Галина Годунова, Сергей Синюков, "Известия", 18 ноября

55 лет прожил под чужой фамилией бывший гвардии сержант, ветеран Великой отечественной войны 79-летний Мухамбет Имангалиев. Поначалу спасаясь от сталинских репрессий, а затем просто опасаясь раскрыть тайну своей жизни, чтобы не повредить семье. Во вторник узнику двух лагерей - советского и фашистского - вручат паспорт с настоящей фамилией. А раскрыла его фамилию собственная дочь, известный в Астрахани правозащитник.

В 1942 году Мухамбета Имангалиева призвали на фронт. В составе 133-го стрелкового полка он воевал под Сталинградом - защищал легендарный дом Павлова, затем под Харьковом. Там попал в "котел". Как командир отделения заменил погибшего на его глазах офицера. Бой был ожесточеннейшим. Закончился он окружением и пленом. Пешком их гнали до Житомира, потом загрузили в вагоны, и - два долгих года в лагерях в Дортмунде. В финале войны Мухамбет Имангалиев был освобожден американцами и оказался перед выбором: уходить на Запад или возвращаться на Родину? Выбрал Родину. Считал, что перед ней ничем себя не запятнал.

Но к таким, как он, Родина в то время ответной любви не испытывала. Из Германии освобожденных узников повезли прямиком в Челябинскую область, на рудники. Еще два года рабского труда и следующая веха биографии - Имангалиев бежал. Бежал удачно. Вернулся в родное астраханское село Караозек. И честно объявился перед местной властью - разумеется, без подробностей. Но документов с собой не было. Пока шла проверка, подвернулся случай переехать в соседний район. Там один из чиновников по доброте душевной предложил вариант - раз нет документов, возьми другую фамилию. И Мухамбет согласился. Отца звали Кадрале. Он стал Кадралиевым. Работал чабаном, сторожем, разнорабочим.

Искали ли органы Имангалиева-Кадралиева все последующие годы? Может быть. Правду о Мухамбете знали некоторые односельчане, но, как говорится, не закладывали. Хотя он и не скрывался. Может быть, повезло, а возможно, высшая справедливость его оберегала. Стал ветераном труда, воспитывал детей, внуков. О войне не говорил, считался невоевавшим.

- Хотя иногда, выпив рюмку за праздничным столом, отец упоминал малоизвестные для гражданского человека детали операций под Прохоровкой, Котяевкой, Харьковом, но от расспросов уклонялся, только твердил мне: "Учись на юриста", - рассказала "Известиям" дочь Мухамбета, известная астраханская правозащитница Зира Укасова-Тышкевич.

Получилось, что Мухамбет сам вырастил и воспитал человека, который вернул ему честное имя, причем в буквальном смысле, и открыл историю еще одного без вести пропавшего солдата.

- Все получилось как он хотел. Я не просто пошла служить в милицию, но полюбила эту работу всей душой, - рассказывает Зира Мухамбетовна. - Но тут отец и вовсе прекратил военные воспоминания - боялся навредить мне. А когда я по выслуге ушла из органов и всецело занялась правозащитной деятельностью, как раз вышел указ президента "О восстановлении законных прав бывших советских военнопленных".

Это было в 1995-м. Зира уже была президентом правозащитного центра "Доверие" и специализировалась на возвращении погибшим в горячих точках солдатам их имен, на розыске без вести пропавших. Поэтому и заинтересовалась опубликованной в 1996 году областной "Книгой памяти". Зира принесла книгу домой, ее племянницы принялись листать толстый том и обнаружили, что в графе "Без вести пропавшие" числится некий Мухамбет Имангалиев. Эту фамилию носят многие их родственники. Дети кинулись к дедушке с вопросами, и старый Мухамбет во всем признался. Плакал, просил прощения и пытался объяснить, что скрывал трагедию своей жизни, чтобы не повредить им. Потом, когда дочь начала юридические хлопоты о возвращении имени, отец сказал ей, что мечтал все последние годы лишь о возможности умереть под фамилией предков.

Юридически, то есть решением Кировского райсуда Астраханской области, Мухамбет Кадралиевич стал ветераном и Имангалиевым лишь в октябре этого года. Когда оформляли удостоверение ветерана войны, дедушку возили в военкомат. Он вышел оттуда как именинник - говорил, что родился заново.

- Знаешь, сынок, - сказал старый Мухамбет лейтенанту, отвозившему его потом домой, - у меня такое ощущение, что осколок снаряда из сердца вынули.

На минувшей неделе было у ветерана еще одно путешествие - дочь привозила его в Астрахань на торжественное вручение этого самого удостоверения ветерана войны. После этого дед не мог уснуть. Первую ночь не спал вообще, а к следующей все готовился.

- Мне постоянно снятся плен, лагеря, побег, - объяснял он дочери, в очередной раз усаживаясь с ней на ее маленькой кухне пить чай. - Сейчас мне должно присниться что-то другое. Но я не знаю что, и мне страшно, - говорил он и плакал.