Людмила ВАРШАВСКАЯ, "Казахстанская правда", 14 ноября

Вместе с 75-летием Государственного академического русского театра драмы имени М. Ю. Лермонтова одна из ведущих его актрис, лауреат Государственной премии Ирина Лебсак отмечает 20-летие своей работы в нем. Работы серьезной и увлеченной. Тут энергичная Василиса Карповна в горьковском "На дне", нежная Офелия, без ума влюбленная Лидочка в "Свадьбе Кречинского", трагическая Эсмеральда в "Соборе Парижской Богоматери", жертвенная Саша Негина в "Талантах и поклонниках" и многие другие героини, сыграть которых удается далеко не каждой актрисе. Но безусловная одаренность Ирины, ее трудоспособность и преданность искусству дают результат: она всегда востребована, и роли к ней идут одна интересней другой.

- Какие моменты жизни в театре больше всего вам приносят удовольствие?

- Радость приносит все: полученная роль, репетиции, выход на сцену, аплодисменты, объективная оценка твоего труда.

- Ролей много, и каждая требует особого внимания!

- Конечно. Недаром артисты говорят, что роли как дети. У каждой свой нрав, своя жизнь, и к каждой нужен свой подход. Раньше было ведь как? "Ой, дали роль, еще роль! Еще и еще - много ролей!" И - счастье несказанное! А вот замечательный режиссер Азербайжан Мамбетов, когда ставил у нас "Дядю Ваню", сказал как-то: "Дети мои, ролей сыграть можно много, а образов создать единицы". Не могу утверждать, что я тогда уже уразумела это, но подумала: "Боже мой, как это точно!"

Вообще встреча с Азербайжаном Мадиевичем - это подарок судьбы. Тем более что связана она была с классикой, с моим любимым Чеховым, в работе над которым я получила очень важный урок. Раньше я не понимала, как это читать между строк. Чехова особенно. Люблю его, а не понимаю, что значит "между строк". И вдруг на какой-то из репетиций откровение пришло. Гениальность, оказывается, не в том, что написано, а в том, что с этим написанным сообразовывается. Оснащенность подтекстами и ассоциациями являет стойкость идей, игру мысли и фантазии, многозначительность, простор для размышлений и догадок. Одну и ту же фразу, пусть самую короткую "Ну пошли!" можно трактовать по-разному. И эта многослойность, эта глубина - настоящий восторг. Во многом благодаря этому поставленный Мамбетовым "Дядя Ваня" идет у нас уже 12 лет. Наверное, если бы спектакль был плохо скроен и ненадежно сшит, он бы такой срок не выдержал.

- А сам процесс работы был интересен?

- Очень! Азербайжан Мадиевич давал нам полную свободу действий. Мы готовили и показывали ему разные варианты, выступая как бы соучастниками постановки. Это держит в напряжении, когда ты только и думаешь, а о чем это я играю? И однажды выдается ответ: какую роль ни возьми, главная составная ее - любовь. Любовь во всех ее проявлениях. Любовь мужчины и женщины, любовь к Родине и близким, к оперетте и рок-музыке, к собственной профессии и тому подобное. Все, что мы играем (даже если это роль злодея), мы играем о любви. Вот и моя Елена Андреевна, эта мятущаяся, не находящая себе места женщина, мечтает о том, о чем Чехов говорит во всех своих произведениях. А именно - о любви. Мне безумно нравится эта роль.

- Роль, которую играли великие актрисы как прошлого, так и нашего времени. Не страшно было браться за нее?

- Работая над этим спектаклем, мы старались ничего не смотреть из того, что было создано до нас. Не то, чтобы боялись, что увиденное будет над нами довлеть. Нет, мы просто шли своим путем. И лишь когда постановка была завершена, мы посмотрели все, что было снято по этой пьесе, и пришли к мнению - сколько режиссеров, сколько актеров, столько и вариантов.

- Ты говоришь, что все роли замешаны на любви. Но ведь, играя на сцене, ей нужно придавать ту или иную форму. Где брать "стройматериал"?

- Мне кажется, у каждого актера в душе есть большая-пребольшая емкость. Если из своих жизненных наблюдений отбирать и складывать в нее позитивную часть, то это и будет тот самый "стройматериал". Приведу пример. На третий год работы в театре меня распределили на роль Маргариты в спектакле "Мастер и Маргарита", который ставил режиссер Владимир Кузенков. Работа шла трудно, несмотря на то что булгаковский роман был и остается одной из моих самых любимых книг. Маргарита от меня ускользала, образ не складывался. Почему? Сейчас по прошествии лет я вижу причину в том, что эта роль пришла ко мне слишком рано. Необходим был жизненный опыт. И вот 14 лет спустя, в 2004 году, судьба вновь возвратила меня к Булгакову. Но не к его фантасмагорической и авантюрной Маргарите, а к Елене Сергеевне, послужившей ее прототипом.

- Речь идет о спектакле "Сети дьявола", поставленном Андриасяном.

- Совершенно верно. Елена Сергеевна - последняя жена Булгакова. Ну Булгаков - это такая большая планета! Я многое уже знала о нем, читала его произведения. На нашей сцене, кроме "Мастера и Маргариты", шла его "Кабала святош" о жизни Мольера. Но тут, в пьесе Дулата Исабекова, я соприкоснулась не с его творчеством, а с его жизнью - его личными отношениями, отношениями с властью и самим вождем, с необходимостью отстоять свои принципы и сохранить душу в то жуткое, поистине дьявольское время. Что могло спасти в тот момент затравленного системой автора "Белой гвардии", "Бега", "Дней Турбиных", "Зойкиной квартиры" и еще не созданного романа "Мастер и Маргарита"? Только решение работать, творить во что бы то ни стало и только любовь - беспредельная, предписанная судьбой, всепонимающая, заботливая и преданнейшая. Пытаясь передать именно такое небывалое чувство, я хотела, чтобы в этой роли проступили черты той Маргариты, которую Булгаков потом изобразит. Хочется думать, что это получилось.

- То есть, сыграв Елену Сергеевну, ты как бы взяла реванш?

- Можно сказать, так. К ней у меня больших претензий нет.

- А к кому-то есть?

- Например, к Клее в "Эзопе". Это очень сложный и очень интересный, на мой взгляд, спектакль. Перед премьерой, когда закончились репетиции, я буквально рыдала. Рыдала, потому что мне казалось: роль провалена. Я не могу сказать, что Клею сделала до конца, несмотря на то что постановка эта титулованная (пятеро создателей спектакля, в том числе и я, удостоены Государственной премии РК). Вообще внутренняя работа над любой ролью не заканчивается никогда. На сцене нужно очень критично относиться к себе. Ведь если ты сомневаешься, значит, ищешь истину.

- А какие роли даются легче и почему?

- Я наигралась розовых, лирических героинь, когда была молоденькая, и душа просила чего-то такого, где можно показать не только умение "крутить 32 фуэте", а быть совсем другой. И вот - роль Констанции в комедии "Забавный случай". Я понимала, что здесь мне надо измениться абсолютно. Рубен Суренович пошел на это, и мы добились рождения очень странного образа со странным голосом, странной внешностью, странной пластикой, но с типичным женским поведением. И сразу все оживилось, заиграло, обрело тот самый гротесковый блеск, которым отличаются остроумные, восходящие к комедии масок творения Карло Гольдони.

- Ты постоянно стараешься себя развивать. А то, что ты оканчивала филфак, тебе как-то помогает?

- Филфак я расцениваю как богатейший литературный багаж, который удалось приобрести, учась в пединституте. Полученные знания автоматически были зачтены, когда я пришла в театральный институт, и это высвободило мне время для постижения специальных дисциплин. Я занималась только актерским мастерством - сцендвижением, вокалом, танцами. Однако вместе с пединститутом учеба у меня заняла восемь лет, и в театр я пришла уже в двадцать четыре. Это поздно. Но все равно я наиграла хороший репертуар. Успела вскочить в последний вагон.

- Но у тебя было много совсем юных героинь.

- Может, это потому, что я выглядела, как девчонка, и в 37 лет играла Эсмеральду, которой семнадцать. Очень любила я свою роль в "Иванове" - Анну Петровну, она же Сарра. Это жена Николая Алексеевича Иванова, скромная, светлая женщина, тихо угасающая на глазах у всех не столько, я считаю, от болезни, сколько от недостатка любви и внимания со стороны обожаемого ею мужа. С огромным удовольствием играю я и Жасант в спектакле "Мужской род, единственное число". Это эпизодическая роль горничной, и Рубен Суренович дал возможность похулиганить в ней, что я делаю с огромным удовольствием.

- Что тебе больше нравится - спектакли лирические, возвышенно-романтические, драма, трагедия?

- Я хотела бы играть все, потому что постоянно пребывать в одном каком-то жанре неинтересно.

- На партнеров везет?

- Не может не везти, и вот почему. У меня в спектакле "На дне" роль Василисы Карповны. В принципе, она небольшая, и я в промежутках сижу за кулисами и наблюдаю за игрой моих партнеров. Какие у нас потрясающие артисты! Вроде бы я с ними играю и в других постановках, встречаюсь каждый день в театре, но, не поверите, лишь только здесь, прослеживая движение за движением, интонацию за интонацией, я вдруг увидела, насколько они талантливы!

- Выходит, что время от времени нужно смотреть друг друга!

- Мало того, надо говорить коллегам, сколь талантливы они! Ну а что касается состава труппы, то нам не хватает молодежи. Генофонд театра должен пополняться.

- Стихи любишь?

- Люблю. На публике, правда, не читаю. Но для себя каждый раз вновь и вновь открываю Пушкина. Просто потрясающе! И дочери своей я с малых лет читала Пушкина. Люблю классику - Чехова, Толстого, Салтыкова-Щедрина, Цветаеву, Мережковского. Недавно перечитывала "Анну Каренину" - для души. Перечитала и еще раз убедилась: если хочешь развиваться, обращайся как можно чаще к классике! Так всегда велось и ведется в нашей семье - семье педагогов, строителей и медиков.

- А к театру кто-то имел отношение?

- Нет. Правда, выяснилось, что бабушка участвовала в самодеятельности. Но каждый член нашей семьи очень артистичен. Просто по жизни. И мама мне всегда говорила: "Никак не могу понять, откуда в тебе, выросшей в глухой провинции, появилось это желание стать артисткой?"

- И откуда?

- Я тоже не знаю. Вбила себе в голову - либо ты артистка, либо продавщица молока. Мол, если уж я не буду артисткой, то молоком торговать стану точно.