Талгат Ибраев

Ничего нового

История кочевания энергетических активов государственного предприятия Алматыэнерго из одних рук в другие не отличается ничем эксклюзивным, если говорить о коррупционных схемах в отношении государственного имущества. Таблица ниже описывает все трансформации правового статуса энергетического комплекса вплоть до его переименования из АПК в АЖК. Человек неподготовленный, кинув мимолетный взгляд на количество сделок с комплексом, вспомнит диалог Лисы Алисы и Кота Базилио с его "Ты меня не путай!", махнет рукой и сделает хотя и преждевременный, но верный вывод – опять надули жулики.

В действительности мытарства указанных активов со всеми запутанными схемами и участниками с труднопроизносимыми названиями можно уложить в три этапа – передали иностранному инвестору, забрали у иностранного инвестора, провели реструктуризацию.

Год	Объект продажи, мероприятия	Продавец	Покупатель	Компании - Участники	Цена следки	Примечания
Передача иностранному инвестору
1996	1) Комплекс по производству, передачи и распределению электроэнергии и теплоэнергии г. Алматы и региону Алматинской области (Энергоактивы), собственность Алматыэнерго 2) Капчагайская ГЭС 3) Алматинский тепличный комбинат	Правительство Республики Казахстан через Государственный комитет РК по приватизации – Правительство	Трактебель СА (Бельгия) – Трактебель	ЗАО Алматы Пауэр Консолидэйтед – АПК	5 млн. дол. США	Правительство – гарантии по тарифам, лицензированию, т.д Трактебель – инвестиции в развитие комплекса, 300 млн. дол. США
1996	Энергоактивы	Трактебель	Пауэрфин Холдинг Инвест БВ – Пауэрфин	Казах Энерго Инвест БВ (Нидерланды) – КЭИ, Иктус Интернэшнл НВ (Нидерланды, Антильские острова) – Иктус, Пауэрконтрактинг (Бельгия)		Бельгийцы 60% через Трактебель и КЭИ, физические лица 40% через миноритарных участников – Иктус, Пауэрконтрактинг
1996	Энергоактивы	Пауэрфин	АПК
1997	Структурное подразделение АО Алматытепло-коммунэнерго – РКТ, частично владеющее теплосетями в городе Алматы	Алматинский городской территориальный комитет по приватизации Министерства Финансов РК	АПК			В целях создания вертикально интегрированного энергетического холдинга
Обратный выкуп
2000	60% акций Пауэрфин, принадлежащих бельгийцам	Трактебель, КЭИ	ЗАО Казтрансгаз - КТГ			Договор предполагал и передачу векселей на сумму почти 70 млн. дол. США
2001	84% акций Пауэрфин	КТГ и другие миноритарии	Акимат г.Алматы – Акимат		45 млн. дол. США	Перечислена часть суммы - 10 млн. дол. США, остаток 35 млн. дол. США
2001	16% акций Пауэрфин	Миноритарии Пауэрфин	Акимат, через КГП Энергосбережение		8 млн. дол. США	Перечислена вся сумма
2001	Кредит для расчета за приобретенные акции Пауэрфин	АО Казкоммерцбанк – ККБ	Акимат, через КГП Энергосбережение		36 млн. дол. США	Расчеты Акимата с КТГ за акции Пауэрфин закрыты полностью
Реструктуризация
2005	Права требования и обязательства АО Народный Банк Казахстана – Народный Банк – по отношению к АПК	АПК	КТГ			Договор цессии – Народный Банк, АПК, КТГ
2005	100% акций АПК	Пауэрфин	КТГ			Договор цессии
2006	Часть энергоактивов	АПК	АО Алматинские электрические станции – АлЭС	АлЭС – дочерняя компания АО КМГ-Энерго - КМГ
2006	100% АО Алматинские тепловые сети – АлТС	КМГ	АПК	АлТС – дочерняя компания КМГ
2007	Энергоактивы РКТ	АПК	АлТС
2008	Переименование АПК в АО Алатау Жарык Компаниясы – АЖК			АЖК		Формирование нового имиджа компании

Передача инвестору, в данном случае бельгийскому концерну Трактебель, проводилась по классической схеме: организуется тендер, заведомо известная компания его выигрывает, затем победитель и тот или те, кто ему это "позволил", создают совместную компанию, в которой являются учредителями прямо или опосредованно через иностранные юридические лица, в том числе действующие под юрисдикцией какой-нибудь оффшорной зоны, эта компания начинает работать в Казахстане, а участники – получать доходы здесь и за рубежом. Часто инвестору вешают программу по вложению средств в отрасль, в которой он теперь пребывает, а государство делает ему реверанс, гарантируя что-нибудь существенное и важное в туманной формулировке, но всегда заверяя свои клятвенные обещания обязательным "падлой буду". И тут уж, поверьте – будет, обязательно будет!

Итак, Правительство в лице своих чиновников, впускает компанию Трактебель на энергетический рынок Казахстана, они совместно открывают компанию Пауэрфин, участниками которой являются сама Трактебель и вновь созданные юридические лица – Казах Энерго Инвест БВ (для бельгийцев) и Иктус Интернэшнл НВ (для казахов). Обе компании голландские, а последняя, понятно, на Антильских островах. Нидерланды с его Антильскими островами и есть та тихая налоговая гавань, появление которой в схеме закономерно и объяснимо: если не хотят платить налоги в родной стране, то уж в чужой – и не ждите. Все счастливы, поделились по-братски, бельгийцам 60%, нам, т.е. им, властям предержащим, 40%.

Однако все идет по плану, только если от актива в Казахстане наличествуют доходы, а не убытки, неожиданно не возникает необходимость в незапланированных инвестициях как в основные, так и в оборотные фонды, или появляются другие проблемы, о которых инвестор и не подозревал. И тут прокололись все, но серьезнее остальных – Трактебель. Наши чиновники не строят долгосрочных планов, будут доходы – хорошо, нет – минимальная компенсация за "помощь", исчисляемая семизначными и более цифрами, уже получена. А Трактебель пусть выполняет обязательства.

И у нас бельгийцы подтвердили, распространенный в Европе, имидж простачков. Угрозы недооценили, мечту о географической экспансии в развитые страны бросились осуществлять. Наивно было полагать, что политические риски в виде коррупции закончились вместе с тендером, а экономические в виде низкого уровня доходов населения к спросу на энергию и тепло отношения не имеют. Понадеялись, что государство побежит выполнять гарантии – разрешит тарифы поднимать, пока денег не наберется и на инвестиционную программу, и на операционную деятельность, и на оффшоры. Ан, нет!

В стране, где можно переписать конституцию, коммерческий договор – лишь слово, от которого после подписания остается только эхо "вор-вор-вор". А Правительство гарантии по тарифам просто до конца не озвучило – можете повышать… да кто вам заплатит, и кто вам даст? За буржуев вступаться у нас крайне непопулярно, они не единственные, а властям еще здесь жить, а может и не здесь, но на казахстанские деньги, это уж точно. И ударило государство по уже растерянным к тому времени бельгийцам антимонопольным законодательством больно и неожиданно, продемонстрировав все свое умение определять тарифную политику для естественных монополий.

Возвращаясь к тому, о чем Трактебель и не подозревала, так это о социальных рисках, заключающихся в бесстыдном и систематическом воровстве. Счетчик с обратным ходом установить, а уж сделать самостоятельно, у нас предмет особой гордости, если он вообще есть. Другие просто на линии электропередачи накидывали голые провода. А некоторые, местные кулибины, были намного изобретательнее остальных. Историю про такого мастера рассказал инспектор АПК. Был на его участке один дом, в котором стоял счетчик с обратным ходом, инспектор это знал наверняка, так как понимал, что нельзя по паре киловатт за месяц расходовать, но поймать никак не мог. Придет неожиданно, кричит хозяину: "Стой на месте!". И бежит к счетчику. Нет, все в порядке, наматывает, как надо. Несколько раз пытался – никак. Поменял тактику. Взял с собой помощника. Сам возле хозяина стоит, а помощник за счетчиком наблюдает. Помощник кричит: "Сюда, в обратку мотает". Пока инспектор добежит, все уже в порядке. Злился он на помощника: "Болван, чему тебя в институте учили! Не знаешь, как счетчик работает". А хозяин по двору катается, хохочет. Позже, когда инспектор уволился, пришел к тому умельцу, говорит: "Ладно, по старой дружбе расскажи, не томи, не могу ни спать, ни есть. Как ты это делаешь?" Оказывается, потребитель, так его назовем, хорошо разбирался в технике и придумал счетчик с обратным ходом с дистанционным управлением. Пульт он всегда в кармане держал, вот и издевался над помощником – пока тот рядом со счетчиком стоит, он в обратную сторону его пускает, а как инспектор подбегает, он кнопкой на пульте в кармане щелкает, и счетчик в правильном направлении идет. Забавно!

Одним словом, портрет целевой аудитории был, мягко говоря, для инвестора непривлекательный (хотя за таких кулибиных у любого советского человека прилив гордости определенно случится). Так что, высокопарное "нести свет людям" в качестве слогана в Казахстане бы не подошло, так как беззастенчиво брали сами. Вот поэтому компания и поставила потом, когда эти и другие обстоятельства прояснились, 25% производства электроэнергии на потери (с учетом технических и термических, конечно). Это привело к неописуемому буйству всех заинтересованных и не очень лиц, так как эти потери они экстраполировали на свои потенциальные доходы и у них сделался приступ удушья.

Особый разговор и об изношенности всего комплекса, но здесь, как говорится, за руки никто не держал. Тщательнее надо было предварительную экспертизу проводить, адекватную оценку состояния активов делать, а не подписывать вслепую инвестиционные обязательства. Смотришь, сценарий был бы другой.

Так, например, забегая вперед, можно рассказать о японской компании Тохоку Электрик Пауэр, которая была приглашена в Казахстан в 2006 году для оценки состояния энергокомплекса АПК и инвестиций, необходимых для его восстановления. Компания провела добротный анализ ситуации и экспертизу активов. Не трудно догадаться, что самым часто встречающимся в отчете словом стал "износ", рейтинг которого могли побить только "устаревший", "ремонт", "авария", другие синонимы словосочетания "энергетическая катастрофа".

Также аналитики Тохоку Электрик Пауэр отметили, что оборудование не адекватно росту спроса на электроэнергию и экологическим нормам. Говорилось о том, что паровые турбины и котлы эксплуатируются более 40 лет, работают на частичных нагрузках, так как не могут выдавать проектную мощность по причине изношенности; у 47% трубопроводов системы теплоснабжения превышен срок службы, по причине неправильного выбора теплоизоляционных материалов в системе наблюдаются большие потери (как и кто выбирал материалы – ни для кого не секрет).

Прогнозировалось, что рост спроса на электроэнергию продолжится, как показано на графике ниже (только Юг), а энергетический дефицит и дисбаланс увеличатся по причине морального и физического износа оборудования.



Инвестиции в комплекс (ТЭЦ-1,2,3) компания оценила в 1,2 млрд. дол. США, а срок реализации проекта – 30 лет. Простая математика: Трактебель ошиблась на миллиард!

Быстро стало ясно, что при таком раскладе оговоренных инвестиций (300 млн. дол. США) хватит только, чтобы причинное место прикрыть. Так что, как зашли, так и ушли, не без содействия, конечно. К 2000 году АПК передали сначала Казтрансгазу, а потом и Акимату города. Надо отдать должное прозорливости "простачков" – больше энергетические бельгийские компании на инвестиционном горизонте Казахстана не появлялись. Урок, видимо, усвоили. Другие инвесторы и по сей день мучаются, у многих счет на миллиарды пошел, влипли, так сказать, по самые уши, а дергаться начинают, вязнут еще больше, так как им государство сразу свои законотворческие навыки демонстрирует. И если содержание новых постановлений еще оставляет желать лучшего, то пунктуация как раз на месте – "Казнить, нельзя помиловать".

Трактебель сделали захватчиками, нерадивыми инвесторами, рвачами, которые купили комплекс за 5 млн. дол. США, а получили за него 100 млн. дол. США. Никто, правда, не удосужился озвучить, сколько было вложено почти за 4 года работы, что Трактебель под собственное имя (выступила гарантом) брала в иностранном банке 70 млн. дол. США для АПК, да и просто то, сколько стоит и что значит для компании, думающей о своем реноме, безрезультатно проработать 4 года на рынке и потерпеть фиаско. Репутация у кого-то бесценна, а у кого-то обесценена. Так что, с них не убудет – подумали наши соотечественники, забрали комплекс и начали управлять сами. Вскоре был сформирован Совет директоров ЗАО АПК, который возглавил Храпунов В.В. – Аким г.Алматы. Своим во всех смыслах человеком Храпунова, необходимым ему внутри АПК для более "эффективного" управления, стал Храпунов Е.В., назначенный на пост заместителя Генерального директора комплекса.

Совет, как орган управления, проработал недолго, его упразднили, но функция принятия решений в отношении энергетического комплекса осталась за Акимом. В конце концов, у него была корочка специалиста по электроэнергетике, а также "управленческий" опыт. Следить за реализацией этих решений внутри АПК, оставаться на страже интересов семьи, продолжал Храпунов Е.В., не по счастливой случайности оказавшийся однофамильцем Акима. Ниже описаны все финансовые перипетии, которые организовал этот тандем АПК, но о личностях тоже ниже.

Новейшая история АПК, которая привела все ее активы обратно в КТГ, а затем в Фонда Самрук-Қазына, отмечена несколькими вехами. Энергоактивы раздробили на производство, передачу и распределение электроэнергии, вручили разным юридическим лицам, АПК переименовали в АЖК, оставив ей энергопередающие мощности.

Таким образом, все на первый взгляд сложные изменения титула собственности комплекса могут быть вписаны в наипростейшую схему, напоминающую хождение по кругу.



Что во всем этом поражает, так это манера регулирования естественных монополий, принятая в Казахстане. А что естественно для естественных монополий (как уместна здесь эта тавтология)? Да, они естественные, а значит ни вдоль (несколько вертикально интегрированных холдингов), ни поперек (дробление по функциональному признаку – производство, передача, распределение) их резать экономически нецелесообразно. Оба варианта приведут к очередному повышению тарифов, так как экономия от масштаба исчезнет, сделав разрыв между средними и предельными издержками еще больше, а существование самой компании дорогостоящим и нерентабельным. Естественная монополия основана на особенностях технологии, отражающих естественные законы природы, а не на правах собственности или государственных разрешениях и лицензиях, просто принудительно поделив ее активы, нельзя решить проблему ее эффективности. С точки зрения управления естественные монополии и монополии не имеют ничего общего. Ни о каком создании конкуренции при дроблении существующей или, не дай Бог, образовании новой компании не может идти и речи – средние издержки минимальны только в том случае, если всего одна фирма обслуживает весь рынок. А учитывая, что речь идет о коммунальном хозяйстве, это не просто дорогостояще, это – невозможно. Микро- и макроэкономику, уважаемые студенты – будущие управленцы, не зря включают в программу вашего обучения, есть там соль!

Коммунальные услуги относятся к товарам, работам, услугам первой необходимости и их доля в потребительской корзине – всегда разменная карта политиканов. Ясно, что отказаться от тепла и электричества люди не могут, сколько бы оно не стоило, как могут отказаться от красной рыбы в пользу леща, норковой шубы в пользу демисезонного пальто или кухонного комбайна в пользу простого ножа. Поэтому от повышения тарифов на коммунальные услуги в первую очередь страдают самые незащищенные, малообеспеченные слои населения. Они и так уже не первый год созерцают себя в пальто с лещом в одной и ножом в другой руке, а повышение тарифов на электричество грозит им вытеснением из их потребительской корзины того малого, что там осталось. Зная это, государство боится принимать такие непопулярные меры по регулированию естественных монополий, как повышение тарифов, ведь народу не до спасения промышленности, они думают о том, как самим не почить. С другой стороны, есть еще один способ регулирования естественной монополии – дотации, но это слово уже крайне не популярно среди чиновников, у них свои виды на бюджетные деньги, а без электричества и тепла они не останутся.

Возвращаясь к отчету Тохоку Электрик Пауэр. Последняя так определила проблемные пункты в деле восстановления энергокомплекса:
1. Износ оборудования, хронический дефицит электроэнергии,
2. Низкий коэффициент эксплуатации оборудования из-за частых поломок, увеличение объема импортируемой электроэнергии из других регионов в связи с увеличением спроса,
3. Повышение себестоимости производства, превышение реальной себестоимости над планируемой себестоимостью,
4. Низкие тарифы на электроэнергию,
5. Финансовые трудности компании АПК,
6. Невозможность обеспечения средств на дополнительные ремонтный и строительные работы.

Не удивительно, что план японцев, справедливости ради надо сказать, единственно возможный, сводился к предложению взять недостающий миллиард долларов в займы у японских банков и повысить тарифы. Больше эту компанию никто не видел.

Финансовое кружево

Как же ходили, а вернее, бегали деньги, обеспечивая перманентный переход прав собственности и реструктуризацию энергокомплекса АПК? В структуре договоров без ста грамм не разберешься, пока не нарисуешь все это финансовое кружево схематично (внизу).

Стоимость АПК составила 53 млн. дол. США, эту сумму Акимат должен был заплатить КТГ, на тот момент владельцу АПК. Часть денег он все-таки "изыскал" (18 млн. дол. США), по сусекам наскреб, а остальные 35 млн. дол. США у кого только не занимал (сначала через КГП Энергосбережение, а потом и через АПК) – у Казкоммерцбанка, Банка Каспийский, Народного Банка. Закладывал все – и саму АПК и другое государственное имущество, а именно, гостиницы Казахстан и Алматы. Совет Директоров в выше озвученном составе, видимо, надеялся на то, что их управленческие навыки не подведут и тарелка полетит. Однажды даже перехватили деньги у аффилированной компании Almaty Power Consolidated Capital Inc., чтобы отдать Народному Банку, а потом взять снова – кредит доверия повышали. Открытым остался вопрос – откуда там такие деньги и почему они не в АПК?

Безусловно, дела АПК были не в порядке, о чем свидетельствовал тот факт, что сумма рефинансирования почему-то всегда отклонялась в сторону повышения от предыдущей – 35, 36, 41, 42 млн. дол. США. Что это – и проценты, и оборотные средства, и бонусы за рдение? И это в то время как КГП Энергосбережение погасило 13 из 36 млн. дол. США, а остаток долга составлял 23 млн. дол. США. Есть ли похожая цифра среди вышеуказанных? Нет, порядок цифр в займах несколько иной. Если бы Советом Директоров руководила Госпожа Белладонна, была бы уверенность: "Меньше – можно, больше – ни-ни". Не первый раз хочется скатиться на обсуждение управленческих способностей некоторых лиц или умышленность в их действиях.

Так с 2002 до 2005 года с легкой руки Акимата продолжался этот процесс кредитования его самого, в лице государственных предприятий, пока одно из них – АПК – уходила ко дну. В 2005 году, устав от подобного безобразия, Правительство приняло решение о реструктуризации комплекса и его очередной передачи КТГ, как описано выше. Все расчеты были остановлены, считалочка закончилась на Народном Банке (кредиторе) и КГП Энергосбережение (должнике). Голить, то есть, быть козлом отпущения, выбрали, как всегда впрочем, самого непричастного – КГП Энергосбережение. Его назвали основной причиной кредитного дефолта АПК, так как КГП, выступившее номинальным лицом Акимата при расчетах, не исполнило своих обязательств перед АПК по возврату полученного в 2002 году займа. КТГ, получившее АПК по договору цессии, бросилось в КГП Энергосбережение со словами героя Брундукова: "Гони рубль, родственник! Мне Афоня рубль должен был!". КГП Энергосбережение денег не вернуло (откуда они у них?), его спешно признали банкротом и возбудили конкурсное производство. "Я тебе отдам половину, потом, может быть…" – вяло всплывала эта фраза из известного советского кинофильма во время судебных слушаний.



Таким образом, сложилось устойчивое впечатление, что все эти годы АПК ожидала, пока ей отдадут долг, получила на этой почве невроз, работать не могла, и была полностью парализована. Понимаешь, что так оно, скорее всего, и было, когда видишь результаты ее деятельности – чистую прибыль за период с 1996 по 2005 годы, показанную на графике ниже.



Так или иначе, КТГ погасила долги АПК перед Народным Банком и игра в "горячую картошку" с АПК закончилась. Теперь менеджерам ФНБ придется решать очень непростую задачу – реанимировать предприятие, жизненно важное, но не жизнеспособное. Осложнена это задача максимально, так как решена должна быть при самых неблагоприятных условиях и ограничениях – кризис привел к дефициту денежных средств как собственных, так и заемных, а на потребителей бремя инвестиций не переложишь даже частично – не потянут, да и несправедливо. Так, наверное, выглядит "пятый угол".

Человек с большой буквы Ха

Эта глава повествования будет самой короткой, поскольку посвящена дирижеру всей этой финансово-правовой какофонии. О нем всем и все уже давно известно как в Казахстане, так и на новой родине. Но если Швейцария готова все простить своему новоиспеченному гражданину за большие деньги, то народ нашей страны за эти деньги, готов его растерзать, потому что, понятно, речь об одних и тех же деньгах, казахстанских.

Абсолютно очевидно, что господин Храпунов, который по хронологии событий, функционалу (Министр энергетики), географии (Аким г. Алматы) и просто по определению, как представитель исполнительной власти, не мог не участвовать в переделе государственной собственности, особенно энергетического комплекса города и страны. Однако покинув Казахстан, у него случилась амнезия. Он, продолжая работать над имиджем законопослушного гражданина новой родины, стал открещиваться не только от сделок с городской инфраструктурой Алматы, но и от АПК. То ли забыл Акимом какого города был, то ли какое министерство возглавлял, то ли – и то, и другое.

Интервью его за рубежом так и пестрят заявлениями о том, как он неусыпно радел за энергетику и прочие богатства страны. О том, что боролся с недобросовестными инвесторами АПК денно и нощно, о том, как буквально пороги всех инстанций оббил и до самого Президента дошел, чтобы АПК спасти, да челобитную не по форме подал и был сослан в Сибирь, читай – ВКО, чтобы пыл остудить.

Обида, видимо, не прошла – выложил зарубежным СМИ и Тимура Кулибаева, и Нурсултана Абишевича, мол, надавили, забрали последнее и отстранили, изверги. Популярная сегодня тема в Вене, Лондоне, а теперь и в Женеве. "А судьи кто?" Забыл только сообщить о том, как сам в течение нескольких лет управлял АПК, и о том, что из этого вышло, вернее, куда зашло. Дали зверя завалить, но не дали тушу разделать – охота, считай, не состоялась, если в швейцарские франки результат переводить. Энергетика Алматы была портфельной инвестицией бывшего Министра и Акима, продажа которой должна была профинансировать, как минимум, расширение ювелирного бизнеса его семьи, а оказалось, что не все в Казахстане понимают его тягу к красоте и роскоши.

Именно в период, когда Храпунов управлял АПК, убытки предприятия побили все рекорды предыдущих и последующих лет. Показательным стал 2003 год – минус 5,3 млрд. тенге! Почему? Потому что тарифы поднимать не хотел и не мог, так как еще вчера сам кричал о необходимости защитить казахстанский народ от Трактебель, требующей их повышения. Деньги города вкладывать тоже не мог, здесь уже по другой причине – жалко было, они в его семейном бюджете в строке "непредвиденные" числились. Так и выжимал последнее из АПК, пока тот по швам от старости трещал. И сейчас, сидя за чашечкой чая в женевском кафе, Храпунов продолжает утверждать, что "в Алматы сети были в довольно сносном состоянии". Скорее всего, он их никогда не видел, к тому же ничего не понимает ни в энергетике, ни в управлении. Просто беспардонно лжет? Не вызывает сомнения.

Принцип пребывания у власти в Казахстане очень простой – сначала рвать здесь, а потом рвать отсюда. И Храпунов здесь не исключение. Однако чувствуется, что ушел неудовлетворенным – мало взял. А теперь, как в притчах Соломона, "едят хлеб беззакония и пьют вино хищения", сквозь чавканье рассказывая о своем "героическом" прошлом.