Елена БРУСИЛОВСКАЯ, "Казахстанская правда", 1 июня

Для участника Великой Отечественной войны, академика Академии наук РК, заслуженного деятеля наук РК, лауреата Госпремии Казахстана в области науки и техники, лауреата премии им. К. Сатпаева, доктора геолого-минералогических наук, профессора Журмбека Сыдыкова 20 сентября – число особое. В этот день он родился в 1922 году, и в этот же день в 1943 году он чудом остался жив.

Между жизнью и смертью
Пехотинец Журмбек Сыдыков из казахского села Аксу был уже обстрелянным бойцом, ведь в армию он был призван после окончания школы в 1940 году, прошел Хасан и Халхин-Гол. Но в таком ожесточенном сражении ему еще не приходилось участвовать – пули свистели постоянно, рвались снаряды, продвижение наших войск часто преграждалось немецкими танками. Вечером подразделение вошло в небольшой густой лесок, где отступающие немцы открыли сильнейший орудийно-минометный огонь. Наступила ночь. В кромешной тьме проливной дождь хлестал по лицам. Уже вторые сутки, не получая пищи, бойцы медленно продвигались вперед, укрываясь за деревьями, спасаясь еще и от пулеметного "дождя". Журмбек на какое-то время оказался рядом с командиром роты Карповым, который призывал бойцов, не задерживаясь, идти вперед.
Вскоре лес закончился, впереди расстилалось большое, поросшее густой травой поле. В темноте Сыдыков потерял ротного, но продолжал бежать под градом пуль. Впереди уже виден был следующий лесок, где можно было бы укрыться, но тут он почувствовал сильный удар в живот. Упал, на какое-то время потеряв сознание. Когда очнулся, услышал вблизи немецкие голоса. Первая мысль была – только не попасть в плен! Тяжело дыша, истекая кровью, он сделал невероятное усилие и поднялся. Но его тут же скосила пулеметная очередь – еще одно ранение, теперь уже в ногу.
Что было потом, Журмбек помнит смутно. Через какое-то время прекратилась стрельба, стало тихо, накрапывал мелкий дождь. Сыдыков прежде всего вытащил из гимнастерки комсомольский билет, завернул его в кусочек плотного материала и закопал, чтобы документ не попал в руки немцев, если его все-таки возьмут в плен. Затем, постанывая от боли, медленно ощупал себя – рана на ноге выше колена оказалась сквозной, судя по всему, была задета и кость. Хуже была открытая рана на животе, из нее даже вывалился наружу кусочек кишки.
Теряя сознание от боли, Журмбек снял тяжелую мокрую шинель и поясной ремень. Порвал нательную рубашку, одним куском перевязал живот, другим – рану на ноге. Сил уже не было, и не только из-за тяжелого ранения, но и двухсуточных бессонных боев. Подложив под голову вещевой мешок и накрывшись мокрой шинелью, он то ли уснул, то ли опять забылся.
Очнулся, когда наступило ясное, без дождя утро. Мучительно хотелось пить, боль становилась невыносимой. Сыдыков решил приподняться, чтобы его увидели немцы и добили, потому что жить уже не было сил. Но не смог даже пошевелиться. Так он пролежал весь день.
К вечеру пошли наши танки, которые быстро продвигались, не встречая сопротивления отступивших немцев. Но на раненого бойца, лежащего в густой траве, никто не обратил внимания, а кричать и звать на помощь у него не было сил.
Прошла еще одна ночь. Утром следующего дня на поле вышли бойцы похоронной команды. Они оттаскивали убитых, чтобы захоронить их. Вдруг один из них видит, что лежащий "труп" пытается поднять руку. "Ребята, помогите, здесь живой!" – крикнул он. Сыдыкова отнесли к обочине дороги, где его подобрал санитарный транспорт. Здесь же недалеко, где еще недавно шли бои, был развернут полевой госпиталь. Подивившись живучести солдата, врачи сделали ему операцию.
Утром, очнувшись от наркоза, вчерашний "мертвец" громко попросил пить, удивляясь собственному голосу, казалось бы, потерянному навсегда несколько дней назад. Это было 20 сентября 1943 года, в день рождения Журмбека, который стал и днем его второго рождения. Уже в послевоенные годы Журмбеку Сыдыкову был вручен орден Отечественной войны I степени и медаль "За отвагу".

Покой нам только снится…
Наверное, поэтому, оставив тогда его в живых, Всевышний даровал Журмбеку Сыдыкову столь долгую жизнь – нынешней осенью он отметит свое 90-летие. Но и та часть его биографии, что прошла под мирным небом, была также насыщена событиями и также отдана Отчизне, что и военные годы.
После тяжелого ранения Сыдыкова комиссовали, и весной 1944 года он вернулся в родное село инвалидом второй группы. А надо сказать, что Журмбек был сиротой, до войны воспитывался в интернате. Сельчане были крайне удивлены его возвращению, ведь они считали Сыдыкова убитым – на него в сельсовет пришла похоронка. Видимо, на поле боя нашли патрон с его фамилией и адресом, который выдавался каж­дому бойцу на случай его гибели.
Так Журмбек воскрес в третий раз. Сама судьба не только хранила его, но и дала возможность доказать, что не зря он остался жив в военном аду. Осенью молодой фронтовик приехал в Алма-Ату и поступил в Горно-металлургический институт на геологоразведочный факультет.
– Сам не знаю, почему поступил именно на этот факультет, – улыбаясь, говорит Журмбек Сыдыкович, – ведь ходить мне было трудно, я передвигался с палочкой, но дал себе слово, что все равно стану ходить нормально.
И он действительно не щадил себя, не только учился, как одержимый, но и каждое лето проходил наравне со всеми полевую практику в различных регионах Казахстана. Накануне окончания четвертого курса его неожиданно вызвал к себе крупный ученый Натай Азимханович Кенесарин.
– Для нас это был огромный авторитет – он был потомком хана Кенесары и праправнуком Абылай-хана, – рассказывает Журмбек Сыдыкович. – Натай Кенесарин приехал в Казахстан в 1944 году по приглашению академика Каныша Сатпаева и проработал в Казахстане всего шесть лет. Но какие это были годы! Казахстанцы обязаны Натаю Азимхановичу не только тем, что он дал толчок появлению в республике гидрогеологической науки, но и тем, что ряд открытых им месторождений подземных вод изменил жизнь в регионах. К моему огромному удивлению Кенесарин предложил мне работать под его руководством.
Помню, в ту первую встречу он мне сказал: "Сейчас пойдем к Сатпаеву". С одной стороны, я был страшно рад, что увижу самого Каныша Имантаевича, а с другой – стыдился, что был слишком бедно одет. Но встреча эта состоялась, и должен сказать, что я считаю Каныша Имантаевича своим вторым отцом, да и не только я один. Думаю, многие люди моего поколения помнят его отеческую заботу, то огромное внимание, которое он уделял молодым ученым. Мне на всю жизнь запомнились его слова: "После окончания вуза перед тобой, Журмбек, стоит хорошо укрепленная крепость с множеством тайных ходов, которая называется Наукой. И ваша задача, молодых ученых, взять эту крепость!"

В поисках подземных морей
В 1948 году Кенесарин по заданию Сатпаева направил Журмбека Сыдыкова на преддипломную практику в район Каспийского моря. И что показательно, его, еще студента, назначили начальником созданного там отряда. Полгода Сыдыков проработал в прикаспийских степях в поисках воды. По сути, его группа стала в этом деле первопроходцами, потому что до них подобных изысканий в этих краях никто не проводил. А надо сказать, что в те годы в Прикаспии начали активно искать нефть, но без воды невозможно было наладить ее извлечение. Задачу свою Журмбек выполнил – он не только нашел пресную воду, но и собрал огромное количество материала, который впоследствии лег в основу его дипломной работы, высоко оцененной специалистами.
В 1949 году, успешно окончив институт, новоиспеченный специалист стал ждать распределения. А надо заметить, что Горно-металлургический институт был единственным вузом Казахстана, который подчинялся непосредственно Министерству образования СССР, и распределение выпускников проводилось в Москве. По просьбе Сатпаева, который в то время был президентом Академии наук Казахстана и академиком Всесоюзной академии наук, Сыдыкова направили в Институт геологических наук, который был создан Канышем Сатпаевым.
– Вскоре Сатпаев направил меня в Жезказган, это было его детище, много сил и труда он отдал развитию и становлению этого края, богатого полезными ископаемыми. Я называл Жезказган "полевым университетом Сатпаева".
Задачей молодого гидрогеолога, как и в Прикаспии, стали поиски пресной воды. С этим Сыдыков также блестяще справился, работая в паре с опытным гидрогеологом Калугиным. Вода была найдена в 6 км от города, быстро был построен водопровод. Сатпаев остался доволен своим подопечным.
Потом были поиски воды на Мангышлаке, защита кандидатской диссертации по этому региону под руководством Каныша Сатпаева через три года после окончания института. Докторская диссертация была защищена Журмбеком Сыдыковым через 10 лет, в 1965 году, когда уже ушел из жизни Сатпаев, выслан из Казахстана как потомок хана Кенесарин. Но судьба вновь свела Сыдыкова с крупной личностью – он стал работать под руководством Героя Социалистического Труда, академика Уфы Мендбаевича Ахмедсафина.
– К тому времени на базе Института геологии был образован Институт гидрогеологии, в создании которого мне пришлось принимать участие, – рассказывает Журмбек Сыдыков. – Пробивалась эта идея в Москве, но Хрущев, руководитель страны, считал, что гидрогеология – это не наука, поэтому тогдашний президент Академии наук Шафик Чокин предложил назвать институт – гидрогеологии и гидрофизики. Хотя никто не знал, что такое гидрофизика, но звучало это наукообразно, и нам разрешили открыть институт, – смеется Журмбек Сыдыкович, которого назначили заместителем директора.
Многие годы были отданы любимой им гидрогеологии. Зимой Сыдыков работал в институтском кабинете, а каждое лето выезжал в экспедиции, так как считал, что настоящая наука обязательно должна подпитываться практикой. Он объездил весь Казахстан, работал на целинных землях, на юге респуб­лики, когда там стали создавать промышленные гиганты.
Результатом стали около 700 научных статей и 42 монографии, множество карт. По достоинству был оценен и вклад Журмбека Сыдыкова в развитие народного хозяйства страны – он был награжден орденом Дружбы народов. Его имя носит школа в родном Аксу.
Счастливо сложилась и личная жизнь Журмбека Сыдыковича. С красавицей Меймуной они прожили уже 62 года в любви и согласии, воспитали четырех прекрасных сыновей. Старший сын Орымбек пошел по стопам отца, став гидрогеологом. Второй – Талгат – архитектор, участвовал в проектировании здания Государственного музея Казах­стана. Кайрат – геофизик, учился в московской аспирантуре, сейчас живет в Америке, растит троих детей. Самый младший – Мейрхат – тоже архитектор. В большой и дружной семье Сыдыкова 10 внуков и двое правнуков. Он в полной мере оправдал отпущенное ему судьбой право остаться живым.