Татьяна БАШКАТОВА, "Костанайские новости", 8 июля

Поздно вечером они объезжали улицы Кустаная, проверяя, как освещается город. В полной темноте к колонке с ведрами шла женщина. Рядом - ребенок. Они подъехали. "Вы кто?" - спросила женщина. "Я - Михайлов", - услышала в ответ. Больше спрашивать было не надо. Высокого, крупного мужчину, сначала председателя горисполкома, а потом первого секретаря горкома партии Михайлова знали все. А через три дня на улице зажглись фонари...
О времени и о себе - тема нашего разговора с Валентином Юрьевичем Михайловым. Я задала ему первый вопрос: "Вы чувствуете, что вы человек другой эпохи?" "Могу только сказать, что не жалею, что родился в свое время".
Завод N 402. Так в его метрике обозначено место рождения. Это была наркомовская стройка в Архангельской области, курировал которую сам товарищ Берия. Отец Валентина после окончания строительного института в Харькове работал там прорабом. Им посчастливилось: репрессии семью не затронули. А завод 402 назвали позже город Молотовск, потом - Северодвинск. И Михайлову свидетельство о рождении переписали. Неизменной осталась только дата рождения: 8 июля 1938 года.

Из секретчиков - в строители
До армии Валентин успел окончить техникум, поработать слесарем-инструментальщиком, мастером и даже инженером ПТО. Служил в Германии, заведовал секретным производством части. "Секретчику" посоветовали идти в Институт международных отношений, но, поразмыслив, Михайлов все же остановился на строительном институте. Уже после первого курса он стал командиром Харьковского студенческого стройотряда и в этом качестве впервые появился на целине, в Кустанайской области. Сюда он приезжал четыре года подряд. Тогда строили очень много, и студенческие отряды использовали на полную катушку.

За распределением - к министру
Сосватали Валентина остаться работать в Казахстане в последний год его студенческой жизни. Предложили сразу должность заместителя управляющего стройтреста. Неслыханный случай для выпускника вуза. Подписали письмо на имя ректора Харьковского института тогдашний председатель облисполкома Михаил Моторико и первый секретарь обкома партии Андрей Бородин.
- С ним я и пошел к ректору. А он: "У нас в Казахстан нет разнарядки. И решить это может только министр". К министру попал только по звонку из ЦК комсомола Украины, где меня хорошо знали. Тот удивился: "А потянешь?" Пригласил своих замов. "Вы помните, - говорит, - время, когда мы направляли специалистов в Киргизию, Туркмению, Казахстан? А сколько было здесь челобитчиков с просьбами не отправлять туда отпрысков?" И красным карандашом на письме: разрешаю! Хотя была возможность остаться в аспирантуре, у меня и материалы для диссертации были.

Глобус с названием улиц
- Легко было работать строителем?
- Во всяком случае, интересно. Мы строили классные дома, школы, детские сады, дома культуры! Пока в земле нулевой цикл, кажется, что строители работают так медленно. Но фундамент - самый ответственный фрагмент здания. А потом оно вырастает... Наш трест каждый год вводил по дому для своих работников. Город строили на перспективу, широко, целые проектные институты на это работали. Правда, и проблем хватало. Шло большое распыление средств. Объектов много, одни только закладываются, другие надо сдавать. Не хватало стройматериалов, леса, стекла. А тебе: сдавай, сдавай!
- А командный стиль ругают, надо ли?
- В атаку тоже идут по команде. Тут другое было. Выделяют, например, нам ресурсы и уже 10 процентов экономии закладывают. Но если в куб кирпичной кладки идет 400 кирпичей, как можно заложить 399?! Поэтому я всегда говорил: надо вести борьбу не за экономию, а за сохранность материалов. Воровали ведь по-черному.
- Но почему? И не была ли плановая советская система одним из тех факторов, которые и привели к ее развалу?
- Сказать, что система единого планирования была изначально плохой, нельзя. Ведь не зря же ее потом взяли на вооружение американцы. Но у нас ее довели до абсурда. Запланировали в Кустанае строительство дизельного завода. Но кому нужен завод ради завода! Мы поехали с первым секретарем обкома партии Демиденко в Госплан Союза просить деньги на социальную сферу: детский сад, школу, спортзал. Сидит за столом зампредседателя, вокруг - горы папок. Начинает искать: Казахстан, Кустанай... Я ему говорю: "Вам это надо? Вы должны сконцентрировать внимание на объектах союзного значения и особой важности. Зачем вам планировать детский сад и школу в каком-то Кустанае? Дайте деньги, проконтролируйте, как тратим - и все. Есть глобус, на котором обозначены все страны мира и самые крупные города. Вы же изобретаете глобус, на котором хотите написать даже названия улиц". Обиделся человек.

Ответственность - по должности
- Валентин Юрьевич, а как вы из строителей попали сначала в градоначальники, а потом стали секретарем горкома?
- Вызвали в 1980 году к Бородину. Поговорили о делах, о работе треста, а он и заявляет: "Мы рекомендуем тебя председателем горисполкома. Я с Кунаевым договорился, так что вылетай на собеседование в ЦК".
- А какая работа была самой интересной?
- Каждая по-своему. Только ответственность разная. Управляющий трестом отвечал за работу своего треста, председатель горисполкома, прежде всего, за социальную сферу. Помню, после работы мы с помощником ходили по магазинам. Продавцы стоят в грязных рваных халатах. Полки пустые, продукты и товары не на витринах, а в подвалах и холодильниках.
- Но на высшем партийном уровне знали, что людям не хватает продуктов?
- Разговор, конечно, был. В 1983 году в Кустанай приезжал Горбачев, он тогда был вторым секретарем ЦК КПСС, мы с ним ходили по магазинам.
- Приехал, посмотрел и ничего кардинально не решил?
- А что он мог решить? Хотя в порядке исключения городу выделили 130 тонн бронзы на памятник Первоцелинникам - его возводили к 40-летию целины.
- Какое тогда впечатление произвел на вас Михаил Сергеевич?
- Реформатора, решительного, напористого человека. Потом отношение к Горбачеву, конечно, изменилось. И Союз не удержал, и ошибок много наделал. Одна из грубейших, я считаю, - выборы руководителей. Но строили мы в то время по-прежнему много. И взялись наконец за продовольственную проблему. Построили на плодоовощной базе овоще- и фруктохранилища емкостью 25 тысяч тонн. Таких во всем Казахстане не было. Помню, как только я стал председателем горисполкома, город озеленяли. Причем приживалось почти каждое деревце, потому что сажали с большим комом земли и в любое время года. Каждую улицу закрепили за определенной организацией, которая и отвечала за сохранность посадок и полив. Одним из интересных проектов была дорога на аэропорт. Ее прокладывали под веткой железной дороги, не останавливая движение поездов. Троллейбусное движение пустили, КЖБИ заставили наладить выпуск бетонных опор для линий.
- А где сейчас все это? Вам не обидно?
- Как же не обидно!

Личности в истории
- Валентин Юрьевич, вы работали с такими руководителями области, как Андрей Михайлович Бородин и Василий Петрович Демиденко. Сейчас это уже исторические личности. Схож ли был у них стиль руководства?
- Честно говоря, за девять лет работы управляющим трестом я был на приеме у Бородина всего два или три раза. Хотя получил на бюро обкома от него строгий выговор с занесением в учетную карточку. За то, что я сцепился с Переверзевым, его зятем, тогдашним директором совхоза Краснопартизанского. В совхозе тогда строили крупный животноводческий комплекс, причем с большими отклонениями от проекта. Мне пришлось его только достраивать, но выговор схлопотал именно я.
- Получается, что с Бородиным у вас не сложилось?
- Я не могу так сказать. Орден "Знак Почета" вручал мне именно он, и председателем горисполкома тоже он выдвигал. Хотя крутой мужик был, с Кунаевым мог в спор вступить. Когда, например, республика требовала сдать весь хлеб подчистую. "Хлеб, - говорил, - сдам, а завтра скажут, где молоко, где мясо?" А Демиденко не спорил. Зато потом для прокорма скота заставлял камыш, ветки резать.
- Валентин Юрьевич, а как вы восприняли перестройку 85-го года? Думали ли тогда, что Советский Союз развалится?
- Мы воспринимали так: это новые подходы во всем - в политике, экономике. А потом все пошло наперекосяк. Горбачев оказался слаб, Ельцин выдвинулся и стал ставить все с ног на голову.
- Вы тогда занимали одинаковую с ним должность: секретарь горкома партии.
- Должность одна, но положение совершенно другое. Он схлопотал аплодисменты на пленуме ЦК КПСС, когда покритиковал Горбачева за Раису Максимовну. А потом пошли его поездки в трамвае в поликлинику, на частном "Москвиче" - на работу. Мы тогда уже поняли, что он играет с народом и рвется к власти.
- Но ведь и Казахстан испытывал в годы вашей работы потрясения в партийных эшелонах. Например, снятие с должности Д. Кунаева.
- Я тогда был в отпуске, но как члена ЦК Компартии Казахстана меня срочно вызвали в Алма-Ату. Там объявили, что Динмухамед Ахмедович написал заявление по собственному желанию, и нам ничего не оставалось, как дружно поднять руки за его освобождение от должности первого секретаря. А вот когда на сессии Верховного Совета было предложено лишить его и депутатского мандата, мы воспротивились. Помню, мы сидели на соседних рядах. В перерыве Кунаев взял меня под руку, и мы, разговаривая, вышли в холл. Картина была еще та: мы стоим в середине, а вокруг нас на расстоянии - народ. Никто даже не сделал попытки подойти.
- Человек потерял власть и стал неинтересен? Валентин Юрьевич, а когда ушли вы?
- Проработав семь лет секретарем горкома в Кустанае, я пытался уехать и перейти на хозяйственную работу. У меня было несколько хороших предложений, в том числе и из Москвы. Но меня не отпустили. В мае 1988 года меня назначили заместителем председателя облисполкома. Отвечал за сферу, которую критикуют всегда: коммунальное хозяйство, строительство. Работал с Ахметовым, Укиным, Турсумбаевым. Ушел по собственному желанию, когда пришел Кадамбаев. С ним бы я не сработался, о чем прямо и сказал.
- Многие уходили в бизнес, тем более что и возможностей, связей у таких, как вы, больше.
- У меня никогда не было ни магазина, ни лавки. Во-первых, этого не принимает моя натура. Во-вторых, многие ушли в бизнес с партийными деньгами. Я же в такие игры никогда не играл. После ухода из власти работал вице-президентом концерна "Кустанайстройкомплекс", три года - в компании "Монтажспецстрой" на строительстве завода в Атырау.
- Чего вы в жизни боялись?
- Ничего. Я всегда готов был отвечать за все, что делал.
- О чем жалеете?
- Жалею, что многое из того, что мы с кустанайцами, всей большой страной строили, сегодня отсутствует: троллейбусы, тепличный комплекс, детские сады... Все это нужно при любом строе.