"Комсомольская правда", 20 ноября
Мы продолжаем публикацию беседы журналиста Александра Сабова с историком Юрием Жуковым о роли Сталина в нашей истории
- Когда Сталин принял решение остановить НКВД?
- Обычно считается, что побудительным толчком к этому стал внезапный арест в июле 38-го года В. Я. Чубаря, заместителя председателя Совнаркома, то есть самого Молотова. Это серьезно нарушило баланс сил в Политбюро: из 15 голосов сталинская группа располагала семью, после ареста Чубаря осталось только шесть.
- Но ведь это и была та самая Комиссия для разрешения вопросов секретного характера, которая, вопреки новой Конституции, узурпировала власть в стране!
- Совершенно точно. В эту комиссию входил и Ежов. То есть борьба началась уже на самом верху пирамиды. И когда НКВД убрал из "семерки" Чубаря, Сталин решил сделать Ежову второе предупреждение.
- А первое? Вы ничего не сказали о первом.
- Ну первое Ежов принял с большим счастьем: в апреле 1938 года его назначили "по совместительству" еще и наркомом водного транспорта. Второе предупреждение было сделано в августе: Сталин и Молотов целых четыре часа убеждали Ежова согласиться на кандидатуру Л. П. Берия в качестве своего первого заместителя. И вот третий, последний акт этой долгой процедуры: 23 ноября Ежов опять вызван к Сталину, где уже находились Молотов и Ворошилов. Мне пришлось держать в руках документ, который Ежов писал явно под их диктовку. Написан он на трех страницах, все разных размеров, то есть хватали первые подвернувшиеся под руку бумажки и подсовывали их Ежову, лишь бы тот не прекратил писать. Формулировка его отстранения от должности меняется дважды: видимо, он сопротивлялся, возражал. А надо-то было вырвать от него решение уйти "по собственному желанию"! Тут же пишется проект постановления, который звучит как гарантия: "Сохранить за т. Ежовым должности секретаря ЦК ВКП(б), председателя Комиссии партийного контроля и наркома водного транспорта". Наконец заявление написано и подписано: "Н. Ежов". Вот с этого и началось устранение "ежовщины". Политбюро послало на места телеграммы с прямым текстом: немедленно прекратить репрессии и распустить "тройки". Снова, перехватив инициативу, сталинская группа уже в конце 1938 года добилась проведения первых судебных процессов над работниками НКВД, обвиненных в фальсификации и надуманности дел, по которым почти целый год судили, ссылали и казнили тысячи людей. Так удалось остановить большой террор.
- И началась, как я понимаю, вторая волна репрессий, "террор мщения", обрушенного теперь уже на головы инициаторов большого террора? Но ведь несчастье в том, что из этой спирали насилия страна уже так и не вышла. В самом деле, лучше бы Сталин отклонил пробный шар Эйхе с риском для собственной жизни, чем допустил такое в масштабах страны.
- А остановило бы это большой террор? Да, несомненно, положительная резолюция Сталина на записке новосибирского партсекретаря не просто его чудовищная ошибка, но и преступление: первый секретарь ЦК партии фактически разрешил партократии создавать свои военно-полевые суды. Поэтому ответственность за развязанный в стране террор со Сталина не снимается. При всем том инициатором террора был не он - инициаторами были другие. Значит, мы обязаны проверить и альтернативную версию: а если бы не эта личная ошибка, это личное преступление Сталина, что ждало бы страну? Честно говоря, думаю, что наше прошлое было бы еще мрачней. Сметя сталинистов вместе с их реформами, партократия установила бы такой лжереволюционный антинародный режим, что обуздать его наверняка стоило бы еще больших жертв.
- Пока велась идеологическая борьба двух миров, все время говорилось о нескольких миллионах сталинских жертв. Готова ли сегодня историческая наука ответить, сколько в действительности людей попало в жернова репрессий?
- До конца еще нет, но пределы катаклизма уже ясны. Российские и зарубежные историки сходятся сегодня на том, что две волны террора унесли триста - четыреста тысяч жизней. Естественно, первая намного больше, чем вторая.
- Если не Сталин развязал террор, более того, именно он добился его прекращения и сурово отомстил инициаторам, то как же он мог до конца своих дней мириться с существованием ГУЛАГа? Я уже боюсь, что в вашем дальнейшем рассказе ГУЛАГ просто перестанет существовать как факт истории, а Сталин окажется чуть ли не попечителем какой-то системы исправительных учреждений...
- Не бойтесь: будем строго держаться исторических фактов - раз и последовательности исторических событий - два. Так вот, ГУЛАГ в том понимании, в каком мы сегодня его знаем, начался именно со строительства Беломорско-Балтийского канала. Начальная история ГУЛАГа описана в известной книге "Канал имени Сталина", которая вышла в середине 1930-х, а года два или три назад была переиздана, так что вполне доступна современному читателю. Не верить ей нет оснований: среди авторов книги такие имена, как, например, Зощенко. И все они подтверждают, что основная масса строителей Беломорканала были уголовники, которых там перевоспитывали трудом. Но не ускользнут от вашего взгляда и первые тревожные симптомы беззакония: инженеры и техники на Беломорканале, как свидетельствует та же книга, эти-то люди явно не из уголовного мира. Это техническая интеллигенция, которую доставил сюда НКВД. Не успели эти люди в той, прошлой своей жизни еще и задуматься толком, как бы навредить Советской власти, как доблестные чекисты уже разоблачили их замысел, арестовали и отправили на строительство Беломорканала. Но тут уж они попали в общую среду и на общую доску почета, где их так и представляли: бывший вредитель, а ныне орденоносец...
- Прямо китайщина какая-то... И кто же извратил такую светлую идею ГУЛАГа?
- Все это началось летом 1937 года. Как я уже говорил, в шифротелеграммах, поваливших в Политбюро от секретарей обкомов и крайкомов сразу после июньского Пленума ЦК ВКП(б), постоянно испрашивались два вида репрессий против "антисоветских элементов". Но если для выполнения лимитов первой категории требовались всего лишь застенки, а их полным-полно в нашей стране, то лимиты второй категории сразу превратились в серьезную головоломку: а куда высылать? Из Московской области - в Куйбышевскую, а из Куйбышевской - в Московскую? Но что Хрущев, что Постышев своих "врагов" готовы были отправить куда угодно, а вот "чужих" принять - это нет. Что и сообразили мгновенно энкавэдэшники, перевернув формулировку "высылка за пределы данной территории" на "отправку в трудовые лагеря". Ведь по планам третьей пятилетки в стране возникло немало строек в труднодоступных местах, с неблагоприятными условиями жизни, куда никак не могли завербовать нужное количество рабочей силы. Знаменитый Норильский комбинат поначалу находился в ведении Главного управления Северного морского пути, который и начал его строительство. Но желающих ехать в тундру Таймырского полуострова было так мало, что несколько лет работа практически не шла. В 1936 году строительство комбината было передано НКВД. А с лета 1937 года заработала машина, которая начала поставлять ГУЛАГу любое количество заключенных, целые трудармии.
(Продолжение следует.) |