Жанар КАНАФИНА, "Караван", 28 ноября

Про Аузхана Канафина, моего однофамильца, многие годы проработавшего в системе просвещения Казахстана, мне приходилось слышать не раз. А недавно узнала: заслуженный, уважаемый человек живет в Доме ветеранов.
Тогда я поразилась столь крутому повороту судьбы человека, некогда руководившего системой образования. Как такое стало возможным в нашем обществе, где испокон веков уважали старость и старались ухаживать за аксакалами сами? За ответом я отправилась в Дом ветеранов Алматы.

Престарелые "мальчики"
Холл Дома ветеранов, несмотря на субботний день, оказался пустым. Ни родственников, навещающих родных, ни внуков. На столике сиротливо молчал телефон. Мы увидели, как вниз спустились два пожилых человека. Следом за ними – вахтер.
– Вам чего, мальчики?
– Позвонить бы надо…
– Позже приходите!
Мне и моему 9-летнему сыну Едыге стало неудобно перед дедами. Сын даже буркнул: "Разве можно так с пожилыми?". А сами участники инцидента молча развернулись и поплелись восвояси. Как видно, привыкли к такому отношению...

Без сыновей – как без крыльев
К Аузхану Канафьевичу Канафину мы идем длинными запутанными коридорами. Наконец последний поворот, как зигзаг судьбы, выводит нас к заветной двери, из-за которой появляется круглое, неожиданно добродушно-веселое лицо.
– А, балакайлар, проходите, с чем пожаловали? – живо заинтересовался он.
Узнав о том, что мы хотели бы написать статью о стариках, брошенных детьми, начинает долгий разговор. Оказалось, что в Доме ветеранов он живет два года и такое решение принял сам после долгих раздумий.
– У нас с супругой было два сына. Марат был кадровым офицером, погиб, когда служил в Забайкалье. Даже жениться не успел. Я поехал забирать тело, вернулся – и в одночасье превратился в щуплого немощного старика,– рассказывает Аузхан-ага. – А старший Саят оставил мне двоих внучат – Едыге и Мади. Он умер от инфаркта в 41 год, в 1995 году. Такого удара моя супруга Роза Магауовна перенести не смогла, все время болела. Скончалась в 1999 году от инфаркта. И остались мы со снохой и внуками одни. Мади и Едыге учились в начальной школе. Понятно, что расслабляться в такой ситуации мне было нельзя. Я тогда сказал: во что бы то ни стало поставлю внуков на ноги! И готовил, и стирал для них, ведь снохе одной управиться с двумя сыновьями было трудно. Сегодня, слава богу, оба внука окончили вузы, стали инженерами. И я принял решение – отдохну, поживу в тишине Дома ветеранов, никому не мешая, не создавая суеты вокруг себя. Хотя и сноха Фанария, и внуки были против, они часто звонят, просят вернуться и жить с ними.

Ни ответа ни привета…
– Но, конечно, в Доме ветеранов встречаются и те, кто живет здесь при благополучных детях, – продолжает наш разговор Аузхан Канафьевич. – Был здесь старик-казах, у которого пятеро взрослых детей. Однажды один из сыновей приехал его навестить, так я решил усовестить его, мол, как в глаза родным и друзьям будешь смотреть, когда отец вдали от дома на гособеспечении? Видимо, эти слова возымели действие, забрал он его к себе.
– Скажите, а руководители от образования вас навещают, поздравляют с праздниками?
– Нет, никогда. Я смотрю телевизор, всегда в курсе происходящего, пишу статьи.
Ведь почти 50 лет работал в образовании! Из них 17 лет при пяти министрах руководил образованием в республике. Однажды, когда Президент дал поручение нашему министру пересмотреть инфраструктуру образования, я написал по этапам – начиная с дошкольного образования – свои соображения на эту тему, отправил в министерство. Но не дождался ни ответа ни привета! Да что там министр – местные исполнительные органы никогда не интересуются. Даже Академия народного образования, которую я некогда курировал. Мне в сентябре исполнилось 80 лет. Хоть бы открытку прислали…

Факт
В алматинском Доме ветеранов, рассчитанном на 350 мест, сегодня проживает 320 человек. 49 из них – казахи.

От редакции
Нам трудно было поверить, что человека, столько сделавшего для народного образования страны, так быстро забыли в родном министерстве. Хотя и пост он занимал немаленький. Чего ж тогда ждать от нынешних деятелей просвещения простым учителям? И как им сеять разумное, доброе и вечное, если знают – выйдут на пенсию и доброго слова вряд ли дождутся…