Талгат Ибраев

Итак, судебный процесс по рассмотрению дела Ержана Утембаева подошел к своему завершению. В минувшую пятницу состоялись заключительные действия сторон – оглашение обвинительного заключения прокуратуры и последнего слова подсудимого.
– Действия Утембаева надлежит квалифицировать как пособничество в совершении убийства группой лиц по найму. Отягчающих обстоятельств сторона обвинения не находит. Прошу назначить Утембаеву наказание в виде 15 лет лишения свободы с конфискацией имущества с отбыванием в колонии строгого режима, – так закончил свое выступление представитель гособвинения Галымжан Тлеубаев.
В свою очередь, подсудимый Ержан Утембаев признал свою роль в организации тройного убийства, однако продолжал настаивать на чрезмерной строгости и вынесенному ему наказания:
– То, что мои действия послужили поводом к этим событиям, это я признаю. Да, какой-то срок я заслужил, но явно не в этой форме и не в таких сроках…
Однако судья Аскарбек Беимбетов рассудил иначе, назначив Ержану Утембаеву окончательное наказание в виде лишения свободы сроком на 13 лет. Однако, касаться нюансов уголовно-процессуального кодекса и исследованных в ходе заседания доказательств, по которым судья определил меру наказания, мы сейчас не будем, а рассмотрим некоторые иные детали сопровождающие этот процесс.
Если говорить о самом ходе прошедших в течении второй половины января судебных слушаний, то нельзя будет не отметить их хорошую организацию. Ведь если учесть, что изначально процесс должен был проходить в Талдыкоргане, где десятого января состоялось предварительное слушание по делу осужденного за убийство Алтынбека Сарсенбаева экс-руководителя аппарата сената РК Ержана Утембаева, то оперативный перенос слушаний в Каскелен вполне мог создать некоторые технические неудобства. О переносе, напомню, настояла потерпевшая сторона. И к моменту начала процесса зал суда был подготовлен на все сто процентов. Непосредственно в зале заседания постоянно находилось порядка примерно 40 человек, причем у каждого участника было комфортабельно оборудованное рабочее место, снабженное всеми необходимыми техническими функциями. Для прессы (а на процессе присутствовало порядка 50 журналистов и наблюдателей) был выделен отдельный зал с видеотрансляцией. В самом пресс-центре бесперебойно работал WI-FI, а также была оборудована подстанция из нескольких компьютеров и оргтехники.
Таким образом, с первого дня начала процесса было видно стремление государственных органов провести его максимально открыто, корректно, с соблюдением всех необходимых норм и правил, и всячески способствовать установлению истины. Примерно аналогичную позицию заняли большинство аккредитованных на процессе журналистов, внимательно следящих за ходом прений и старающихся объективно информировать обо всем, что происходило в эти дни в зале заседаний. И вот благодаря столь подробному освещению и тщательной фиксации практически каждого озвученного выступления и реплики, буквально с самого начала процесса невольно стала бросаться в глаза несколько странная позиция тех, кто, казалось бы, в первую очередь должен был быть заинтересован в объективном, беспристрастном и вдумчивом рассмотрении материалов дела. Речь идет о той части представителей потерпевших, которые не только не помогали другим участникам суда в их нелегкой работе, но зачастую предпринимали действия, изрядно смахивающие на искусственное затягивание процесса, а то и вовсе попыток его срыва.
Судите сами. Если обратиться к сухой хронологии, то практически первым ходатайством, которое озвучили родственники покойного Алтынбека Сарсенбаева в лице его брата Рысбека и его супруги Маржан Аспандияровой (которая, по совместительству является активистом нескольких "оппозиционных" организаций), стало требование отвода судьи Берикжана Байжунусова в связи с тем, что он является… дальним родственником первой жены Рысбека Сарсенбаева. Не знаю уж как могла повлиять на объективность процесса столь отдаленная степень родства, но, тем не менее, потерпевшей стороне пошли навстречу. Хотя были абсолютно не обязаны это делать, ведь статья 90 Уголовно-процессуального Кодекса гласит о том, что "опосредственное дальнее родство не подпадает под обстоятельства прямой или косвенной заинтересованности судьи". И тем не менее, в целях "исключения в будущем любых сомнений в справедливом и объективном судебном разбирательстве было решено передать дела другому судье, и в тот же день получивший назначение Аскарбек Беимбетов приступил к изучению материалов уголовного дела.
Казалось бы, все противоречия (пусть даже такого микроскопического размера) благополучно разрешены и уже ничто не может помешать нормальному ходу суда. Но нет – следующий демарш (а по-другому происходящее было назвать трудно) произошел сразу же после начала первого же заседания в Каскелене, 22 января. В своем очередном ходатайстве было заявлено о необходимости переноса судебного разбирательства. На этот раз в связи со сменой адвокатов представляющих интересы потерпевшей стороны. В последний момент, а точнее за сутки до начала заседания, почему-то было решено отказаться от услуг таких опытных юристов как Искандер Алимбаев и Данияр Канафин, а на их место приглашена адвокат из коллегии Восточно-Казахстанской области Гульнар Жуаспаева. Почему это произошло, так и осталось неясным, но, тем не менее, в связи с необходимостью ознакомления с материалами дела вновь назначенных защитников заседание все же было решено перенести. Заодно в зале суда прозвучало еще одно крайне любопытное ходатайство, озвученное представителем потерпевших Тулегеном Жукеевым и которое сводилось к требованию… освободить Ержана Утембаева прямо в зале суда.
Это уже выглядело не только перебором по всем пунктам, но и смахивало на определенную провокацию: мол, видите, человек страдал столько лет по вине бездарного правосудия, а истинные виновники преступления гуляют на свободе. Кроме того, никакой речи о невиновности Утембаева не шло в принципе. Его вина была достаточно убедительно доказана, и оставалось лишь прояснить степень его непосредственного участия в убийстве. Поэтому, на этот раз в требовании представителей потерпевших было отказано, что как выяснилось позже, вызывало у них достаточно сильное раздражение, проявившееся уже в ходе последующих дней работы.
Заседание возобновилось 27 января. И вновь звучит очередное ходатайство. На этот раз о передаче дела в военный суд города Алматы. По мнению его авторов (а это были все те же представители потерпевшей стороны) межрайонный суд по уголовным делам Алматинской области не вправе вести заседание потому что, это уголовное дело подсудно лишь военному суду. Кроме того, адвокат Гульнара Жуаспаева заявила ходатайство об извещении и привлечении свидетелей, в настоящее время находящихся за пределами страны (и в частности, Алексея Кекшаева). Ну и в довершении всего было объявлено о том, что сторона потерпевших не успела ознакомиться с несколькими томами уголовного дела. О неподготовленности некоторых участников процесса (как явной, так и мнимой) мы поговорим чуть позже, а пока лишь констатируем, что требование о смене суда также было лишено оснований. И кстати, в ходе предварительных слушаний, проведенных 10 января, никаких возражений о том, чтобы дело рассматривалось межрайонным судом Алматинской области, у заявителей не было. Почему оно появилось позже, так же осталось невыясненным.
В общем, несмотря на столь явное, хотя и малопонятное противодействие стороны потерпевших, судебный процесс все же начался. И благодаря стараниям судьи Беимбетова, упорно велся в том направлении, в котором это требовали каноны юриспруденции. То есть, шли все необходимые процедуры опроса свидетелей и непосредственных участников тех трагических событий 2006 года. Все дни работы достаточно скрупулезно были освещены республиканскими СМИ, поэтому подробно пересказывать ход заседания сейчас, думаю, нет никакой необходимости. Вкратце лишь отмечу, что непосредственный организатор тройного убийства, в настоящее время осужденный на пожизненное заключение Рустам Ибрагимов детально рассказал о роли истинных заказчиков убийства – Рахата Алиева и Альнура Мусаева, а так же обо всех этапах подготовки и осуществления преступления. Были озвучены и детали передачи оружия, все переговоры, которые организатор вел со своими нанимателями (не только с Алиевым и Мусаевым, но и с Утембаевым), а так же жуткие подробности осуществления казни Сарсенбаева и двух его помощников.
– Мы с ребятами выехали, остановили автомашину Сарсенбаева. Я точно помню, он сидел на заднем сиденье, рядом помощник был. За рулем был Журавлев. Я позвонил Мусаеву и сообщил, что их трое. Он сказал: "Делай троих", – рассказывал в ходе допроса Ибрагимов.
Так же, Ибрагимов подтвердил, что непосредственно Утембаев не требовал от него каких-то крайних мер в отношении Сарсенбаева и ограничивался лишь заказом на избиение.
Это подтвердил и сам Утембаев, который в очередной раз заявил суду:
– Я признаю, что я действительно попросил Ибрагимова дать по морде Сарсенбаеву в связи с какими-то воспоминаниями…
Затем прошли обстоятельные заслушивания показаний таких ключевых участников преступления, как Едиль Абикенов и Виталий Мирошников, которые также поведали о всех мельчайших деталях произведенного ими убийства и поделились некоторыми личными наблюдениями. В частности Мирошников вспомнил, что в период, когда они еще вели слежку за Сарсенбаевым, Ибрагимов отчитывался перед кем-то по телефону и, в частности, прозвучала фраза: "Господин генерал, людей принял, ведется наблюдение", из чего он заключил, что операцию курирует какое-то очень высокопоставленное лицо.
В свою очередь, Абикенов рассказал о своем предыдущем сотрудничестве с Альнуром Мусаевым и указал, что именно он свел его с Ибрагимовым и поручил им совместно провести операцию по устранению Сарсенбаева.
Ну а Ержан Утембаев, в ходе ответов на задаваемые ему вопросы подтвердил, что впоследствии взял на себя основной заказ в убийстве, хотя никакого физического давления со стороны следствия на него не оказывалось:
– В какой-то момент мне мысль пришла, что надо все взять на себя. Что к этому подтолкнуло, сказать трудно…
Так же у суда не осталось никаких сомнений и в том, что даже после осуществления убийства Сарсенбаева и его людей, Утембаев все равно продолжал контактировать с Ибрагимовым и в частности, выслушал от него версию почему все закончилось столь кроваво:
– "Ребята перестарались" – сообщил Утембаеву организатор убийства во время встречи в ресторане, после чего, по словам Ибрагимова, Утембаев прервал этот разговор.
Короче говоря, шаг за шагом суд продолжал восстанавливать картину происходящего в те февральские дни 2006 года. И на этом фоне резким диссонансом прозвучало заявление… об отводе судьи Беимбетова, озвученное все той же стороной потерпевших буквально сразу после опроса ключевых свидетелей. Зачем и по каким причинам? А это тоже осталось невыясненным.
Зато чуть позже Маржан Аспандиярова огласила новое ходатайство с требованием пригласить в суд в качестве свидетелей посла Казахстана в Литве Бауржана Мухамеджанова, который в прошлом возглавлял МВД, а также действующего главу министерства Калмуханбета Касымова, который в то время был первым вице-министром. Подумав еще какое-то время, Аспандиярова дополнила список главой финполиции Рашидом Тусупбековым, который в 2006 году был генеральным прокурором страны.
– У нас к нему, и к Мухамеджанову, и к Касымову очень много вопросов, – сказала Аспандиярова.
Это вызвало искреннее недоумение у суда, который отклонил эти требования как необоснованные.
– Данные лица уже давали исчерпывающие показания по данному делу, и они есть в деле, – подчеркнул судья Беимбетов
Так же было отклонено требование заново изучить все имеющиеся в деле доказательства и другие всевозможные факты, не имеющие прямого отношения к делу.
В свою очередь, представитель гособвинения Галымжан Тлеубаев предложил ограничиться лишь теми доказательствами, которые уже были исследованы, что было поддержано адвокатом Ержана Утембаева Анжеликой Ажигуловой и самим Утембаевым, заявившим, что исследование остальных документов не представляет для него никакого интереса. В итоге, суд постановил ограничиться исследованием тех доказательств, которые имеют отношение к рассматриваемому делу, что в очередной раз вызвало крайне нервозную реакцию Аспандияровой и некоторых других представителей стороны потерпевших.
Вообще, журналистские камеры и диктофоны бесстрастно фиксировали крайне странное и зачастую лишенное всякой логики поведение Маржан Аспандияровой, Рысбека Сарсенбаева и Тулегена Жукеева в течении практически всего хода процесса. Оскорбительные выкрики в адрес подсудимых, сумбурные выступления, смыл которых трудно было понять. Другим участникам процесса приходилось по нескольку раз уточнять, что именно потерпевшие имели в виду. Все это стало неотъемлемой частью практически каждого заседания, изрядно затрудняя работу суда.
Да и странные реплики, вроде озвученной Тулегеном Жукеевым фразы: "Мы не жаждем крови", подкрепленное все теми же требованиями вызова очередных не относящихся к делу свидетелей из числа высокопоставленных государственных служащих, все это наводило мысль о то, что некоторые участники процесса заинтересованы не столько в его успешном завершении, сколько в бесконечном затягивании и привлечении внимания к своим собственным персонам и попыткам дискредитировать властные структуры страны. С другой стороны, не оставалось без внимания и их крайне негативное отношение к самому суду и всем государственным органам, периодически озвучиваемому после очередных заседаний:
– Тут нет никакого торжества справедливости. Я и в будущем не жду этого от Генпрокуратуры и Верховного суда, – утверждал журналистам Рысбек Сарсенбаев.
– Ну а как же участие ФБР США в последнем расследовании? – в свою очередь, удивлялись представители СМИ, лицезревшие прямо противоположную картину в суде и видевшие, как тщательно суд пытается установить истину.
– Это ни о чем не говорит. Американцы просто идут на поводу наших властей, конечно, имея при этом свои интересы.
В общем, становилось понятно, что конструктивного диалога с некоторыми представителями потерпевшей стороны так и не получится. А их участие сводилось либо к открытому саботированию деятельности суда, либо к попыткам увода в сторону от основной темы. Мало того, действия этих лиц вызвали откровенное недоумение у самого Ержана Утембаева (хотя, кому как не ему, казалось бы, будет выгодно затянуть слушание своего дела). В частности, Утембаев открыто заявил о том, что противоположная сторона специально затягивает судебное заседание, и их действия фактически играют на руку только самим Рахату Алиеву и Альнуру Мусаеву. Это заявление прозвучало достаточно резко, и ответная реплика Рысбека Сарсенбаева о том, что это не так, и они, дескать, всего лишь пытаются установить истину, по мнению многих наблюдателей, выглядела неубедительно.
Что служило истинной мотивацией подобных действий, доподлинно неизвестно. Может привычка к безудержному оппонированию всего и вся, укоренившаяся в процессе предыдущих лет жизни, а может какие-то глубинные мотивы, пока еще неизвестные широкой общественности. Но в любом случае, судебный процесс все же благополучно завершен, и в деле Утембаева, как уже говорилось выше, поставлена жирная точка. А вот в грядущих судебных делах по факту участия в тройном убийстве Рахата Алиева и Альнура Мусаева, все еще впереди. И очень хочется, чтобы и эти дела были рассмотрены так же тщательно, скрупулезно и беспристрастно, как дело Утембаева. Без всяческого давления со стороны и откровенных попыток сорвать нормальный ход процесса.