Дмитрий Бавырин, vz.ru, 14 марта

Новость о съемках фильма "Брат-3" породила народную петицию с требованием защитить память Сергея Бодрова и Алексея Балабанова. Однако этот конфликт касается не только любимого актера и великого режиссера, но и образа главного героя – Данилы Багрова, ставшего частью национальной культуры и русской героики. Идея его "воскресить" почти оскорбительна, а потому требует ответа.
Полтора года назад в народной соцсети "Вконтакте" выбирали "национального супергероя" из выдуманных людей. В итоге Данила Багров опять всех победил, набрав голосов втрое больше, чем Илья Муромец. Деньги на памятник "национальному супергерою" начали собирать еще раньше и теперь грозят установить на Красной Пресне.
Удивляться тут нечему: "Брат" – главный фильм девяностых и лучший фильм про девяностые (также имеется "Окраина", но это для синефилов). Про Родину-мать, вдруг ставшую злой мачехой. Про уродов и людей в плохих для всех обстоятельствах. Про русский рок как то единственное, что сшивало человеческое пространство огромной страны. И про русского антигероя, признанного русскими супергероем. А больше в девяностых ничего хорошего не было. Вообще.
Когда умрут немногочисленные выгодополучатели и последние соучастники, останутся только столбики цифр – именно по ним обычно познается история новейшего времени. Эти цифры сухи, но в то же время красноречивы: все то хорошее, что могло падать – падало (например, уровень жизни), все-то плохое, что могло расти – росло (например, уровень преступности). Даже искусство, во времена вседозволенности обычно процветающее, намертво застряло в направлении китч – чем-то очевидно уродливом и отталкивающем, но имеющем спрос, как малиновые пиджаки или памятники работы Церетели.
Таков и музыкант Стас Барецкий. Он зарабатывает себе хлеб и славу тем, что эксплуатирует образы "лихих девяностых", и на выходе получается что-то вроде китча в квадрате. Гротескная пародия, с трудом отличимая от оригинала и отказывающаяся считать себя пародией. Браток с распальцовкой и с песней "Что вижу, то и тру", про которого никогда нельзя точно сказать – он это все серьезно или все-таки нет.
Говоря, что приступает к съемкам "Брата-3", где будут "шутки, убийства, стрельба, эротика" (то есть главные теги девяностых), Барецкий, возможно, просто троллит. По крайней мере, представить в главной роли человека, более известного как "Руки-базуки", трудно даже в рамках пародии. Но объявление Барецкого вызвало самый настоящий народный протест со сбором подписей под петицией и "фейспалм" от министра культуры лично. Теперь его троллинг – часть нашей реальности.
Продюсер Сельянов, от фамилии которого неотделимо творчество режиссера Балабанова, по-своему прав, говоря, что "обсуждать инициативу какого-то придурка просто недостойно".
Но, во-первых, от покушения на бренд народного героя людей действительно проняло: многие помнят, что никто не остановил вовремя авторов нового "Служебного романа", покадровой пересъемки "Кавказской пленницы" и идеи раскрасить Штирлица.
И, во-вторых, в эту игру могут играть двое. Можно представить, что Барецкий настроен почти серьезно. И столь же серьезно объяснить ему, почему снимать "Брат-3" нельзя и даже кощунственно вне зависимости от того, кто там занят в главной роли и откуда у него руки растут.
Потому что Данила Багров – единственный народный герой эпохи, в которой не было вообще ничего хорошего. Прежде подобных людей рисовали на иконах. А в девяностые они были востребованы как каратели.
Персонаж с таким именем в США – друг Человека-паука и тоже любимец публики – схож с Данилой Багровым в солдатской профессии, в методах и в чувстве справедливости, но мстит в основном за себя – за свою убитую семью. Багров, также ставя семейные узы на первое место, мстит за целое поколение в первом фильме и за целую страну во втором. "Так что кирдык теперь вашей Америке".
Если бы не натовские бомбардировки Югославии, вышедший через год после них "Брат-2" не попал бы в народный нерв столь же точно, как "Брат-1" в свое время. Но внутри поколения MTV, почти не заставшего СССР и не имеющего возможности сравнить его с РФ, вдруг что-то сломалось. И вчерашние школьники внезапно сделали то, что их отцы сделать не решались и что в девяностых считалось дикостью – закидали посольство в США пузырями с краской. Вендетта Багрова в Чикаго на этом фоне зашла на "ура!".
За Севастополь, кстати, тоже потом ответили. А год спустя Государственное агентство Украины по вопросам кино запретило "Брат-2" на вверенной ему территории из-за "унизительных для украинцев сцен". Так народный герой окончательно оформился как наш и только наш – русский. Родственнички с южного хутора больше не примазываются.
В связи со всем этим (с украинской обидой и с постулированием понятия "русский") среди либеральной интеллигенции "Брат-2" часто поругивают за то, что он "отравил первое свободное поколение вирусом имперского шовинизма". Но с этими людьми пути народа и страны уже разошлись – кто-то стал частью "глобального мира", кто-то доживает в невостребованности, однако образ истинно народных героев их больше не касается и не им таких героев судить.
А от тех, кто в шутку или всерьез претендует на то, чтобы продолжить путь героя, требуется только одно – не ворошить его могилу. Потому что этот герой слишком важен для как минимум одного поколения. И потому что неприемлем как герой для другого – нового.
Проблема даже не в том, что Барецкий или кто угодно еще может как-то запачкать светлую память о Багрове (в девяностых, повторимся, вообще не было света). Проблема в том, что этот герой – то единственное, что связывало два довольно разных фильма – действительно умер и не подлежит воскрешению. Для него просто нет роли в современной стране – такой, чтобы не превратиться в комикс.
Что делал бы Данила Багров сегодня? Проникал зеленым человечком в Крым, зачищал сирийскую деревню от ИГИЛ*, расстреливал коррумпированных чиновников?
Такое вряд ли оценили бы даже поклонники первого, второго и третьего. Тут чувствуется фальшь, а сила, как известно, в правде.
Насколько существенно новые времена отличаются от непроглядных девяностых в лучшую сторону – вопрос вкуса. Но факты в том, что самосуд перестал быть единственным выходом, став общественно опасным преступлением. А принцип физического выживания, диктуемый временем Багрова, сменился выживанием экономическим – вместо того, чтобы лить кровь на пути к мечте, люди на мечту зарабатывают не всегда честным, но почти всегда скучным образом. Если они вдруг герои, то герои капиталистического труда.
Данила Багров – герой совсем другой эпохи, проклятой и в частностях позабытой. В нашей он стал бы массовым убийцей, обычным мещанином или пародией на самого себя. Не говоря уже о том, что за крылатую фразу в трамвае Балабанову в лучшем случае пришлось бы пройти по статье 282, а в худшем – извиняться перед Рамзаном Ахматовичем.
Если же выдумывать под Багрова искусственный мир – без статьи 282, хипстеров, политкорректности и казенного патриотизма – это стало бы сменой жанра, а значит и героя. "Брат" и "Брат-2" были правдивы даже тогда, когда показывали неправдоподобные вещи. Иначе нельзя, если сила в правде.
А правда в том, что мертв актер Сергей Бодров – и мертв персонаж Данила Багров как непригодный герой для нашего времени. Но их могилы действительно почитаемы. Не ворошите их.

* Организация, в отношении которой судом принято вступившее в законную силу решение о ликвидации или запрете деятельности по основаниям, предусмотренным ФЗ "О противодействии экстремистской деятельности"