Галия ШИМЫРБАЕВА, "Казахстанская правда", 29 мая

2010 год – юбилейный для большинства выпускников Днепродзержинского технического училища металлургов 1960 года. Среди них и Макаш Татимов, ставший впоследствии первым в Казахстане профессиональным демографом. Участие во Всесоюзной переписи 1959 года для него явилось хорошей школой. Профессор Татимов назвал свою книгу, которая увидела свет в прошлом году, "Елбасы және ел саны" – "Президент и народонаселение". Ведь политика Главы нашего государства внесла большую лепту в решение проблем демографии. Но обо всем по порядку.
– Я лично, – рассказывает Макаш Татимов, – не стремился сразу после школы попасть в вуз. Советским школьникам тех лет вбивали в голову, что ведущая сила общества – это рабочий класс. А у меня все ближайшие родственники были рабочими: отец – кочегар, дядя – матрос Иртышского пароходства. Из 72 юношей из Казахстана, которые поехали осенью 1958 года в Украину, с металлургической специальностью более или менее был знаком только я.
Другой дядя по отцу устроил меня после школы на АЗТМ (Алматинский завод тяжелого машиностроения) в литейный цех учеником формовщика. Он же и посоветовал поехать в Украину, чтобы я там смог получить металлургическую специальность. В молодежных газетах звучали в те годы призывы поднимать Казахстанскую Магнитку – Темиртауский металлургический завод.
Я попал в группу, где обучали на машинистов чугунозаливочного и сталеразливочного мостового крана. Поселили нас в одном крыле учебного корпуса, переоборудованного под общежитие. Вот там я и познакомился с юношей, который потом стал Президентом Казахстана. В те годы, не буду скрывать, в технических училищах процветала дедовщина (среди нас было немало парней, отслуживших в армии). Первыми взбунтовались горновые. Они свергли своего старосту-переростка и выбрали вместо него Нурсултана Назарбаева.
Про этого парня мы все были уже наслышаны. Преподаватели постоянно ставили нам его в пример. Кстати, сейчас во многих СМИ мелькает, что якобы будущего Президента Казахстана уже тогда пророчили в премьеры, президенты и спикеры, хотя в то время таких слов в обиходе советских людей не было – они считались атрибутами буржуазной власти. А вот в председатели Совета Министров Казахстана – это да, было, я сам свидетель тому. Преподаватель истории КПСС (жаль, запамятовал ее фамилию), предрекая ему большое будущее, так и говорила: "Я уверена, что ваш земляк Нурсултан Назарбаев станет председателем Совмина вашей республики. До чего ясная голова у парня!"
Мы Нурсултана видели со стороны – плечистый парень, от других отличался тем, что вел себя по-взрослому степенно. Помнится, однажды я встал спозаранку (еще не было и шести), вышел в коридор и увидел его прыгающим на скакалке. Мы посмотрели друг на друга, поздоровались, и я отметил про себя: "Наверное, педагоги правы. Кен мандайлы екен – лобастый, наверное, ума палата".
Вскоре представился случай познакомиться с ним поближе. На торжественном собрании, посвященном 41-й годовщине Великой Октябрьской революции, староста горновых Нурсултан Назарбаев выступил от имени казахстанских курсантов. Нам всем понравилось выступление, а самое главное, мы удивились его смелости: мало кто из нас, выпускников в основном национальных казахских школ, решился бы выйти на трибуну.
Все эти мимолетные встречи стали предтечей к тому, чтобы именно Нуреке сыграл определяющую роль в моей судьбе: он помог выбрать профессию, которая стала в дальнейшем смыслом моей жизни. В 1959 году в СССР была очередная перепись населения. Готовиться к ней начали загодя. Однажды меня вызвали к директору училища. Он начал с того, что наше общежитие считается нежилым помещением, поэтому мы, курсанты из Казахстана, можем остаться вне переписи.
– Мы решили назначить тебя помощником инструктора, – продолжил он. – Своим приказом я освобождаю тебя на месяц от занятий, пойдешь проходить инструктаж на специальных курсах.
Когда уже выходил из кабинета, директор остановил меня: "А ты знаешь, кто тебя рекомендовал? Ваш староста Назарбаев".
У нас, крановщиков, был вообще-то другой староста, но это было уже не важно. Мне польстило, что этот парень, оказывается, не просто слушал меня, когда я рассказывал об истории казахов (меня этот вопрос очень интересовал), а каким-то наитием угадал мое будущее. К переписи в училище готовились тщательно. Нам – инструктору и ее помощнику, то есть мне, активно помогали старосты групп. Самым аккуратным оказался староста горновых: Нурсултан Назарбаев раньше всех заготовил список своей группы, нам лишь оставалось сверить его данные с переписными листами.
Перепись прошла удачно: ни один из 72 казахстанцев, учившихся в техническом училище №8, не остался не переписанным.
Вопросом о том, сколько же в том далеком 1959 году проживало всего казахов в Украине, я задался, когда уже учился на факультете социальной психологии Московского государственного пединститута, а заодно посещал занятия по демографической статистике в экономико-статистическом институте. Стал искать данные по переписи 1959 года в Ленинской библиотеке. Прошло более полувека, а та цифра до сих пор стоит перед глазами – оказывается, в то время в Украине проживали 4 785 этнических казахов.
Но это произойдет гораздо позже. А тогда, отучившись два года в Днепродзержинске, мы, 72 казахстанца, поехали по назначению – в Темиртау. Это был трудный экзамен. Работать приходилось и в стужу, и в зной. Нам еще повезло: к нашему приезду успели построить бараки. До нас молодые рабочие Казахстанской Магнитки жили в палатках.
Первое яркое событие тех лет – свадьба Нурсултана Назарбаева. Она проходила в комсомольском городке в рабочей столовой. Была та свадьба не очень богатой, зато веселой. Пелись и казахские, и русские песни, а жених был запевалой. Особенно хорошо у него выходила песня из популярного в ту пору фильма "Весна на Заречной улице".
Я, отработав два года, уехал в Москву учиться дальше, а Нурсултан и другие мои однокурсники остались там. Пророчества наших педагогов стали сбываться почти сразу. Назарбаев пришел на комбинат вторым горновым, а вскоре стал председателем профкома комбината, затем – секретарем заводского комитета комсомола, равным по статусу райкому, потом в его жизни были горком партии, обком, а дальше уже началась история. Но для меня и других наших ребят он остался хорошим, простым парнем, который всегда придет на помощь. Это ведь благодаря ему мы стали сплоченным коллективом. Нуреке стал нас собирать еще в ту пору, когда работал секретарем Карагандинского обкома партии по промышленности.
У нас, выпускников технического училища №8, есть сейчас свои старосты в Алматы, Шымкенте и Астане. В позапрошлом году мы, например, собрались по инициативе Назарбаева на 50-летие Казахстанской Магнитки в Темиртау. В нашем узком кругу Президент словно сбросил годы. Галстук снял, давая понять тем самым: "Я тот самый парень, которого вы знали в годы юности", а официальных лиц, сопровождавших его, сразу выпроводил за дверь.
Общался ли я с ним лично все эти годы? В 1970-х и 1980-х – нет, поскольку жили в разных городах. Начало нашим встречам положил он сам. В конце 1991 года Президент пригласил меня, как одного из сопредседателей движения "Азат", на личную встречу. Но об "Азате" мы говорили мало, больше шла речь о наболевших в обществе проблемах. Помнится, я говорил о том, что в условиях, когда сельское хозяйство республики на глазах приходит в запустение, нужно сберечь казахский аул – источник демографического роста. На загибающиеся казахские школы нужно обратить наипервейшее внимание, и квоту по оралманам надо увеличивать (кстати, что касается последних, я являюсь одним из инициаторов этого движения, а сам термин "оралман" был введен мною лично).
Как я понял позже, наша с ним беседа не прошла бесследно. В своей речи на III Съезде работников образования Президент Казахстана сказал, что вскоре будет принята программа "100 школ". А когда несколько лет назад мы летели на встречу выпускников в Украину, Нуреке сказал мне в самолете, что квота по оралманам будет увеличена до 20 тысяч в год.
Но вернемся к той встрече в 1991 году. В какой-то момент Нурсултан Абишевич спросил: "Ты все говоришь об общественных проблемах, а сам-то, наверное, тоже в чем-то нуждаешься?" Когда я вновь заговорил о демографии, он сказал: "А ты остался прежним – фанатом своей науки, материальное тебя, как всегда, не интересует. Другие ведь, попадая в мой кабинет, выпрашивают звания, должности, квартиры, а то и машины".
Но разве звания и должности могут сравниться с тем, что он сделал для меня в последующем? В 1993 году Президент пригласил меня старшим экспертом отдела информации и анализа при Администрации Главы государства. Проработав там два года, я защитил первую в республике докторскую диссертацию по политологии под многозначительным названием "Формирование самостоятельной демографической политики в РК". Саму диссертацию я фактически не писал, защитил ее по результатам опубликованных работ, которые переведены на многие европейские языки.