Жанузак КАСЫМБАЕВ, доктор исторических наук
"Казахстанская правда", 19 сентября

Со времени гибели Кенесары прошло почти 155 лет, но до сих пор не утихают споры о месте и обстоятельствах казни мятежного хана. Большинство исследователей до недавнего времени были убеждены в том, что он погребен на месте, где произошла последняя его битва. Это и послужило причиной проведения в 1992 году археологических раскопок в районе Майтобе - Кеклик-Сенгир. Работы, осуществленные по инициативе Института истории и этнологии им. Ш. Уалиханова, закончились безрезультатно. Кто знает, удастся ли вообще когда-нибудь найти останки великого хана, который был похоронен вместе с 19 султанами, если к тому же все они были обезглавлены?

И все-таки кое-что об обстоятельствах гибели Кенесары нам известно. Сразу после пленения казахские султаны вместе со своим ханом попали в одну из ставок Ормон-хана. Потом Кене еще живым передали в руки манапа Жантая. Документально подтвержден факт, что несколько дней его держали закованным в цепи. Мы знаем также, что высокородного пленника таскали в железной клетке по аулам, подвергали нечеловеческим мучениям. Это подтверждают многие исследователи.

Сначала казнили рядовых султанов, которых "живыми варили в котле". Подробности тех событий сообщал султан Камбар Асланов сотнику Нюхалову. Он говорил о "совершенном поражении" Кенесары и удостоверял: "Это известие мое справедливо". Письмо было написано Аслановым собственноручно, и к нему приложена тамга. Обращался к этой теме и Ш. Уалиханов, которого трудно заподозрить в симпатиях к Кенесары, хотя, как правнук Абылая, он приходился родственником не только хану Кене, но и многим другим султанам, окончившим жизнь на плахе в горах Тянь-Шаня. Однако именно Ш. Уалиханов одним из первых охарактеризовал Кенесары "мятежником, бесчинствовавшим в степи".

Как говорилось выше, Кенесары попал в ставку Ормон-хана, отличавшегося, как писал М. Венюков, крутым нравом. Его ненависть к казахскому хану была такой, что он просил других родоначальников обезглавить Кенесары, не устраивая с ним встречи.

По данным киргизских историков, казнь Кенесары свершилась в ауле Жамбы. По одной версии, исполнителем был Калыгул Алибеков, по другой - Тайсара, брат погибших в бою с ханскими отрядами Ормонбека и Султанбека, по третьей - Кожобек Таштамбеков. Архивные же источники называют бия Чижима.

Страшная весть о гибели Кенесары быстро распространилась по всем казахским жузам и среднеазиатским ханствам. "Волею всевышнего бога и повелению белого царя… враг Ваш Кенисара умер…". Эта выдержка из письма Асланова явилась первым извещением для русских властей. "Кенисаринцы раздробились, разбежались во все стороны, кому куда попало", - писал султан.

Хотя казахи тщательно скрывали факт гибели Кенесары, однако вскоре вся степь заговорила о ней. Дней через пять в урочище Кара Камау с небольшим числом людей прискакал сын хана Жапар и, подтвердив известие о поражении, приказал людям незамедлительно откочевать на реку Шу, оттуда перебраться в Таласскую долину. Очевидно, Жапар еще не верил в гибель отца, братьев и их сарбазов. Еще месяц его небольшой отряд стоял в ожидании последних вестей. Не получив таковых, он скорым ходом двинулся в сторону гор Каратау за реку Шу.

Вся степь оделась в траур. Не стало Кенесары. Пройдет еще некоторое время, пока Нысамбай и другие сподвижники хана, оторвавшись от преследователей, достигнут родных степных просторов. Здесь родится песня:

Камни, рыдайте! Потухни, заря!
Рухните, гордые скалы отвесные!
Смолкни, веселая песня ручья!
Нет Кенесары, посланника неба -
Мертвый он… теперь поругание
Над трупом свершают алхеды,
Стихни, ветер свободный!
Свои песни забудьте, акыны…
Слышится плач и тишь надгробная,
Степь потеряла лучшего сына.
Так плакала двухструнная домбра Нысамбая.

О гибели хана среди кочевников впоследствии разошлось множество легенд. Одну из них записал известный исследователь ХIХ века А. Добросмыслов: "Прежде чем предать его мучительной смерти, кыргызы в течение сорока ночей клали с ним лучших красивых девушек в надежде получить от него таким путем потомков, не уступающих по дикой отваге их злейшему врагу богатырю Кенесары Касымову. Кенесары будто бы не пожелал иметь сношений ни с одной из девиц…".

Другие замечательные по духу легенды появились в печати в конце ХIХ века. Фрагменты одной из них нашли отражение в известной монографии Е. Бекмаханова. Мы предлагаем нашим читателям полный текст: "Первым вывели на казнь Кенисару. Взглянул он тогда на собравшийся народ, на далекие горы, на высокое небо, откуда лились лишь ласковые лучи веселого солнца, - взглянул кругом себя и запел песню. Долго длилась его песня средь собравшейся толпы, и словам ее она долго вникала, не имея ни сил, ни желания оторваться от властных слов, что западали в душу каждого, кто слушал их. И в песне своей вспомнил он всю свою жизнь в родных и привольных степях, в кругу родного аула, вспомнил про свои славные молодецкие подвиги, про свои разбойничьи набеги и грабежи, вспомнил про жертвы замученных или про мучения, что придумывал им он, и затосковало его сердце, заговорила в нем совесть, стала она его терзать, и пред собравшейся толпою поведал он про свои грехи, уговаривая всех стоявших перед ним не гневить Великого кудая (бога) так, как он его прогневал, чтоб не заслужили за свои грехи такой же тяжкой кары, что теперь постигла его. Кончил свою песнь. Палач приступил к делу. Привычной рукой, длинным ножом, одним взмахом руки распорол он Кенесары живот. Внутренности вывалились, и Кенесары замертво упал, испустив последнее дыхание. Враги взяли его труп и долго над ним издевались. Затем, распоров ему грудь, вынули они сердце его и с благоговением отступились от него. Сердце Кенесары было покрыто густыми волосами, а сердце такое бывает лишь только у храбрых людей".

Примерно такого же содержания притча о гибели брата хана - Наурызбая, которого все ласково называли Науаном. Его имя наряду с именами множества славных сардаров навечно осталось в памяти народной, и не случайно в момент восстания и после гибели братьев их ставили в один ряд - Кенесары - Наурызбай. Поэт-воин Нысамбай назвал свою поэму их именами.

Наурызбай был самым значительным из сподвижников хана. Их связывало не только родственное ханское происхождение, их сближало стремление вернуть народу былую независимость, которую казахи имели при Абылай-хане. Наурызбай восхищался Кенесары, его твердостью, умом, прозорливостью и не мыслил без него своей жизни. Когда битва была проиграна и Наурызбаю советовали спасти свою жизнь бегством, дескать, хану уже не поможешь, тот воскликнул: "Либо, сражаясь, спасу брата, либо погибну с ним вместе".

Сестра Кенесары, султанша Бопай, также плечом к плечу сражалась с ханом, сопровождая его во многих походах. Не хуже мужчин переносила все тяготы походной жизни, восхищаясь братом, безгранично веря в его дело. Ее нежное, чувствительное сердце подсказывало: пока не поздно, надо отговорить брата от похода на кыргызскую землю, что она и пыталась сделать.

В свою очередь хан Кене исподволь чувствовал свою вину в том, что Бопай не успела устроить свою личную жизнь. Десять лет на коне, с саблей в руках она не знала усталости, пока судьба благосклонно относилась к ней. Но время пролетело быстрее, чем она предполагала. Конца войне не было видно. Сохранились сведения, будто перед казнью Жантай Карабеков спросил у хана, есть ли у него мечта. "Да, - ответил хан, - я не успел объединить силы казахов и кыргызов для борьбы с царизмом на берегах Едила и Жайыка; ханская казна в районе Улытауских гор осталась нераскрытой; не успел выдать замуж сестру". "Ты можешь унести свои мечты в могилу", - якобы ответил жаждущий развязки манап.

Спустя полтора века после казни хана и его сподвижников нам и легко, и сложно судить о тех трагических событиях. Легко - ввиду их удаленности во времени. Сложно же потому, что любая попытка обелить одну и очернить другую сторону может повлечь за собой затемнение истины. Но и отмахиваться от правды, от того, как на самом деле эти события развивались, обострялись и затем пришли к печальному концу, мы также не должны.