Зухра Табаева, "Начнем с понедельника", 26 октября

В ноябре будет отмечаться столетие Народного писателя Казахстана Альжаппара Абишева. Абишев писал в жанрах прозы и драматургии и оставил богатое литературное наследие - его произведения изданы в пяти томах. Начиная с 1936 г. выходил один его сборник за другим, он написал более 30 пьес, многие из которых поставлены Казахским академическим театром им. М.Ауэзова и областными театрами. За заслуги в развитии советской литературы А.Абишев награжден двумя орденами "Знак Почета", Орденом Трудового Красного Знамени, орденом Октябрьской Революции и другими наградами. Накануне юбилейной даты своими воспоминаниями о нем с редакцией "НсП" поделились дочь писателя Раушан Абишева и Темиргали Есимбеков, доктор филологических наук, профессор КазНУ им. Аль-Фараби.

Раушан Абишева:
- Мой папа, Альжаппар Абишев, родился в ноябре 1907 года в Каркаралинском районе Карагандинской области в семье бедняка. В тех краях мало кто жил зажиточно, но тем не менее никто не станет отрицать, что многие выходцы из Каркаралинска отличались своими музыкальными, поэтическими, литературными способностями. Моему отцу посчастливилось быть лично знакомым с Мади Бапиулы. Папа не просто внимал его словам, он жадно впитывал в себя его дух, настроение, мысли… В папиной семье было трое детей, но в те суровые годы, выпавшие на долю казахского народа, из троих детей выжил лишь он один. Как известно, в 20-30-х годах в Казахстане свирепствовал голод, люди меняли кочевья, трудились, но все равно гибли повсюду. В те тяжелые годы у семьи Абишевых украли корову. Старший брат моего отца, решив вернуть кормилицу семьи домой, отправился по ее следу и нашел-таки похитителей. Разделав животное, они ужинали у костра, увидев неожиданно явившегося хозяина, безжалостно выстрелили в него. Он умер у папы на руках, лишь успев сказать ему: "Теперь вы с сестренкой остались одни, берегите друг друга…" Вскоре папа вместе с сестрой решил перебраться в Караганду, ведь в этом городе можно было найти работу, прокормить себя, молодую жену (мою маму), сестренку. Но добраться до Караганды папиной сестренке не суждено было, в пути она заболела и умерла. Пережив еще один удар судьбы, он приехал в Караганду и устроился шахтером. Это был адский труд, по 10 – 15 часов он не видел солнечного света, часами не выпускал из рук молота или кирки. Но именно эта тяжелая черная работа помогла ему выжить самому и поддержать родителей, всю жизнь он с глубоким уважением относился к рабочему классу, преклонялся перед людьми труда. В отце с рождения был заложен литературный дар. Несмотря на материальные трудности, он успешно окончил рабфак и начал писать. Его перо сразу пришлось по душе многим редакторам. Именно шахтерам он посвятил свою первую повесть "Завал". Кстати, она была напечатана еще латиницей. С особым трепетом он вспоминал о своих встречах с Сакеном Сейфуллиным, об этом можно узнать из его произведения "Сакен аманаты". Сакен Сейфуллин одобрительно отозвался о первом литературном опыте моего отца, и это вдохновило его на долгие годы творчества. Никогда не забуду одну сцену. У папы был большой деревянный стол со вставкой из зеленого сукна, такие в кино часто показывают. В ящике стола он хранил фотографию Сейфуллина, сделанную в застенках НКВД. Его, кумира моего отца, в буквальном смысле растерзали. Время от времени папа доставал снимок, прижимал к груди и плакал: "Что они сотворили с этим великим человеком!"…
Моя мама, Кауия, была моложе отца на 10 лет, она принадлежала к почитаемому роду, и папа всегда стремился обеспечить ей достойную жизнь. Она всегда с нежностью рассказывала, как на свой первый гонорар муж купил ей модное плюшевое пальто. В 1935 году родители переехали в Алма-Ату, тогда у них родилась дочь Алма. Они назвали ее в честь Алма-Аты, в 1940-м родился брат Мади, в 1945-м – сестра Райхан, в 1947-м - брат Максут, а в 1959-м – я. В столице папа не только писал, он участвовал в драматических постановках как режиссер-постановщик. В годы Великой Отечественной войны папа отправился на фронт военным корреспондентом, воочию общался с героями-панфиловцами, стрелял с ними из одних окопов. Хотя рассказывать об этом не любил. В соавторстве с Мухтаром Ауэзовым он написал об этом пьесу "Гвардия чести", она ставилась в 1965 году.
Наш дом был очень хлебосольным, к нам часто приходили известные писатели с женами и детьми, это были Габиден Мустафин, Мукагали Макатаев, Сабит Муканов, захаживал сам Шакен Айманов. Помню, как в одной комнате мужчины до утра играли в карты, а в другой женщины играли в лото. Папа шел на работу к 10 часам утра, по возвращении немного отдыхал, а затем садился за письменный стол и порой засиживался до рассвета. Мы были счастливы в своей старой квартире, но нам суждено было ее покинуть. В нашем новом жилище до нас 18 лет прожил Динмухамед Ахмедович Кунаев. От него мы унаследовали высоченный деревянный книжный шкаф, в нем по сей день хранятся папины книги. В 70-х папа купил печатную машинку, мастер преобразовал русский шрифт машинки в казахский, и папа начал печатать сам. До конца своих дней он сохранил высочайшую трудоспособность. 31 мая 2001 года он закончил писать свою последнюю книгу "Айтпай кеттi демеѓдер" (высказался о пережитом, о современниках, друзьях и многих людях, с которыми работал), вскоре его самочувствие ухудшилось, и 24 августа 2001 года папы не стало.

Темиргали Есимбеков:
- Я был лично знаком с Альжаппаром Абишевым и сотрудничал с ним около 10 лет. Он был ярким самородком и удивительно плодотворным писателем, хотя и не имел классического академического образования. Абишев писал на казахском языке, но многие его произведения переведены на русский. Его становление как писателя происходило в сложное время, и он был не только наблюдателем, но и активным участником происходивших в стране событий. Он считал, что обязан рассказать молодому поколению о том времени, и ему это блестяще удалось в прозаических произведениях "Непоколебимый", "Толеген Тохтаров", "Молодое поколение", "Искра", "Большая дорога", "Приговор отца", "Детище эпохи", пьесах "За Родину", "Товарищи", "Бдительность", "Дружба и любовь", "Как исчезли тени" и многих других. Абишев был объективен, не стремился возносить одних, бичевать других.
В общении он был прост и искренен, был максималистом, верящим в порядочность, честность людей. Он дружил с Габитом Мусреповым, с Мухтаром Ауэзовым. В его отношениях с этими двумя литературными классиками заслуживает внимания один интересный эпизод. Всем известен факт, что был момент, когда Мусрепов и Ауэзов не общались друг с другом. Они были холодны друг к другу повсюду - и в компаниях, и даже сидя в президиуме Союза писателей. Возможно, кому-то этот разлад был выгоден, но Альжаппару Абишеву было неуютно, обидно от этого. И, решив помирить живых классиков, он пригласил их к себе в гости и использовал для их примирения один весомый аргумент. Когда Мухтар Омарханович в 30-х годах был арестован, написанная им в 1930 году книга "История казахской литературы" была изъята из библиотек и уничтожена. Абишеву же было известно, что один экземпляр сумел спасти Габит Мусрепов. Поэтому он попросил его прихватить эту книгу с собой: "Возьмите ее с собой, и все будет нормально!" Мусрепов отдал ее Мухтару Омархановичу со словами: "Мука, если бы я плохо относился к вам, разве я сохранил бы это?" В годы реакции прятать предназначенную для уничтожения книгу мог только мужественный человек и верный соратник, и Ауэзов был тронут: "Я понял тебя. Спасибо. Думал, что это издание исчезло бесследно". Вспоминая об этом дне, Альжаппар Абишев говорил: "Я сделал одно хорошее дело в своей жизни – наладил отношения между двумя великими людьми!"
Абишев владел прекрасной библиотекой, а чтение было одним из его любимых занятий. Он был прекрасным знатоком Шекспира, Чехова и не раз повторял, что писать нужно красиво и доступно, как Чехов. Пьесы Абишева немногословны, но содержательны. Как драматург, он великолепный мастер в построении конфликтов. Его конфликты не только бытовые, производственные, лежащие на поверхности, но и носящие громадный философский смысл.
Караганда, Каркаралинск навсегда оставались его любимыми городами. Абишев гордился своими земляками и написал роман о Мади Бапиулы, правдиво изложив историю его жизни. По архивам, Мади расстрелян красноармейцами. При советской власти о таких фактах нельзя было говорить. Но Абишев не умолчал об этом, сделав это очень умело, без каких бы то ни было психологических натяжек. Поэт Мади Бапиулы был правдолюбцем, рьяно защищал обездоленных, однако он никогда не был большевиком, так как осознавал, что простой казахский народ еще натерпится от большевиков…
Будучи аспирантом, я имел возможность изучать архив Альжаппара Абишева. В нем были письма Мухтара Ауэзова, два письма Сакена Сейфуллина, письма и редакторов московских изданий. Альжаппар Абишев был влюблен в Сакена Сейфуллина, влюблен в его интеллигентность, красоту, образованность, элегантность. Очень познавательно для молодежи было прочтение его пьесы "Наш Сакен", вошедшей в пятитомник писателя.
В 80-х годах Альжаппар Абишев возглавлял Совет старейшин Союза писателей, старался все вопросы решать по справедливости. К Абишеву с уважением относился Динмухамед Ахмедович Кунаев, он неоднократно приглашал его на беседы.
А если говорить об Абишеве лишь как о человеке, то я запомнил его очень трудолюбивым, дисциплинированным, поразительно пунктуальным и скромным.