений, вступивших в законную силу, не мог быть принят за основу в постановлении о возбуждении уголовного дела в отношении Ташеновой А.Д.
При отсутствии достаточных доказательств 16 апреля 2011 года органом расследования незаконно было предъявлено обвинение моей подзащитной в совершении преступления, предусмотренного ст.307 ч.4 УК РК и избрана мера пресечения арест.
В этот же день Генеральный Прокурор Республики Казахстан государственный советник юстиции Даулбаев А.К., осуществляющий высший надзор за точным и единообразным применением законов, указов Президента Республики Казахстан и иных нормативных правовых актов на территории Республики, за законностью оперативно-розыскной деятельности, дознания и следствия, в соответствии со ст.83 Конституции РК от имени государства признал незаконным постановление заместителя начальника следственного департамента АБЭПК РК майора финансовой полиции Шакенова Д.В. от 16 апреля 2011 года о привлечении Ташеновой Алмаз Дулатовны в качестве обвиняемой по ч.4 ст.307 УК РК и отменил его.
В постановлении Генерального Прокурора РК об отмене указано: "Постановление о привлечении в качестве обвиняемой в отношении Ташеновой А.Д. вынесено преждевременно, при отсутствии достаточных объективных данных, подтверждающих наличие в ее действиях состава инкриминируемого ей преступления.
Обвинение построено лишь на результатах оперативно-розыскных мероприятий, в частности, негласной видео-аудиозаписью разговоров между Ташеновой А.Д. и Джакишевым С.А., однако их содержание не позволяет однозначно отнести их к исследуемым обстоятельствам, а именно, касающихся рассмотрения надзорной жалобы ГУ "Налоговое управление г.Семей".
Указанные доводы Генерального Прокурора РК, отмеченные в его постановлении об отмене постановления о привлечении в качестве обвиняемого от 16 апреля 2011 года, также могут в полной мере быть взяты за основу в принятии решения о прекращении настоящего уголовного дела в отношении моей подзащитной.
В свою очередь исключение единственного доказательства о получении взятки моей подзащитной будет свидетельствовать о том, что данный состав преступления вменен необоснованно и по этой статье Ташенова подлежит оправданию.
Согласно ст. 311 УК взятка – это получение лицом, уполномоченным на выполнение государственных функций, через посредника взятки в виде денег, за действия (бездействие) в пользу взяткодателя или представляемых им лиц, если такие действия (бездействие) входят в служебные полномочия лица, уполномоченного на выполнение государственных функций, группой лиц по предварительному сговору или организованной группой; в) в крупном размере.
Как вы увидели из исследованных в судебном заседании видеозаписей, в кабинете у моей подзащитной были установлены спецсредства для негласной видео и аудизаписей.
Орган дознания, имея возможность изъять 70 000 долларов США, зафиксировать факт изъятия, переписать изъятые купюры, почему–то этого не сделал.
И этому есть очень простое объяснение, просто взятки не было.
Все это указывает на то, что не было денег в папке, не передавал Джакишев денег Ташеновой, это предположение, органа следствия, поддерживаемое прокурором, и ничем не подтвержденное в суде.
Третья статья, в которой обвинена моя подзащитная, это вынесение судьей (судьями) заведомо неправосудных приговора, решения или иного судебного акта, повлекшее иные тяжкие последствия.
Согласно закону неправосудность судебного акта является обязательным признаком объективной стороны преступления. Неправосудным считается такой судебный акт, который вынесен с существенным нарушением норм материального и процессуального права, а также при несоответствии выводов суда, изложенных в решении, фактическим обстоятельствам дела. Такой акт должен быть отменен и только после этого можно ставить вопрос о привлечении к уголовной ответственности за вынесение неправосудного решения.
В нашем случае, постановление надзорной коллегии Верховного Суда от 17.02.2011 года, по делу по иску налогового комитета города Семея к ТОО "ФИК АЛЕЛ", не отменено.
Тогда, как можно ставить вопрос о наличии состава о вынесении неправосудного решения преступления по данной статье.
Хочу обратить внимание, уважаемых присяжных заседателей, Защищать обвиняемого нередко труднее, чем обвинять. Обвинение лица, о котором есть основание думать, что оно совершило преступление, кажется естественным, защиты такого лица – противоестественным. Общественность обычно осуждает преступление и лицо, его совершившее. Поэтому гневные слова обвинителя, произнесенные в судебном зале, как правило, ложатся на благоприятную почву, они как бы выражают думы и чаяния судебной аудитории, воспринимаются как обращенное выражение цели органа уголовного преследования.
Суждения прокурора, представляющего на суде государственное обвинение, вызывает, по вполне понятным причинам, в большинстве своем доверие и одобрение, когда преступление совершено налицо. Поэтому заключительные слова государственного обвинителя, требующего от суда строгого наказания подсудимого, встречаются иногда аплодисментами.
Иное происходит с защитой. К ней проявляется настороженность, а иногда и прямо выраженное недоверие. Защита воспринимается нередко как попытка выгородить преступника, увести его из-под заслуженного удара судебной репрессии. Часто приходится слышать:"Кого защищает: убийцу, насильника, казнокрада?!" Надо ли доказывать, что нередко защита воспринимается как противопоставление личных интересов – общественным, государственным. Поэтому сочетать защиту законных интересов обвиняемого с интересами общества и государства, не переоценивать путем умаления значения второго и вместе с тем защищать человека – в этом основная трудность защиты, донести до сознания судебной аудитории простую и ясную идею, что в условиях общества нет и не может быть противоречий между законными интересами личности и интересами общества. В этом – нелегкая задача защиты и защитника.
Сегодня, я как адвокат, стараюсь завершить эту сложную работу защитника, которая направлена на охрану прав и законных интересов Ташеновой, на обеспечение правильного применения закона, с тем, чтобы не допустить возможные ошибки во вред подсудимым, исключить привлечение к уголовной ответственности и осуждение невиновных.
Хотелось бы закончить свое выступление следующей цитатой Антуана де Сент-Экзепюри "Истина – это не то, что можно доказать, это то чего нельзя избежать".
Исходя из вышеизложенного, считаю вину моей подзащитной недоказанной, предварительное следствие проведенным с существенными грубыми процессуальными нарушениями, выводы государственных обвинителей – построенными на предположениях, исключительно на противоречивых и недопустимых доказательствах.
Уважаемые присяжные заседатели!
Для осуждения необходима полная уверенность в достоверности и убедительности представленных обвинением доказательств.
Для оправдания – достаточно только наличие сомнений в обоснованности предъявленного обвинения, которых в настоящем деле более, чем достаточно.
Или доброе имя человека – это не только достояние самого человека, – это и достояние общества. Охранять и беречь достоинство человека – наша общая задача и я уверен, что суд оправдательным приговором сохранит это доброе имя"
На основании изложенного,
ПРОШУ:
Оправдать мою подзащитную Ташенову Алмаз Дулатовну по всем статьям предъявленного ей обвинения и предания суду в связи с отсутствием в ее деяниях состава преступления.

Адвокат Коллегии адвокатов г.Астаны Ж.Сарманов

-----

Речь адвоката Сисинбаева Т.М. в защиту интересов подсудимого Джакишева С.А.

Уважаемый председательствующий !
Уважаемые присяжные заседатели !
Свою речь хочу начать с того, в чем важность и интерес рассматриваемого уголовного дела. Процесс, действительно знаменитый, и не ошибусь, если скажу, что значительная часть нашего общества, которая отслеживала этот 5 – месячный судебный марафон по сообщениям СМИ, ждет ваше последнее и решающее слово – высший акт справедливости и правосудия.
Могу убежденно сказать, что изначально это дело, как вы смогли это заметить, представляет борьбу против правосудия. Такое же сильное сопротивление, но отнюдь не доказательствами, со стороны обвинителей против весомых доводов защиты вы наблюдали в ходе судебного разбирательства.
За 25 лет работы в судебной системе, начиная с районного судьи до заместителя Председателя Верховного Суда РК, я не припомню, чтобы такое надуманное дело, да еще со сфабрикованными доказательствами направляли в суд. Я такое отношение воспринимаю как унизительное и издевательское по отношению к правосудию. Логика правоохранительных органов проста – все, что не дай – проглотят. Может быть, в какой- то мере и суды виноваты, что допускают такое отношение.
Да, были раньше дела в виде кампании в отдельной отрасли, как раньше говорили, народного хозяйства, но до такого абсурда не доходили.
А вот так начиналось все это чуть более года назад.
14 апреля 2011 года руководители финансовой полиции без следствия и суда на всю страну объявили шестерых судей Верховного Суда, в том числе наших подзащитных, преступниками.
В течение 2- 3 часов состоялись заседания дисциплинарной коллегии Верховного Суда, Высшего Судебного Совета, на заседании Совбеза высшему руководству страны продемонстрировали видеоролик, как показал в суде оперативный работник финансовой полиции Кушубаев М. смонтированный из "нарезок", с их же титрами и комментариями, якобы, подтверждающими факт взяточничества. Все это было сделано по предложению руководителя финансовой полиции на имя главы государства. Сразу же состоялось "чрезвычайное" в несколько минут заседание Сената Парламента РК и после выступления опять же руководителя финансовой полиции всех судей, не дав им слова сказать, без обсуждения, в нарушение Конституции РК, положений Конституционного закона "О судебной системе и статусе судей Республики Казахстан", освободили от занимаемых должностей, тогда как в соответствии со ст. 33 указанного Конституционного закона, в худшем случае, могли дать согласие на привлечение к уголовной ответственности и приостановить их полномочия. Мало того, прежде чем обвинить их, как впрочем, и любого другого человека, в совершения того или иного деяния, а тем более преступления, необходимо доказать их вину.
Тот самый "доказательственный" видеоролик и в чем его "ценность" вы сами могли увидеть здесь при разбирательстве дела. Естественно, после его просмотра вряд ли у кого-нибудь возникло сомнение, что на самом деле это было не так. А как было фактически мы смогли убедиться уже здесь.
В стране была развязана истерия по поводу освобождения судей.
Однозначно, что сама процедура освобождения судей от должности не соответствовала статусу и месту судебной власти в системе государственных координат. Этот факт, как многие другие, перечислением которых не буду отнимать ваше время, свидетельствует о том, что кому – то очень хочется дискредитировать целую ветвь государственной власти – судебную власть, по Конституции независимую, сделать ее служанкой.
К сожалению, это им иногда удается.
Я с величайшим уважением отношусь к должности судьи и безумно любил эту работу, потому что все, что делается до суда – делается для суда, а суд – это вершина правосудия. А эти события меня просто потрясли.
Тогда сразу после тех событий через СМИ я выразил сомнение в достоверности информации финансовой полиции и оказался прав.
В отношении 4 судей Верховного Суда отказано в возбуждении уголовного дела за отсутствием в их действиях состава преступления, т.е. по реабилитирующим основаниям. Однако их честное имя до сих пор не реабилитировано, они не восстановлены на прежние должности только потому, что, как вы слышали здесь невнятные объяснения из уст оперативных и следственных работников финансовой полиции, имеются предположения об их коррупционности.
На таких же предположениях построено обвинение в отношении наших подзащитных.
А какая же причина была использована для возникновения настоящего уголовного дела и какие основания имелись у финансовой полиции для возбуждения уголовного дела, имеющего мифический характер.
Как установлено в судебном заседании, в частности, показаниями Джакишева С.А., из содержания разговоров Джакишева С.А. и Ташеновой А.Д. и другими материалами уголовного дела, именно амбиции и неограниченная власть бывшего руководителя финансовой полиции Кожамжарова К.П. и мнение, что суды и соответствующие судьи вопреки его очень сомнительным интересам решают дела по – иному, а не как бы ему хотелось, и к тому же Джакишев С.А. разглашает эту информацию, упоминая имена и других известных лиц, послужили фактическими данными, но не доказательствами совершения какого- либо преступления, в результате которых Джакишев С.А. и Ташенова А.Д. оказались на скамье подсудимых.
Если коротко сказать, это дело явно имеет заказной характер.
Именно совокупность вышеназванных обстоятельств, а также беспрецедентный обвинительный уклон следствия, фальсификация материалов уголовного дела вынудили Джакишева С.А. искать гарантии защиты своих конституционных прав, свобод и законных интересов в суде с обязательным участием присяжных заседателей.
Суд с участием присяжных заседателей – одно из достижений за 20 лет независимости нашей Республики, это рассматривается как участие представителей общества в отправлении правосудия и как гарантия от внешнего вмешательства, от влияния административного ресурса, т.е. чиновников. Полагаю, что и вы, уважаемые присяжные заседатели, подойдете к разрешению этого дела не только умом, но и сердцем, с учетом вашего жизненного опыта.
Статья 25 УПК РК гласит, что присяжный заседатель оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на совокупности рассмотренных доказательств, руководствуясь при этом совестью. Замечу, что уголовно-процессуальное законодательство обязывает судью руководствоваться еще и законом, а присяжных заседателей только совестью.
В части 2 этой же статьи говорится, что никакие доказательства не имеют заранее установленной силы.
Начиная с декабря мы как бы вновь прошли весь путь развития ("стряпания") обвинения против нашего подзащитного, обвинения незаслуженного и несправедливого. В процессе судебного следствия вскрыты все те ошибки, упущения, которые, по моему мнению, являются явно умышленными, неправильные действия и, более того, подтасовки процессуальных документов и фальсификации доказательств и масса других нарушений закона, которые сделали возможным это обвинение.
Ст. 23 УПК РК, закрепляя принцип осуществления судопроизводства на основе состязательности и равноправия сторон, однозначно указывает, что обязанность доказывания предъявленного подсудимому обвинения возлагается на обвинителя, а суд, не являясь органом уголовного преследования и сохраняя объективность и беспристрастность, создает необходимые условия для выполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав.
Какова же роль государственного обвинителя в этом процессе и должен ли он руководствоваться конституционным принципом, а также требованиями ст. 19 УПК РК о презумпции невиновности, который гласит:
– никто не должен доказывать свою невиновность,
– все неустранимые сомнения толкуются в пользу обвиняемого,
– приговор не может быть основан на предположениях.
В соответствии со ст. 83 Конституции РК и законом "О прокуратуре" прокуратура от имени государства осуществляет высший надзор за точным и единообразным применением законов, указов Президента Республики Казахстан и иных нормативных правовых актов на территории Республики, за законностью оперативно-розыскной деятельности, дознания и следствия, принимает меры по выявлению и устранению любых нарушений законности. Прокуратура представляет интересы государства в суде.
Исходя из этого, а также, как указано в статье 24 УПК РК, прокурор обязан принять все предусмотренные законом меры для всестороннего, полного, и объективного исследования обстоятельств, необходимых и достаточных для правильного разрешения дела, т.е. для установления истины.
Чем фактически государственные обвинители занимались при судебном разбирательстве данного дела и соответствовали их действия требованиям Конституции и законов? Ответ однозначный. Нет.
На всем протяжении судебного разбирательства государственное обвинение пыталось представить, якобы, доказательства в виде предположений, догадок, каких – то немыслимых умозаключений, провоцировало и устраивало скандалы, оскорбляло защиту, хотя защита – естественная форма противодействия обвинению, гарантированная Конституцией каждому.
Упрекая нас, защитников, в том, что мы хорошо подготовились к судебному процессу и детально изучили материалы уголовного дела, прокурор Каныбеков М. признавался в обратном, а 4 апреля (10час. 49 мин.) сказал, что он задает вопросы вокруг обстоятельств, т.е., как говорят, вокруг да около, но не по существу.
Такой же была его речь в судебных прениях.
Далее, в то незначительное время, выделенное защите для представления доказательств, обвинители всячески препятствовали исследованию этих доказательств. Например, суд так и не мог допросить специалиста из РФ Урусова, а Зубов Г.Н. был допрошен только через неделю. Гос. обвинитель Каныбеков М. устроил приглашенному из РФ большому ученому с мировым именем, корифею в области судебной экспертизы Галяшиной Е.И. обструкцию, всячески ее оскорблял, выражался площадной бранью. Препятствовал исследованию и других доказательств.
Зато государственный обвинитель в качестве главной опоры для предположения о виновности Джакишева С.А. пытался использовать все то, что, по его мнению, могло негативно характеризовать его личность и лишь с единственной целью – произвести впечатление и создать предубеждение у суда, особенно, у присяжных заседателей.
Так, следствием в обвинительном заключении в подробностях описывается имущественное положение семьи Джакишевых, указывается все имущество приобретенное ими за всю свою жизнь, им приписывается чужое имущество, в частности, родственников и, более того, иностранных компаний, где сын нашего подзащитного Джакишев А. являлся наемным работником.
Государственные обвинители с особым удовольствием смаковали в деталях и подробностях эту часть обвинительного заключения, безуспешно пытались представить суду неясного происхождения какие – то снимки заграничных домостроений, якобы, принадлежащих Джакишеву С.А.
Этим они не переставали заниматься на всем протяжении судебного разбирательства и непосредственно перед судебными прениями вчера и сегодня, а только потому, что им нечего больше сказать.
Джакишев С.А. документально обосновал принадлежащее его семье имущество, кстати, задекларированное в налоговых органах. Об этом еще будет сказано в его и защитника выступлениях.
Государственному обвинителю невдомек то, что, как бы он не пытался этим произвести впечатление и тем самым, по его мнению, очернить Джакишева С.А., его ссылка на имущественное положение и акцент на этом не могут заменить его обязанность доказывать виновность подсудимого.
Честно говоря, для меня гос. обвинитель предстал больше как "блюститель нравственности", нежели как прокурор, когда он страстно и горячо возмущался, осуждая, например, поведение Ташеновой А.Д., когда она на аудио-видеозаписи, говоря о ком – то, употребляет такие слова, как собака, являясь руководителем, прикладывала руку к голове, якобы, неэтично вела себя с подчиненными судьями Верховного Суда, хотя в соответствии с законом все судьи равны по статусу, обвинял ее в непатриотичности из – за того, что она хранила деньги в долларах США.
Неоднократно прокурор подробно приводил в качестве доказательства дело Сарсенова Н. опять с той же целью – произвести впечатление, хотя оно не имеет отношения к рассматриваемому делу, а все подозрения в отношении других лиц сняты в процессуальном порядке и, кроме того, в соответствии со ст. 330 УПК РК судебное разбирательство проводится только в пределах того обвинения, в котором обвиняется подсудимый и предан суду.
Вчера и сегодня мы внимательно выслушали обвинительную речь.
В этом зале она больше звучала как на тост на каком-то мероприятии. Ничего нового кроме агитации, как раньше говорили, за Советскую власть. (Привести пример из кинофильма "Калина красная", эпизод, когда персонаж Шукшина перед персонажем в исполнении Рыжова произнес речь про труд из последних сил….).
Уважаемые…….!
Вы слышали, чтобы прокурор хоть один раз сослался на закон? Я нет.
Слушая обвинителя, я пришел к выводу, что он готовил свою речь с первого дня, но только не по этому делу и поэтому непонятно зачем он присутствовал на процессе. Видимо, все это время он собирал чужие мысли, потому что его речь состояла из чьих – то изречений, а не была наполнена доказательствами обвинения. По всей видимости, он заполнял тот вакуум, где должны были бы быть доказательства.
Поэтому прокуроры вопреки исследованным в суде обстоятельствам, по существу, вернулись к повторению слово в слово обвинительного заключения в части описания, якобы, совершенного преступления, как будто не присутствовали на пятимесячном судебном процессе. Более того, их речь изобиловала сплошными противоречиями, усугубляющими еще больше недостатки следствия, о чем будет сказано ниже.
Мы слышали сплошные повторения одних и тех же обстоятельств и прокурор постоянно обращался к книге какого-то профессора, как он говорит, им купленной в 1989 году, как будто больше не читал умных книг.
Хотя не скрою, слушая умные изречения, пусть чужие, в какой – то момент мне хотелось, чтобы прокурор поступил как честный и благородный человек, как настоящий служитель закона и, обращаясь к суду, закончил свою речь словами: "все, что я сказал – это мое предположение, а как вы к нему отнесетесь, дело вашей совести", но этого, к сожалению, не случилось.
Таким образом, государственные обвинители придерживались одной версии – версии следствия. Это свидетельствует о заданности и направленности действий не только следствия, но и обвинителей только на одну цель – любыми способами и средствами добиться признания Джакишева С.А. виновным в надуманном обвинении, которое родилось в воображении некоторых должностных лиц, инициировавших возбуждение этого дела.
Следствием и обвинением предпринята попытка и она удалась, пока, временно, поставить беззаконие и беспредел, подтасовку и фальсификацию материалов дела над законностью, справедливостью и объективностью. Я подчеркиваю, пока.
Окончательный вердикт и точку в этом деле должны поставить вы, уважаемый председательствующий, уважаемые присяжные заседатели.
В ходе судебного разбирательства защита, наблюдая, как иногда председательствующий отдает приоритетное отношение стороне обвинения, при этом высказывает мнения, вызывающие сомнения в его объективности, испытала тревогу, что суд может оказаться в плену обвинительной версии следствия и обвинения, и поэтому неоднократно заявляла отвод председательствующему.
Уважаемый председательствующий, уважаемые присяжные заседатели!
Хотелось вас предостеречь от этого и напомнить вам требование ст. 25 УПК РК о том, что никакие доказательства не имеют заранее установленной силы, а ст. 369 УПК РК гласит, что приговор должен быть законным и обоснованным. Обоснованным признается приговор, если он постановлен на основании всестороннего и объективного исследования в судебном заседании представленных суду доказательств.
Суду нужны не отвлеченные, а фактические данные, а прокурор в подтверждение доводов обвинения, как требует того закон, их не представил, несмотря на все предпринятые усилия. Но действительные фактические обстоятельства установлены в ходе судебного следствия и теперь суду предстоит дать им правильную и объективную оценку.
Уважаемый председательствующий, уважаемые присяжные заседатели!
На долю Джакишева С.А. выпало тяжелое испытание. Более года человек, перенесший несколько тяжелейших операций и имеющий слабое здоровье, которое усугубляется в связи с нахождением его под стражей, предстал перед вами и держит ответ по обвинению в тяжком и особо тяжком преступлениях, которые фактически не совершал и даже не помышлял об этом, а именно:
– в подстрекательстве Ташеновой А.Д. к использованию своих служебных полномочий вопреки интересам службы, в целях извлечения выгод для себя и преимуществ для других организаций, повлекшее существенное нарушение охраняемых законом интересов государства и тяжкие последствия;
– в подстрекательстве судьи Ташеновой А.Д. к вынесению неправосудного судебного акта, повлекшего тяжкие последствия;
– в даче судье Ташеновой А.Д. взятки в крупном размере за неправосудное решение.
Согласно обвинению, по которому он предан суду, Джакишев С.А. совершил эти действия при следующих обстоятельствах.
В начале 2010 года налоговым управлением гор. Семея ВКО была проведена комплексная проверка АО "ФИК "Алел" (далее – компания), где работал близкий родственник Джакишева С.А. его племянник Кабыкенов Д., за период 2007 – 2008 годы по вопросу правильности начисления и уплаты налогов и других обязательных платежей в бюджет и доначислено 587млн. 61 тыс. тенге.
Акт налоговой проверки и уведомление налогового органа было обжаловано и СМЭС ВКО удовлетворил требования компании, а вышестоящие судебные инстанции оставили это решение без изменения.
В январе 2011 года налоговые органы обратились в Верховный Суд с ходатайством о возбуждении надзорного производства и отмене решений судов ВКО.
3 февраля 2011 года Джакишев С.А., лоббируя интересы компании, по просьбе Кабыкенова Д., директора департамента этой компании по правовым вопросам Тлеубек Т. и неустановленных следствием лиц обратился к председателю надзорной коллегии Верховного Суда Ташеновой А.Д. с просьбой об отказе в удовлетворении ходатайства и передал ей копии решений судов ВКО, полученные от вышеуказанных лиц.
17 февраля 2011 года надзорная коллегия Верховного Суда в составе председательствующего Ташеновой А.Д.и членов коллегии Кравченко А.И. и Баишева Ж.Н. по докладу последнего рассмотрела ходатайство налоговых органов и незаконно отказала в возбуждении надзорного производства, при этом Ташенова А.Д. преследовала цель получения взятки. В тот же день Ташенова А.Д. в своем служебном кабинете сообщила Джакишеву С.А. о принятом решении.
21 – 24 февраля 2011 года Кабыкенов Д. и неустановленное следствием лицо в неустановленном следствием месте передали Джакишеву С.А. 70 000 долларов США, которые 28 февраля последний в виде взятки передал Ташеновой А.Д. в ее служебном кабинете.
6 мая 2011 года надзорная коллегия Верховного Суда по протесту Генерального прокурора изменила решения судов ВКО частично.
Вот такое обвинение предъявлено нашему подзащитному и следствие попыталось его обосновать 56 томами уголовного дела.
Большие уголовные дела имеют, как правило, большие недостатки, но так называемые "недостатки" этого дела однозначно умышленного характера.
Несостоятельность обвинения Джакишева С.А. несомненна и очевидна для всякого непредубежденного судьи.
Оно не выдерживает критики, не имеет под собой никаких объективных данных, несмотря на то, что прокурор всячески пытался обосновать обвинение, выдумывая всякие небылицы. Это как карточный домик, который стоит только толкнуть пальцем и он развалится. В этом, уважаемый председательствующий и уважаемые присяжные заседатели, вы убедились сами, а мы еще раз продемонстрируем на конкретных доказательствах нашу правоту.
И так, начнем с оперативно-розыскных мероприятий по данному делу.
Поскольку эти мероприятия в отношении Ташеновой А.Д. тесно связаны с обвинением Джакишева С.А., то вкратце следует обратить внимание на их обоснованность и законность, т.к. подробно их будут анализировать другие защитники, в частности, защитники Ташеновой А.Д.
Как видно из материалов дела, в частности, из постановления на проведение СОРМ от 4 января 2011 года, с 26 августа 2010 года, в связи с делом Сарсенова Н., бывшего работника Верховного Суда, а ныне осужденного, в отношении председателя надзорной коллегии Верховного Суда, судьи Ташеновой А.Д. проводились СОРМ, оперативное дело № 116с/10, в виде негласного прослушивания и записи разговоров с использованием видео – аудио техники с санкции прокурора.
Сразу возникает закономерный вопрос – насколько эти действия законны и прокурором какого уровня они санкционированы?
В соответствии с п.п. 1 п. 4 ст.12 Закона "Об оперативно-розыскной деятельности" ч. 1 ст. 237 УПК РК негласное прослушивание и запись разговоров с использованием видео – аудиотехники или иных специальных технических средств может производиться только с санкции прокурора в отношении подозреваемого, обвиняемого.
Ташенова А.Д. на тот период не была признана ни подозреваемой ни обвиняемой.
Ст. ст. 75 и 82 Конституции РК устанавливают, что судебная система и статус судей определяются конституционным законом.
Как гласит п.2 ст. 27 Конституционного закона "О судебной системе и статусе судей Республики Казахстан", закрепляющей гарантии неприкосновенности судей, уголовное дело в отношении судьи может быть возбуждено только Генеральным прокурором Республики Казахстан. Специальные оперативно-розыскные мероприятия в отношении судьи могут быть проведены только с санкции прокурора.
Об этом же говорится в п. 7 ст. 12 закона "Об оперативно-розыскной деятельности".
В нормативном постановлении Верховного Суда Республики Казахстан "О судебной защите прав, свобод человека и гражданина в уголовном судопроизводстве", принятого в целях правильного и единообразного применения судами в уголовном судопроизводстве конституционных норм и законов, в том числе закона "Об оперативно-розыскной деятельности", обеспечивающих личную свободу неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений, а также повышения эффективности их судебной защиты, в частности, в п. 12, в редакции, действовавшей до внесения изменений от 21 апреля 2011 года, а, следовательно, обязательного к исполнению, указывается, что осмотр и обыск жилого, служебного помещения судей, используемых ими личных и служебных транспортных средств, их корреспонденции, банковских счетов, багажа и иного имущества, выемка документов и предметов, арест на имущество и почтово-телеграфные отправления, перехват сообщений, прослушивание и запись переговоров могут произведены лишь в рамках возбужденного Генеральным прокурором Республики Казахстан дела.
Согласно п. 1 ст. 4 Конституции РК нормативные постановления Верховного Суда Республики являются действующим правом в Республике Казахстан. Следовательно, обязательны для всех органов и должностных лиц.
Как вам известно, уважаемый председательствующий и уважаемые присяжные заседатели, уголовное дело в отношении Ташеновой А.Д. и Джакишева С.А. возбуждено Генеральным прокурором только 14 апреля 2011 года.
Поэтому следует признать заведение оперативного дела и проведение в отношении Ташеновой А.Д. специальных оперативно-розыскных мероприятий незаконным.
Из показаний оперативного работника финансовой полиции Кушубаева М. видно, что до начала 2011 года прокурором санкционировалось продление СОРМ в рамках оперативного дела № 116с/10 в отношении Ташеновой А.Д., но соответствующие документы не приобщены к материалам рассматриваемого уголовного дела, а из материалов дела усматривается, что они постановлением следователя Амралинова от 7 апреля 2011 года почему – то были возвращены оперативникам.
Кроме того, 15 октября 2010 года, как установлено в суде, было вынесено постановление об изменении установочных данных Ташеновой А.Д. и в нарушение вышеназванных законов ей присвоили псевдоним "Булатова Роза Газизовна", данные реального лица – судьи Астанинского городского суда, в отношении которой также распространяются гарантии неприкосновенности.
Несмотря на то, что 26 января 2011 года Сарсенов Н. был задержан при получении денег, СОРМ – 1 в отношении Ташеновой А.Д. незаконно продолжались.
В дальнейшем продление СОРМ – 1 осуществлялось на основании постановлений, санкционированных первым заместителем Генерального прокурора Меркелем И.Д., от 10 января, 7 и 28 февраля 2011 года.
Помимо этого, 24 февраля 2011 года на Ташенову А.Д. также незаконно было заведено оперативное дело № 7сс/11, а на основании постановлений от 4 января, 7 и 28 февраля 2011 года, санкционированных первым заместителем Генерального прокурора Меркелем И.Д., проводились СОРМ- 6.2.
Следует отметить, что в постановлениях на проведение СОРМ в отношении Булатовой Р.Г. и в постановлениях на проведение СОРМ в отношении Ташеновой А.Д. указываются разные обстоятельства и основания проведения этих мероприятий.
В связи с этим вызывают большие сомнения в своей правдивости показания оперативных работников финансовой полиции Кушубаева М.и Татубаева Т. о том, что СОРМ проводились только в отношении Ташеновой А.Д.и не касались судьи Булатовой Р.Г.
Во всех постановлениях на проведение СОРМ -1 и СОРМ – 6.2 имеется ссылка на дело оперативной проверки № 116с/10 от 26 август 2010 года – даты начала проведения оперативных мероприятий в отношении Ташеновой А.Д. в рамках уголовного дела, возбужденного нижестоящим прокурором, но не Генеральным прокурором, в отношении Сарсенова Н.
Однако в нарушение ч. 5 ст. 237 УПК РК по вышеназванному уголовному делу прослушивание и запись переговоров и разговоров Ташеновой А.Д. продолжались после истечения установленного законом максимально возможного 6-месячного срока (26 февраля 2011 года – 6 месяцев), каковыми являются постановления на проведение СОРМ – 1 и СОРМ – 6.2 от 28 февраля 2011 года.
Поэтому нельзя согласиться с показаниями Кушубаева М., Татубаева Т. и бывшего начальника отдела по специальным мероприятиям Генеральной прокуратуры Ордабаева А. и признать их состоятельными о том, что проведение СОРМ ограничено определенными сроками, но они могут продлеваться, при этом делается ссылка на инструкции финансовой полиции.
Во-первых, как выше было сказано, СОРМ проводились в связи с уголовным делом в отношении Сарсенова Н. и в соответствии с уголовно-процессуальным законом ограничены 6 месяцами.
Во-вторых, в соответствии с законом "О нормативных правовых актах" инструкции не имеют нормативно-правовой характер, т.е. не являются нормативным правовым актом, устанавливающим правовые нормы, изменяющим, прекращающим или приостанавливающим их действие, как, например, кодекс или закон.
А в соответствии со ст. 4 этого же закона УПК имеет высшую юридическую силу, чем даже закон "Об оперативно-розыскной деятельности", на который ссылались допрошенные в суде оперативные и следственные работники финансовой полиции.
При судебном разбирательстве выявлена подделка даты на постановлении о проведении СОРМ от 28 февраля 2011 года от имени первого заместителя Генерального прокурора Меркеля И.Д.
Таким образом, органами финансовой полиции в отношении судьи Ташеновой А.Д., начиная с 26 августа 2010 года вплоть до возбуждения уголовного дела – 14 апреля 2011года, более 7 месяцев, СОРМ проводились с грубейшими нарушениями Конституции РК, Конституционного закона "О судебной системе Республики Казахстан" и других нормативно – правовых актов и поэтому их действия являются незаконными.
Так, в суде оперативные и следственные работники финансовой полиции Кушубаев М., Татубаев Т., Амралинов М., Шакенов Д. и другие, давая показания о процедуре и законности представленных следствию материалов ссылались на ч. 5 ст. 130 УПК РК.
Как следует из содержания данной нормы, материалы оперативно-розыскной деятельности должны быть представлены следствию в объеме и форме, позволяющими оценить содержащиеся в них фактические данные с точки зрения их относимости к расследуемому (рассматриваемому) уголовному делу, допустимости и достоверности.
Как выше было сказано, материалы СОРМ в отношении судьи Ташеновой А.Д. были добыты в результате незаконных действий, а соответствии с ч. 1 ст. 116 УПК РК фактические данные, каковыми и являются эти материалы, должны быть признаны недопустимыми, если получены в результате незаконных действий.
Согласно требованиям ч. 6 ст. 130 УПК РК следователь Амралинов М. обязан был возвратить материалы СОРМ органу, представившему эти материалы, о чем выносится соответствующее постановление.
Как мы здесь в суде выяснили, Амралинов М. не выполнил требование закона и постановлением от 7 апреля 2011 года возвратил часть материалов и то только потому, что они касались Сарсенова Т., т.е. по другим основаниям.
Кроме того, постановление от 4 апреля 2011 года о направлении материалов оперативно-розыскной деятельности начальнику СУ АФП Амралинову М. вынесено неуполномоченным на то лицом – начальником ДРПДК Татубаевым Т. и вот почему.
Как указано в ч. 5 ст. 130 УПК РК, начальник органа дознания принимает решение о представлении материалов оперативно-розыскной деятельности органу, ведущему уголовный процесс, и выносит соответствующее постановление.
Полномочиями начальника органа дознания в соответствии с ч. 1 ст. 66 УПК РК обладают также начальник департамента в пределах своей компетенции, каковым являлся Татубаев Т., но при производстве по делам, предусмотренных ст. ст. 190 – 1 и 285 УПК РК.
Однако ни дело Сарсенова Н, ни дело в отношении Ташеновой А.Д. и Джакишева С.А., 14 апреля 2011 года возбужденное по ст.307 ч. 4 УК РК, не входят в перечень, предусмотренный вышеназванными статьями.
Итак, анализ материалов уголовного дела по проведению СОРМ показал их незаконность не только в отношении Ташеновой А.Д., но также в отношении нашего подзащитного судьи Джакишева С.А. и других судей Верховного Суда Камназарова М., Жакупова Б., Балтабай М. и Абулхаирова М.
СОРМ в отношении Джакишева С.А. и других судей органами финансовой проводились без вынесения соответствующих постановлений, санкционированных прокурором, и, более того, без возбужденного Генеральным прокурором уголовного дела, что также является грубейшим нарушением вышеназванных законов.
Указанные обстоятельства препятствовали к введению материалов СОРМ, в частности, аудио-видеозаписей разговоров Ташеновой А.Д. и Джакишева С.А. от 3, 17 и 28 февраля 2011 года, в уголовный процесс.
А прокурор назвал эти СОРМ уникальными, которые войдут в историю достижений правоохранительных органов.
Теперь давайте посмотрим выполнило ли следствие обязательные требования уголовно-процессуального законодательства при введении материалов СОРМ в уголовный процесс и какие далее нарушения законов оно допустило.
Как видно из постановления начальника ДРПДК Татубаева Т. от 4 апреля 2011 года, из оперативного дела по Сарсенову Н. в числе других рассекреченных материалов переданы следствию аудио-видеозаписи разговоров между Ташеновой А.Д. и Джакишевым С.А.:
– от 3 февраля 2011 года на кассетах формата "мини DV" марки "SONY", учетный № 50 с/11 и "GVS", учетный № 51с/11;
– от 17 февраля 2011 года на компакт диске DVD + R, учетный № 227с/11;
– от 28 февраля 2011 года компакт диске DVD + R, учетный № 227с/11, причем два последних компакт диска являются не оригиналами, а копиями аудио-видеозаписей разговоров, которые впоследствии были направлены на экспертизу.
Постановлением руководителя следственной группы Амралинова М. по делу Сарсенова Н. от 7 апреля 2011 года указанные материалы возвращены в ДРПДК для приобщения к материалам проверки в отношении Ташеновой А.Д.
4 апреля 2011 года рапорт Кушубаева М. о том, что Ташенова А.Д. подозревается в злоупотреблении своими должностными полномочиями, т.е. по ст. 307 ч. 4 УК РК регистрируется в КУЗ под № 254.
14 апреля 2011 года по рапорту того же Кушубаева М. о фактах злоупотребления Джакишева С.А. должностными полномочиями – ст. 307 ч.4 УК РК производится регистрация в КУЗ под № 289.
В тот же день по письму Председателя АФП Кожамжарова К. с приложением материалов проверок Генеральный прокурор РК возбуждает уголовное дело в отношении Ташеновой А.Д. и Джакишева С.А. по ст. 307 ч. 4 УК РК и материалы направляются в АФП для организации предварительного расследования.
Была создана следственная группа и постановлением ее руководителя Шакенова Д. от 14 апреля 2011 года дело принято к производству и начато расследование.
Как же поступило следствие с поступившими материалами СОРМ?
Как гласит п. 1 ст. 14 закона "Об оперативно-розыскной деятельности", материалы, полученные в процессе оперативно-розыскной деятельности, могут быть использованы для подготовки и осуществления следственных действий, а также в процессе доказывания по уголовным делам при условии их проверки в соответствии с положениями уголовно-процессуального законодательства Республики Казахстан, регламентирующими собирание, исследование и оценку доказательств.
В п.2 этой же статьи закона говорится, что материалы, полученные в результате проведения оперативно-розыскных мероприятий, до облечения их в форму, предусмотренную уголовно-процессуальным законодательством Республики Казахстан, либо при отсутствии возможности ввести их в уголовный процесс не являются основанием для ограничения прав, свобод и законных интересов физических и юридических лиц.
В соответствии с ч. 1 ст. 130 УПК РК результаты оперативно-розыскной деятельности, полученные при соблюдении требований закона, могут использоваться в доказывании по уголовным делам в соответствии с положениями настоящего Кодекса, регламентирующими собирание, исследование и оценку доказательств.
Такие же требования заложены в п. 23 нормативного постановления Верховного Суда "О некоторых вопросах оценки доказательств по уголовным делам", где говорится, что материалы, полученные в результате проведения оперативно-розыскных мероприятий до возбуждения уголовного дела, каковыми и являются материалы СОРМ в отношении Ташеновой А.Д. и Джакишева С.А., должны быть приведены в уголовно-процессуальную форму, проверены и оценены в качестве доказательств.
Исходя из изложенного, фактические данные, полученные в результате оперативно-розыскных мероприятий, – материалы СОРМ – аудио-видеозаписи разговоров Ташеновой А.Д. и Джакишева С.А. от 3, 17 и 28 февраля 2011года следствие должно было привести в уголовно-процессуальную форму с соблюдением требований ст. ст. 115, 116, 122, 125, 126 УПК РК, регламентирующих собирание, закрепление доказательств, а именно, составить протоколы о просмотре и прослушивании аудио-видеозаписей разговоров, составить фонограммы, вынести соответствующие постановления и другие процессуальные документы, проверить добыты ли эти фактические данные в результате законных действий и допустимы ли они в качестве доказательств, а затем, придав им статус доказательств, ввести в уголовный процесс.
Конкретно об этом говорится в ч. 7 ст. 237 УПК РК, в редакции от 7 декабря 2009 года, действовавшей на момент проведения следствия по данному делу, которая гласит следующее. Осмотр и прослушивание фонограммы производятся следователем с участием понятых и при необходимости – специалиста, о чем составляется протокол, в котором должна быть дословно воспроизведена часть фонограммы переговоров, разговоров, имеющая отношение к делу, и дана характеристика качеству звучания речи говорящих. Участники прослушивания и записи переговоров, разговоров предупреждаются об ответственности за разглашение ставших им известными сведений. Фонограмма прилагается к протоколу, при этом ее часть, не имеющая отношения к делу, после вступления приговора в законную силу или прекращения уголовного дела уничтожается.
Я уже приводил доказательства незаконности проведения СОРМ в отношении Ташеновой А.Д. и Джакишева С.А. и поэтому следствие в соответствии с требованиями ст. ст. 116 и 128 УПК РК должно было признать их недопустимыми в качестве доказательств.
Однако следствие пошло дальше в нарушении законов и, не выполнив требования уголовно-процессуального законодательства, регламентирующие собирание, закрепление, исследование и оценку доказательств, незаконно ввело их в уголовный процесс в качестве допустимых доказательств.
В связи с этим, следует признать несостоятельными доводы допрошенных в суде руководителя следственной группы Шакенова Д. и следователя Амралинова М. о том, что они считали достаточным постановления начальника ДРПДК Татубаева Т. о направлении материалов СОРМ, вынесенного в соответствии со ст. 130 УПК РК, и поэтому не было необходимости в вынесении соответствующих постановлений следствием и составлении протоколов.
Как показал Амралинов М., ноутбук "HP", на котором производились аудио-видеозаписи разговоров Ташеновой А.Д. и Джакишева С.А. он получил от Татубаева М. по письму, не оформляя никаких процессуальных документов по введению его в уголовный процесс, и только 9 августа 2011 года перед направлением дела в суд вынес постановление о приобщении его к делу в качестве вещественного доказательства.
Что касается проведения СОРМ в отношении судей без возбуждения уголовного дела Генеральным прокурором, то они их считают законными, т.к. эти мероприятия были санкционированы первым заместителем Генерального прокурора Меркелем И.Д.
Допрошенный в судебном заседании свидетель Ордабаев А., работавший с июня 2010 года по июль 2011 года начальником отдела Генеральной прокуратуры по спецмероприятиям, показал, что он осуществлял надзор за законностью СОРМ, проводимых оперативными работниками финансовой полиции за судьями Верховного Суда.
Полученные файлы аудио-видеозаписей разговоров Ташеновой А.Д. и Джакишева С.А. должны были сохраниться в своем первоначальном оригинальном виде. Запрещается всякое вмешательство в виде переписывания и других действий.
Материалы СОРМ должны передаваться следствию в соответствии с требованиями ст. 130 УПК РК.
Следствие после получения материалов СОРМ должно выполнить требования ст. ст. 121, 122, 125, 126, 127 и 128 УПК РК, регламентирующие собирание, исследование и оценку доказательств, т.е. с участием понятых их осмотреть, прослушать, составить стенограмму и все протокольно оформить, придав им соответствующую процессуальную форму.
Показания данного свидетеля в этой части подтверждают доводы защиты о том, что следствие не выполнило требования уголовно-процессуального законодательства по введению материалов СОРМ в уголовный процесс.
Именно поэтому защита со стадии предварительного слушания и при судебном разбирательстве настаивала и неоднократно заявляла ходатайства на признании материалов СОРМ – аудио-видеозаписей разговоров между Ташеновой А.Д. и Джакишевым С.А. от 3, 17 и 28 февраля 2011 года согласно положениям ч. 1 ст. 116 УПК РК недопустимыми доказательствами и об исключении их из материалов дела.
Основанием для заявления этих ходатайств служат требования ч. 4 этой же статьи о том, что доказательства, полученные с нарушением закона, признаются не имеющими юридической силы и не могут быть положены в основу обвинения, а также использоваться при доказывании любого обстоятельства, указанного в статье 117 УПК РК.
А ст. 117 ч. 1 УПК РК устанавливает, что по уголовному делу подлежат доказыванию:
1) событие и предусмотренные уголовным законом признаки состава преступления (время, место, способ и другие обстоятельства совершения преступления);
2) кто совершил запрещенное уголовным законом деяние;
3) виновность лица в совершении запрещенного уголовным законом деяния, форма его вины, мотивы совершенного деяния, юридическая и фактическая ошибки;
4) обстоятельства, влияющие на степень и характер ответственности обвиняемого;
5) обстоятельства, характеризующие личность обвиняемого;
6) последствия совершенного преступления;
7) характер и размер вреда, причиненного преступлением;
8) обстоятельства, исключающие преступность деяния;
9) обстоятельства, влекущие освобождение от уголовной ответственности и наказания.
Возникает вопрос, что должен сделать суд при таких обстоятельствах?
Выход из этой ситуации следующий и предусмотрен он в ч. 2 ст. 560 УПК РК, закрепляющей компетенцию суда с участием присяжных заседателей. Если в ходе судебного разбирательства будут обнаружены фактические данные, недопустимые в соответствии со статьей 116 настоящего Кодекса в качестве доказательств, председательствующий обязан решить вопрос об исключении их из числа таковых, а в случае исследования таких доказательств признать их не имеющими юридической силы, а состоявшееся их исследование недействительным.
Уважаемый председательствующий, уважаемые присяжные заседатели!
Защита верит в то, что суд выполнить требование закона и поступит именно так.
По версии следствия и обвинения основными доказательствами по данному делу являются фонограммы аудио –видеозаписей разговоров между Ташеновой А.Д. и Джакишевым С.А., которые были предметом экспертных исследований.
Так, постановлением от 27 апреля 2011 года (следователь Амралинов М.) была назначена судебная видеофонографическая экспертиза, на разрешение которой были поставлены следующие основные вопросы:
– каково дословное содержание разговоров между Ташеновой А.Д. и Джакишевым С.А. от 3, 17 и 28 февраля 2011 года;
– имеются ли признаки какого-либо монтажа, изменений либо остановки, привнесенных в процессе записи либо после нее в разговорах между Ташеновой А.Д. и Джакишевым С.А. от 3, 17 и 28 февраля 2011 года.
В распоряжение экспертов были представлены:
– две кассеты формата "мини DV" марки "SONY", учетный № 50 с/11 и "GVS", учетный № 51с/11, с видеозаписью разговора между Ташеновой А.Д. и Джакишевым С.А. от 3 февраля 2011 года;
– компакт диск DVD + R, учетный № 227с/11 с видеозаписью их разговора от 17 февраля 2011 года;
– компакт диск DVD + R, учетный № 98с/11, с видеозаписью тех же лиц от 28 февраля 2011 года.
Как показал в суде следователь Амралинов М., направляя на экспертизу эти материалы, он не знал, являются ли видеозаписи на компакт дисках оригиналами или копиями. Только впоследствии от экспертов ему стало известно, что оригиналы аудио-видеозаписей могут быть на ноутбуке "HP", который в это время находился у оперативников.
В связи с недостаточностью представленных на экспертизу материалов, 29 апреля 2011 года эксперты Крамарь С.А. и другие в соответствии со ст. 18 закона "О судебно – экспертной деятельности в Республике Казахстан" обратились к Амралинову М. с ходотайством:
– о предоставлении звукозаписывающей аппаратуры, при помощи которой производилась фиксация разговоров между Ташеновой А.Д. и Джакишевым С.А.;
– копии протоколов выдачи и изъятия этой аппаратуры, заверенные подписью и печатью (обращаю ваше внимание на то, что даже эксперты знают требования закона о необходимости соответствующего процессуального оформления этих материалов).
Далее начинается переписка между следствием, ДРПДК и СД (спец. департамент) о необходимости представления аппаратуры для проведения экспертизы и соответствующих процессуальных документов.
Из ответа заместителя начальника СД Аманбаева М. от 4 мая 2011 года на имя руководства ДРПДК следует, что комплекс передачи аудио – видео сигнала по радиоканалу марки "Оберег" и ноутбук "HP", с помощью которых производилась аудио-видеозапись разговоров между Ташеновой А.Д. и Джакишевым С.А. от 17 и 28 февраля 2011 года, находятся на оперативно-розыскных мероприятиях. Направляется только видеомагнитофон MINI DV марки "SONY", на который 3 февраля 2011 года была произведена видеозапись разговора указанных лиц.
Однако в тот день ноутбук все же был представлен следствию и, как следует из письма руководителя следственной группы Шакенова Д. от 4 мая 2011 года, ноутбук и видеомагнитофон MINI DV марки "SONY" направлены экспертам. В письме указано, что ноутбук и видеомагнитофон MINI DV марки "SONY" постоянно используются для проведения оперативно-розыскных мероприятий и поэтому их следует возвратить в кратчайшие сроки.
Согласно акту от 4 мая 2011 года, составленному эспертом Алимбековой Л. и Амралиновым М., ноутбук и видеомагнитофон MINI DV марки "SONY" поступили на экспертизу в неопечатанном виде.
Как видно из материалов дела, ноутбук сразу же и незаконно был возвращен и использовался для проведения оперативно-розыскных мероприятий и только по акту от 1 июня 2011 года, подписанному экспертом Крамарь С.А. и следователем Амралиновым М., вновь передан экспертам в неопечатанном виде.
При этом в письме от 31 мая 2011 года на имя экспертов от имени Шакенова Д. указывается, что ноутбук содержит на видеофайлах "0217172047 композитный" и "0228113139 композитный" оригиналы исследуемых фонограмм разговоров Ташеновой А.Д. и Джакишева С.А. от 17 и 28 февраля 2011 года, а ранее направленные два компакт диска: компакт диск DVD + R, учетный № 227с/1 и компакт диск DVD + R, учетный № 98с/111, оказывается, содержат копии аудио-видеозаписей этих разговоров, поэтому их следует исключить из объектов исследования экспертизы.
Здесь же ставится вопрос о немедленном возврате ноутбука.
Таким образом, достоверно установлено, что ноутбук, как и видеомагнитофон, после проведения СОРМ в отношении Ташеновой А.Д. и Джакишева С.А. не был опечатан, как того требует закон, а продолжал незаконно использоваться для оперативно-розыскных мероприятий, допускалось вмешательство в аудио-видеозаписи разговоров Ташеновой А.Д. и Джакишева С.А. в виде снятия копий, производства, как показал Кушубаев М, нарезок для монтажа видеоролика, продемонстрированного на заседании Совбеза высшему руководству страны. Неоднократно переходил из рук в руки от оперативников к следователям, а оттуда к экспертам и обратно.
При передаче от оперативников следствию этого важного оборудования, содержащего информацию, имеющую существенное значение для правильного разрешения уголовного дела, не были выполнены требования ст. 14 закона "Об оперативно-розыскной деятельности", положения уголовно-процессуального законодательства, регламентирующие собирание, закрепление, исследование и оценку доказательств, и оно незаконно введено в уголовный процесс.
Ни оперативные работники Кушубаев М, Татубаев Т., ни следователи Амралинов М., Шакенов Д., а также эксперты Крамарь С., Алимбекова Л. и другие, допрошенные в суде, не могли внятно показать, какие видеофайлы являются оригиналом, а какие нет, и только предполагали, что в ноутбуке содержатся оригиналы аудио-видеозаписей разговоров Ташеновой А.Д. и Джакишева С.А. от 17 и 28 февраля 2011 года, хотя, как указано выше, в ноутбук было неоднократное вмешательство.
Это подтвердил допрошенный в суде в качестве специалиста по компьютерным технологиям Киселиус, пояснивший, что после 28 февраля 2011 года в ноутбуке создавались другие файлы.
Кроме того, ноутбук в соответствии со ст. ст. 121 и 223 УПК РК является вещественным доказательством, поскольку содержит в себе информацию, имеющую важное значение для дела, а именно, аудио-видеозаписи.
Обязательно, согласно требованиям указанных статей, вещественные доказательства приобщаются к делу постановлением органа, ведущего уголовный процесс, и находятся при нем в упакованном и опечатанном виде.
При передаче вещественного доказательства от одного органа другому, даже от одного следователя другому оно должно быть упаковано, опечатано, с приложением к нему описи, содержащей индивидуализирующие признаки.
Такие же требования содержатся в инструкции, утвержденной ПРК, о порядке изъятия, учета, хранения, передачи и уничтожения вещественных доказательств, документов по уголовным делам судом, органами прокуратуры, предварительного следствия, дознания и судебной экспертизы.
В соответствии с п.п.5, 14 Правил обращения с объектами судебной экспертизы, утвержденными Постановлением Правительства Республики Казахстан 04.06.2010 г. за №512, объекты судебной экспертизы помещаются в упаковку, исключающую возможность их повреждения, замены, изменений и обеспечивающую сохранение признаков и свойств, в силу которых они имеют значение объектов по делам и материалам, а также имеющихся на них следов. Объекты судебной экспертизы необходимо упаковывать таким образом, чтобы во время транспортировки они не теряли своих свойств и формы, и чтобы исключить возможность их фальсификации.
В случае нарушения процессуальных требований оформления объектов судебной экспертизы постановление о назначении судебной экспертизы и объекты судебной экспертизы возвращаются без исполнения органу, назначившему судебную экспертизу в соответствии с п.2 ст.245 УПК РК.
Как вы убедились, уважаемые____________, требования законодательства ни оперативными работниками, ни следствием не выполнены, а ноутбук и его содержимое использованы по данному делу как доказательство, причем незаконно.
В связи с этим, неубедительными, даже смешными выглядят показания Кушубаева М., Татубаева Т., Амралинова М и Шакенова Д о том, что ноутбук, также как же как и комплекс " ОБЕРЕГ", из – за своей громоздкости не был упакован и опечатан. Например, эксперты при возврате ноутбука следствию опечатали его без всяких проблем, хотя получили его от Амралинова М. в неопечатанном виде, на что эксперт Крамарь С. ответила, что за это отвечает следствие. Тогда как это не совсем так.
Как выше было сказано в нормативно – правовых актах, руководитель экспертного учреждения должен был возвратить ноутбук органу, назначившему экспертизу.
В опечатанном виде ноутбук был доставлен и в суд.
Как следует из показаний Амралинова М. и материалов дела, только 9 августа 2011 года после всех манипуляций с ним, в том числе исследования экспертами был приобщен в качестве вещественного доказательства к делу.
А теперь уважаемые ___________, сами судите, может быть признан ноутбук в таком виде вещественным доказательством и какова его цена как доказательства обвинения. Да никакая. Напротив, эти обстоятельства являются доказательствами в пользу защиты.
А теперь разрешите перейти к исследованию заключений экспертиз, которым посвятили основное время судебного разбирательства.
Сразу следует сказать, что нарушения законов, допущенные до возбуждения уголовного дела и следствием повлекли за собой соответствующие заключения экспертиз, вызывающие большие сомнения в своей объективности и правдивости. Помимо этого, при проведении экспертиз сами эксперты допустили существенные нарушения закона, то ли в силу низкой компетентности, то ли по умыслу.
В заключении видеофонографической экспертизы № 1707 от 3 июня 2011 года указано, что фонограммы №№ 1-2 (аудио-видеозапись от 3 февраля 2011 года) являются оригиналами и при их исследовании признаков монтажа не обнаружено.
Что касается фонограмм №№ 3 – 4, то определить являются ли они оригиналом или копиями и имеются ли признаки монтажа, экспертиза не смогла ответить, ссылаясь на отсутствие методик для определения копии/оригинальности и методик исследования наличия/отсутствия признаков монтажа цифровых аудиозаписей.
Несмотря на это, постановлением от 12 июля 2011 года назначается дополнительная видеофонографическая экспертиза и перед экспертами ставятся вопросы, имеются ли признаки какого – либо монтажа, изменений либо остановки, привнесенных в процессе записи либо после нее в разговоре между Ташеновой А.Д. и Джакишевым С.А. от 17 февраля 2011 года (файл "0217172047 композитный") и от 28 февраля 2011 года (файл "0228113139 композитный"), записанных на ноутбуке марки "HP".
В распоряжение экспертов были представлены:
– ноутбук;
– комплекс передачи аудио – видеосигнала по радиоканалу марки "Оберег";
– заключение экспертизы № 1707 от 3 июня 2011 года.
И как всегда, ноутбук и комплекс "Оберег", о чем свидетельствует акт от 13 июля 2011 года, были представлены в неупакованном и неопечатанном виде, причем нет доказательств о том, что именно этот комплекс использовался при проведении СОРМ в отношении наших подзащитных.
Не хочу никого обижать, но вы сами видели здесь в суде, кто проводил эту экспертизу? Вчерашние студенты, 1 – 1,5 года работающие в такой сложной отрасли, как судебная экспертиза, требующей хорошего образования, знаний и немалого опыта работы. На вопросы участников процесса по проведенной ими экспертизе Дюсенбаев О. и Серикбеков Д. отвечали с трудом, а на пару вопросов Галяшиной Е.И. вообще не открывали рот.
Как выше было озвучено, экспертиза от 3 июня 2011 года, проведенная более опытными экспертами, сославшись на отсутствие методик по определению наличия/отсутствия монтажа, дала заключение о невозможности ответить на данный вопрос.
Вместе с тем, вызывает сомнение законность заключения этой экспертизы.
Экспертизу, как видно из акта, проводили и подписали эксперты Алимбекова Л., Байтерекова, Жаманов и Крамарь С.А., при этом были прикомандированы Байтерекова из Кзыл – Орды, а Жаманов из Кокчетава. Все они были допрошены в суде и заявили, что каждый раз они для проведения экспертизы получают под роспись для служебного пользования сборник методических рекомендаций, как и в этот раз.
Защита направила запрос в МЮ РК о времени пребывания в командировке в гор. Астане для проведения экспертизы Байтерековой и Жаманова и о получении всеми указанными экспертами согласно журналу сборника методических рекомендаций.
Из ответа следует, что Байтерекова и Жаманов находились в командировке в гор. Астане по 30 мая 2011 года включительно, а сборник из указанных в акте экспертов никто не получал, а получала его только Алимжанова 20 июля 2011 года.
Как установлено из материалов дела, ноутбук "HP" был направлен на экспертизу 31 мая 2011 года.
Тогда возникает вопрос, как могли участвовать эксперты Байтерекова и Жаманов в исследовании основного объекта экспертизы – ноутбука и его содержимого, если их после 30 мая физически не было в Астане, к тому же акт экспертизы от 3 июня 2011 года.
А вот в заключении дополнительной экспертизы № 2783 от 19 июля 2011 года дан ответ на этот вопрос, признаков монтажа не обнаружено.
Ответ явно уклончивый. Хотя, как пояснила специалист – эксперт из РФ Галяшина Е.И., эксперты не могли из – за отсутствия соответствующей аппаратуры и невладения методикой дать однозначный ответ на вопрос следствия. При этом она привела простой пример, когда на вашем столе невозможно обнаружить микробы даже с помощью простого микроскопа, хотя они присутствуют, т.е. не обнаружено не значит, что монтажа нет. Они ссылаются на какие – то методики, вообще не имеющие отношение к этой экспертизе.
Допрошенный в суде эксперт Дюсенбаев О. так и не смог ответить, почему в акте они сослались на сборник под редакцией Коваля С., который не может служить в качестве методики, т.к. он, также как и другие им указанные источники не применимы к проводимой экспертизе, таковыми не являются, не включены в соответствии с требованиями ст. 43 закона "О судебно – экспертной деятельности в Республике Казахстан" в Государственный реестр методик судебно – экспертных исследований, рекомендованных к применению. Тем более, что там речь идет об аналоговых аудиозаписях, а предметом исследования данной экспертизы была цифровая аудиозапись.
Таким образом, заключения этих двух экспертиз являются противоречивыми, что еще больше вызывает сомнения в их объективности.
О несостоятельности этих заключений будет сказано ниже.
По делу проведены две психолого-филологической экспертизы, от 27 июня 2011 года – основная и от 4 августа 2011 года – дополнительная. Предметом исследования были фонограммы разговоров между Ташеновой А.Д. и Джакишевым С.А. от 3, 17 и 28 февраля 2011 года. В распоряжение экспертов был представлен ноутбук "HP".
Экспертиза проводилась с 14 по 27 июня 2011 г. и с 22 июля по 4 августа 2011 г.
Однако в период проведения экспертизы, а именно 20 июня 2011 года следователь Амралинов М.Т. ознакомил Джакишева С.А. с участием адвоката Шайхиной А.Т. и защитника Кабыкеновой Б.С. с аудио-видеозаписью за 17.02.2011 г., содержащейся в ноутбуке "НР", аналогично, 21 июня 2011 года ознакомил с записью за 28.02.2011 г., также содержащейся в ноутбуке "НР".
Как видно из показаний Джакишева С. А. чтобы убедиться в том, что показывают оригиналы записей, лично вскрыл заднюю крышку ноутбука "НР" и сравнил серийный номер данного ноутбука с серийным номером, указанным в заключении судебной фонографической экспертизы №1707 от 03.06.2011 г. и убедился в том, что ноутбук "НР" имеет указанный в заключении эксперта серийный номер "4СА9418Н76".
Аналогично, 22 июня 2011 года Ташенова А.Д. была ознакомлена при участии адвокатов Сарманова ж.С. и Ким В.В. с аудио-видеозаписями за 17-е и 28-е февраля 2011 г.
Данные факты подтверждаются протоколами ознакомления Джакишева С.А. и Ташеновой А.Д. с аудио-видеозаписями за 17.02.2011 г. и за 28.02.2012 г., содержащимися в ноутбуке "НР" (т.27, л.д.176, 177, 209, 210)
Все вышеизложенное свидетельствует о том, что экспертизы №6218 от 27.06.2011 г. и №7562 от 04.08.2011 г. проводились не на основании записей за 17-е и 28-е февраля 2011 г., содержащихся в ноутбуке "НР", а фотографии ноутбука "НР", помещенные в заключениях эксперта, являются сомнительными, что свидетельствует о небеспристрастности экспертов РНПЛСЭ г. Алматы Сванкулова А.Э. и Мухатаевой Г.И. в даче данных экспертных заключений.
Поскольку была назначена психолого – филологическая экспертиза, то она должна была проводиться двумя специалистами – психологом и лингвистом, а в соответствии со ст. 29 закона "О судебно – экспертной деятельности в Республике Казахстан" и ст. 250 УПК РК называться комплексной.
Эксперты Сванкулов А.Э. и Мухатаева Г.И. имеют филологическое образование и одинаковую специальность "судебное психолого-филологическое исследование", т.е. не обладают специальными знаниями в области психологии. Тем более, Сванкулов А. не имел права проводить единолично дополнительную психолого-филологическую экспертизу.
Из содержания видеофонографических экспертиз (основной и дополнительной) и из показаний экспертов Крамарь С. и других установлено, что проводилась экспертиза аудиозаписи и не проводились исследования по синхронизации речевого и видеоряда разговоров между Ташеновой А.Д. и Джакишевым С.А. 3, 17 и 28 февраля 2011 года.
Однако эксперты Сванкулов А.Э. и Мухатаева Г.И., отвечая на вопрос "имеется ли в словах Джакишева С.А. "Так, вот изучи потом" и "Алмаз…я..принес, чтобы вы изучили……семьдесят тысяч долларов" в разговоре от 28 февраля 2011 года, скрытый или косвенный смысл, если имеется, то в чем суть этих слов? Идет ли речь о переданных Джакишевым С. Ташеновой А. в начале их разговора денежных средств в сумме семьдесят тысяч долларов?" дали очень "смелый" ответ.
Здесь сразу следует отметить, что вопрос следователя, где звучит "Идет ли речь о переданных Джакишевым С. Ташеновой А. в начале их разговора денежных средств в сумме семьдесят тысяч долларов?" является наводящим и, более того, имеющим правовой характер, что категорически запрещается. Следователь мог поставит вопрос о теме разговора, его направленности и смысловом содержании, но не более.
Эксперты указывают, что в процессе исследования учитывалась совокупность невербальной (мимика, жесты, позы и т.д.) и вербальной (речь) информации, и незаконно используют видеоряд.
Их исследование гласит следующее.
Наименование суммы денежных средств "семьдесят тысяч долларов" концептуально связано с высказыванием "Алмаз…я..принес, чтобы вы изучили". Данное высказывание сопровождается жестом – указанием на стол, в который в начале разговора Ташенова А. убрала папку, переданную Джакишевым С, что свидетельствует о смысловой связи между конструкцией "Так, вот изучи потом", произнесенной Джакишевым С. в начале разговора, с репликой "Алмаз…я..принес, чтобы вы изучили……семьдесят тысяч долларов", произнесенной Джакишевым С. в последущем разговоре.
Если бы по жестам, мимике и т.п. раскрывали преступления, то такая методика явно претендовала бы на Нобелевскую премию.
В связи с этим, в суде Сванкулову был задан вопрос, если бы он не видел как Джакишев С. передает папку в начале разговора, то пришли бы эксперты к такому выводу. Ответ был однозначный – нет.
Кроме того, эксперт Сванкулов А.Э. в заключении дополнительной экспертизы пришел к ошеломляющему выводу о том, что Ташенова А.Д. и Джакишев С.А. при каждой встрече 3, 17 и 28 февраля 2011 года говорили о гражданском деле по иску АО "ФИК "Алел" к Налоговому управлению г. Семей.
Все участники процесса неоднократно прослушивали аудио-видеозаписи, читали фонограммы и убедились, что совсем не так.
При допросе в суде Сванкулов А.Э. не смог подтвердить данный вывод со ссылкой на конкретные материалы уголовного дела, которые бы действительно свидетельствовали о том, что в диалогах между Ташеновой А.Д. и Джакишевым С.А. от 3, 17 и 28 февраля 2011 года был разговор о гражданском деле по иску АО "ФИК "Алел" к Налоговому управлению г. Семей.
Указанные обстоятельства свидетельствуют о необъективности и заданности экспертных исследований на определенный результат. Эксперты в своем заключении неуклонно следовали обстоятельствам обвинения, изложенным следователем в постановлении о назначении экспертизы, что не требовало специальных научных знаний, т.е. обоснование выводов сделано материалами дела, а не результатами исследования.
Поэтому заключения этих экспертиз в соответствии со ст. 560 УПК РК следует признать не имеющими юридической силы, а состоявшееся их исследование недействительным.
А как же было на самом деле, о чем вели речь Джакишев С.А. и Ташеннова А.Д. 3, 17 и 28 февраля 2011 года?
Как показал Джакишев С., в период работы Председателем суда г. Астана по долгу службы и в связи с рассмотрением дел ему приходилось общаться с бывшими председателями Агентства финансовой полиции Калмурзаевым С. С. и Кожамжаровым К.
Где-то в конце осени 2010 года во время очередной встречи Кожамжаров рассказал ему о безлицензионной деятельности одного АО и передал ему несколько документов по АО "ФИК "Алел", попросив высказать свое мнение. Он не поддержал его.
Из дальнейших разговора он выяснил следующее.
Собственниками акций компании "Келтик Эйджн Голд", которая на тот момент владела 100% акций АО "ФИК "Алел", наряду с иностранцами были и физические лица Казахстана.
В начале 2008 года на Лондонской бирже 100% акций "Келтик Эйджн Голд" были проданы российской компании ОАО "Северсталь". Сумма договора составила более 300 млн. долларов США.
Казахстанский акционер решил незаконно получить дополнительную компенсацию от российской компании в размере 10% от общей стоимости, т.е. более 30 млн. долларов США и для оказания давления на российскую компанию "Северсталь" привлек финансовую полицию на предмет безлицензионной деятельности. Кожамжаров К. говорил что он не боится россиян, т.к. его сокурсник – Президент РФ Д. Медведев.
Он предупреждал Кожамжарова К., что его действия незаконны и у него могут быть проблемы.
Так и случилось и об этом ему рассказал Калмурзаев С., сожалея, что он по совету Кожамжарова К. акции Общественного фонда "Социальной поддержки Назарбаева" в той российской компании напрасно оформил на свою сестру Магзумбекову Рабигу. О давлении финансовой полиции россияне пожаловались Президенту нашей страны и с ним состоялся неприятный разговор.
Также от Калмурзаева ему стало известно, что Кожамжарова вызывали Президент и премьер-министр, которые были возмущены его вмешательством в деятельность АО "ФИК "Алел". Однако он уверил руководство страны, что сотрудники финансовой полиции законно осуществляют проверку и докажут, что АО ведет безлицензионную деятельность.
Кстати, защита на свой запрос из Министерства юстиции и Управления юстиции г. Астаны получили ответ, что ОФ "Социальной поддержки Назарбаева" в Управлении юстиции не зарегистрирован. Следовательно, такой фонд никогда не существовал и глава государства к нему не имеет никакого отношения.
Далее Джакишев С. показал, что Кожамжаров К. решил в любом случае довести дело россиян до суда и просил у него помощи, при этом он передал ему письмо компании ОАО "Северсталь" к Президенту РК и свой ответ на это обращение. Копия этого письма была предметом исследования при судебном разбирательстве.
Примерно в середине января 2011 года в Астану в командировку приехал Кабыкенов Даурен, родной племянник его супруги и консультировался у него по вопросу безлицензионной деятельности. Он рассказал, что на фирму, членом Совета директоров которой он является (АО "ФИК "Алел", "Келтик Эйджн Голд") уже более года оказывает давление финансовая полиция и чинит препятствия в осуществлении хозяйственной деятельности, возбуждает уголовные дела и лишь с одной целью – завладеть акциями АО "ФИК "Алел". Рассказал об обращениях российского руководства к казахстанскому по этому поводу.
Он сообщил Кабыкенову Д., что ему это известно со слов Кожамжарова К.
3 февраля 2011 года он зашел к Ташеновой А. и при обсуждении ряда профессиональных проблем рассказал про АО "ФИК "Алел" поинтересовался можно ли признать ее деятельность безлицензионной.
Ташенова А., в свою очередь, привела ряд примеров, когда финансовая полиция незаконно привлекала ряд компаний к уголовной ответственности за безлицензионную деятельность и о том, что Генеральная прокуратура внесла около 10 протестов по таким делам. Он показал ей документы АО "ФИК "Алел", связанные с возбуждением уголовного дела.
Как видно из материалов дела, а также из показаний генерального директора АО "ФИК "Алел" Полынова В.И. в суде, в отношении него вынесен оправдательный приговор, в связи с отсутствием в его действиях состава преступления, а в отношении следователей финансовой полиции вынесено частное постановление суда о превышении полномочий.
Показания Джакишева С. о содержании разговора с Ташеновой А. подтверждается просмотром аудио-видеозаписи от 3 февраля 2011 года, фонограммы, имеющейся в материалах дела и, кстати, заключением так называемой психолого-филологической экспертизы от 27 июня 2011 года. Также установлено, что вопрос о гражданском деле по иску АО "ФИК "Алел" к Налоговому управлению г. Семей не обсуждался, хотя прокурор Каныбеков М. в своей речи необоснованно утверждал как доказанное обратное.
Данный факт подтверждается экспертным заключением от 4 августа 2011 года, где сказано, что "Высказываний, представляющих собой обращение Джакишева С.А. к Ташеновой А.Д. решить вопрос в пользу АО "ФИК "Алел", в диалоге от 3 февраля 2011 года не имеется".
То же самое подтверждает постановление Генерального прокурора А.Даулбаева от 16.04.2011 г., в котором указано, что содержание разговора от 3, 17 и 28.02.2011 г. между Ташеновой А.Д. и Джакишевым С.А. не позволяет однозначно относить их к исследуемым обстоятельствам, а именно – касающимся рассмотрения надзорной жалобы ГУ "Налоговое управление г. Семей" (т.2, л.д.120-121).
А что изменилось после этого? Может быть появились какие – то новые свидетельства причастности Ташеновой А.Д.и Джакишева С.А. к преступлению. Нет. Те же аудио-видеозаписи и ничего более.
Но финансовая полиция в лице его руководителя Кожамжарова К. уже 18 апреля обращается с письмом к Генеральному прокурору и настаивает на том, что будет доказано о совершении преступления.
Далее Джакишев С.А. показал, что 10 февраля 2011 года Сенат Парламента РК избрал его судьей Верховного Суда. 11 февраля 2011 года он приступил к исполнению своих обязанностей. Поскольку он состоял в коллегии по гражданским делам, с Ташеновой А.Д. обсуждали его специализацию. Учитывая, что первые 2-3 недели работы он не имел в своем производстве дел для доклада на коллегии, а должен участвовать в "тройке" только в качестве третьего судьи, Ташенова А.Д. поручила ему сделать анализ по ряду законодательных актов, подготовить по ним аналитические справки и дать свои предложения по совершенствованию законодательства.
17 февраля 2011 года в 8 часов 30 минут ему позвонила Ташенова А. и сообщила, что он должен участвовать в коллегии в качестве третьего судьи в "тройке" судей
После коллегии он зашел к Ташеновой, и она рассказывала про рассмотренные дела на коллегии, в частности, по Атырауской области, а также в числе других дел о рассмотрении ходатайства Налогового управления г. Семея по делу АО "ФИК "Алел" к Налоговому управлению о признании уведомления недействительным и о спорных моментах, возникших при обсуждении. Вновь вспомнили о проблеме безлицензионной деятельности этой фирмы. Здесь же она напомнила о своем поручении и попросила поработать над совершенствованием ГПК, используя теоретические и практические знания.
Показания Джакишева С. полностью подтверждается видеозаписью и фонограммами. Что касается налогового дела, то о нем речь идет как и по другим делам без каких – либо акцентов.
Далее Джакишев С показал, что 28 февраля 2011 года, он зашел к Ташеновой А.Д., чтобы обсудить протесты Генеральной прокуратуры по трем делам, назначенным на 2-е марта 2011 года. С собой взял надзорные производства с протестами и с предложениями к ним для доклада, а также папку с аналитической справкой, написанной по поручению Ташеновой.
Зайдя в кабинет Ташеновой А.Д., в первую очередь, передал ей аналитическую справку в папке – бегунок и сказал, что если возникнут вопросы, то мы их потом обсудим. Затем, присев за стол, объяснил, что 1 марта 2011 года, он не сможет доложить дела, которые будут рассматриваться на коллегии 2 марта 2011 года, поскольку назначено обследование после перенесенной операции, и поэтому решил их доложить.
Затем он доложил дела и после этого обсуждали спорные вопросы по другим делам. В это время Ташеновой А.Д. позвонил Председатель Верховного Суда Алимбеков М. и выразил недовольство по поводу дела Шакиргановой и поэтому они долго обсуждали дело Шакиргановой, которое рассматривалось судами гор. Астаны вплоть до Верховного Суда. Она предъявила претензии к судебным исполнителям по поводу пропажи у нее из сейфа 70 тысяч долларов США.
Фразу 70 тысяч долларов США он и Ташенова А. произносили по несколько раз каждый.
Во время их разговора в кабинет Ташеновой А. заходили ее секретарь Айгуль и Габит Мауленкулов, заносили списки на коллегии.
В самом конце их беседы, когда Мауленкулов направился к двери, он сказал в его присутствии: "Алмаз Дулатовна, я принес, чтобы Вы изучили, статданные по Астане, а по Алмате я закончу до конца недели".
Речи ни о каком вознаграждении, якобы, по налоговому делу не было, деньги он Ташеновой А. не передавал.
Считает, что в его фразе "Алмаз Дулатовна, я принес, чтобы Вы изучили, статданные по Астане, а по Алмате я закончу до конца недели" слова "статданные по Астане" изъяты, а появились "70 тысяч долларов", т. е. произведен монтаж также, как показал в суде Кушубаев М., какой был смонтирован видеоролик для руководства страны.
Подтверждением того, что до возбуждения уголовного дела и в ходе следствия совершались манипуляции с аудио-видеозаписями от 3, 17 и 28 февраля 2011 года являются следующие факты.
Так, при допросе Ташеновой А. – 20 апреля 2011 года и Джакишева С. – 31 мая 2011 года с целью ввести их в заблуждение им демонстрировали смонтированную фонограмму их разговора от 3 февраля 2011 года, где, якобы, в одной фразе звучат слова Ташеновой А. "Баишев Ж. упрямый…Кравченко а. будет жаловаться". Впоследствии это фонограмма исчезла, а протоколы допроса имеются в материалах дела.
В фонограмме разговора от 3 февраля 2011 года на стр. 40 экспертиза указала фразу Джакишева С. "я в Восточном Казахстане вмешивался", тогда как при прослушивании в суде она звучит "не вмешивался".
Свидетель Мауленкулов Г. в суде подтвердил свое присутствие в кабинете Ташеновой А. именно в тот момент, о котором говорит Джакишев С., и утверждает, что он не слышал, чтобы тот произносил слова "70 тысяч долларов".
Участники процесса просмотрели и прослушали аудио-видеозапись разговора между Ташеновой А. и Джакишевым С. от 28 февраля 2011 года и убедились, что в начале их разговора после слов "Так, вот это изучи потом" звучат слова "мнение скажешь" и это подтверждает показания Джакишева С. о том, что он передавал ей папку – бегунок со своими предложениями и произнес именно эту фразу.
Слова "70 тысяч долларов" в их разговоре про дело Шакиргановой произносятся более 7 раз.
Ташенова А., отрицая какую-либо просьбу со стороны Джакишева С. по налоговому спору и получение вознаграждения, полностью подтвердила его показания об обстоятельствах их встреч и бесед 3. 17 и 28 февраля 2011года, о содержании их разговоров.
Про экспертизы специалистов из РФ. Про принципы и стандарты
В связи с тем, что защита еще на следствии оспаривала подлинность аудио-видеозаписей разговоров Ташеновой А.Д. и Джакишева С.А. от 3, 17 и 28 февраля 2011 года и законность и обоснованность проведенных экспертиз, в соответствии с ч. 3 ст. 125 УПК РК на договорной основе привлекла незаитересованных специалистов высочайшего класса в области судебной экспертизы для разрешения возникших сомнений. Из РФ – Галяшина Е.И., светило науки, Зубов Г.Н., Нащекин А. и Урусов И.В., а из США – К. Григорас, проводивший экспертизы после известных всему миру событий 11 сентября 2001 года, и К. Дженкинс.
Заключения этих специалистов были исследованы при судебном разбирательстве, поэтому я сошлюсь на часть из них, т.к. они едины в своих выводах в части наличия монтажа фразы в разговоре от 28 февраля 2011 года "Алмаз…я..принес, чтобы вы изучили……семьдесят тысяч долларов".
(огласить заключения Галяшиной и Григораса)
ОТВЕТЫ Галяшиной Е.И. НА ВОПРОСЫ
По первому вопросу: "Имеются ли следы монтажа или иных ситуативных изменений в представленных файлах? Идентичны ли они, являются ли они копиями по отношению к друг другу?"
Ответ. В видеофонограмме в представленных файлах 0228113139 Композитный 98-11c.wmv; 0228113139Композитный.Медет.wmv; 228113139Композитный.оберег-диск.wmv имеются признаки монтажа и неситуационных изменений.
Представленные файлы являются копиями по отношению друг к другу и содержат одну и ту же видеофонограмму, идентичную по своему содержанию и свойствам видеофонограммы в файле 0228113139Композитный.wmv, обозначенной как исследуемая фонограмма №4 в заключениях эксперта №1707 от 03.06.2011г. и 2783 от 19.07.2011г.
Исследованная экспертами в названных заключениях фонограмма №4 (файл "0228113139Композитный" путь расположения: Локальный диск С/Video/zaxvat/28/02/2011") имеет артефакты, которые относятся к призна-кам монтажа. Один из них отражен в экспертном заключении 2783 от 19.07.2011г. и обозначен как "отсутствие старт-стоповых импульсов включения/выключения звукозаписывающей аппаратуры". Но данный признак не получил надлежащей экспертной оценки в соответствии с общепринятыми научными и практическими данными и методикой производства экспертиз данного вида. Иные артефакты, присутствующие на фонограмме, эксперты обнаружить не смогли по причине применения, видимо, недостаточно точных методов анализа, или режимов работы оборудования с недостаточной чувствительностью или разрешающей способностью. Кроме того, эксперты не провели исследование полно и всесторонне и не применили обязательные в таком случае методы лингвистического анализа звучащего диалога на предмет выявления лингвистических признаков монтажа, диагностики его целостности, связности и коммуникативной направленности.
На основании результатов выполненного анализа, представленных и проиллюстрированных в данном заключении специалиста, можно утверждать, что файл 0228113139Композитный.wmv, представленный на первичную и дополнительную экспертизы №1707 от 03.06.2011г. и 2783 от 19.07.2011г. не является оригиналом. Исследованная экспертами фонограмма №4 представляет собой результат выборочной фрагментарной перезаписи и является видоизмененной копией первичной аудио/видеозаписи, полученной на записывающей системе "Оберег", и содержит ситуационно необусловленные артефакты, которые относятся к признакам монтажа и неситуационных изменений.
По второму вопросу: Имеется ли в представленных файлах на отрезке с 31 мин.02 сек. по 31 мин. 08 сек. фраза: "Алмаз ... я ... принес, чтобы вы изучили... семьдесят тысяч долларов"?
Ответ: В представленных файлах на отрезке с 31 мин.02 сек. по 31 мин. 08 сек. имеется фраза: "Алмаз (Дулатовна), я говорю, вот документы принес, чтоб вы изучили, и вот (про) семьдесят тысяч долларов по … По Алма-Ате я …до конца недели".
По третьему вопросу: Существует ли методика исследования звукозаписи в цифровом формате? Имеются ли научно обоснованные методики и средства выявления признаков электронного монтажа?
Ответ. Да существует. В настоящее время методика экспертного исследования, позволяющая диагностировать аутентичность видеофонограмм и, соответственно, обнаружить следы различных видов монтажа, разработана, используется как государственными судебно-экспертными учреждениями, так и негосударственными экспертами и экспертными организациями, частными экспертами.
Комплексные, соответствующие современным требованиям и уровню развития средств записи и обработки изображения и звука, методы диагностики аутентичности видеофонограмм (видеограмм и фонограмм) разработаны специалистами Экспертно-криминалистического центра МВД РФ (автор Е.И. Галяшина и др.), Российского Федерального Центра Судебных Экспертиз при МЮ РФ (автор А.Ш.Каганов, М.Н. Хитина и др.), специалистами экспертных учреждений иных ведомств, методы и средства инструментального исследования разработаны И.Л.Ивановым (ИЧП "Иванов", г.Орел, ООО "Центр речевых технологий" (автор С.Л.Коваль), специалистами ООО "Форенэкс" (Г.Н. Зубов и др.), и иными фирмами-разработчиками.
Все действующие методики и рекомендации по проведению эксперти-зы видео-звукозаписей (видеофонографической/видеофоноскопической, фо-носкопической) на предмет выявления признаков непрерывности, признаков монтажа, признаков выборочной фиксации или изменений, внесенных в видеофонограмму в процессе записи или после нее (с учетом того, что запись подвергалась преобразованию) требуют предоставление на экспертизу подлинника аудио-видеодокумента (оригинала) либо удостоверенной ("с подлинным верно")копии, полно и точно соответствующей оригиналу устройства записи, а также исчерпывающих сведений об обстоятельствах и условиях, технологическом процессе ее производства.
По четвертому вопросу: Обоснованны ли заключения экспертов № 1707 от 03.06.2011 г. и № 2783 от 19.07.2011 г.? Какова полнота этих исследований? Имеются ли несоответствия существующим методикам криминалистического исследования фонограмм и видеофонограмм речи и ошибки их применения? Если имеются, то какие? Допустимы ли и пригодны ли методы и аппаратура, использованные при производстве данных судебных экспертиз? Научно обоснованны ли избранные экспертные методики и допустимо ли применение избранных методик в данном конкретном случае.
Ответ. Заключения экспертов № 1707 от 03.06.2011 г. и № 2783 от 19.07.2011 г. не обоснованы, выводы научно не состоятельны в части установленного дословного содержания разговоров на исследованных фонограммах, выявления признаков копии/оригинала и признаков монтажа. Полно и всесторонне исследования не проведены. Существующие методики экспертного исследования фонограмм и видеофонограмм не были применены. Выявленные признаки не получили надлежащей экспертной оценки в соответствии с требованиями указанных выше методик что повлекло ошибочность их интерпретации, и как следствие, ошибочность выводов об необнаружении признаков монтажа и оригинальности видеофонограмм. Примененные экспертами методы с точки зрения их точности, чувствительности и разрешающей способности не описаны, что позволяет заключить их недостостаточность для выявления признаков копирования и монтажа.
По пятому вопросу: Если ранее экспертами ЦСЭ МЮ РК дано первоначальное заключение о невозможности дать ответ о том, что имеются ли признаки монтажа ввиду отсутствия методики работы с цифровыми носителями, то меняет ли что-либо доставка экспертам комплекса передачи "Оберег", который был предоставлен им при проведении дополнительной экспертизы?
Ответ: Экспертами ЦСЭ МЮ РК первоначальное заключение о невозможности дать ответ о том, имеются или нет признаки монтажа обоснован отсутствием методики работы с цифровыми носителями и ссылками на ту же самую методическую литературу, которая применялась экспертами, проводившими дополнительную экспертизу. Современные методы и методики выявления признаков монтажа при проведении дополнительной экспертизы не применены. В этой связи сама по себе доставка экспертам комплекса "Оберег" без его исследования в соответствии с современными методиками, ничего не меняет. Более того, как видно из представленных материалов, следственный департамент 04.05.2011г. не смог предоставить комплекс "Оберег" и ноутбук "НР" по ходатайству экспертов, так как данные специально-технические средства находятся на оперативных мероприятиях с находящимися на них ранее записанными оригиналами записей. Из представленных материалов усматривается, что никаких мер по защите оригиналов файлов от случайного, непредумышленного или наоборот сознательного изменения при эксплуатации техники во время оперативных мероприятий не предпринято. Экспертам не было известно, как и при каких обстоятельствах техника эксплуатировалась, поэтому они не могли исключить возможность изменения метаданных и содержимого файлов. Следовательно, гарантировать экспертным путем неизменность содержащихся в файлах видеофонограмм при указанных обстоятельствах невозможно.
По шестому вопросу: Содержит ли "Сборник научно-методических рекомендаций по выполнению криминалистических экспертиз звукозаписей речи. 2004 . STC-D 106.2 под редакцией Коваля СЛ. Центр речевых технологий. Санкт-Петербург. описание методики исследования цифровой записи на наличие монтажа?
Ответ. Сборник научно-методических рекомендаций по выполнению криминалистических экспертиз звукозаписей речи. 2004 . STC-D 106.2 под редакцией Коваля СЛ. Центр речевых технологий. Санкт-Петербург. описания методики исследования цифровой записи на наличие монтажа не содержит.
Из заключения американского специалиста Григораса следует, что при аналитическом прослушивании аудио-видеозаписи от 28 февраля 2011 года выявлено периодическое фоновое тиканье, которое соответствует находившимся в комнате часам. Периодичность тиканья равна 2 сек., т.е . промежуток времени между каждыми двумя последовательными ударами равен 2 сек. Имеется две пары последовательных ударов, которые выпадают из 2 –х секундного ритма при показаниях счетчика времени 31:17.64 и 31:18.39. Они отстоят друг от друга на 740 мс, что свидетельствует о цифровом монтаже аудиозаписи, т.е. фразы 70 000 долларов США.
При анализе фонового шума обнаружены сомнительные моменты, не соответствующие оригинальному сигналу.
Хочу сказать про доказательства следствия, которые указаны в обвинении, хотя прокурор на них в своей речи не ссылался.
Следствие произвело "оригинальный" следственный эксперимент, пытаясь, якобы, воспроизвести обстоятельства передачи денег.
В соответствии со ст. 239 УПК РК следственный эксперимент производится с целью проверки и уточнения сведений, имеющих значение для дела, путем воспроизведения определенных действий, обстановки, обстоятельств исследуемого события и проведения опытов.
Следственный эксперимент производится в условиях, наиболее приближенных к тем, в которых происходили воспроизводимые события или действия.
Мы все видели на аудио-видеозаписи как он производился и непонятно, откуда у следствия данные, что:
– это могли быть именно купюры достоинством 100 долларов США, а не другие,
– новые, а не бывшие в обращении, т.к. пачка из последних всегда больше объемом, и, как следует из ответа Нацбанка РК, различается по весу,
– были в запечатанном конверте формата А 4 и белого цвета.
Кроме того, перед экспериментом деньги в присутствии понятых не пересчитывались, не были привлечены статисты с воссозданием приближенных условий, в которых происходили воспроизводимые события.
Всему этому можно дать единственное определение, не иначе, как фантазия следствия. Амралинов так и сказал, что это их предположение.
Кстати, в своей речи прокурор не ошибся, назвав это версией следствия. Именно поэтому так называемый следственный эксперимент не может служить в качестве доказательства.
Следствие сверяло по номерам и другим отличительным признакам денежные средства, изъятые у Ташеновой А.Д. и Джакишева С.А., с целью обнаружения какого – либо сходства, но безуспешно.
Как доказательство заинтересованности Джакишева С.А.и лоббировании интересов компании обвинение приводит факт обнаружения в корзине в его рабочем кабинете среди других разорванных копий процессуальных документов документы по АО "ФИК "Алел", в частности, касающиеся безлицензионной деятельности. Однако это обстоятельство не имеет никакого обвинительного доказательственного значения, а напротив, подтверждает доводы Джакишева С.А. и вот почему.
Джакишев С.А. не скрывал о том, что копии этих документов были у него и получил их именно от Кожамжарова К.П. Это бесспорный довод и он никак не был опровергнут обвинением
Как установлено по делу, до начала обыска он имел в своем распоряжении 1,5 – 2 часа, никто ему не препятствовал и поэтому, если бы фактические обстоятельства были именно такими, как их излагает обвинение, и он действительно совершил преступление, то безусловно он распорядился бы этими документами так, чтобы они не оказались у следствия (спрятал, уничтожил шредером, передал своим коллегам, которые к нему заходили и т.п.). Он, освобождая кабинет, сбрасывал в корзину ненужные бумаги
Про Кабыкенова и Тлеубек
Следствие искусственно "подтягивает" и привязывает к событиям 3, 17 и 28 февраля 2011 года факты выездов Кабыкенова Д. и Тлеубек в г.г. Астану и Москву для обоснования обвинения и указывает:
– в 2010 – 2011 годах они предпринимали попытки для решения налогового спора в пользу АО "ФИК "Алел" и неоднократно выезжали в г.г. Астану и Москву,
– в 2010 году Кабыкенов Д. дважды посещал, как следует из журнала регистрации посетителей, горсуд Астаны,
– 11 января 2011 года Кабыкенов Д. прибыл в г. Астану и при встрече с Джакишевым С.А. предложил участвовать в совершении особо тяжкого преступления, а после совместно с Тлеубек и с неустановленными лицами все вступили в преступный сговор,
– Джакишев С.А. получил от Кабыкенова Д. документы по АО "ФИК "Алел"и 3 февраля передал их Ташеновой А.Д.,
– 18 января 2011 года Кабыкенов Д, и Тлеубек выехали в г. Москву для согласования с неустановленными лицами вопроса денежных средств для передачи в качестве взятки,
– с 27 января по 15 февраля 2011 года Кабыкенов Д. и Джакишев С.А. неоднократно созванивались и обсуждали вопрос о вынесении незаконного решения по налоговому спору,
– 17 февраля 2011 года Джакишев С.А. сообщил Кабыкенову Д. о принятом решении,
– после этого Кабыкенов Д., Тлеубек и неустановленные следствием лица в неустановленном месте получили 70 000 долларов США,
– 21 февраля 2011 года Кабыкенов Д. приехал в г. Астану и до 24 февраля с неустановленными лицами передали Джакишеву С.А. указанную сумму.
Следствие исходит не из содержания прослушанных разговоров указанных лиц либо из других достоверных доказательств, а из факта их контактов по телефону, т.е. детализации телефонных звонков по соответствующим номерам, и наличия авиабилетов и регистрации в гостиницах.
Возможно, не стоило все это перечислять и отнимать ваше время, но я специально это сделал, чтобы наглядно показать абсурдность, так называемых доказательств, которые являются, ничем иным, как результатом ограниченной фантазии.
Доказательно установлено, что Кабыкенов Д. является близким родственником Джакишева С.А. и, естественно, общался с ним по телефону, иногда посещал лично.
Джакишев С.А. не знаком с Тлеубек и никогда с ним не встречался.
Напротив, защита представила доказательства того, что поездки Кабыкенов Д. и Тлеубек в г. Астану были связаны с возбуждением уголовных дел в отношении компаний "ФИК "Алел" и "Келтик Эйжн Голд" и они постоянно контактировали, как видно из распечаток телефонных звонков, с работниками финансовой полиции.
Про судей ВКО
В ходе судебного разбирательства установлено, что судьи всех судебных инстанций ВКО выносили решения по налоговому спору по внутреннему убеждению, основанному на исследованных доказательствах, руководствуясь при законом и совестью, и никто на них не оказывал давления либо лоббировал интересы компании АО "ФИК "Алел".
Такие же показания дали судьи Верховного Суда Баишев Ж.Н. и Кравченко А.И., при этом докладчиком по делу выступал Баишев Ж.Н., он же принимал решение об истребовании дела и назначении дня рассмотрения ходатайства.
17 февраля 2011 года по докладу Баишева Ж.Н. надзорной коллегией ВС с участием также Кравченко А.И. и Ташеновой А.Д. единогласно принято решение об отказе в возбуждении надзорного производства. Об единогласном решении коллегии свидетельствует отсутствие особого мнения кого – то из суде, несогласного с большинством.
Тогда почему Ташенова А.Д. должна отвечать за решение, принятое коллегиально по докладу одного из членов кллегии и как можно было возбуждать 14 апреля 2011 года уголовное дело по ст. 307 ч. 4 УК РК, якобы, за злоупотребление должностными полномочиями, повлекшие тяжкие последствия, если на тот момент все решения судов ВКО имели законную силу, а были изменены только 6 мая 2011 года, т.е. не было даже формальных оснований. (разъяснить диспозицию ст. 307). А при чем Джакишев С.А.?
Где закон? Где логика?
Это явно свидетельствует о заказном характере дела.
В соответствии с законом судья не должен нести ответственность за неправильно принятое решение, если оно связано с оценкой доказательств. Что мы имеем фактически по делу о налоговом споре.
Вполне законно и обоснованно, что все судьи ВКО даже не были привлечены к дисциплинарной ответственности.
Более того, что касается обвинения в принятии неправосудного решения, то оно также является незаконным и абсурдным по следующим основаниям.
Неправосудным, в соответствии со статьей (350) УК РК может быть признано постановление надзорной коллегии о необоснованном изменении, отмене решения, о необоснованном удовлетворении или отклонении протеста.
Надзорная коллегия не допустила нарушений норм ни материального, ни процессуального закона, не исказила фактические обстоятельства. В своем постановлении она не принимала решения об оставлении судебных постановлений без изменения, а только отказала в возбуждении надзорного производства.
В соответствии с гражданским процессуальным законодательством даже в случае возбуждения надзорного производства не обязательно отменяются или изменяются решения нижестоящих судов.
Кроме того, постановление надзорной коллегии от 17 февраля 2011 года не решало спор по существу и не создавало препятствий для пересмотра дела, что было и сделано 6 мая 2011 года по протесту Генерального прокурора. Решения судов ВКО были не отменены, а изменены частично. Разве это не является подтверждением неоднозначности в оценке доказательств по налоговому делу.
Об этом в соответствии с ГПК РК указано в сообщении Верховного Суда в адрес Налогового управления гор. Семея по результатам рассмотрения 17 февраля 2011 года их ходатайства и разъяснено право обращения в Генеральную прокуратуру для принесения протеста
Именно поэтому оно не было отменено до настоящего времени.
Следствие и обвинение противоречивы в своих доводах. Они пытались путем монтажа "склеить" фразы, якобы, произнесенные Ташеновой А.Д. в разговоре с Джакишевым С.А. "Баишев упрямый" и "Кравченко не согласиться". Так если это было бы на самом деле и Ташенова А.Д. имела намерение лоббировать интересы АО "ФИК "Алел", то она могла бы включить в состав надзорной коллегии 3 члена, который поддержал бы ее позицию, но этого не было на самом деле.
Это свидетельствует о том, что до рассмотрения дела, до заседания надзорной коллегии не было какого – либо мнения или позиции, т.е. напрвленности на определенный результат, а ее решение сформировалось только после доклада судьи Баишева Ж.Н. и исследования обстоятельств дела, и только в совещательной комнате.
Тогда о каком неправосудном решении и злоупотреблении должностными полномочиями может идти речь и о подстрекательстве со стороны Джакишева С.А. к принятию такого решения.
Таким образом, исследованными в суде доказательствами бесспорно доказано об отсутствии в действиях Ташеновой А.Д. состава преступлений, предусматривающих ответственность за злоупотребление должностными полномочиями и вынесение неправосудного решения, а у Джакишева С.А. фактов вмешательства и лоббирования интересов компании при принятии этого решения, а, следовательно, об отсутствии самого события преступления с его участием.
Помимо этого, выше были приведены доказательства того, что не было факта передачи и приема денежных средств в сумме 70000 долларов США и поэтому не было события преступления.
Подтверждением этому является письмо от руководства российской компании "Северсталь", имеющееся в материалах дела, о том, что компания в РК работает в соответствии с законодательством и в Верховном Суде она не лоббировала через кого – то свои интересы и не выплачивала никаких вознаграждений за решение вопроса по налоговому спору.
С учетом изложенного Джакишев С.А. подлежит оправданию по всем эпизодам обвинения:
– за подстрекательство Ташеновой А.Д. к злоупотреблению должностными полномочиями,
– за подстрекательство Ташеновой А.Д. к принятию неправосудного решения,
– за дачу взятки за отсутствием события преступления.
А теперь давайте представим, что не было бы Кожамжарова К., не было бы той доли в компании, которая бы изначально была оформлена на несуществующий фонд "Социальной поддержки Назарбаева", а затем на его и других влиятельных лиц родственницу Магзумбекову Рабигу. Было это уголовное дело? Конечно, нет!
Я знаю историю, связанную с этой компанией и про эту долю (рассказать).
Почему это АО не подвергалось таким радикальным налоговым проверкам до начала 2008 года, почему не возбуждались уголовные дела?
Как видно из материалов дела, налоговые проверки были и все было гладко и законно. Налоги правильно начислялись и исправно поступали в бюджет, работали по той же лицензии.
Не могла же эта компания стать нарушителем налогового и лицензионного законодательства в одночасье.
А тут выявляется, что неправильно начисляются и платятся налоги. Более того, занимаются незаконно безлицензионной деятельностью.
Почему? А потому что,
– все было законно,
– была надежная "крыша" и никто не смел туда сунуться.
Почему началось?
Как вы слышали, в конце 2007 года акции этой компании выкупила Российская компания "Северсталь".
Доля наших казахстанских чиновников была размыта, т.к. они ничего не вкладывали, а основной акционер инвестировал большие деньги и поэтому доля "наших" стала мизерной.
Надо же ее увеличить. А как? Ответ один – только силовым путем. Что было и продемонстрировано на самом деле. (Привести).
Все это началось с того момента, когда российская компания "Северсталь" стала основным акционером и фактическим владельцем компании с начала 2008 года. Поэтому и проверки проводились за 2007- 2008 годы.
Исходя из этих фактов, следует один – единственный вывод. Дело возникло только из – за личного интереса и по субъективным причинам.
Уважаемые…….!
Вам придется решать три основных вопроса, предусмотренных ч. 1 ст. 560 УПК РК:
– доказано ли, что деяние имело место,
– доказано ли, что деяние совершил подсудимый,
– виновен ли подсудимый в совершении этого деяния.
Если вы примите незаконное и неправосудное решение, то вам придется решать вопрос о мере наказания.
Предусмотрено:
за злоупотребление должностными полномочиями – до 8 лет лишения свободы,
– за неправосудное решение – до 7 лет лишения свободы,
– за дачу взятки – до 15 лет лишения свободы.
Ст. 569 ч. 4 УПК РК дает вам право голосовать с помощью бюллетеней, чтобы обеспечить тайну голосования.
Поэтому мне хочется верить, что ваше убеждение, которое вы вынесли после этого процесса о том, что не было преступления, вы с чистой совестью отразите в этом судьбоносном документе.
Джакишев С.А. около 30 лет работал на различных должностях в судебной системе РК, судья высшей квалификации, безупречной репутации. Имеет плохое состояние здоровья, перенес несколько операций и в настоящее время состояние здоровья усугубляется нахождением его в изоляции.
Уважаемый председательствующий, уважаемые присяжные заседатели!
Хотелось бы закончить свое выступление словами великого русского юриста, председательствовавшего на суде присяжных по делу Веры Засулич, стрелявшей в Петербургского градоначальника Трепова. Обращаясь к присяжным перед удалением их на совещание для вынесения вердикта, он сказал следующее.
Обсудите дело спокойно и внимательно, и пусть в приговоре вашем скажется тот дух правды, которым должны быть проникнуты все действия людей, исполняющих священные обязанности судьи.
В итоге суд присяжных оправдал В. Засулич.
Если вы дадите правильную оценку, исследованным в суде доказательствам, и примите справедливое решение, а результатом обстоятельств, которые установили в суде, должен быть только оправдательный вердикт, у вас есть шанс войти в историю, также как по делу В. Засулич, также как знаменитые казахские бии, т.е. людьми, которые, несмотря на все административные препятствия и подтасовки по делу, проявили высокие гражданские качества.
Я верю в вас, а наш подзащитный доверяет вам свою судьбу.
Спасибо за внимание.

-------

Речь адвоката защиты Тулеева М.К. в судебных прениях по делу Джакишева С.А. и Ташеновой А.Д.

Уважаемый председательствующий, Уважаемые Присяжные заседатели и участники уголовного процесса!
Вот и завершился шестимесячный "марафон" по данному делу, и мы с Вами подходим к его финальной развязке. Рассматриваемое в суде уголовное дело само по себе вроде бы и простое, но вместе с тем, и сложное, как по субъектам, так и общественному резонансу, а также и тем, что от его конечных результатов зависит восстановление авторитета третьей ветви государственной власти в РК, которой является власть судебная! А также дальнейшая судьба наших подзащитных, которые оказались преданными суду, "без вины виноватыми".
Вместе с тем я хочу сказать о том что, парадоксальность данного дела заключается в том, что по нему нет заявителя, нет потерпевшего, не имеется предмета преступления, нет крови и страдания людей, как это бывает по преступлениям против личности.
Несмотря на это, прокурор видимо решил заранее парализовать влияние защитительной речи адвокатов, в своем эмоциональном порыве указывая на то что патриотически настроенная женщина из г. Кокшетау, имея ввиду директора ТОО "Газ Синегорья" Каркенову М., которая набралась смелости и мужества, положив тем самым начало разоблачения коррупционных преступлений в стенах Верховного Суда РК, по уголовному делу зам. заведующего секретариатом надзорной коллегии по уголовным делам Сарсенова Н.
Я убежден, в том что обвинительная речь прокурора, в какой то мере оставила свой след в Вашей душе и может быть впечатлила стремлением прокурора показать, что они смогли невозможное доказать. Однако его речь сколько бы она не была эмоциональной и с пафосом, ничего не смогла доказать и не убедила нас в виновности наших подзащитных.
Наверняка понимая это, сторона обвинения сама дала оценку своей работе, восхваляя ее как безукоризненную и процессуально полноценную, при этом указав, что 70% доказательственного материала состоят из результатов проведенных негласных СОРМ, сконцентрированных два раза по 20 минут разговоров, за 3-е и 17-е февраля 2011г. и 20 секунд диалога за 28.02.11г. трудно не согласиться, в силу того что других ведь предполагаемых доказательств виновности обвиняемых по делу не имеется вообще. Остальные 30% материала относятся к характеристике личности обвиняемых и их имущественного положения, вот и все доказательства по делу.
Исследованные материалы дела, добытые органом следствия, являют собой, самый наихудший образец того как нельзя и не надо проводить предварительное расследование, по уголовному делу.
Халатно-поверхностное отношение сотрудников финансовой полиции к своим прямым служебным обязанностям, по моему объясняется их консервативным мышлением и убежденностью, основанной на том, что прокуратура в любом случае, если даже не будет поощрять их беззаконие, то будет выражать молчаливое согласием с этим, т.к. у них имеется корпоративный интерес в силу их предназначения, а этому способствует сама конструкция УПК, согласно которому прокуратура выступает в двух лицах одновременно, осуществляет надзор и сама же поддерживает его итоги в суде.
В такой ситуации прокуратура вынуждена покрывать все нарушения следствия, возводя их в ранг особого достижения.
При этом, не берется во внимание факт нарушения законности при привлечении к уголовной ответственности всего руководства АО "Фик-Алел" по ст. 190 ч. 2 УК, за якобы безлицензионную деятельность, при фактическом наличии такой лицензии и оправдания судом, обвиняемого Полынова В. и другие нарушения.
Если приведенные мной факты берутся в основу высокой оценки деятельности органов финансовой полиции, то мне нечем этому возразить, а вывод напрашивается сам по себе. Наверное, в данном случае, прокуратура руководствовалась принципом "чем хуже, тем лучше!".
Деятельность финансовой полиции, как и других ведомств имеющих право проводить дознание и следствие, можно сравнить с деятельностью медицины, в работе которых имеет значение своевременная и правильная диагностика здоровья пациента и назначение методики его лечения. Если это процедура нарушается на одном из его этапов, то пациент либо умирает, либо наступают нежелательные последствия в виде осложнения здоровья человека могущее привести к инвалидности и т.п.
Так в и нашем случае, имевшие место нарушения правил и порядка производства оперативно-следственных мероприятий, привели к осложнению и ухудшению положения подозреваемого, обвиняемого и ошибочно привели их на скамью подсудимых.
Меня крайне удивила и возмутила речь прокурора, который говоря о причастности Ташеновой А. к преступлению совершенному Сарсеновым Н. вышел за пределы предъявленного ей обвинения, т.к. то о чем говорил прокурор ей не было вменено в вину. Этого он не мог не знать, если учесть его стаж и опыт работы на следствии в прошлом. Осознавая это, прокурор в конце своей речи упомянул о том что все таки по делу Сарсенова Н. госпожа Ташеова А. была реабилитирована в связи с ее невиновностью, но он об этом сказал "нехотя" как бы между прочим, как будто ей было сделано некое одолжение при этом. Спрашивается, чего здесь больше незнания закона или лукавая позиция в стремлении формировать у присяжных негативное мнение о Ташеновой А. ?!
Меня крайне удивила речь прокурора о неоднократном упоминании им, о сумме до начисленных налогов АО "Фик-Алел" в размере аж полмиллиарда тенге, имея в виду сумму налогов выведенную по Акту налоговой проверки составившей 568 млн. тенге, размер которой был сокращен до 368 млн. тенге с учетом штрафов и пени, по постановлению надзорной коллегии ВС РК от 6 мая 2011г. т.е. на 200 млн. тенге ниже.
Конечно, ласкает слух прокурора прокричавшего про полмиллиарда тенге, а что там имеется разница в каких то двух сот миллионах, это же сущий пустяк! Прекрасно понимая что он допустил ошибку , прокурор поспешил поправиться и указал на то что защита якобы согласилась с его мнением о полумиллиардной сумме ущерба, т.к. не стала ему возражать и возмущаться.
Хочу отметить то что, у стороны обвинения наверное с простой арифметикой проблемы, т.к. говоря об институте присяжных заседателей в РК, он сказал что якобы он действует у нас в стране только пятый год, и ошибся всего на один год, с января 2007г. по сегодняшний день.
Я могу это списать на забывчивость прокурора Каныбекова М. участвовавшего в суде по делу Сарсенова Н., осужденного за мошенничество, и етм не менее, прокурор неоднократно внушал присяжным, о том что якобы высокопоставленный работник Секретариата ВС РК Сарсенов Н. был задержан, арестован и обвинен за получение взятки. Видите как он лихо заворачивает и к чему клонит?!
В сказанных прокурором словах кроется намек, на неизбежную причастность судей ВС РК к преступлению Сарсенова Н. хотя это не было доказано, в связи с чем в возбуждении уголовного дела было отказано, в связи с отсутствием события и состава преступления.
Не соответствуют действительности, утверждения прокурора о том что, оперативных работников финансовой полиции сведения о предполагаемой даче и получения взятки от Джакишева С. Ташеновой А. заинтересовала только в июне 2011г. только тогда когда ими было получено заключение судебной экспертизы, согласно которой было установлено наличие в разговоре Джакишева С. с Ташеновой А. от 28.02.11г. слов о 70 тысячах долларах США в ее служебном кабинете.
Несостоятельность подобного утверждения заключается в том, что в письме председателя Агентства финансовой полиции РК Кожамжарова К. от 18.04.11г. на имя генпрокурора РК, было категорично указано о том что у АБЭКП РК имеются неопровержимые доказательства о даче и получении взятки 70 тысяч долларов США от Джакишева С. Ташеновой А.
Это было подтверждено также Кушубаевым М. подтвердившим факт того что при фиксации диалога Ташеновой А. с Джакишевым С. он лично слышал про дачу и получении взятки 70 тысяч долларов США. Именно по этой причине защита предъявляла ему претензии о должностном бездействии и не принятии мер по задержанию подозреваемых с поличным во время приеме и передачи взятки. Это же было подтверждено текстом дословной расшифровки разговоров обвиняемых на стенограмме составленной Кушубаевым М.
Особый акцент прокурор делал на мимику выражения лица и жеста руки Ташеновой А. в ходе разговора с Джакишевым С. ссылаясь на это, объясняя, что тем самым они говорили на понятном им языке.
Если бы на самом деле, все латентные преступления совершенные в условиях неочевидности раскрывались и доказывались исходя из жестов рук и мимики лица, то все бы они наверное раскрывались на 100% и завершались бы вынесением обвинительного приговора по делам?!
Рассуждая о вышеуказанном, я могу сделать вывод о том что, прокурор сказал Правду, всю правду про свою Ложь!
Как я указывал выше, орган уголовного преследования в лице оперативных служб и следователей и прокуратуры как надзирающего органа за соблюдением законов, бегут в одной упряжке, они неразрывно связаны одной пуповиной как сиамские близнецы, рассечение которого привело бы к весьма к болезненным но оздоровительным последствиям в обществе.
Эмоционально и с пафосом, прокурор вопрошал и призывал сторону защиты, указать ему хотя бы на какие либо нарушения норм материального и процессуального права, если они имелись в ходе поддержания им обвинения, и юридической квалификации деяний Джакишева С. и Ташеновой А.
При этом глубокоуважаемый мной прокурор, наверное забыл, а если нет то посчитал наверное ненужным соблюдать категоричный запрет закона, на обсуждение подобных вопросов юридической квалификации с участием присяжных заседателей согласно ч. 4 ст. 563 УПК?!
Наряду с этим, принятие процессуальных решении ГП РК, о возбуждении уголовных дел, по ст.ст.311 и 312 УК РК, на основании рапортов следователя Амралиова М. прокурор преподнес как особую заслугу надзирающего органа, а не как итоговый результат искусственного создания доказательств виновности Джакишева С. и Ташеновой А. произведенного на основе монтажа их разговоров и недопустимых заключений фоноскопической экспертизы, которые были изготовлены накануне возбуждения указанных уголовных дел.
За 20 лет Независимого Казахстана я не знаю ни одного случая, чтобы орган судебной экспертизы МЮ РК изобличил орган дознания либо следствия в предоставлении сфальсифицированных предметов и объектов экспертного исследования при назначении ими экспертиз, для получения нужного им заключения.
Неординарность рассмотренного нами дела, заключается и в том что, вопреки сложившемуся стереотипному суждению в народе, о том что присяжные являясь людьми из народа, заведомо негативно относятся к сотрудникам правоохранительных органов, к которым в частности относятся и судьи, оказавшиеся по той или иной причине на скамье подсудимых, Джакишев С. не отказался от такой формы судебного разбирательства его дела а наоборот настоял на этом, и только потому что он вверил свою судьбу Вам, т.к. он выражает полное доверие и надеется на Вашу беспристрастность, непредвзятость и справедливую объективность, а также Вашу независимость от этой системы.
Скоро свершится факт вынесения Вами окончательного вердикта и пройдут годы, т.к. все тайное, когда то становится явным, и тогда вы еще раз убедитесь в правоте своего решения о признании невиновными наших подзащитных вопреки всем усилиям государственного обвинения. Вы будете горды перед своей совестью и честью, перед детьми и родными, близкими и знакомыми, которые знают что Вы участвовали в этом процессе по реабилитации судей ВС РК, без права на ошибку, правильно ответили на все поставленные вопросы, признав Дакишева С. и Ташенову А. невиновными.
Также я выражаю надежду на то, что подобный процесс над бывшими судьями ВС РК, является первым и последним не только у нас в республике но и на всем постсоветском пространстве вообще, как об этом указал прокурор в своей речи.
Так я говорю потому что очень скоро, возможно в июле месяце 2011г. у нас будут приняты новые законы, в соответствии с которыми вопросы санкционирования проведения негласных СОРМ, в от ношении всех лиц представляющих оперативный интерес, будут решаться только судами, а не прокурорами. Это в свою очередь исключит факты фальсификации и подтасовки материалов ОРМ и их результатов. Надежно будут охраняться Конституционные права граждан попадающих в орбиту уголовного преследования.
В результате этого, впредь будут исключены факты появления таких уголовных дел какое мы с Вами рассматриваем сегодня.
Прокурор критикуя личность Ташеновой А. и одновременно удивляясь то как она достигла такого карьерного роста по службе, он превышая свои полномочия подвергает ревизии Указы Президента РК о назначении ее на должности судьи ВС РК и председателя коллегии ВС РК, как будто этим хочет сказать: как на глава государства формально и слепо подходит к подбору и расстановке кадров третьей ветви власти в РК?! В конечном итоге, это на его совести.
Сторона обвинения, указывая на то что, Ташенова А. за время своей работы в ВС РК, за период с 2003 по 2011гг.г. получила заработную плату в сумме более 51 миллиона тенге, а Джакишев С. имеет объекты недвижимости, зарегистрированные на имена своих родственников, преследует цель формирования негативного мнения у присяжных по социальному признаку неравенства.
В связи с этим возникает вопрос, с какой целью прокурор приводит эти сведения? Разве Ташенова А. не заработала эти деньги полученные в кассе по месту своей работы в ВС РК, или же прокурору известны случаи незаконного начисления ей высокой заработной платы?
Также прокурор дал определение понятия "Счастья" о котором в народе говорят, счастье это тогда когда тебя понимают другие! Вместе с тем бывает и так когда тебя не понимают, это можно расценить как полбеды, но ежели тебя поняли но не правильно, то это полная беда! Как в нашем случае с прокурором Каныбековым М.
Убежденная защита это есть законный противник и следственной власти и прокурорского надзора, обвинительная речь прокурора это его профессиональная обязанность, которую он если изменит либо откажется от поддержания заказного и ничем не подтвержденного обвинения то он лишится работы, а защитительная речь адвоката это его процессуальная обязанность в суде! В этом и заключается все различие позиции сторон.
Также в этом деле отсутствуют неопровержимые улики, свидетельствующие о причастности подсудимых к рассматриваемым преступлениям. Знаменитые криминалисты всех веков и народов, говорили, что все преступления совершаются в объективном мире, и они неизбежно оставляют следы. В случае совершения нашими подзащитными преступлений, в которых их обвиняют, должны были иметься доказательства этому. Однако их как не было, так и нет. Тем не менее, сторона обвинения сделала все, чтобы создать искусственные доказательства их виновности.
Стороной обвинения моему подзащитному Джакишеву С.А. было вменено в вину совершение в совокупности трех составов преступлений, таких как подстрекательство Ташеновой А.Д. к злоупотреблению ею служебным положением, повлекшего тяжкие последствия, дача ей взятки в особо крупном размере и подстрекательство Ташеновой А.Д. к вынесению заведомо неправосудного судебного акта, также повлекшего тяжкие последствия, в виде непоступления в бюджет страны денежных средств в сумме 386 млн. 698 тысяч 890 тенге. ( А оспаривалась налоговым органом 587 млн.061 тысяча 211 тенге, которое по решению НК ВС РК от 6-го мая 2011г. была занижена на 200 млн. тенге).
Теперь, перед судом присяжных заседателей стоит задача, решить вопрос о виновности или невиновности Джакишева С.А. по предъявленному ему обвинению.
В нашем случае, сторона обвинения, как на стадии предварительного так и судебного следствия, предпринимала все возможные меры к тому чтобы, посредством использования "пороков" человеческой души, добиться цели оговора одним человеком, другого, (в первом случае Сарсенова Н. в отношении Ташеновой А.Д., а во втором случае Ташеновой А. в отношении Джакишева С.А.) выставив тем самым на "торг" возможность проявления снисхождения и освобождения от уголовной ответственности и реального наказания, в обмен на то что Ташенова А.Д. должна была подтвердить и легализовать, разработанную версию стороны обвинения, о том, что якобы Джакишев С.А. на самом деле склонил ее к злоупотреблению ею служебным положением, путем уговоров, подкупа, и дачи взятки 70 тысяч долларов США, за вынесение заведомо неправосудного решения по гражданскому делу, АО "ФИК-Алел" якобы действовавшего в интересах племянника Кабыкенова Д.
Однако если обратить пристальное внимание в ретроспективу, то перед нами возникает совсем другая картина и развитие событий, которые в своей оконцовке привели к сегодняшнему печальному факту.
Предыстория всего случившегося имело свое начало в далеком 2004 г. когда директор ТОО "Газ Синегорья" г. Кокшетау Каркенова М.К. получив кредит в АТФ банке в сумме 3 миллионов долларов, сроком возврата через 5 лет. Однако Каркенова М. использовала кредитные ресурсы не по назначению, и не смогла погасить долг перед банком. В связи, с этим АТФ банк обратил в свою собственность залоговое имущество ТОО "Газ Синегорья", на которые имелось обременение.
Считая что АТФ Банк, обратил в свою собственность чрезмерно большую сумму активов, чем было положено, а излишняя сумма составляет 73 млн. тенге, Каркенова М. представив в СМЭСуд Акмолинской области фальсифицированные документальные доказательства, добилась вынесения Решения в свою пользу 5-го октября 2010года, о взыскании с АТФ банка 73 млн. тенге, которое было оставлено без изменения апелляционным судом от 30 марта 2010г.
В связи с тем что, ответчик АТФ Банк разоблачил Каркенову М. в фальсификации документальных доказательств по общему объему залогового имущества, в виде "Газгольдеров" расположенных на всей территории г. Кокшетау, т.к. оригиналы правоустанавливающих документов на которые, находились у Каркеновой М. на руках, а сами "Газгольдеры" ими эксплуатировались и приносили прибыль ТОО, решения судов первой и второй инстанции, были отменены кассационной коллегией от 20 мая 2010г. по которому Каркеновой М. было отказано в удовлетворении иска в полном объеме.
В данном случае, Каркенова М. намеревалась взыскать с АТФ банка стоимость "Газгольдеров" которые и так находились в ее владении, пользовании и распоряжении.
Каркенова М. реально понимая, что проиграла суды и не добилась желаемого, рассказала об этом своему зятю, работающему в центральном аппарате АБЭКП РК,(финансовой полиции) который предложил ей сотрудничество с оперативными работниками финансовой полиции, которые окажут содействие ей, во взыскании требуемых денег 73 млн. тенге с АТФ банка, посредством оперативной разработки, получения компромата на судей ВС РК, и путем их шантажа и угроз, добиться желаемого для нее результата, без особых усилий и денежных затрат, на что последняя согласилась.
В конце июля 2010г. Каркенова М. предложила своему представителю по доверенности Скрыпиной Г. найти кого ни будь из числа тех людей которые могут оказать содействие в рассмотрении надзорной жалобы ТОО "Газ Синегорья" в ВС РК по пересмотру кассационного постановления Акмолинского облсуда и взыскания с АТФ банка 73 млн. тенге, в ее пользу.
В связи с этим, Скрыпина Г. обратилась к своей знакомой, судье в отставке Фаттаховой З. и познакомила ее с Каркеновой М., последняя выдала ей доверенность на представительство ее интересов в ВС РК и заручилась ее обещанием "найти" нужного человека в НК ВС РК по гражданским и административным делам, для принятия положительного решения в пользу ТОО "Газ Синегорья" за незаконное вознаграждение, в сумме 10% от суммы иска, в размере 150 тысяч долларов США.
В свою очередь, Фаттахова З. в целях реализации обещания данного Каркеновой М. обратилась к своей знакомой, ранее судимой за злоупотребление служебным положением, бывшему инспектору паспортного стола Сарыаркинского РОВД Абдильмановой Г.(с которой ранее работала в одном районе судьей до выхода на пенсию) которая была знакома с работником секретариата НК ВС РК по уголовным делам Сарсеновым Н.
Сарсенов Н. по просьбе Абдильмановой Г. изучив судебные решения по делу ТОО "Газ Синегорья" сказав, что он будет оказывать им информационную помощь по движению этого гражданского дела, посоветовал ей, чтобы истцы сходили на личный прием к председателю НК по гражданским и административным делам ВС РК Ташеновой А. пояснив что в результате этого, у них возрастет шанс на более внимательное рассмотрение жалобы с истребованием материалов дела.
Фаттахова З. узнав о дате приема граждан Ташеновой А. 13.09.2010г. (каждый второй понедельник месяца) от Сарсенова Н. через Абдильманову Г. потребовала у Каркеновой М. пять тысяч долларов США, якобы оплату за "личного приема", которая получив эту сумму от финансовых полицейских передала Фаттаховой З. а та израсходовала их на погашение своего кредита, и сама попросила Абдильманову Г. поддержать ее версию о том что эти деньги были переданы Ташеновой А. лично в руки через Сарсенова Н.
С целью документирования действий Скрыпиной Г.,Фаттаховой З., Абильдиновой Г. и Сарсенова Н. а также предполагаемых должностных лиц из числа судей ВС РК, Каркенова М. в период с 26 августа 2010г. по 26 января 2011г. имитировала преступную деятельность взяткодателя, в связи с чем она была снабжена негласной видео-аудио-записывающей аппаратурой.
13.09.2010г. Каркенова М. и Скрыпина Г. на приеме у Ташеновой А.Д. подали жалобу о пересмотре кассационного постановления Акмолинского облсуда от 20.05.10г., рассмотрение которого было поручено судье Камназарову М. по резолюции Ташеновой А.Д. с истребованием материалов дела, о чем Сарсенов Н. узнал через канцелярию суда.
6-го октября 2010г. гражданское дело по иску ТОО "Газ Синегроья" к АТФбанку поступило в ВС РК и судья Камназаров М. назначил предварительное рассмотрение жалобы на 4 ноября 2010г.
Имитируя роль взяткодателя Каркенова М. получив от финансовых полицейских еще 50 тысяч долларов США, передала их через Фаттахову З. Абильдиновой Г. а та в свою очередь Сарсенову Н. Однако Сарсенов Н. не имея возможности повлиять на решение надзорной коллегии ВС РК возвратил эти деньги назад.
4 ноября 2010г. надзорной коллегией ВС РК в составе судей Камназарова М.,Макажановой Г. и Тумабекова Д. было возбуждено надзорное производство по пересмотру кассационного постановления Акмолинского облсуда от 20.05.10г.
24 ноября 2010г. надзорной коллегией ВС РК в составе судей Камназарова М., Исмаилова Е., Жакупова Б., Полторобатько Л. И Кравченко А.И. по результатам рассмотрения ходатайства ТОО "Газ Синегорья" кассационное постановление Акмолинского облсуда от 20.05.10г. было отменено в части принятия нового решения об отказе в удовлетворении иска ТОО "Газ Синегорья" и дело направлено на новое рассмотрение в суд первой инстанции в СМЭС г.Кокшетау в ином составе.
По прошествии двух месяцев после этого, в январе 2011г. Каркенова М. действовавшая по инструкции финполицейских, стала убеждать своих представителей по доверенности Скрыпину Г.,Фаттахову З. и Абильдинову Г. возобновить переговоры с должностными лицами из ВС РК, в т.ч. и Сарсеновым Н. о котором слышала только заочно, и называла его "Агент 007" с целью достижения договоренности по оказанию содействия и принятия положительного решения в судах Акмолинской области. В целях подтверждения серьезности своего намерения, Каркенова М. пригласила вышеуказанных трех женщин в ресторан "Тифлис" по ул. Иманова № 10 г. Астаны в 20 часов вечера 25-го января 2011г.
В ходе встречи, Каркенова М. располагая 34 тысячами долларов США полученных от финансовых полицейских, передала 9000 долларов, по 3000 долларов каждой за представительские услуги, и еще 25 тысяч долларов Абильдиновой Г. для передачи "Агенту 007" подразумевая Сарсенова Н. комментируя это на негласную видеокамеру словами "Это для Ташеновой, Ташеновские деньги!".
Когда Каркенова М. предложила всю сумму денег, в размере 34 тысяч долларов США взять Абильдиновой Г. т.к. только она знала в лицо Сарсенова Н. которому надлежало передать 25 тысяч долларов для поимки его с поличным, последняя категорически отказалась принять деньги. Тогда Каркенова М. всучила их в руки Скрыпиной Г., т.к. Фаттахова З. в это время находилась на улице. Скрыпина Г. оказавшись в состоянии замешательства, понимая что она не сможет передать деньги по назначению, положила их поверх своей дамской сумки.
В это время по условному сигналу Каркеновой М. в ресторан ворвались финансовые полицейские и задержав Скрыпину Г.,Абильдинову Г. и Фаттахову З. доставили их в офис АБЭКП РК по ул. Сейфуллина, подозревая их в соучастии при приготовлении и покушении на дачу взятки судьям ВС РК.
Вечером того же дня, все трое женщин безоговорочно, выразили согласие на сотрудничество с органом финансовой полиции, что было оформлено их собственноручными заявлениями, с условием освобождения их от уголовной ответственности по ст. 65 УК РК в связи с деятельным раскаянием и оказанием содействия в изобличении преступных деяний судей ВС РК, посредством передачи им взятки.
Однако по причине того что ни Фаттахова З. ни Скрыпина Г. кроме Абильдиновой Г. не знали в лицо Сарсенова Н. в удовлетворении заявлении Скрыпиной Г. и Фатаховой З. было отказано, Фаттахова З. была отпущена домой а затем объявлена в розыск, а Скрыпина Г. обвинена по ст. 312 УК и признана виновной в подстрекательстве и покушении на посредничество Каркеновой М. в даче взятки и осуждена к ограничению свободы на два года, в последующем освобождена от него по Амнистии.
По разработанной версии следствия, Абильдиновой Г. было предложено оказать содействие в задержании Сарсенова Н. с поличным, с условием освобождения ее от уголовной ответственности по ст. 65 УК РК, в связи с этим на нее нашло осознание противоправности действий Сарсенова Н. и она раскаявшись в содеянном ею, в ночь на 26 января 2011г. позвонив домой к последнему, сообщила что директор ТОО "Газ Синегорья" Каркенова М. будучи набожным человеком, с целью благодарности за его содействие по рассмотрению жалобы в ВС РК, имеет желание отблагодарить его, и передала ему через нее, денежное вознаграждение.
Сарсенов Н. выразил готовность встретиться с Абильдиновой Г. и на утро 26.01.11г. в 8 ч. 35 м. встретившись с последней у автопаркинга по ул. Кунаева 12/1 в г. Астане, получил от Абильдиновой Г. пакет в котором находились 22 тысячи долларов США с которыми он был задержан на месте их получения, сотрудниками финансовой полиции.
В тот же день в отношении Сарсенова Н. было возбуждено уголовное дело по факту покушения на хищение денежных средств Каркеновой М. через Абильдинову Г. путем обмана и злоупотребления доверием, как мошенничество, по ст. 177 ч. 3 УК РК, и он был задержан в порядке ст. 132 УПК и водворен в ИВС ДВД г. Астаны.
Орган следствия в течении 72-х часов задержания Сарсенова Н. в качестве подозреваемого в преступлении, предлагал ему сценарий аналогично примененный к Абильдиновой Г., выражавшееся в предложении занести в служебный кабинет Ташеновой А.Д. либо судьи Камназарова М. который был докладчиком дела ТОО "Газ Синегорья" пакета со ста тысячами долларов США, для поимки одного из них с поличным. При этом к Сарсенову Н. применялись недозволенные методы угроз, шантажа и привлечения к ответственности по более тяжким статьям УК РК.
Однако Сарсенов Н. от такого предложения отказался, в связи, с чем уголовное дело в отношении его было направлено в суд только по ст. 177 ч. 3 УК, по которой он был осужден к 6-ти годам л/с., апелляцией ему был срок сокращен до 5-ти лет, в настоящее время ему сократили наказание до 4-х лет.
На начало уголовного преследования Сарсенова Н. экс-председатель ВС РК Алимбеков М. давал устное поручение Ташеновой А.Д. по причине того что инцидент разгорелся во взаимосвязи с гражданским делом ТОО "Газ Синегрья" узнать про обстоятельства задержания Сарсенова Н. с целью исключения применения в отношении него недозволенных методов шантажа и угроз а также провокации, рассматривавших гражданское дело по иску ТОО "Газ Синегорья".
В связи с этим Ташенова А. предприняла попытку организовать обеспечение Сарсенову Н. квалифицированной адвокатской помощи, через президента Союза адвокатов РК А. Тугел, который порекомендовал ей Ким Венеру.
Т.к. данный диалог Ташеновой А. с Тугел А. был зафиксирован на негласную видеосъемку, оно было необоснованно расценено стороной обвинения, как попытка увести Сарсенова Н. от уголовной ответственности, и косвенное доказательство ее причастности к преступлению совершенному Сарсеновым Н. что не соответствовало действительности. Наряду с этим, орган финансовой полиции активизировал работу по поверке возможной причастности Ташеновой А. к какому ни будь другому гражданскому делу которое было предметом рассмотрения надзорной коллегии по граждански м делам ВС РК с участием Ташеновой А.Д.
В этих целях было представлено в Генеральную прокуратуру около десятка гражданских дел в рассмотрении которых принимала участие Ташенова А. с просьбой внести по ним протест на их отмену, с целью получения подтверждения о их заведомой неправосудности, чтобы поддержать мотивировку обвинения по ст.350 УК РК.
Однако ГП РК были возвращены назад в Агентство финансовой полиции РК все представления об отмене состоявшихся судебных решений по рассмотренным гражданским делам, т.к. основании для их отмены не имелось.
По этой причине, орган следствия инициировал возбуждение уголовных дел в отношений Джакишева С. и Ташеновой А. по статьям 350,311 и 312 УК РК, что конечно являлось незаконным и необоснованным. Подобная порочная практика ведется с расчетом на то, что если даже большинство статей будут исключены из обвинения, то хотя бы одна из статей обвинения должна найти свое подтверждение в суде, чтобы не допустить возможного оправдания подсудимого вообще.
Как видно из фактических обстоятельств дела, сторона обвинения, игнорируя принципы законности и презумпции невиновности, заведя дело оперативной разработки № 116с/10 в отношении Сарсенова Н. и других от 26 августа 2010г. по негласному документированию их действий и фиксации разговоров и телефонных переговоров, в рамках этого же дела оперативного учета, вели наблюдение и фиксацию разговоров Ташеновой А. пользующейся иммунитетом неприкосновенности.
В исследуемый период действовала норма закона, предписывающая проведение негласных СОРМ в отношении судей, только с санкции Генерального прокурора РК и только в рамках возбужденного им уголовного дела, чего не имелось в нашем случае.
Несмотря на это, в первой декаде января 2011г. оперативные работники органа финансовой полиции, в рамках дела оперативного учета № 116с/10 в отношении Сарсенова Н. и других, добились незаконного получения санкции прокурора на проникновение в служебный кабинет Ташеновой А. в здании ВС РК, установив в ее телевизоре скрытую видеокамеру, стали фиксировать ее разговоры со всеми лицами, в том числе и с судьями с которыми она встречалась, и обменивалась мнениями о судебной практике по спорным гражданским правоотношениям, в плоть до апреля месяца 2011г.
Наряду с этим, сторона обвинения, понимая что проведение негласных мероприятий по записи разговоров и переговоров представляющих оперативный интерес лиц, по ЗРК "Об ОРД" ограничивается одномесячным сроком проведения, с последующим продлением в случае необходимости с санкции прокурора, а по ч.5 ст. 237 УПК общий совокупный срок не может превышать шести месяцев, завели новое Дело оперативного учета № 7сс/11 от 24 февраля 2011г.т.к. срок по делу № 116с/10 истекал 26.02.11г.
По мнению защиты, также незаконно проводились негласные мероприятия по записи разговоров Ташеновой А. с Джакишевым С.А в его бытность еще председателем городского суда г. Астаны, за 3-е февраля 2011г. в ходе которого Ташенова А. интересовалась обстоятельствами уголовного дела Сарсенова Н. который был арестован с санкции Сарыаркинского райсуда и 17-е февраля 2011г. после назначения Джакишева С. судьей НК ВС РК, в ее служебном кабинете, в рамках заведенного ДОУ в отношении Сарсенова Н. к которому ни Джакишев С. ни Ташенова А. не имели никакого отношения, т.к. они вели разговор о судебной практике безлицензионной деятельности.
С целью обоснования этих мероприятий, орган уголовного преследования, выдвинул версию о том что якобы Ташенова А.Д. ведя разговоры с судьей Камназаровым М. и другими, предпринимает меры к уводу Сарсенова Н. от уголовной ответственности, что также являлось вымыслом.
Несмотря на то что 6-ти месячный срок поведения СОРМ по делу оперативного учета № 116с/10 истек 26.02.11г., финансовые полицейские вынесли новое постановление о проникновении в служебный кабинет Ташеновой А.Д. от 28 февраля 2011г. которое было санкционировано зам. ГП РК Меркель только 02.03.11г. и тем не менее, незаконное проникновение в кабинет Ташеновой А. состоялось.
Содержанием разговоров между комуникантами в этот день являлось то что Джакишев С.А. зашел в ее рабочий кабинет, чтобы обсудить протесты генеральной прокуратуры по трем делам, находящимся в его производстве.
У Джакишева С. была с собой тоненькая папочка бегунок с находящейся внутри нее аналитической справкой по ГПК РК по созданию специальных налоговых судов в Астане и Алматы, которую он разработал по поручению Ташеновой А.Д. Указанную папку Ташенова А. положила в полку рабочего стола и они продолжили диалог.
Во время обсуждения протестов ГП РК, Ташеновой А. позвонил по внутреннему телефону экс-председатель ВС РК Алимбеков М. который интересовался у нее, скандальным гражданским делом по иску Шакиргановой З. которая проиграла все суды нижестоящих инстанции по вопросу квартирных махинации и пропаже у нее 70 тысяч долларов США в ходе ее принудительного выселения судебными исполнителями.
Во время обсуждения этой темы, Джакишев С. и Ташенова А. не раз произносили слова "70 тысяч долларов" о чем свидетельствует негласная аудиозапись их разговора. Уходя Джакишев С. сказал": Алмаз Дулатовна, я принес, чтобы вы изучили, статданные по Астане, а по Алмате я закончу до конца недели". А такие слова как "ФИК-Алел" они не произносили ни разу, что было подтверждено экспертами ЦСЭ МЮ РК.
После фиксации разговора Ташеновой А. с Джакишевым С. в ее служебном кабинете, здания ВС РК, в течение полутора месяцев, с 28.02.11г. до 14-го апреля 2011г. оперативные работники финансовой полиции, занялись искусственным созданием доказательственной базы, причастности Джакишева С. и Ташеновой к вынесению надзорной коллегией по гражданским и административным делам ВС РК в составе тройки судей, коллегиального постановления об отказе в возбуждении надзорного производства по жалобе ГУ НК по г. Семей, о пересмотре состоявшихся судебных актов по иску АО "ФИК-Алел" и подтверждения заведомой незаконности этого решения.
С этой целью, зам. начальника 2-го управления ДРПДК АБЭКП РК Кушубаев М. в нарушение требования ст. 130 УПК, самостоятельно расшифровав содержание разговоров Ташеновой А. с Джакишевым С. без составления соответствующего протокола осмотра, и исследования объектов носителей информации, составил краткую стенограмму, и в целях удобства работы с ними и их восприятия осуществил "нарезку" (которое он подтвердил в суде) в результате чего, в содержание разговорной речи комуникантов Кушубаев М. внес редактирование, стерев одни слова, а на их место путем наложения, привнес монтаж нужных для следствия слов, в частности "70 тысяч долларов США изучите!" произнесенных устами Джакишева С.А. однако в другом контексте во взаимосвязи с делом Шакиргановой З.
В конкретном случае, расчет на то, что эксперты ЦСЭ МЮ РК без труда дадут заключение об идентичности голоса и речи Джакишева С. они и не сомневались, т.к. слова "70 тысяч долларов США" действительно были произнесены устами Джакишева С. однако по другой теме разговора, а то что наличие факта монтажа цифровой записи, эти же эксперты не смогут определить, это не вызывало у финансовых полицейских никакого сомнения.
В случае выявления факта монтажа, в отношении этих экспертов могли быть устроены гонения, и они не смогли бы принципиально на профессиональной основе, с научной точки зрения развития криминалистической техники, с применением требуемых методик и технического оборудования отстоять свое экспертное заключение. По этой причине, эксперты первоначально дали отрицательное заключение, а по результатам дополнительной экспертизы подтвердили версию следствия об отсутствии признаков монтажа, и указали, что следов монтажа записи они не обнаружили.
Наряду с этим, эксперты ЦСЭ МЮ РК, не дали категоричного заключения о том что они в пределах своих возможностей и компетенции обнаружили бы, во всяком случае факт и следы монтажа если бы они имелись на самом деле. Это обстоятельство свидетельствует о том, что судебные эксперты подобным своим заключением преследовали цель снять с себя любую ответственность за конкретный результат исследования и указали, что монтаж ими не был обнаружен. Хотя для этого они ничего ни сделали практически, исследуя копии записей а не их оригиналы.
Вышеизложенные обстоятельства были подтверждены заключениями специалистов из России, Зубова Г. и Галяшиной Е.И. которые действуя согласно норме ст. 84 УПК РК, были привлечены стороной защиты в качестве специалистов по уголовному делу, как незаинтересованные в дела лица, обладающие специальными знаниями, необходимыми для оказания содействия в собирании, исследовании и оценке доказательств путем разъяснения участникам уголовного процесса вопросов входящих в их специальную компетенцию а также применения научно-технических средств и методик.
Специалисты Зубов Г. и Галяшина Е. в своих заключениях подтвердили факт наличия монтажа произнесенных Джакишевым С. слов в разговоре с Ташеновой А. которые были скомпанованы следующим образом: Алмаз Дулатовна я говорю вот документы принес, чтобы вы изучили, и вот про 70 тысяч долларов по Алмате я до конца недели. Таковым оказался исследованный монтажный вариант произнесенных слов Джакишевым С.
По заключению Галяшиной Е. со всей очевидностью установлено что слова "70 тысяч долларов" подтянули. А между ними образовали шумовой эффект, шорохи какие-то, которые были специально созданы как обычный прием маскировки таких соединении слов и фраз говорящих людей.
Даже по смысловому содержанию произнесенных слов, "70 тысяч долларов изучите" имеет место не только не логичность фразы, она искусственно сшита. Если исходить из утверждения Галяшиной Е. о том, что любой человек произносит ту или иную речь с интонацией, паузами, экспертам необходимо было применить метод экспериментального анализа лингвистической структуры высказывания, оценивая ритмическую структуру ударения, длительность соотношения ударных и безударных гласных. В данном случае эксперты не проводили не только лингвистического анализа, но и самого простого анализа.
С заключениями и выводами специалистов Зубова Г. и Галяшиной Е. я полностью согласен не только потому, что они опровергают заключение судебных экспертов, проявивших должностное бездействие по выявлению и отысканию признаков монтажа разговорной речи Джакишева С. которые имелись на самом деле, но и потому что они основаны на простейших законах логики, грамматики и научных положениях.
Более того согласно со ст. 120 ч.3 УПК РК заключение экспертов не является обязательным для органа ведущего уголовный процесс, с учетом того что в соответствии с принципами уголовного судопроизводства, по делам не может быть доказательств с заранее установленной юридической силой. В связи с этим, я выражаю надежду на то, что заключения экспертов ЦСЭ МЮ РК, будут отвергнуты судом присяжных как недопустимые фактические данные.
В конечном итоге, сторона обвинения, заведомо осознавая то, что инспирированное ими уголовное дело по обвинению генерального директора АО "ФИК-Алел" Полынова В. по ст. 190 ч. 2 УК РК за безлицензионную деятельность не имеет судебной перспективы, а само дело идет к оправданию обвиняемого Полынова В. поменяли тактику и сфабриковали материалы СОРМ, которые в последующем использовали как повод для возбуждения уголовного дела против Джакишева С. и Ташеновой А.Д.
В первой половине дня, 14 апреля 2011г. экс-председателем Агентства финансовой полиции РК Кожамжаровым К. на заседании Совета Безопасности РК с участием главы государства Назарбаева Н.А. был продемонстрирован видеоролик негласной аудио-видеозаписи разговоров в кабинете Ташеновой А.Д. с Джакишевым С.А. за 28.02.11г. скомбинированного путем монтажа и нарезки, комментируемые диктором, поясняющего зрителям, мотивы и цели этих разговоров, которые заведомо формируют негативное мнение у членов Совета Безопасности РК в отношении судей ВС РК.
В тот же день по решению Сената Парламента РК Джакишев С. и Ташенова А. были лишены статуса судей и иммунитета, после чего бывшим Генеральным прокурором РК Мами К. вынесено постановление о возбуждении в отношении каждого, отдельно уголовного дела по ст. 307 ч. 4 УК РК, и они задержаны в порядке ст. 132 УПК.
Указанные уголовные дела, были приняты к производству руководителя СОГ Шакенова Д. соединены в единое производство, Джакишеву С. и Ташеновой А. предъявлены обвинения по ст. 307 ч. 4 УК РК.
Бывший генпрокурор РК Мами К. принявший процессуально решение о возбуждении уголовного дела в отношении судей согласно ст. 498 УПК, не оформил надлежащим образом статистическую карточку Формы 1.0. для регистрации своего постановления в органе правовой статистики и получения соответствующего номера уголовного дела в УКПСУ ГП РК. Соответствующая статкарта была оформлена почерком и рукой следователя Амралинова М. и подписана спецпрокурором Патсаевым У. который не имел права его подписывать, т.к. это является прерогативой только Генпрокурора РК.
В данном случае, были нарушены правила ЗРК "О госправовой статистике и спецучетах" № 1050 от 28 марта 2003 г. и требования Приказа ГП РК № 27 от 17.06.2005г. "Об утверждении Инструкции по ведению единого карточного учета заявлений, сообщений о преступлениях, уголовных дел, результатах их расследования и судебного рассмотрения"
В связи с тем, что статистические карточки Формы 1.0. по возбужденному ГП РК уголовным делам поступили в орган правовой статистики только на следующий день, т.е. 15 апреля 2011г. днем возбуждения уголовных дел считается именно этот день.
По вышеуказанной причине являются незаконными меры процессуального принуждения, примененные органом следствия в ночь с 14-го на 15-е апреля 2011г. в виде задержания Джакишева С. и Ташеновой А. в качестве подозреваемых по ст. 132 УПК, производства обысков, хотя и санкционированные прокурором, как по месту их работы, так и жительства и другие, в постановлениях о производстве которых не имелось указания на статистический номер уголовного дела, а имелась только ссылка на ст. 307 ч. 4 УК РК.
В связи с отсутствием неопровержимых доказательств виновности Джакишева С. и Ташеновой А. Генпрокурором РК Дауылбаевым А. было отменено постановление от 16.04.11г. о предъявлении им обвинения по ст. 307 ч. 4 УК РК, т.к. оно основывалось только на предположительных результатах СОРМ.
Несмотря на это, сторона обвинения предприняла новую попытку убеждения ГП РК о том что якобы Джакишев С. имея авиабилеты для выезда в США хочет уклонится, от следствия и суда. После этого, ГП РК поддержало ходатайство органа следствия об избрании меры пресечения в виде ареста, которое было санкционировано судом.
Не располагая доказательствами, свидетельствующими о виновности Джакишева С. и Ташеновой А. сторона обвинения стала навязывать им версию передачи от одного другому, копии процессуальных документов по гражданскому делу АО "Фик-Алел", один экземпляр которых был изъят у Ташеновой А. при обыске квартиры, а другой в виде обрывков бумаг в кабинете у Джакишева С. по месту работы.
Однако, при сопоставлении текстов этих копии документов, было установлено что одно не является ксерокопией другого как по формату, так и некоторым реквизитам. Эта версия идентичности копии документов навязывалась обвиняемым, несмотря на то, что Джакишев С. показал, что он получил копии этих документов по указанию Кожамжарова К. из рук начальника СД АБЭКП РК Ауганбаева Н. во время встречи и разговора в кабинете у бывшего председателя Агентства финансовой полиции Кожамжарова К. который консультировался у него по вопросам безлицензионной деятельности.
По причине отказа Сарсенова Н. в совершении провокации по даче взятки судьям ВС РК Ташеновой А. либо Камназарову М., а также предстоящим оправданием Полынова В. по уголовному делу по ст. 190 ч. 2 УК РК, сторона обвинения, положив в основу своего подозрения, наличие родственных отношений между Джакишевым С. и Кабыкеновым Дауреном, (директора представительства АО "Фик-Алел" в г. Алматы) являющегося племянником, его супруги Бахытжамал Сапаровны, стала прорабатывать версию лоббирования интересов АО "Фик-Алел" Джакишевым С. якобы совершаемого путем уговоров и подкупа Ташеновой А.Д. в целях принятия постановления об отказе в пересмотре жалобы ГУ НК г. Семей по иску АО "Фик-Алел".
Для придания правдоподобности вымышленной версии обвинения, финансовой полицией был умело использован факт того что Тлеубек Т. представлял интересы АО "Фик-Алел" по правовым вопросам в судах и государственных органах, и одновременно поддерживал дружеские отношения с Кабыкеновым Д. состоящего в родстве с Джакишевым С.А. занимающего должность председателя городского суда Астаны.
Не обоснованными и ничем не подтвержденными являются утверждения стороны обвинения о том что, осознавая что состоявшиеся по иску АО "Фик-Алел" судебные решения, принятые в пользу истца и уже вступившие в законную силу по жалобе налогового управления г. Семей все равно могут быть отменены как незаконные, Тлеубек Т. с Кабыкеновым Д. и неизвестные лица лоббировавшие интересы АО "Фик-Алел" приняли решение использовать родство Кабыкенова Д. с Джакишевым С. путем дачи взятки в особо крупном размере судьям ВС РК, чтобы те отказали в возбуждении надзорного производства.
Также надуманно указано в обвинении о том что, в целях реализации преступных договоренностей 11 января 2011г. Кабыкенов Д. прибыл в г. Астану, созвонившись с Джакишевым С. встретился с ним и рассказал ему о своих преступных планах, предложив ему принять соучастие в этом особо тяжком преступлений, вместе с Тлеубек Т. и они втроем вступили в преступный сговор, а 18 января 2011г. они вылетели из Астаны в г. Москву для согласования вопросов получения денег, с целью их передачи в виде взятки для Ташеновой А.
Как соучастник группового преступления, по мнению следствия Джакишев С. решил использовать свои дружеские отношения с председателем НК ВС РК по гражданским делам Ташеновой А. для вынесения заведомо неправосудного судебного акта в пользу АО "Фик-Алел".
Для придания правдивости своей ложной версии, сторона обвинения использовала факты приездов Кабыкенова Д. и Тлеубек Т. в СД АБЭКП РК в г. Астану куда они были вызваны по повесткам для допроса по делу в отношении Полынова В. а также их проживания в гостиницах города, что подтверждается их командировочными удостоверениями и записями в журнале регистрации пропусков в здание финансовой полиции.
Также вымышленными являются, суждения стороны обвинения о том что, якобы 3 февраля 2011г. Джакишев С. действуя согласно предварительной договоренности с Ташеновой А. действуя по указанию неустановленных лиц, а также Кабыкенова Д. и Тлеубек Т. придя в кабинет Ташеновой А. в здании ВС РК по ул. Кунаева № 39 передал ей копий решений судов ВКО и заручился обещанием последней о вынесении надзорной коллегией в составе тройки судей, постановления об отказе в возбуждении надзорного производства по жалобе ГУ НУ г. Семей.
Подвергая тщательному анализу, мыслительный процесс происходящий в голове и душе Джакишева С. сторона обвинения пришла к выводу о том что, он осознавал что совершает противоправные действия, связанные с подстрекательством к злоупотреблению Ташеновой А. должностными полномочиями и вынесению Ею (единолично а не коллегиально) заведомо незаконного решения об отказе в возбуждении надзорного производства, которые повлекут общественно опасные тяжкие последствия в виде подрыва авторитета судебной власти и не поступления в бюджет обязательных платежей в виде налогов, однако желал их наступления.
Делая подобный психологический анализ признаков субъективной стороны состава, стороне обвинения даже невдомек, что даже в случае принятия коллегией тройки судей постановления о возбуждении надзорного производства для пересмотра состоявшихся по тому или иному делу решений судов, это не означает, что они обязательно будут отменены, т.к. и в этом случае они могли оказаться оставленными без изменения, а жалоба, без удовлетворения, если нет существенных нарушений норм материального и процессуального права.
И тем не менее, несмотря на то что Постановление, надзорной коллегии на стадии предварительного рассмотрения жалобы, само по себе является промежуточным актом не рассматривающим гражданский спор по существу обращения, а в ГПК РК не предусмотрен механизм его повторного пересмотра и отмены, и того что у автора ходатайства ГУ НУ г. Семей имелось право и возможность заявить ходатайство перед ГП РК о внесении протеста для пересмотра состоявшихся по делу судебных актов, а также того что надзорная коллегия ВС РК еще не вынесла какого либо решения по данному делу, задолго, до 6-го мая 2011г. сторона обвинения сделала огульный вывод, о заведомой неправосудности постановления НК ВС РК по гражданским делам от 17.02.11г.
Несмотря на то что, начиная с первых чисел января 2011г. в отношении Кабыкенова Д. и Тлеубек Т. с санкции прокурора осуществлялись перехваты и прослушивания всех видов телефонных разговоров, и что в содержании имевших место переговоров, не содержалось конкретных сведений подтверждающих участие Джакишева С. в обсуждении вопросов по рассмотрению жалобы ГУ НК г. Семей, сторона обвинения истолковывает это обстоятельство в пользу обвинения.
Так в частности, сторона обвинения, домысливая эту ложную версию, указала на то, что якобы Джакишев С. неоднократно вел телефонные переговоры с Кабыкеновым Д. и сообщил ему о дате 17.02.11г. о рассмотрении жалобы налогового органа г. Семей и заверил его, что решение будет принято в пользу АО "Фик-Алел", т.к. Ташенова А. позвонила ему и попросила Джакишева С. зайти к ней в кабинет сразу же после заседания коллегии по рассмотрению ходатайства НУ г. Семей.
Получив такое телефонное сообщение от Джакишева С. Кабыкенов Д. и Тлеубек Т. в тот же день прилетели в г. Астану и ожидали получения сведении о судебном решении в пользу АО "Фик-Алел" что также ничем не подтверждено и приведено как досужий вымысел.
Вышеуказанные обстоятельства, приведенные в обвинительном заключении по делу, не были ничем подтверждены как на стадии предварительного, так и судебного следствия. На предложение гособвинителю со стороны председательствующего суда, представить доказательства этому, прокурор выразил глубокое молчание.
Из формулировки обвинения видно что, 17 февраля 2011г. надзорной коллегией ВС РК в составе тройки судей, Кравченко А.,Баишева Ж. и председателя Ташеновой А. якобы незаконно действовавшей в интересах АО "Фик-Алел" по подстрекательству Джакишева С. было принято незаконное решение об отказе в возбуждении надзорного производства по пересмотру состоявшихся по делу судебных решений нижестоящих судов ВКО.
При этом вопреки содержанию диспозиции ст. 350 УК РК, было указано то что, Ташенова А. принимала это решение, злоупотребив должностными полномочиями из корыстных побуждений, в ходе которого использовала неосведомленность двух других судей из состава коллегии, т.е. Баишева Ж. и Кравченко А.И.
Подобное утверждение противоречит самой процедуре принятия коллегиального решения, в ходе которого принимается единогласное решение тройкой судей, по обсуждаемому вопросу, а в случае несогласия с внесенным предложением, одного из судей, предусмотрено законом представления "Особого мнения" члена коллегии, которое приобщатся к постановлению о принятом по делу решении. Судьей Кравченко А. не было выражено особого мнения, отличающегося от мнения Баишева Ж. и Ташеновой А.
Несостоятельным, и не подтвержденным хотя бы мало мальскими доказательствами, является записанный в обвинении текст, о том что якобы 17.02.11г. Ташенова А. находясь в своем служебном кабинете, известила Джакишева С. о принятом ею заведомо неправосудном решении по отказу в возбуждении надзорного производства по жалобе НУ по г. Семей, после чего Джакишев С. созвонившись с Кабыкеновым Д. находящимся в г. Астане встретился с ним и сообщил ему о принятом в пользу АО "Фик-Алел" решении.
Стороной обвинения не было приведено ни одного доказательства в подтверждение этой версии, будь то телефонный разговор между Джакишевым С. и Ташеновой А., также Джакишевым С. и Кабыкеновым Д. как и отсутствие негласной фиксации их встречи и разговоров, которые обязательно проводятся в подобных случаях?! Это означает то, что сторона обвинения и в этом случае выдавала желаемое за действительное и пыталась убедить в этом суд присяжных.
По утверждению стороны обвинения, продолжая реализовывать свой преступный умысел, направленный на дачу взятки в особо крупном, Кабыкенов Д. совместно с Тлеубек Т. и другими неустановленными следствием лицами, встретившись в неустановленном месте, в неустановленное время, получили неустановленные и не изъятые у кого либо 70 тысяч долларов США, предназначенные в качестве предмета взятки для Ташеновой А.Д.
Также по их голословному утверждению, после 17.02.11г. Кабыкенов Д. во второй раз приехав в г. Астану 21 февраля 2011г. периодически вел телефонные разговоры с Джакишевым С. продолжавшиеся в течение четырех дней, до 24 февраля 2011г. после чего совместно с неизвестными лицами передали при встрече с Джакишевым С. 70 тысяч долларов США для последующей передачи Ташеновой А. в качестве взятки за вынесение заведомо неправосудного решения. Однако это обстоятельство также ничем не подтверждено и приводится как само собой разумеющееся развитие событий, по логике вещей, при фактическом отсутствии фиксации детализации либо перехвата и прослушивания телефонных разговоров.
Согласно выводам стороны обвинения, четыре дня спустя, Джакишев С. 28 февраля 2011г. придя в служебный кабинет Ташеновой А.Д. расположенный в здании ВС РК по ул. Кунаева № 39, принес с собой семь пачек стодолларовых купюр, по сто банкнот в каждой пачке, в общей сумме 70 тысяч, которые якобы Джакишев С. предварительно упаковал в конверт размером А-4 который заклеил, чтобы пачки с долларами произвольно не выпали, затем вложил их в обложку папки для надзорного производства и передал предмет взятки Ташеновой А. под видом статистических данных по созданию специальных налоговых судов в г. Астане и Алматы.
Несмотря на несоответствие действительности подобного поведения Джакишева С. и того что, при просмотре негласной видеозаписи посещения им кабинета Ташеновой А. видно как Джакишев С. передал Ташеновой А. тоненькую папочку с несколькими листами бумаг, а наличие внутри которой предмета похожего на конверт размером А-4 не обозревается вообще, орган следствия, для подтверждения своей ложной версии, провел следственный эксперимент, который в корне противоречит фактическим обстоятельствам и нормам УПК. В связи с этим, факт проведения следственного эксперимента подлежит признанию недопустимым доказательством по делу, и подлежит исключению.
В ходе предварительного расследования по делу, следователь Амралинов М. как член следственной группы, проводил ряд процессуальных действий, с существенным нарушением порядка и правил их проведения.
Так в частности, расследуя дело по обвинению Сарсенова Н. Амралинов М. строго выполнил предписание ч.7 ст. 237 УПК, в соответствии с которым он с участием понятых, произвел осмотр, прослушивание и исследование негласных аудио-видео-записей разговоров и переговоров между фигурантами по делу, составил по ним стенограммы и фонограммы, указал на качество записей и звучание речи говорящих комуникантов, после чего признал их вещественными доказательствами вынеся постановление об этом, после чего направил их на судебную экспертизу.
В нашем же случае, все тот же следователь Амралинов М. получив от оперативных работников видео кассеты и дивиди диски согласно постановлению Татубаева Т. от 4-го апреля 2011г. в котором содержалось четкое указание на то что: "Ташенова А. и судья ВС РК Камназаров М. имеют прямое отношение к преступлению совершенному Сарсеновым Н." принял их к своему производству, при этом не выполнив требования ч. 7 ст. 237 УПК РК.
После единоличного просмотра, без соответствующего процессуального оформления объектов носителей информации, Амралинов М. своим постановлением от 7 апреля 2011г. выделил отдельные материалы из дела Сарсенова Н. в отдельное производство, с мотивировкой "для приобщения к материалам проверки в отношении Ташеновой А.Д. по КУЗ № 254 от 4 апреля 2011г.".
Подобного рода действие Амралинова М. объясняется заданностью цели создания негативного мнения, в отношении Ташеновой А. и Камназарова М. и заведомой их причастности к преступлению совершенному Сарсеновым Н., хотя оно к конечном итоге не нашло своего подтверждения, о чем свидетельствует постановление об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении их.
Однако выделенные из материалов дела Сарсенова Н. отдельные фрагменты, комментируемые Каркеновой М. как мнимого взяткодателя, были жизненно необходимы для внушения членам Совета Безопасности РК и депутатам Сената РК для убеждения в виновности судей ВС РК в коррупционных преступлениях.
Допрошенный в суде в качестве свидетеля следователь Амралинов М. подтвердил факт того что ему оперативными службами финансовой полиции изначально были представлены копии аудио видео записей разговоров и переговоров Ташеновой с Джакишевым С. и другими, о чем он ранее не знал и узнал только от самих судебных экспертов, после назначения по делу экспертизы.
А выполнение требований части 7 ст. 237 УПК по осмотру, исследованию и прослушиванию этих записей с участием понятых с оформлением стенограммы и фонограммы он считал не обязательным и действовал по своему усмотрению, т.к. закон его к этому не обязывает.
Эти показания Амралинова М. свидетельствуют о неправдивости его показаний, и противоречат нормам уголовно процессуального закона, и по моему твердому убеждению это его должностное бездействие было направлено на то чтобы создать благоприятные условия для Кушубаева М. и других, осуществлять компановку, нарезку и монтаж аудио видео записей результатов СОРМ, т.к. в противном случае, протокольного оформления факт их осмотра, исследования, прослушивания и определения качества звучания речи разговаривающих людей, с участием понятых, производство монтажа речи оказалось бы невозможным либо, в крайнем случае, затруднительным.
О необходимости надлежащего обращения с вещественными доказательствами по уголовным делам, их упаковки, опечатывания и их сохранности, говорится как в нормах УПК так и нормативно правовых актах, регламентирующих эту процедуру, что было проигнорировано следствием по делу.
Это обстоятельство было подтверждено допрошенным в суде, бывшим начальником отдела Департамента ГП РК по надзору за ОРД, Ордабаевым А.
Сторона обвинения, изначально руководствуясь запрещенным по закону предвзятым, и односторонним расследованием дела, с обвинительным уклоном тенденциозно, не имея каких либо неопровержимых доказательств свидетельствующих о виновности Джакишева С. стала предпринимать меры по дискредитации его как судьи ВС РК, а также членов его семьи, которые выразились в незаконном изъятии охотничьих ружей, и боеприпасов к ним, на которые имелись соответствующие разрешения ОВД г. Астаны, изъятие автотранспортных средств, а также оригиналов право удостоверяющих документов на движимые и недвижимые объекты собственности, а также паспорта и удостоверения знакомых и родственников, членов семьи Джакишева С.
Сторона обвинения правильно осознавая и понимая что, выдвинутые против Дакишева С. обвинения не нашли своего подтверждения в суде, и наоборот было установлено что орган уголовного преследования ничего не смог доказать, старалась сделать акцент на наличие у семьи Джакишевых нескольких квартир, земельных участков, автомашин, и наличных денег, косвенно намекая на то что, все перечисленное так или иначе было добыто незаконным путем, тем самым стремясь формировать у присяжных заведомо негативное мнение по отношению к обвиняемому, по принципу социального различия людей, и материального достатка.
Подтверждением этого вывода, является факт предпринятых мер стороной обвинения, по даче оценки решению Генерального прокурора РК Дауылбаева А. и его пересмотра по отстранению защитника Кабыкеновой Б.С. из уголовного процесса, по надуманным мотивам, что было отклонено судом.
Допрошенные в суде работники Налогового департамента ВКО: Кутенева Н., Ханжин показали, что про обстоятельства рассмотрения их жалобы в ВС РК по иску АО "Фик-Алел" на стадии предварительного рассмотрения, они узнали из рассказов Кунанбаевой, однако воспроизводили это как будто сами участвовали на заседании НК ВС РК, и наблюдали за поведением судей Баишева Ж., Ташеновой А. и Кравченко А. и даже отмечали психологическое реагирование Кравченко А. на обсуждаемый вопрос по жалобе, что в свою очередь, является результатом их инструктажа финансовыми полицейскими.
Допрошенный в суде в качестве свидетеля судья ВС РК Кравченко А. полностью опроверг показания представителей НУ г. Семей участвовавших в заседании коллегии ВС РК на стадии предварительного рассмотрения жалобы. Также Кравченко А. не подтвердил выводы стороны обвинения о том что якобы Ташенова А. воспользовалась его неосведомленностью по существу рассматриваемого гражданского дела, преследуя при этом корыстные цели. Также он пояснил, что в ходе его допроса следователями финансовой полиции ему демонстрировали видеозаписи негласной фиксации разговоров Ташеновой А. с Джакишевым С. под которыми имелись титры с комментариями их диалога.
Оглашенными в суде показаниями свидетеля Баишева Ж. также было установлено, что постановление об отказе в возбуждении надзорного производства по ходатайству НУ по г. Семей, было принято ими единогласно и коллегиально 17.02.11г. и никто из членов коллегии не высказывался за удовлетворение жалобы заявителя, также не выражал особого мнения и Кравченко А.И.
Аналогичная позиция была выражена Баишевым Ж. и по оглашенному в суде протоколу очной ставки проведенной между ним и Кравченко А.
Допрошенные в суде в качестве свидетелей, работники ВС РК Жакупбекова С., Мауленкулов Г.П., и Ганиева Г. показали о том что, им об обстоятельствах инкриминируемого в вину Ташеновой А. и Джакишеву С. деяний ничего не известно.
Свидетель Полынов В. подтвердил в суде, что его незаконно привлекали органы финансовой полиции за безлицензионную деятельность по ст. 190 ч. 2 УК РК, обвиняя его в причинении государству ущерба в размере 18 миллиардов 200 млн. тенге, однако он был в итоге оправдан в связи с отсутствием в его действиях, как события так и состава преступления. Также он подтвердил факт направления в командировку в г. Астану по вызову в Агентство финансовой полиции Тлеубек Т. и Кабыкенова Д.17-го января 2011г. для их допроса по расследуемому уголовному делу по безлицензионной деятельности.
Свидетель Жоламанов О. подтвердил показания Полынова В. дав аналогичные пояснения в суде, дополнив их тем, что в рамках расследуемого дела по ст. 190 УК РК, финансовыми полицейскими незаконно арестовывались их счета в банке.
Свидетель Амирсеитов Г. подтвердил в суде факт того что Тлеубек Т. находился в г. Астане 18 февраля 2011г. в служебной командировке, посещал Министерство индустрии и новых технологии, где решал вопросы получения Приложения к лицензии на разведку и добычу твердых полезных ископаемых для АО "Фик-Алел".
Вышеуказанные показания и другие фактические данные в частности, авиабилеты на прилеты Кабыкенова Д. и Тлеубек Т. в г. Астану 15 февраля 2011г., регистрационные карточки гостя гостиницы "Думан" за этот день, детализация телефонных разговоров между ними, полностью опровергают версию стороны обвинения, о том, что якобы Кабыкенов Д. разговаривал с Тлеубек Т. по телефону именно 17-го и 18-го февраля 2011года, в то время когда оператор сотовой связи предоставил сведения о их разговоре именно 15-го февраля 2011г.
Свидетель Кушубаев М. допрошенный в суде в ответ на вышеуказанные противоречия, пояснил что он возможно перепутал даты, телефонных разговоров. Однако это его пояснение опровергается фактическими сведениями оператора сотовой связи, в которой дата указана безошибочно за 15-е февраля 2011г.
На вопрос защиты, имеется ли на самом деле, факт перехвата и прослушивания телефонного разговора между Ташеновой А. и Джакишевым С. за утро 17-го февраля 2011г. и почему в деле отсутствует стенограмма такого разговора ? свидетель Кушубаев М. ответил что такие разговоры между ними были перехвачены и записаны, однако по какой причине следователи не приобщили их к материалам уголовного дела ему не известно.
Показания Кушубаева М. в данной части не соответствуют действительности, т.к. если бы на самом деле, факт телефонного разговора между Ташеновой А. и Джакишевым С. и имел бы место в первой половине дня 17.02.11г. то эти сведения непременно были бы исследованы, и по ним была бы проведена фоноскопическая и лингвистическая экспертизы по определению голоса и содержания разговора. В связи с чем, ссылка на указанный телефонный разговор от 17.02.11г. является необоснованной.
Наряду с этим, Кушубаев М. подтвердил факт "нарезки" и монтажа содержания негласной аудио видеозаписей разговоров между Ташеновой А. и Джакишевым С. за 3-е,17-го и 28-го февраля 2011года как он объяснил для экономии времени просмотра и удобства работы с этим материалом.
Показания Кушубаева М. полностью корреспондируются с заключениями специалистов из России Зубова Г. и Галяшиной Е. подтвердивших наличие монтажа в разговорной речи между Ташеновой А. и Джакишевым С. за 28.02.11г. и наоборот опровергают заключения судебных экспертов ЦСЭ МЮ РК, которые так и не обнаружили факты монтажа в исследуемых ими объектах аудио видео записи.
Допрошенный в суде в качестве свидетеля Шакенов Д. подтвердил факт того что они не подвергали осмотру, исследованию и прослушиванию с целью определения качества звучания речи разговоров Ташеновой А. и Джакишева С. за 3-е,17-е и 28-е февраля 2011г. с участием понятых и не составляли протокола об этом. Т.к. считали что в этом нет никакой необходимости.
О том, что им первоначально, оперативниками были представлены лишь копии аудио видеозаписей разговоров, Ташеновой А. и Джакишева С. они не знали, однако узнав об этом от экспертов, они удовлетворили их ходатайство о предоставлении ноутбука и системы "Оберег" для производства экспертизы, сказал Шакенов Д.
Допрошенные в суде, в качестве свидетелей судьи Кужамбетова А. и Садыков Е. показали, что они выносили судебные решения по гражданскому делу по иску АО "Фик-Алел" к НУ по г. Семей, на основании фактических документальных доказательств, и никто при принятии ими решения не оказывал влияния либо вмешательства, как со стороны руководства регионального суда, так и ВС РК. Ни Ташенова А. ни Джакишев С. к ним не обращались с просьбой принятия решения в пользу АО "Фик-Алел".
Из оглашенных в суде показаний судей апелляционной и кассационной инстанции ВКО Ситдикова Г., Кривихиной Т. и Савиновой были получены аналогичные показания, которые свидетельствуют о их объективности и беспристрастности и соблюдению закона при принятии решения по гражданскому делу АО "Фик-Алел" и НУ по г. Семей, в связи с чем в отношении их всех было отказано в возбуждении уголовного дела по ст. 350 УК РК.
Допрошенный в качестве свидетеля в суде, Татубаев Т. показал что, он 4-го апреля 2011г. согласно своего Постановления передал материалы СОРМ следователю Амралинову М., который через три дня выделил необходимые материалы из уголовного дела по обвинению Сарсенова Н. и возвратил их обратно Татубаеву Т. для приобщения к материалам доследственной проверки в отношении Ташеновой А. Указания для нарезки фрагментов видео аудиозаписи разговоров Ташеновой А. с Джакишевым С. Кушубаеву М. давал лично он, которое делалось для удобства работы с этими материалами, сказал Татубаев Т.
Обобщая вышесказанное, я как адвокат защиты интересов подзащитного Джакишева С.А. хочу сделать вывод о том что, он не виновен ни по одной статье предъявленного ему обвинения, в его действиях отсутствуют как объективные, так и субъективные признаки всех трех преступлений вместе взятых так и каждого из них в отдельности.
Доводы стороны обвинения не нашли своего подтверждения, хотя они предприняли максимальные меры для этого. В связи с этим я бы хотел привести высказывания древних философов, которые в подобных случаях, говорили: Чтобы собеседник твою мысль постиг, нужней нам сердце, нежели язык! Как в чем то можешь убедить другого, если ты сам в свое не веришь слово?! Сторона обвинения, стараясь обосновать свои доводы, указывает на те, обстоятельства, которым сама не верит. Их поведение я прекрасно понимаю, так как они действуют с чиновничьим бездушьем и казенным автоматизмом, что не допустимо, при разрешении человеческих судеб.
Я выражаю надежду на то, что вы господа, присяжные заседатели удалившись в совещательную комнату для вынесения своего вердикта, будете строго придерживаться данной Вами клятвы: Произнося которую Вы говорили – Приступая к исполнению обязанностей присяжного заседателя, Вы торжественно поклялись исполнять свои обязанности честно и беспристрастно, принимать во внимание все рассмотренные в суде доказательства, доводы обеих сторон, обстоятельства дела, разрешать уголовное дело по своему внутреннему убеждению и совести, как подобает свободному гражданину и справедливому человеку. Я надеюсь, что так оно и будет!
Я надеюсь на то что большинство из Вас, несмотря на то что председательствующий суда будет руководить совещанием, как профессиональный юрист правоприменитель, будет ставить перед Вами вопросы для разрешения, а также проводить голосование по бюллетеням и их подсчет, в совещательной комнате, Вы дадите отрицательный ответ на любой из поставленных основных вопросов, по всем трем статьям обвинения, и укажете в бюллетенях следующие словосочетания: "Нет, не доказано", "Нет, не виновен", и вынесете Оправдательный вердикт, путем тайного голосования.
Для оправдания наших подзащитных достаточно минимума шести голосов присяжных, из числа 11 человек, в число которых входит и сам председательствующий судья, однако все Ваши голоса являются равными.
Спасибо за внимание!

Адвокат защиты: Тулеев М.К.

-----

Выступление в прениях адвоката коллегии адвокатов г. Астаны Шайхиной Альмиры Темирхановны

Уважаемый суд!
Уважаемый председательствующий!
Господа присяжные заседатели!
Сегодня, 18 мая, ровно год, как я вступила в этот уголовный процесс. Этот год своей жизни я разделила с моим подзащитным – очень уважаемым мной человеком, большим специалистом, судьей с большой буквы – господином Джакишевым Сайлаубек Абильдаевичем. Рядом все это время находилась его верная супруга – также глубоко уважаемая мною женщина, не только жена, но и прекрасная мать, бабушка, и что немаловажно – ученый, педагог, воспитавшая не одно поколение специалистов, среди которых элита казахстанского общества – много лет она отдала работе в Академии государственного управления при президенте РК. Среди ее учеников – нынешние министры, руководители различных ведомств и подразделений, судьи и работники правоохранительных органов.
Правильно сказал государственный обвинитель однажды во время процесса, что мы уже год живем этим делом. Мы действительно стали как одна семья, узнали друг о друге все. За год мы вместе отметили дни рождения всех членов наших семей, пережили утраты (умерли моя мама, муж и брат адвоката Ким Венеры, сват Алмаз Дулатовны). Наши отношения построены на взаимопонимании, сострадании, поддержке, т.е. между нами сложились самые настоящие теплые человеческие отношения. Мы научились понимать друг друга с полуслова и полувзгляда.
Год жизни – это много или мало? За год можно находясь в кругу близких и родных людей, заниматься своим любимым делом, наслаждаться жизнью, радоваться успехам и достижениям своих детей, видеть первые шаги своих внуков, слышать их первые слова. Всего это были лишены наши подзащитные. Потому что год в неволе – это очень много. Причем это произошло в результате вероломного, незаконного вторжения в святая святых – сферу отправление правосудия.
Нас объединяет одна цель – доказать невиновность подсудимых и полную несостоятельность обвинения. И в этом нам помогает глубокое знание и уважение к закону, вера в торжество справедливости.
Цель наша – не только отстоять честное имя и доказать невиновность находящихся на скамье подсудимых экс-судей Верховного Суда Республики Казахстан Сайлаубека Абильдевича и Алмаз Дулатовны, но и восстановить репутацию всей судебной системы, как ветви государственной власти, которую жестко и грубо скомпрометировало данное уголовное дело.
Вся страна, и даже весь цивилизованный мир стали свидетелями и очевидцами событий, развернувшихся 14 апреля 2011 года вокруг судебной системы Казахстана. Небывалый по своему масштабу и гласности факт отстранения 6 судей Верховного Суда и возбуждения уголовного дела в отношении наших подзащитных потряс не только юристов, но и весь народ Казахстана. Несмотря на основополагающий принцип уголовного процесса о презумпции невиновности, закрепленный в Конституции страны и означающий, что каждый считается невиновным пока его виновность в совершении преступления не будет доказана в установленном законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда, Общественности был преподнесен как свершившийся и доказанный факт того, что судьи Верховного Суда выносили судебные решения в пользу частных лиц, вмешивались в судебный процесс, лоббировали интересы деятельности лжепредпринимателей, а в действиях председателя надзорной судебной коллегии по гражданским и административным делам А.Ташеновой и судьи Верховного суда С.Джакишева установлены признаки коррупционного преступления, выразившегося в злоупотреблении должностными полномочиями при вынесении решения в пользу АО "ФИК "Алел" за незаконное вознаграждение, причинившим многомиллионный ущерб государству. Я привожу дословно громкие заголовки СМИ тех дней со ссылкой на выступление Главы финпола на заседании Сената.
В связи с тем, что возбуждение настоящего дела было изначально предано широкой огласке, ход следствия периодически доводился до общественности, бурно обсуждался как на страницах печатных изданий и Интернета, так и буквально на кухнях наших квартир, Подсудимые приняли, как я считаю очень мудрое, грамотное и поистине политическое решение – передать рассмотрение уголовного дела суду присяжных.
Господа присяжные, вам предстоит выполнение великой миссии. По всем существующим канонам судьи и только судьи могут и должны вершить правосудие. А кто может судить судью? На этот вопрос ответили сами судьи, которые в силу сложившихся обстоятельств оказались на скамье подсудимых.
Джакишев С.А. и Ташенова А.Д., имея за плечами огромный судейский опыт, обладая фундаментальными знаниями юриспруденции, объективно и беспристрастно оценив все перспективы данного уголовного дела, вполне сознательно и обдуманно приняли решение – их должен судить народ, который на протяжении веков в поисках справедливости шел именно в суд.
Подумайте, господа присяжные, доверили бы они свою судьбу вам, если бы хоть в какой-то степени, хоть на толику, чувствовали свою вину? Не легче ли было им воспользоваться правом на рассмотрение дела профессиональным судом, келейно, рассчитывая при этом на то, что профессиональные судьи – их бывшие коллеги, проявят естественную для каждой профессии корпоративную солидарность. Но это в том случае, что они бы считали себя виновными и поэтому могли рассчитывать на некоторую снисходительность со стороны своих бывших коллег.
А наши подсудимые, убежденные в своей невиновности и полной абсурдности обвинения, выносят на ваш суд не только свои слова и поступки, но также причины и поводы, послужившие основанием для возбуждения уголовного дела. Кроме того, Вам предстоит дать оценку тем методам и способам, которые применялись органами следствия для того, чтобы обосновать обвинение, основанное фактически на домыслы и предположениях.
Господа присяжные! Перед вами стоит очень ответственная задача – решить – виновны ли подсудимые Джакишев С.А. и Ташенова А.Д., совершили ли они те действия, которые органами уголовного преследования названы преступными, могут ли они в рамках настоящего уголовного дела отвечать за ошибки всего судейского корпуса? Мы все помним, как в зале судебного заседания раздавались гневные высказывания свидетельницы Шакиргановой и сопровождающих ее лиц о том, что подсудимых надо сурово наказать, а их самих признать потерпевшими по данному уголовному делу, только лишь потому что они, де, пострадали от судебной системы. Все это безропотно было выслушано нашими подзащитными, и как вы заметили, ни один из них ни словом не обмолвился о том, что это, дескать, не относится к их действиям, не вменяется им в вину, что они не выносили ни одного из оспариваемых этими лицами решений. Это свидетельствует о высокой гражданской позиции подсудимых, осознанием ими того, что они – судьи Верховного Суда страны – олицетворяют судебную систему в целом и должны отвечать за ее ошибки. Но в нашем случае мы находимся ни на собрании, заседании круглого стола, конференции или докладе, где обсуждаются пути решения задач, стоящих перед судами. Мы находимся в зале судебного заседания по рассмотрению конкретного уголовного дела в отношении конкретных лиц, обвиняемых в совершении конкретных преступлений.
Поэтому я считаю необходимым, уважаемые присяжные заседатели, довести до вас одну из основополагающих норм уголовного процесса, заложенную в статье 320 УПК РК, которая гласит: "Главное судебное разбирательство производится только в отношении подсудимого и в пределах того обвинения, по которому он предан суду. Изменение обвинения допускается при условии, если этим не ухудшается положение подсудимого и не нарушается его право на защиту".
Проанализировав все материалы уголовного дела и исследованные в суде доказательства, представленные как обвинением, так и защитой, мы видим, что следствие начало уголовное преследование в отношении судей Верховного Суда фактически за то, что они выполняли свои функциональные обязанности, т.е. делали свою работу. В результате совершенно незаконного и необоснованного проникновения и установления технических устройств по прослушиванию и просмотру в рабочем кабинете судьи, оперативные сотрудники финансовой полиции на протяжении полугода имели возможность наблюдать обычный производственный процесс судей Верховного суда. И что интересно, обсуждаемые судьями производственные вопросы сотрудниками финансовой полиции представлены общественности, как коррупционные, выразившиеся в злоупотреблении служебными полномочиями.
Так в чем же выразилось злоупотребление со стороны Джакишева и Ташеновой? Для этого прежде всего следует определить круг должностных полномочий:
1. судьи Верховного Суда,
2. председателя суда города Астаны,
3. председателя надзорной коллегии по гражданским и административным делам Верховного Суда РК.
На момент совершения инкриминируемых подсудимым действий, а именно февраль 2011 года действовал Конституционный Закон РК "О судебной системе и статусе судей в редакции 2010 года, в соответствии со ст. 23 которого статус судьи представлен следующим образом: "Судья в установленном Конституцией Республики Казахстан и настоящим Конституционным законом порядке наделен полномочиями по осуществлению правосудия, выполняет свои обязанности на постоянной основе и является носителем судебной власти".
Исходя из изложенного, можно сделать однозначный вывод о том, что в полномочия судьи заключаются исключительно и только в осуществлении правосудия по конкретным делам. Единственная функция судьи – отправление правосудия.
Можно ли отнести разговоры, которые велись в кабинете председателя коллегии Ташеновой А.Д. к отправлению правосудия? Конечно же, нет.
Прослушав все разговоры от 3, 17 и 28 февраля вы убедились, что в ходе бесед между Джакишевым и Ташеновой А.Д. осуществление правосудия, предполагающее рассмотрение какого-то конкретного дела с принятием по нему решения не происходило.
В таком случае о каком злоупотреблении должностными полномочиями можно говорить, какие при этом полномочия судьи были превышены?
Доводы следствия о том, что при принятии решения по ходатайству налогового управления по г. Семей Ташенова А.Д. в интересах АО "ФИК "Алел" приняла решение об отказе в возбуждении надзорного производства рассматриваются в плоскости определения квалификации, о чем защита будет говорить в вашем отсутствии, господа присяжные.
Но тем не менее, в вашей компетенции решить, может ли Ташенова А.Д. единолично отвечать за коллегиальное решение, если ничем не доказано, что ее мнение шло вразрез с мнением судей Баишева Ж.Н. и Кравченко А.И., и в какой части при принятии решения со стороны Ташеновой А.Д. имело место злоупотребление должностными полномочиями? В чем оно выразилось, если она наделена при голосовании единственным, как и другие судьи, голосом? Допрошенные в качестве свидетелей Баишев Ж.Н. и Кравченко А.И. полностью исключили какое-либо воздействие на них со стороны председательствущей Ташеновой А.Д.
Что же касается действий Джакишева С.А., который, по мнению следствия, подстрекал Ташенову А.Д. на злоупотребление служебными полномочиями путем принятие решения в пользу АО "ФИК "Алел", то в этой части защита считает доводы следствия совершенно необоснованными, недоказанными и не нашедшими своего подтверждения в ходе судебного следствия, когда во время просмотра записи от 3 февраля 2011 года, т.е. за две недели до рассмотрения дела, а затем допроса эксперта Сванкулова А.Э. по этим вопросам, было установлено, что никаких фраз и реплик, а тем более уговоров, подкупа или угроз в адрес Ташеновой А.Д. со стороны Джакишева С.А. по гражданскому делу по иску АО "ФИК "Алел" к налоговому комитету по г. Семей, не прозвучало. Обвинение в этой части, как и все в полном объеме, построено только лишь на предположениях и домыслах. Более того, это подтверждается заключением дополнительной психолого-филологической экспертизы № 7562 от 04.08.2011 г., где на вопрос обвиняемого эксперт ответил, что "высказываний, представляющих собой обращение Джакишева С.А. с просьбой с Ташеновой А.Д. решить вопрос в пользу АО ФИК "Алел" в диалоге от 03.02.3011 г. не имеется". На исследуемой аудиовидеозаписи также не зафиксирован факт передачи документов по делу АО "ФИК "Алел", как об этом утверждает следствие.
Все же я очень вас прошу критически отнестись к заключению судебной психолого-филологической экспертизы в той части что "В диалоге от 03.02.2011г. между Ташеновой А.Д. и Джакишевым С.А. имеются сведения о гражданском деле по иску АО "ФИК Алел" к Налоговому управлению по г.Семей. Это подтверждается предоставлением указанной информации в диалоге открытым, вербальным способом, семантической конгруэнтностью диалога с текстами диалогов между Ташеновой А.Д. и Джакишевым С.А. от 17.02.2011 г. и от 28.02.2011г."?
Тем самым эксперт отсылает нас к разговорам от 17 и 28 февраля 2011 года.
Из просмотренной фонограммы разговора от 3 февраля 2011 года, ясно видно, что в разговоре между Джакишевым С.А. и Ташеновой А.Д. действительно Джакишев С.А. говорит о деятельности АО "ФИК "Алел", но при этом не содержится ни единого упоминания о гражданском деле по иску данной компании к Налоговому управлению по г.Семей.
Господа присяжные, среди вас есть педагоги, и кому как не вам должны быть известны основные принципы построения логической и правильной речи, и вам наверняка понятно, что выводы эксперта о том, что собеседники вербальным (открытым) способом с использованием семантической конгруэнтности, ( в психологии термин конгруэентность означает: согласованность информации, одновременно передаваемой человеком), вели разговор о гражданском деле АО "ФИК "Алел" к налоговому комитету, являются, мягко говоря, алогичными и представляют собой совершенно бессмысленный набор слов.
Не надо быть специалистом- психологом или филологом, чтобы понять, что смысловая функция диалогов может быть прослежена только тогда, когда речь идет о толковании последующих разговоров, опираясь на предшествующие. Вывод эксперта о том, что в разговоре от 3-го февраля можно обнаружить искомые элементы, опираясь на те разговоры, которые состоялись позже данной даты, т.е. в будущем по отношению к ней, говорит полной научной несостоятельности данного заключения. А если бы эти разговоры вообще не состоялись.
Об ошибочности выводов эксперта также свидетельствует то обстоятельство, что достоверно установлено: любое упоминание АО "ФИК "Алел" в разговоре от 28 февраля 2011 года отсутствует.
Таким образом, доводы следствия, хотя и "подкреплены" выводами экспертизы, носят все же предположительный характер, основаны исключительно на домыслах и совершенно нелогичных выводах о том, что речь идет не об уголовном деле о безлицензионной деятельности, а именно о гражданском налоговом споре, в чем нас все время пытался убедить гособвинитель, обосновывая свои выводы.
В связи с этим зададимся элементарным вопросом, можно ли однозначно утверждать о том, что речь идет гражданском деле АО "ФИК "Алел", которое следует разрешить в пользу последнего по следующим ключевым высказываниям Джакишева С.А. , на которых и построило свою версию обвинение:
а) "тут первая, вторая и кассационная все решения … на месте" (строка 20 стр.37 Заключения эксперта №1707 от 03.06.2011г.);
б) "решение здесь абсолютно законно. Просто я имею в виду уполномоченный орган … обязан … в последнюю инстанцию … (заменят и все)" (строка 9 стр.40 Заключения эксперта №1707 от 03.06.2011г.).
Господа присяжные, вы прекрасно понимаете, что слова "на месте" и "решение здесь абсолютно законно" никак нельзя отнести к какому-либо конкретному гражданскому делу, а в констексте же разговора в целом совершенно определенно прослеживается то, что речь идет о деятельности "АО "ФИК "Алел" по вопросам оформления государственной лицензии. Поэтому доводы следствия, основанные только лишь на приведенных высказываниях, никак нельзя положить в основу обвинения, тем более, вы сами слышали, во всех разговорах не прозвучало ни одного высказывания о самом предмете гражданского дела – налогах, налогообложении и возникшего по этому вопросу спора между налоговым органом и налогоплательщиком.
Таким образом, защита приходит к однозначному выводу о том, что доказательств, свидетельствующих о злоупотреблении должностными полномочиями судьи как со стороны Джакишева С.А., так и со стороны Ташеновой А.Д. не имеется.
В действительности, как мы все видели и слышали, имело место обсуждение различных дел, судебной практики и обмен мнениями. Причем не установлено ни одного факта, даже намека, когда один из собеседников навязывал другому свою точку зрения, настаивал на своей правоте, тем более склонял к принятию того или иного решения. Понятно, что говорить о злоупотреблении должностными полномочиями судьи при осуществлении правосудия при таких обстоятельствах нельзя.
Поэтому попробуем исследовать данное обвинение с точки зрения злоупотребления должностными полномочиями Председателя коллегии по гражданским и административным делам Верховного Суда РК.
Для этого обратимся к положениям ст. 21 Закона РК "О судебной системе и статусе судей", где сказано:
"Председатель судебной коллегии Верховного Суда является судьей и наряду с выполнением обязанностей судьи:
1) председательствует на заседаниях судебной коллегии;
1-1) организует рассмотрение судебных дел судьями;
2) организует работу по изучению и обобщению судебной практики;
3) обеспечивает подготовку судьями соответствующих документов для рассмотрения их на пленарном заседании Верховного Суда;
4) предоставляет информацию пленарному заседанию Верховного Суда о деятельности судебной коллегии;
5) осуществляет другие полномочия, предусмотренные законом".
Давайте посмотрим какими из указанных должностных полномочий злоупотребила Ташенова А.Д., как председатель коллегии.
Опять же мы видим, что никакими. В то же время, в ходе просмотра предоставленных нам для обозрения и положенных в основу обвинения записей разговоров от 3,17 и 28 февраля 2011 года очевидно установлено, что разговоры как раз и ведутся в пределах таких полномочий, как организация рассмотрения судебных дел судьями (доклад Джакишевым С.А. дел, назначенных на коллегию по протестам прокурора) и организация работы по изучению и обобщению судебной практики ( сюда входят и обсуждение практики по делам о безлицензионной деятельности, о лжепредприятиях, о налоговых делах, сделках, исполнении решения суда и много других, а также по подготовке аналитических данных с целью совершенствования законодательства и образования налоговых судов).
Не доказан также факт злоупотребления должностными полномочиями председателя коллегии со стороны Ташеновой А.Д. при рассмотрении конкретного гражданского дела АО "ФИК "Алел", так как она не принимала участия при распределении дел (в ВС существует автоматическое распределение ходатайств компьютерным способом), а председательствуя на заседании тройки она выполняла обязанности судьи, никаких дополнительных прав этот статус ей не представляет.
Для того, чтобы определить имело ли место злоупотребление должностными полномочиями со стороны Джакишева С.А., обратимся к компетенции председателя суда города Астаны, кем он являлся на 3 февраля 2011 года.
Согласно статьи 14 названного Закона "О судебной системе и статусе судей": Председатель областного суда (городской суд Астаны приравнен к статусу областного суда) является судьей и наряду с выполнением обязанностей судьи:
1) организует рассмотрение судебных дел судьями;
2) вправе председательствовать на заседаниях судебной коллегии и специализированного состава;
3) созывает пленарные заседания областного суда и председательствует на них;
4) обеспечивает работу по противодействию коррупции и соблюдению норм судейской этики;
5) на основании заключения пленарного заседания суда направляет в Высший Судебный Совет заключение об итогах стажировки кандидата на должность судьи;
6) утверждает план работы областного суда;
7) организует изучение судебной практики;
8) издает распоряжения;
9) осуществляет общее руководство канцелярией суда;
10) ведет личный прием граждан;
11) осуществляет другие полномочия, предусмотренные законом.
Так в чем выразилось злоупотребление вышеназванными служебнными полномочиями со стороны Джакишева С.А., как утверждало следствие на первых порах предварительного расследования и что явилось основанием для возбуждения уголовного дела. Бесспорно установлено, что Джакишевым С.А. в ходе разговора с Ташеновой А.Д. 3 февраля 2011 года осуществлялось только одно из предоставленных законом полномочий, предусмотренное п.п. 7, а именно, деятельность по организации изучения судебной практики.
И это ясно из разговора между Ташеновой А.Д. и Джакишевым С.А., когда приводятся примеры из судебной практики об отсутствии состава преступления о безлицензионной деятельности при аналогичных обстоятельствах.
По записям разговоров от 17 февраля видно, что идет обмен мнениями исключительно вокруг сложившейся практики в республике, например, из обсуждения вопроса о том, чтобы упорядочить судебную практику по лжепредприятиям, где Джакишев С.А. по примеру суда г. Астаны предлагает пересмотреть по эти дела по вновь открывшимся обстоятельствам (этот разговор имел место 17 февраля 2011 года относительно пяти возбужденных надзорных производств по Атырауской области, где председателем облсуда является Аланов Ж.
Также можно привести в пример разговор от 28 февраля 2011 года, где обсуждается дело Шакиргановой относительно действий судебных исполнителей, где Джакишев С.А. излагает позицию суда города Астаны, рассматривавшего это дело.
Что касается дела АО "ФИК "Алел", то можно ли говорить о злоупотреблении своими полномочиями, если речь шла об уголовном деле по безлицензионной деятельности, возбужденным и еще только расследуемым, т.е. не дошедшим до суда, в Восточно-Казахстанской области, но никак не в городе Астане? Конечно же нет!
В этой связи считаю необходимым акцентировать ваше внимание, господа присяжные на глубоком отличии уголовного дела от гражданского. Органы следствия всячески пытаются отнести элементы уголовного дела в плоскость гражданско-процессуального права.
Между тем, в соответствии со ст. 190 УК РК под незаконным предпринимательством понитается осуществление предпринимательской деятельности без регистрации либо без специального разрешения (лицензии) в случаях, когда такое разрешение (лицензия) обязательно, или с нарушением условий лицензирования, а равно занятие запрещенными видами предпринимательской деятельности, если эти деяния причинили крупный ущерб гражданину, организации или государству либо сопряжены с извлечением дохода в крупном размере или производством, хранением, перевозкой либо сбытом подакцизных товаров в значительных размерах.
Как пояснил в суде Джакишев С.А. в ноябре 2010 года к нему обратился тогдашний Председатель Агентства по борьбе с экономической и коррупционной преступностью Кожамжаров К.П. за получением консультации во вопросам возбуждения и расследования дел по безлицензионной деятельности. Кратко напомню вам о том, что речь шла о компании "Алел", которая по мнению руководителя финансовой полиции, достоверно зная о необходимости получения специального разрешения для осуществления лицензируемой деятельности в рамках нового подвида – "добыча твердых полезных ископаемых", не обращаясь с заявлением до 21.09.2010 года о переоформлении лицензии на вид деятельности – "эксплуатация горных производств" и приложения к ней, для включения разрешения на деятельность в рамках вышеуказанного подвида, в компетентный орган (лицензиар), в период с 27 марта 2009 года по 05 ноября 2010 года, осуществляла предпринимательскую деятельность по добыче твердых полезных ископаемых – золотосодержащих руд на месторождении "Суздальское" Восточно-Казахстанской области, без специального разрешения (лицензии), когда такое разрешение (лицензия) обязательно. При этом выяснял, возможно ли в этом случае уголовное преследование.
На это господин Джакишев С.А. пояснил, что для ответа на вопросы он должен изучить документы, которые и были представлены ему собеседником.
После изучения документов Джакишев С.А. пришел к выводу о том, что у АО "ФИК "Алел" имелась лицензия на "эксплуатацию горных производств" от 1999 года, действие которой подтверждено в 2005 и 2010 годах, в связи с чем имевшейся у АО "ФИК "Алел" лицензии было достаточно для занятия предпринимательской деятельностью, связаной с добычей твердых полезных ископаемых – золота. Кроме того, уполномоченным органом действие лицензии предприятия приостановлено, аннулировано не было, поэтому деятельность компании никак нельзя признать незаконной.
Согласно действующему законодательству при осуществлении незаконной предпринимательской деятельности, весь полученный доход должен быть взыскан в доход государства. Доход, полученный АО "ФИК "Алел" от реализации сплава Доре за период с 26.03.2009 года по 15.09.2010 года составил 22.448.254.239 тенге, а за вычетом оплаченных налогов – 18.276.735.726 тенге. На эту сумму был заявлен гражданский иск в рамках уголовного дела по обвинению Полынова В.И.
На наш взгляд, совершенно очевидно, что основная цель уголовного преследования в отношении руководства АО "ФИК "Алел" заключалась именно в изъятии дохода в размере более 18 миллиардов тенге. Вопрос же о взыскании незаконно полученного дохода рассматривается уже в плоскости гражданских правоотношений. Вопросы лицензирования также входят в сферу гражданско-правовых отношений.
Вот почему Джакишев С.А. обратился к Ташеновой А.Д., как председателю гражданской коллегии Верховного Суда за разъяснением законодательства об осуществлении предпринимательской деятельности, требующей специального разрешения. Вопросы, которые обсуждались ими, касались того, есть ли состав безлицензионной деятельности в случае переоформления лицензии и в случае изменения собственника предприятия. Именно об этом говорил Джакишев С .А., когда рассказывал о деятельности АО "ФИК "Алел", т.е. подробно описал 1. вид деятельности – золотодобыча, 2. основания для переоформления лицензии, 3. процедуру продажи акций на Лондонской бирже.
Джакишев С.А. в данном судебном заседании подробно объяснял то, что смена собственника не произошла, собственник остался прежним, хотя акции компании перешли в другие руки, Следовательно, правовое основание для получения лицензии при переходе права собственности на акции отсутствуют, поскольку у компании такая лицензия имеется.
Если проанализировать весь разговор как 3, так и 17 февраля 2011 года, полностью подтверждается то, что речь в нем шла именно об уголовном деле, которое возбудило Агентство по основаниям, называемым Джакишевым С.А. в ходе беседы. Существо вопроса заключалось в том, что в связи с изменением законодательства в части определения вида контрактной деятельности, возникла необходимость внесения изменений в лицензию. По мнению органов финансовой полиции, осуществление предпринимательской деятельности без внесения соответствующих изменений в лицензию, является незаконной и преследуется по ст. 190 УК РК.
Как мы убедились, разговор шел именно о безлицензионной деятельности, и поэтому в контекст этого разговора никак не могла вписаться хоть какая-нибудь информация о налоговых обязательствах АО "ФИК "Алел", тем более, как пояснил Джакишев С.А., и это обстоятельство не опровергнуто следствием, ему ничего не было известно о существующем налоговом споре.
Довод обвинения о том, что с председателем гражданской коллегии не могли обсуждаться обстоятельства уголовного дела считаю полностью несостоятельным, так как Джакишев С.А. пояснил, что обсуждал этот вопрос с Ташеновой А.Д. поскольку предпринимательская деятельность и вопросы лицензирования проходят в плоскости гражданских правоотношений и Алмаз Дулатовна в них очень хорошо разбирается, так как именно коллегия по гражданским и административным делам рассматривает административные дела, в категорию которых входят дела об административной ответственности за безлицензионную деятельность, также вопросы изъятия незаконно полученного дохода, а также прохождение разрешительных процедур юридическим и физическим лицами для занятия предпринимательской деятельности. В подтверждение этому Ташенова А.Д. приводила примеры из практики. Вы помните, как она говорила об АО "Тургеньские вина", и компаниях, занимающихся реализацией бензина.
Особо следует отметить, что мнения и Джакишева С.А. и Ташеновой А.Д. о том, что АО "ФИК "Алел" не осуществляло свою деятельность незаконно, было совершенно правильным, что подтверждается оправдательным приговором в отношении директора АО – господина Полынова В.И. Приговором суда установлено, что АО "ФИК "Алел" осуществляло предпринимательскую деятельность на основании государственной лицензии, выданной в 1999 году, переоформленной в 2005 году, действие которых уполномоченными органами не было приостановлено, лицензии не были аннулированы, согласно актам проверки МТД "Востказнедра" АО горные работы по добыче золотосодержащих руд велись в соответствии с разрешительными документами и в пределах горных отводов, первичный учет добываемого полезного ископаемого велся в соответствии с утвержденными запасами ГКЗ, лицензия другим лицам не передавалась, АО запрещенным видом деятельности не занималось.
Этим же приговором отменены постановления следователя от 03.09.2010 года, от 10.09.2010 года, от 21.09.2010 года, от 10.09.2010 года о наложении ареста на простые акции АО "ФИК "Алел" в количестве 64.800 (шестьдесят четыре тысячи восемьсот) штук на общую сумму 64.800.000 (шестьдесят четыре миллиона восемьсот тысяч) тенге, ограничения регистрации залогов и других сделок с акциями АО "ФИК "Алел", о наложении ареста на лицензии и контракты АО "ФИК "Алел", на основании которых АО "ФИК "Алел" осуществляет разведку, разработку и добычу золота на Суздальском золоторудном месторождении ВКО.
Последнее обстоятельство полностью подтверждает показания Джакишева С.А. о том, что в результате незаконного возбуждения уголовного дела в отношении должностных лиц АО "ФИК "Алел", была полностью деморализована деятельность предприятия и причинены большие убытки. Этот факт подтвердили свидетели Полынов, Жоламанов и другие сотрудники компании.
Разговор о деятельности АО "ФИК "Алел" носил чисто консультационный характер, в разрешении уголовного дела Джакишев С.А. ни как судья, ни как председатель суда города Астаны не участвовал, на результаты его рассмотрения, соответственно, повлиять не мог. Информация, которая имелась у Джакишева С.А. о деятельности АО "ФИК "Алел" стала ему известна не в результате его служебной деятельности, как председателя суда города Астаны, а от Кожамжарова К.П. В ответ на вопрос государственного обвинения о том, почему к нему обратился Кожамжаров К.П., считаю необходимым пояснить, что Джакишев цивилист, а вопросы лицензирования и реорганизации юридических лиц, которые интересовали Кожамжарова К.П., рассматриваются в области цивильных правоотношений. Об этом свидетельствуют его высказывания в ходе разговора с Ташеновой А.Д., где он рассказывает Ташеновой А.Д. о том, что говорил Кожамжарову К.П. об отсутствии перспективы уголовного преследования. Между тем, уголовное дело было доведено до суда, который постановил по делу о безлицензионной деятельности оправдательный приговор, тем самым полностью подтвердились предсказания Джакишева С.А., о чем тоже шла речь в разговоре между Ташеновой и Джакишевым. Причем судебный оправдательный приговор состоялся в июле 2011 года, когда уже было возбуждено уголовное дело в отношении Джакишева С.А. и Ташеновой А.Д., они в это время находились под стражей, что полностью исключает какое-либо воздействие на суд с их стороны.
Таким образом, можно утверждать, что все разговоры относительно конкретных дел между подсудимыми велись в рамках предоставленных законом служебных полномочий, ни каким образом не предрешали и тем более не разрешали дела по существу, носили исключительно консультационный и информационный характер, следовательно, о каком-либо злоупотреблении должностными полномочиями председателя суда города Астаны со стороны Джакишева С.А. говорить совершенно беспочвенно. Это также подтверждается тем, что уголовное дело изначально возбуждено по факту злоупотребления служебными полномочиями Джакишевым С.А., однако впоследствии финансовая полиция отказалась от этой формулировки, предъявив окончательно обвинение в подстрекательстве Ташеновой А.Д. на совершение этого преступления.
Все, что я говорила, мы имели возможность наблюдать в ходе просмотра представленных следствием аудиовидеозаписей, зафиксировавших рабочий процесс председателя коллегии ВС за 3, 17 и 28 февраля 2011 года.
Органы финансовой полиции вели наблюдение за Ташеновой А.Д. на протяжении полугода. И вот в этой повседневной текущей деятельности председателя коллегии органы следствия в течение шести месяцев искали и пытались разглядеть в прямом смысле этого слова, элементы коррупции и признаки преступления. А поскольку их не имелось, то финансовая полиция пошла на прямую фальсификацию.
Как мы убедились из показаний Татубаева Т., перед ними стояла конкретная задача: изобличить Ташенову А.Д. (он в суде прямо сказал: "Мы вели Ташенову А.Д.). А если поставлена задача, то ее надо было выполнить любыми путями. Выполнил это задание Кушубаев М. Но вот каким путем? Ответ лежит на поверхности: для достижения поставленной цели использовалась личная фантазия, основанная на домыслах, догадках, предположениях, а также грубой и наглой фальсификации.
Давайте возьмем и сравним фактические данные (записи разговоров от 3,17 и 28 февраля) и предъявленное обвинение, т.е. то, что создано следствием.
Насколько предъявленное обвинение соответствует и совпадает с фактическими обстоятельствами, если убрать домыслы следствия и вмонтированный фрагмент от 28 февраля? Да ни на сколько!
Сравните, господа присяжные, оцените и честно ответьте на этот вопрос. От Вашего решения зависит ВСЕ !!! В ваших руках судьба доверившихся Вам подсудимых, репутация судебной системы Казахстана, а также оценка методов следствия органов финансовой полиции, коими с легкостью клепаются одно за другим коррупционные уголовные дела.
В этой связи необходимо остановиться на предпосылках и поводах, послуживших основанием для возбуждения настоящего уголовного дела.
Органами следствия, имеющими на руках все, якобы изобличающие подсудимых разговоры, необходимо было подвести их под преступные действия. Посылки же были следующие:
Во-первых, это Ташенова А.Д. в качестве объекта наблюдения с целью ее изобличения в совершении коррупционного преступления. Причем наблюдение производилось в рамках уголовного преследования Сарсенова Н., в причастности к действиям которого следствие так усиленно стремилось подвести Алмаз Дулатовну. Но как мы убедились, что также признало само следствие, отказав в возбуждении уголовного дела по эпизоду, связанному с Сарсеновым Н., раздобыть какие-либо достоверные доказательства следствие не сумело.
Во-вторых, это разговор о деятельности АО "ФИК "Алел", Эта компания на тот момент очень интересовала руководство АБЭКП РК. Причем разговор шел исключительно об уголовном преследовании компании за безлицензионную деятельность, чего не могло не признать следствие. Кроме того, что было весьма неприятно для руководства ФП, речь шла о роли руководителя этого ведомства в инициировании уголовного преследования.
Эти два обстоятельства следовало связать воедино. Но при этом, как сами понимаете, не хватало связующего звена, так как уголовное дело и деятельность председателя коллегии по гражданским делам никак не связаны между собой.
Вот тогда-то, в результате долгого анализа, исследований и раздумий (на что ушло полтора месяца), было решено использовать в качестве звена гражданское дело по иску АО "ФИК "Алел" к налоговому комитету по г. Семей, находящееся в этот момент в производстве Верховного суда. При иных обстоятельствах на это дело никто не обратил бы особого внимания, но в данной ситуации – почему бы не использовать этот предлог?
Но поскольку в исследуемых разговорах отсутствовало прямое упоминание этого дела, то пришлось имеющиеся в разговоре реплики, относящиеся к другим делам, привязать к налоговому спору АО "ФИК "Алел".
Но и этого недостаточно для обвинения в совершении особо тяжкого преступления. Надо добиться, чтобы в действиях судьи наличествовали признаки преступления.
А для этого, то решение, которое принято по гражданскому делу должно быть признано незаконным. И орган финансовой полиции сначала самостоятельно делает вывод о том, что отказ в возбуждении надзорного производства по ходатайству налогового управления является незаконным. Ведь если отсутствует этот важный элемент, как незаконность судебного решения в пользу АО "ФИК "Алел", отсутствует ущерб, то никакого уголовного преследования просто не может быть.
Господа присяжные, выводы о законности решений, вынесенных по данному делу судами первой, апелляционной и кассационной инстанций Восточно-Казахстанкой области, а также постановления судей Верховного суда от 17 февраля 2011 года, могут делаться только в установленном законом порядке. В соответствии со ст. 7 ГПК РК решения судов по гражданскому делу могут быть проверены и пересмотрены только соответствующими судами в порядке, предусмотренном настоящим Кодексом. Согласно ст. 21 этого же кодекса, вступившие в законную силу судебные решения, определения, постановления и приказы … обязательны для всех без исключения государственных органов, к коим относится и АБЭКП РК, органов местного самоуправления, общественных объединений, других юридических лиц, должностных лиц и граждан и подлежат неукоснительному исполнению на всей территории Республики Казахстан.
Следовательно, ни органы следствия, ни Генеральный прокурор, который возбудил уголовное дело, не имели никаких законных полномочий утверждать, что судебные решения являются незаконными.
Между тем, несмотря на то, что все вышеназванные судебные постановления по гражданскому делу в установленном порядке не были отменены, имели юридическую силу, уголовное дело возбуждается с формулировкой: " Джакишев С.А., будучи лицом, уполномоченным на выполнение государственных функций, занимая ответственную государственную должность, использовал свои служебные полномочия вопреки интересам службы в целях извлечения выгод и преимуществ для других лиц, что повлекло существенное нарушение охраняемых законом интересов государства и тяжкие последствия в виде непоступления в бюджет государства доначисленных налогов в сумме 587 061 211 тенге". Из этой формулировки вытекает, что решение принимал сам Джакишев С.А.
Вот такое огульное обвинение. Почему? Да потому, что:
Во-первых, необоснованно сделан вывод о незаконности судебных постановлений
Во-вторых, также необоснованно указан размер ущерба, что объясняется очень просто: в основу положена общая сумма доначисленных налогов, в то время как эта сумма в результате неоднократного судебного рассмотрения, вплоть до решения надзорной коллегии ВС РК от 6 мая 2011 года, корректировалась и уменьшалась. Но ведь органы следствия на тот момент не могли этого знать, а 6 мая еще не наступило.
Коль скоро, изменение судебных постановлений судов первой, апелляционной и кассационной инстанций произошло 6 мая 2011 года, то есть после 14 апреля 2011 года, то это означает только то, что на момент возбуждения уголовного дело и предъявления обвинения никак нельзя было говорить о незаконности действий Ташеновой А.Д. и Джакишева С.А. при отказе в возбуждении надзорного производства, а также о размере причиненного ущерба.
В то же время следует обратить внимание на то, что вопрос о законности постановления так называемой тройки судей от 17 февраля 2011 года нигде не рассматривался, тем более, постановление не отменялось, что вытекает из содержания постановления надзорной коллегии Верховного суда от 6 мая 2011 года, которым были изменены судебные акты судов ВКО. Да этого и не могло произойти, так как действующее законодательство не допускает пересмотр такого постановления, так как этим постановлением дело не рассматривалось по существу, а предметом рассмотрения являлось ходатайство о возбуждении надзорного производства.
Таким образом, можно с полной уверенностью утверждать, что уголовное дело по факту незаконного принятия решения в пользу АО "ФИК "Алел" возбуждено преждевременно, а значит незаконно.
Прекрасно понимая это обстоятельство, органы следствия в лице председателя Агентства, 18 апреля 2011 года обращаются с письмом к Генеральному прокурору, где указывает, что 17 февраля 2011 года коллегией по гражданским делам ВС РК в составе судей Кравченко, Баишева и председателя коллегии Ташеновой, незаконно действовавшей в интересах АО по просьбе Джакишева С. принято решение об отказе в возбуждении надзорного производства по пересмотру вышеуказанных судебных решений. Допрошенная в качестве свидетеля представитель ГУ "Налоговое управление по г. Семей" Кунанбаева С. показала, что в ходе рассмотрения ходатайства в ВС, судья Кравченко поддержал обоснованность доначисления сумм роялти по акту проверки, однако из-за противоположной позиции судей Баишева и Ташеновой, в возбуждении надзорного производства отказано. Проведенными СОРМ установлено, что основнным мотивом принятия председателем коллегии Ташеновой решения в пользу АО, являлась ее корыстная заинтересованность в получении от судьи Джакишева незаконного денежного вознаграждения в сумме 70 тысяч долларов США.
Очень интересное обоснование незаконности судебных решений, не правда ли? Оказывается, мотив принятия того или иного решения напрямую свидетельствует о его незаконности.
Конечно, если дело уже возбуждено, люди взяты под стражу, логическим исходом пересмотра судебных постановлений должна стать их отмена. Но ведь это надо было сделать раньше, до возбуждения уголовного дела. В таком случае, еще неизвестно, такое или же другое решение было бы принято судьями надзорной коллегии Верховного Суда 6 мая 2011 года, то есть до возбуждения уголовного дела, получившего такой широкий резонанс.
А вообще, информация в письме, которое я привела, мягко говоря, не совсем соответствует действительности.
Допрошенная в суде в качестве свидетеля Кунанбаева А. пояснила, что ей показалось, будто судья Кравченко хотел возбудить надзорное производство, но против этого возражал Баишев Ж.Н., а вот Ташенова А.Д. вообще проявила равнодушие, хотя и задавала какие-то вопросы. Вот такие предположительные и противоречивые показания дала суду свидетель Кунанбаева.
Судья Кравченко А.И., в свою очередь, в судебном заседании вообще отрицал то, что имел противоположное от Ташеновой и Баишева мнение по рассматриваемому ходатайству, подтвердив, что подписался под принятым решением без какого-либо принуждения и давления со стороны Ташеновой А.Д.
Что же касается указания в письме на получение денежного вознаграждения в размере 70 тысяч долларов США, то обвинение в этой части вообще построено на основе предположений и фальсификации доказательств, о чем защита подробно уже говорила.
Так вот, это письмо должно было родиться до возбуждения уголовного дела, и только после его рассмотрения Прокурором и принесения протеста в случае наличия оснований, а затем рассмотрения в ВС с вынесением решения об отмене состоявшихся решений путем признания их вынесенными с грубыми нарушениями закона, можно было бы решать вопрос о возбуждении уголовного дела.
В этом случае мы можем констатировать тот факт, что оснований для возбуждения уголовного дела 14 апреля 2011 года не имелось, следовательно, дело возбуждено незаконно и преждевременно.
В то же время в ходе судебного разбирательства подсудимыми и защитой поднимался вопрос: почему не было произведено задержание и возбуждение уголовного дела по факту получения и дачи взятки 28 февраля 2011 года, если оперативные работники в ходе негласного наблюдения установили этот факт? Мы так и не смогли получить на это вразумительного ответа.
Но так или иначе, возбуждение уголовного дела по факту получения взятки, своевременно сделано не было. В этом случае мы констатируем, что 14 апреля 2011 года они опоздали с принятием решения о возбуждении уголовного дела по якобы достоверно установленному факту получения взятки. Хотя как мы установили в суде, оснований-то достаточных и не было на задержание с поличным, в чем так не хотят признаться органы следствия. Тем не менее возникает резонный вопрос: почему именно день 14 апреля 2011 года был выбран для возбуждения уголовного дела в отношении Джакишева и Ташеновой, если якобы незаконные решения еще не отменены, а время для задержания с поличным, уже упущено. Тут уместно будет вспомнить пояснения подсудимого Джакишева по этому поводу. 14 апреля должно было произойти переназначение правительства в связи с состоявшимися 4 апреля 2011 года выборами Президента РК, а для руководителя Финпола этот вопрос был очень болезненным, поэтому для того, чтобы ему удержаться в кресле Председателя, и были предприняты меры по форсированию вопроса о, якобы, раскрытии коррупционных преступлений в стенах Верховного Суда РК.
Почему мы говорим о незаконности возбуждения уголовного дела? Потому что, пока не установлен факт совершения преступления, пока отсутствуют доказательства, свидетельствующие о том, что тот или иной гражданин совершил противоправные преступные деяния, повлекшие в данном случае тяжкие последствия, только лишь на основании разговоров, полученных в результате негласной прослушки, делать вывод о совершении тяжкого преступления, тем более возбуждать уголовное дело – вопиющее нарушение конституционных прав любого гражданина, а тем более судьи, обладающего иммунитетом, гарантированным действующим законодательством.
В то же время, отсутствие оснований для возбуждения уголовного дела – это не единственный признак незаконности уголовного преследования.
Поскольку дело возбуждалось на основании результатов СОРМ в отношении Ташеновой А.Д., то естественно мы должны исследовать вопрос о законности проведения этих мероприятий, прежде чем положить их в основу обвинения.
В судебном заседании тщательно и скрупулезно исследовались эти вопросы. Судом было истребовано и изучено оперативное дело, допрошены сотрудники финансовой полиции Татубаев Т., Кушубаев М., Амралинов М., Шакенов Д., а также ответственные работники Генеральной прокуратуры Ордабаев.
В результате бесспорно установлено, что:
1. СОРМ проводились до возбуждения уголовного дела. Согласно п.1 ст. 237 КПК РК "негласное прослушивание и запись разговоров с использованием видео-аудиотехники или иных специальных технических средств по вышеуказанному перечню преступлений (куда входят тяжкие и особо тяжкие) может производиться только с санкции прокурора в отношении подозреваемого, обвиняемого". В соответствии с п. 12 Нормативного постановления ВС РК " 4 от 25 июня 2010 года "Обыск жилого, служебного помещения судей, используемых ими личных и служебных транспортных средств, их корреспонденции, банковских счетов, багажа и иного имущества, выемка документов и предметов, арест на имущество и почтово-телеграфные отправления, перехват сообщений, прослушивание и запись переговоров, могут быть произведены лишь в рамках возбужденного генеральным Прокурором РК дела.
В этой связи хотелось бы обратить внимание на то обстоятельства, что непосредственно после возбуждения настоящего уголовного дела, а именно 21 апреля 2011 года в постановление были внесены изменения, которыми уже допущено проведение указанных мероприятий до возбуждения уголовного дела в рамках оперативно-розыскной деятельности.
Внесение этих изменений свидетельствует как раз о том, что до этой даты проведение СОРМ без возбуждения уголовного дела полностью исключалось.
В п.1 вышеназванного постановления сказано: "Обратить внимание судов, что наряду с непосредственным разрешением судебных дел, необходимо реализовывать функции судебной власти по защите от незаконного, необоснованного ограничения прав и свобод лиц, участвующих в уголовном процессе, своевременному принятию предусмотренных законом мер, направленных на их восстановление, а также компенсацию причиненного вреда. В ходе подготовки дела к судебному разбирательству и главного судебного разбирательства дела судебная защита осуществляется путем проверки законности производства, проведенного органами уголовного преследования, соблюдение ими требований закона, гарантирующих процессуальные права участвующих в деле лиц.
2. СОРМ проводились свыше установленного законом шестимесячного срока. Об этом прямо указано в ст. 237 п.5 УПК РК: прослушивание и запись переговоров, разговоров могут быть установлены на срок не более шести месяцев. В ходе судебного разбирательства было достоверно установлено, что дело оперативной проверки, в рамках которого проводились мероприятия в отношении Ташеновой А.Д., было заведено 26 августа 2010 года, следовательно предельный срок истекает 26 февраля 2011 года.
3. Санкция на проведение СМ-6.2 т.е. негласную запись 28 февраля 2011 года была дана только лишь 2 марта 2011 года, что свидетельствует о незаконности записи в этот день. Поэтому защита с первых дней настаивала на исключении из числа доказательств аудиовидеозапись разговора за 28 февраля 2011 года.
4. Проведение СОРМ СМ-1 с использованием псевдонима Булатова Роза Газизовна являются изначально незаконными, так как согласно постановления от 15 октября 2010 года указанный псевдоним присвоен с целью проведения мероприятий СМ- 2.2., т.е. прослушивание разговоров по сотовому телефону, но не на проведение негласной фиксации и видеосъемки в кабинете Ташеновой А.Д.
5. Результаты СОРМ не были переданы в установленном статьей 130 УПК РК порядке следственному органу, расследующему данное уголовное дело в отношении Ташеновой А.Д. и Джакишева С.А., а передавались в уголовное дело по обвинению Серсенова Н., которое не было объединено с нашим делом. Более того, из уголовного дела по обвинению Сарсенова Н. материалы были выделены и направлены в орган дознания. Никаких документов, свидетельствующих о передаче материалов органу следствия или Генеральному прокурору, в деле не имеется. Сопроводительное письмо от имени председателя Агентства на имя Генерального прокурора за № 8-26/3459 от 14 апреля 2011 года не соответствует следующим требованиям, предъявляемым в статье 130 п.5 УПК РК: "начальник органа дознания, принимая решение о представлении материалов оперативно-розыскной деятельности по требованию органа, ведущего уголовный процесс, либо по собственной инициативе в соответствии с правилами статьи 202 настоящего Кодекса выносит соответствующее постановление. В постановлении указываются: орган, ведущий уголовный процесс, по требованию которого представляются результаты оперативно-розыскной деятельности, какие результаты, в каком объеме и какого оперативно-розыскного мероприятия представляются; технические средства, использованные для получения указанных результатов; предметы и документы, направляемые для приобщения к материалам уголовного дела; рекомендуемые меры по обеспечению безопасности лиц, участвующих в уголовном процессе, а также охране государственных секретов. В случае представления начальником органа дознания органу, ведущему уголовный процесс, материалов оперативно-розыскной деятельности по собственной инициативе в постановлении также приводится обоснование необходимости использования результатов оперативно-розыскной деятельности в доказывании по уголовному делу. Материалы оперативно-розыскной деятельности должны быть представлены в объеме и форме, позволяющими оценить содержащиеся в них фактические данные с точки зрения их относимости к расследуемому (рассматриваемому) уголовному делу, допустимости и достоверности".
6. В нарушение вышеприведенной нормы орган дознания не передал в установленном порядке техническое средство, используемое при проведении СОРМ (НОУТБУК), что полностью исключает использование имеющихся в нем записей в качестве доказательств и приводит к незаконности постановления следователя от 30 августа 2011 года о признании указанного ноутбука вещественным доказательством. Согласно п.4 ст. 130 УПК РК, "использование предметов и документов, полученных в ходе оперативно-розыскной деятельности, в качестве вещественных доказательств, осуществляется в соответствии с правилами, предусмотренными соответственно статьями 121 и 123 УПК РК настоящего кодекса. В свою очередь статьей 121 п.2 УПК РК предусмотрено, что вещественные доказательства приобщаются к делу постановлением органа, ведущего уголовный процесс, и находятся при нем до вступления в законную силу приговора или постановления о прекращении дела. Из сказанного вытекает, что использование в процессе доказывания Ноутбука и содержащихся в нем записей до того, как он будет признан вещественным доказательством недопустимо. Постановление о признании его вещественным доказательством вынесено лишь 30 августа 2011 года, следовательно, до этого момента все действия связанные с использованием ноутбука не легитимны. К ним относятся и назначение и проведение экспертизы, и просмотр записей обвиняемыми, а самое главное – извлечение из записей нарезок для создания презентационного ролика для его показа на Совете безопасности Президенту РК. Почему это сделано? Да потому, до признания вещественным доказательством с этими записями можно делать все, что угодно, а вот после того, как ноутбук будет признан вещдоком, полностью исключается любое вторжение в содержащуюся в нем информацию. Чем и не замедлили воспользоваться следственные органы. Не случайно, в судебном заседании гособвинитель и сотрудники финпола так рьяно отстаивали правоту своих действий по, мягко говоря, свободному обращению с вещественным доказательством в ходе всего следствия.
Все это как раз и позволило сфальсифицировать имеющиеся доказательства, а именно произвести монтаж записей, внеся в него необходимые для поддержания обвинения слова о передаче взятки.
7. Следователем полученные от органа дознания материалы в виде фонограмм не были введены в уголовный процесс в соответствии с п. 7 статьи 237 УПК РК, где указано: "осмотр и прослушивание фонограммы с привлечением при необходимости специалиста, о чем составляется протокол, в котором должна быть дословно воспроизведена часть фонограммы переговоров, разговоров, имеющая отношение к делу, и дана характеристика качеству звучания речи говорящих. Фонограмма прилагается к протоколу, при этом ее часть, не имеющая отношения к делу, после вступления приговора в законную силу или прекращения уголовного дела уничтожается".
Такого процессуального действия следствие не проводило, что достоверно установлено в суде. В деле протоколы отсутствуют, свидетели также пояснили что не составляли их, также имеется письмо ВС , констатирующее факт отсутствия в деле протоколов прослушивания и просмотра записей.
Эпизод обвинения в даче и получения взятки вообще не поддается никакой критике. В этой связи невозможно не остановиться на тех моментах, которые имели место при исследовании записи от 28 февраля 2011 года, являющейся основным доказательством версии следствия. Не случайно суд с особым вниманием подверг исследованию все доказательства, представленные следствием, а именно:
1. Саму запись
2. Заключения экспертиз
3. Заключения специалистов
4. Записи телефонных разговоров
5. Показания свидетелей
6. Показания экспертов
7. Показания специалистов
В результате проведенного исследования, защита приходит к выводу о том, что объективные данные, с достоверностью свидетельствующие о передаче и получении взятки, в суде не установлены. Представленные следствием доказательства на поверку оказались далеко не достоверными и как мы говорили на протяжении всего процесса – недопустимыми.
В суде эту запись-доказательство нам пришлось просматривать несколько раз. Почему? Да потому, что с первого раза со всей очевидностью невозможно было не только убедиться в правдивости доводов следствия, но вообще понять содержание разговора в целом. После многочисленных просмотров защита еще раз убедилась, и надеемся, что и суд тоже, в полной беспочвенности предъявленного обвинения в передаче взятки Джакишевым С.А. Вывод следствия о том, что в папке находились денежные средства основан только лишь на фразе, которую якобы произнес Джакишев. Алмаз Дулатовна, я принес, чтобы вы изучили 70 тысяч долларов.
Между тем, на записи отчетливо видно, что в папке находятся несколько листов белой бумаги формата А-4. Проведенный следственный эксперимент с вложением в папку конверта с обусловленной суммой, не может служить доказательством, поскольку в ходе его проведения полностью искажаются фактические данные, зафиксированные на видеозаписи. В то же время, ничем не опровергнуты доводы Джакишева С.А. о том, что в начале разговора он передал Ташеновой А.Д. в папке свои предложения по вопросам создания специального налогового суда и обобщения по делам
Так, обвинение утверждает, что на записи Джакишев С.А.в начале разговора передает Ташеновой А.Д. папку, а в конце разговора говорит, что он принес 70 тысяч долларов.
Для этого следствию пришлось идти на явную фальсификацию, т.е. добавить в запись элемент, который бы наверняка свидетельствовал о совершенном преступлении. На это тоже ушло много времени, так как обвинение в передаче взятки – серьезное дело. Было решено поместить предмет взятки в папку-бегунок, так как это был единственный случай передачи какого-либо предмета Ташеновой А.Д. Этим предметом оказалась папка. А вопрос о содержимом папки удалось решить также из имеющегося в распоряжении материала. Весьма кстати оказалась тема разговора собеседников о деле Шакиргановой, у которой якобы во время выселения пропали из сейфа 70 тысяч долларов. Эта фраза повторялась собеседниками неоднократно, что и навело на мысль использовать именно эту сумму в качестве взятки. Дело за немногим, нужно все это объединить, растолковать как хочется и вот вам готов сюжет для возбуждения уголовного дела. Как говорится – дело техники. Долго заморачиваться сотрудники финпола не стали, а "слепили из того что было".
А то, что при этом остались побоку нормы процессуального законодательства, уже никого не волновало. Ведь смонтированный ролик с нарезками был показан самому главе государства, где был воспринят как очевидный факт злоупотреблений со стороны судей ВС, что, априори, уже освобождало сотрудников финпола от бремени дальнейшего доказывания. Оставалось только обнародованную информацию подогнать под уголовное дело, а проще говоря, составить необходимые процессуальные документы и подшить их вместе с материалами, которые удалось собрать за время следствия. Причем все материалы, кроме аудиовидезаписей, никакой доказательственной силы не имеют и никаким образом не подтверждают выводы следствия о доказанности обвинения. А ведь таких материалов собралось на 55 томов. Причем, среди них лишь пять томов действительно относятся к обвинению, а 50 томов дела посвящены: 6 томов – копия гражданского дела по иску АО "ФИК "Алел" к налоговому комитету по г. Семей; 5 томов – копии материалов уголовного дела по обвинению Полынова В.И. по ст. 190 ч.2 УК РК; 2 тома – документы, изъятые из офиса АО "ФИК "Алел"; 2 тома – документы, изъятые из офиса АО "Келтик Элжн Голд": 2 тома – запросы и ответы телефонных компаний; 4 тома –фотографии обрывков бумаг, изъятых из мусорной корзины в кабинете Джакишева С.А.; 1 том – протоколы допросов граждан с приема Ташеновой А.Д.; 12 томов – копии надзорных производств ВС РК с принятыми постановлениями об отказе в возбуждении уголовных дел в отношении Ташеновой А.Д. и других лиц; 10 томов – сведения об имеющемся и реализованном имуществе и счетах Джакишева С.А. и Ташеновой А.Д. в нескольких экземплярах.
Выводы судебной психолого-филологической экспертизы о том, что в словах Джакишева С.А. "Так, это вот изучи потом" и "Алмаз…. Я … принес, чтобы вы изучили… семьдесят тысяч долларов" в разговоре от 28 февраля 2011 года содержится скрытый смысл, суть которого сводится к информированию о передаче Джакишевым С. Ташеновой А. в начале их разговора денежных средств – семидесяти тысячах долларов", нельзя положить в основу доказанности факта передачи денег, так как этот ответ вытекает из постановки самого вопроса, где следователем указан как свершившийся – факт передачи денежных средств. Анализ представленного текста стенограммы не позволил бы сделать такой категоричный вывод, если бы в вопросе не было утверждения о факте передачи денежных средств в начале разговора. В связи с этим вывод экспертов основан модели ответа, предложенного следствием.
Опять же, хочу остановиться на том, что все документы, составляющие 55 томов уголовного дела собраны с точным и неуклонным соблюдением процессуальных норм – имеются протоколы выемки, осмотров, обысков и т.д., т.е. составлены необходимые в этом случае процессуальные документы.
В то же время единственное по настоящему доказательство – аудиовидеозаписи, введены в уголовный процесс с многочисленными нарушениями, что и послужило основанием для неоднократных заявлений защитой о их недопустимости в соответствии с положениями ст. 116 УПК РК.
Доводы следствия о том, что Тлеубек Т. и Кабыкенов Д., начиная с января 2011 года систематически встречались и вели телефонные переговоры с Джакишевым С.А., а 21 февраля 2011 года передали 70000 долларов для передачи Ташеновой А.Д. в качестве взятки, абсолютно ничем не подтверждаются, а, напротив, полностью опровергаются собранными по делу доказательствами.
Так, материалами дела установлено, что начиная с 11 февраля 2011 года в отношении Тлеубек Т. и Кабыкенова Д. проводились СОРМ по прослушиванию телефонных переговоров. За все это время зафиксировано 116 разговоров между ними, однако ни в одном из них речь о гражданском деле АО "ФИК "Алел" и передаче взятки не велась.Представленная следствием в суд аудиозапись разговора 17 февраля 2011 года исследована в суде и установлено, что следствием не представлено доказательства, с достоверностью свидетельствующих, что разговор происходил действительно 17 февраля, и что речь в нем велась о Джакишеве и гражданском деле.
Что же касается общения Джакишева С.А. с Кабыкеновым Д. по телефону, то следствием также зафиксированы звонки между ними в количестве 50 – в 2010 году и 23 – в 2011 году, между тем разговоры на интересующую следствие тему, не установлены. В то же время, постоянное общение между указанными лицами отнюдь не свидетельствует о каком-либо сговоре на совершение преступления, поскольку Кабыкенов Д. является близким родственником Джакишева С.А., который фактически заменил Кабыкенову Д. отца. Этот факт подтверждается аудиовидеозаписью от 3 февраля 2011 года, где Джакишев С.А. подробно рассказывает о своем племяннике Ташеновой А.Д. Также не нашло своего подтверждение утверждение следствия о том, что Кабыкенов Д. встречался с Джакишевым С.А. и договаривался по делу АО "ФИК "Алел". Согласно журнала учета посетителей суда г. Астаны Кабыкенов Д. в 2011 году к Джакишеву С.А. не приходил. Поэтому вывод следствия о том, что Джакишев С.А. передал Ташеновой А.Д. в виде взятки денежные суммы, полученные от Тлеубек Т. и Кабыкенова Д. ничем не подтверждаются.
Господа присяжные, вами просмотрены и изучены все представленные документы, записи, свидетельские показания, и вам предстоит дать им оценку путем дачи ответов на поставленные вопросы о том, содержат ли исследованные в суде фактические данные доказательства, с достоверностью подтверждающие совершение подсудимыми инкриминируемые им преступления.
Для этого вам придется еще раз внимательно оценить помимо самих аудиовидезаписей, также и заключения судебных экспертиз, и определить, насколько они объективны и обоснованны, насколько квалифицированы эксперты, выяснить, соблюдены ли нормы закона при их проведении.
Поэтому позволю себе высказать свое мнение относительно заключения дополнительной судебной видеофонографической экспертизы на предмет ее недопустимости использования в качестве доказательства.
Защита считает, что это заключение нельзя положить в основу доказанности обвинения по следующим основаниям:
– Не установлено достоверно, что экспертному исследованию подвергались оригиналы записей, поскольку было достверно установлено, что с записей делалось множество копий и неизвестно, что именно было представлено эксперту.
– В заключении дополнительной экспертизы от 19 июля 2011 года № 2783 на стр. 7 имеется фото скриншота файла "0228113139 композитный" записис от 28 февраля 2011 года, из которого видно, что в этот же день произведено вмешательство и изготовлен измененный файл "0228113139 композитный".
– Вопреки пункту 5 Правил обращения с объектами судебной экспертизы, утвержденным Правительством Республики Казахстан от 4 июня 2010 года № 512, который гласи, что объекты судебной экспертизы помещаются в упаковку и опечатываются, чтобы исключить возможность их повреждения, замены, изменений, обеспечивающие сохранение признаков и свойств, а также имеющихся на них следов, а также исключающие возможность их фальсификации, ноутбук не был представлен эксперту в упакованном виде. При таких грубых нарушениях закона и правил проведения судебной экспертизы, эксперты должны были отказаться от проведения экспертизы, а в случае ее проведения, заключения экспертизы являются недопустимыми доказательствами.
– Дополнительная экспертиза назначена с нарушениями требований ст. 255 п.1 УПК РК, где указано, что "дополнительная экспертиза назначается при недостаточной ясности и полноте заключения.Как видно из заключения от 03.06.2011 г. эксперты ясно и четко ответили на вопрос "имеются ли признаки какого-либо монтажа в аудиовидеозаписи от 17 и 28 февраля 2011 года?" – Решить вопрос о наличии монтажа не представляется возможным в связи с отсутствием методики определения монтажа звукозаписи в цифровом формате. Действительно, на сегодняшний день в Казахстане отсутствует методика по установлению наличия монтажа звукозаписи в цифровом формате.
– Используемое в процессе проведения СОРМ оборудование не прошло обязательную сертификацию, что не нашло отражения в заключении экспертизы. Это обстоятельство подтверждается письмом Комитета технического регулирования и метрологии Министерства индустрии и новых технологий № 21-01-5/2-6599 от 14 октября 2011 г. , где указано, что комплекс передачи аудио-видеосигнала по радиоканалу марки "Оберег", а также программные средства "OberegPlusS" и "Aver Media TV" не сертифицированы для использования в Республике Казахстан.
– Выводы экспертизы полностью опровергаются следующими заключениями специалистов:
Григорас: На основании результатов выполненного анализа, представленных и проиллюстрированных в данном заключении, можно утверждать, что, по нашему мнению, представленный файл 228113139Композитный.wmv" не соответствует первичной аудио/видеозаписи или поразрядной копии первичной записи, полученной на записывающей системе "Оберег" версии 2, и содержит признаки нескольких повторных компрессий и монтажа.
Галяшина: В видеофонограмме в представленных файлах 0228113139 Композитный 98-11c.wmv; 0228113139Композитный.Медет.wmv; 228113139Композитный.оберег-диск.wmv имеются признаки монтажа и неситуационных изменений.
Причины необоснованности экспертиз, проведенных ЦСЭ Казахстана заключаются, по мнению специалиста Галяшиной Е.И. в применении, видимо, недостаточно точ-ных методов анализа, или режимов работы оборудования с недостаточной чувствительностью или разрешающей способностью. Кроме того, эксперты не провели исследование полно и всесторонне и не применили обязательные в таком случае методы лингвистического анализа звучащего диалога на предмет выявления лингвистических признаков монтажа, диагностики его целостности, связности и коммуникативной направленности.
На основании результатов выполненного анализа, представленных и проиллюстрированных в данном заключении специалиста, можно утвер-ждать, что файл 0228113139Композитный.wmv, представленный на первичную и дополнительную экспертизы №1707 от 03.06.2011г. и 2783 от 19.07.2011г. не является оригиналом. Исследованная экспертами фонограмма №4 представляет собой результат выборочной фрагментарной перезаписи и является видоизмененной копией первичной аудио/видеозаписи, полученной на записывающей системе "Оберег", и содержит ситуационно необусловленные артефакты, которые относятся к признакам монтажа и неситуационных изменений. Заключения экспертов № 1707 от 03.06.2011 г. и № 2783 от 19.07.2011 г. не обоснованы, выводы научно не состоятельны в части установленного дословного содержания разговоров на исследованных фонограммах, выявления признаков копии/оригинала и признаков монтажа. Полно и всесторонне исследования не проведены. Существующие методики экспертного исследования фонограмм и видеофонограмм не были применены. Выявленные признаки не получили надлежащей экспертной оценки в соответствии с требованиями указанных выше методик что повлекло ошибочность их интерпретации, и как следствие, ошибочность выводов об необнаружении признаков монтажа и оригинальности видеофонограмм. Примененные экспертами методы с точки зрения их точности, чувствительности и разрешающей способности не описаны, что позволяет заключить их недостостаточность для выявления признаков копирования и монтажа.
Нащекин. В результате проведенных исследований установлено,что в предоставленом на исследование файле записи 0228113139Композитный.оберег-диск.wmv имеются признаки изменения первоначального содержимого записи на отрезке времени с 31 минут 01секунд 532 до 31 минут 07 секунд 500.
Данный фрагмент записи, особенно первые 7 секунд представляется достаточно странным и не логичен в общем контексте разговора. Более того, указанные реплики произносятся в присутствии третьего человека. Молодой человек, который зашел в кабинет ранее еще не покинул его в момент произнесения фразы "это семьдесят тысяч долларов."
На общем фоне разговора этот фрагмент сознательно сделан трудно читаемым, практически нечитаемым, с целью фальсификации содержимого разговора.
Урусов На отметке времени 31:00.0 сек от начала спорной фонограммы, имеется "провал" в фазе низкочастотной гармоники с частотой 149,9553 Гц. Наличие такого рода областей дает основание предположить наличие признаков монтажа. Для обоснования предположения о наличии монтажа было проведено сравнительное спектральное исследование и формантный анализ фразы "семьдесят тысяч" прозвучавшей на моменте времени 31:6.5 мин от начала спорной фонограммы и фразы "семьдесят" прозвучавшей на моменте времени 18:58 мин от начала спорной фонограммы. Проведенные исследования показали идентичность шумового фона, моментальных спектров. Таким образом, с момента времени примерно 31:00 вероятно присутствует вставка, в виде наложения звуковых дорожек.
Зубов Основываясь на анализе содержания Заключения эксперта №2783, невозможно исключить того, что звуковой сигнал фонограммы №4 подвергался преобразованиям, затрудняющим или исключающим обнаружение возможных признаков монтажа и иных изменений, способных повлиять на достоверность записанной информации.
Урусов При прослушивании спорной фонограммы и сопоставлении звучащих диалогов и дословного содержания указанного в Заключении эксперта № 1707 от03.06.2011 выявлены следующие несоответствия: Текст расшифровки дословного содержания диалогов не в полной мере соответствует диалогам, зафиксированным на спорной фонограмме. Имеются места, не расшифрованные экспертами, в некоторых частях диалога искажено дословное содержание текста.
Проведенные исследования показали, что на отрезке времени с 31 мин.02 сек. по 31 мин. 08 сек. имеется фраза: произнесенная лицом с мужским голосом – (неразборчиво) (алмаз я принес, чтобы вы изучили), семьдесят тысяч (долларов). Полезный речевой сигнал замаскирован широкополосными шумами и шумами акустической обстановки помещения.
Господа присяжные заседатели, как я уже указывала, из приобщенной к материалам дела видеозаписи разговора от 03.02.2011 г. между Ташеновой и Джакишевым усматривается, что в основном, предметом обсуждения было уголовное дело, возбужденное органами финполиции в отношении руководителя АО ФИК "Алел" по факту осуществления безлицензионной деятельности. При этом следствие и прокурор полностью оставили без внимания обстоятельства этого уголовного дела и факты, изложенные Джакишевым С.А. в разговоре с Ташеновой А.Д., о роли в этом деле Кожамжарова К. по той причине, что в Кожамжаров К.П. – руководитель АБЭКП РК. Этот факт в целом исключает проведение следствия органами финансовой полиции, поскольку в нарушение положений ст. 16 УПК РК не может быть обеспечено всестороннее, полное, объективное и беспристрастное расследование, ввиду служебной зависимости членов следственной группы от первого руководителя органа, ведущего расследование, поскольку это лицо должно быть привлечено к участию в деле в качестве свидетеля. В связи с этим обвиняемым заявлялся отвод всей следственной группе. Проведение следствия органами финансовой полиции свидетельствует о необъективности всего предварительного следствия, что естественно сказалось на качестве проведенного расследования и возможной фальсификации доказательств.
Уважаемые Присяжные заседатели, уважаемый председательствующий, я прошу принять во внимание все сказанное мной и вынести справедливое и честное решение о невиновности Джакишева С.А. В ходе всего судебного разбирательства, мы видели в Вас, господа присяжные, не безучастных зрителей, а судей, активно участвующих в процессе и заинтересованных в объективном разрешении дела, с первых дней в ваших глазах мы читали понимание и участие. Мы убеждены, что у вас есть четкая гражданская позиция и вы никогда не проявите равнодушие и безразличие..
Еще раз прошу со всей ответственностью отнестись к выполнению возложенной на вас миссии, оценить исследованные вами доказательства по правилам, указанным в ст. 25 УПК РК, а именно: по своему внутреннему убеждению, основанному на совокупности рассмотренных доказательств, руководствуясь при этом совестью. Французский писатель 17 века Франсуа Вольтер сказал:
"БУДЬТЕ СПРАВЕДЛИВЫ, ЭТОГО ДОВОЛЬНО: ОСТАЛЬНОЕ – ПРОИЗВОЛ"
Аленксандр Соложеницин также говорил о справедливости:
"САМОЕ ДОРОГОЕ В МИРЕ, ЭТО СОЗНАНИЕ, ЧТО ТЫ НЕ УЧСТВУЕШЬ В НЕСПРАВЕДЛИВОСТИ. ОНИ СИЛЬНЕЕ ТЕБЯ. ОНИ БЫЛИ И БУДУТ. НО ПУСТЬ НЕ ЧЕРЕЗ ТЕБЯ".
Я призываю Вас к справедливости, господа присяжные заседатели.