ЦентрАзия.Ру, 18 сентября

Доклад Реввоенсовету Туркестанской Республики заведующего политическим отделом при Семиреченском областном Реввоенсовете о положении в Семиреченской области.

Путевые впечатления.

7 июня с.г. я выехал из Ташкента, будучи командирован политотделом для политической работы в Семиреченскую область. По дороге в Верный первое что бросилось мне в глаза - это полнейшая разруха почтового транспорта. Почти на каждой станции брички совершенно поломаны, сбруи нет, а если и есть, то - порванные, которую никто не подчиняет, лошади настолько тощие, что еле плетутся, все приходит в упадок. Кто виноват?
Не знаю, но скажу, если во время не будет обращено внимание на почтовый тракт Семиречья, то к зиме сообщение с Ташкентом прекратится совершенно. Начиная от станции Карабалты в поселках масса - пьяные, грабежи сплошь и рядом. Например - командированные из Пишпека в Аулие-Ата шесть человек карсноармейцев по дороге пьянствовали, делали самочинные обыски и у одного крестьянина взяли около 6 тысяч рублей николаевскими деньгами. Словом, до самого Верного пришлось наблюдать только пьянство стоящих у власти, выслушивать жалобы крестьян и видеть разруху и разруху, но ничуть не видно творчества.

Настроение масс.
Прежде чем говорить о настроение народных масс скажу о населении Семиречья. Почти во всех уездах Семиречья жители занимаются хлебопашеством и отчасти скотоводством (киргизы). По своему положению и многодельностью(?) все, за немногим исключением, живут очень богато. Семиреченского бедняка по имущественному положению можно сравнить с кулаком Центральной России. Конечно, при таких жизненных условиях, революционного элемента слишком мало. В особенности в Пишпекском, Токмакском и, отчасти, в Пржевальском уездах - сплошь и рядом настроения контрреволюционные, если же и есть коммунистические организации, то работают они настолько слабо, что их работы не заметно. Все без исключения крестьяне в коммуне видят своего врага и ненавидят коммунистов. Прошедшие по Семиречью отряды Мураева и др. совершенно оттолкнули от себя крестьянские массы своими поступками и, кроме того, неправильные действия представителей, стоящих у власти, создают такое положение, что при малейшем нажиме белогвардейцев на фронте - в тылу может получиться несколько фронтов. В особенности в Токмакском и Пишпекском уездах (опыт Беловодское восстание), [В] Верненском, Копальском и Джаркентском уездах гораздо сноснее, хотя скажу, что не в пользу советской власти, но и не в пользу казаков, объясняется тем, что при октябрьском перевороте крестьяне ограбили казаков, отняли их лучшие земли и скот и этим поступком вырыли пропасть между казаками и крестьянами. Все ограбленное, конечно, разделили между собою. особенно прославился отряд Петренко, о котором рассказывают ужасы (между тем Петренко купил себе дачу в гор. Верном за награбленные деньги и преспокойно поживает). После разгрома казаков многие из крестьян не имевшие даже лошади и стали иметь по пять лошадей, телеги, брички, хлеб, много другого имущества. Конечно, стали богаты и бывшие большевики, стали уже не большевиками и если Семиреченский фронт и держится, то тем защищается не советская власть, не коммунистические идеи, а свои шкуры, так как крестьяне прекрасно понимают, что с приходом казаков начнется беспощадная месть и им придется лишиться не только награбленного, но и своего и даже голов. Не будь казаков Семиреки давно бы кричали - давай нам батюшку царя. Самый несчастный и задавленный народ - это киргизы, они настолько темны, что все свои несчастья ставят в вину большевикам. Провокаторов такая масса, что чуть ли не в областном исполкоме встретишь таковых. В Верном вы узнаете о падении Петрограда, Москвы, Ташкента и др. Провоцируют открыто и безнаказанно. Меры принимаются со стороны властей слабо, а потому и настроение среди населения напряженное - все чего-то ждут. Рабочих почти нет, есть мастеровые, все они - частные собственники, у которых сундуки трещат от денег. Каждый пашет землю и имеют по два и больше домов в городе Верном и это самый реакционный элемент. Профессиональные союзы существуют только на бумаге, а на деле их нет.

Красноармейские гарнизоны в городах Семиреченской области.
В каждом городе есть небольшой гарнизон красноармейцев, несущих охрану. Гарнизоны составлены преимущественно из добровольцев. Красноармейцы этих гарнизонов занимаются пьянствов, играют в карты и ноши-курением [анаши?]. Начальствующий элемент в большинстве своем можно сказать - прекступный, политические комиссары хотя и есть, но они также пьянствуют, играют в карты и курят анашу. Пример - политический комиссар Пишпекского гарнизона.

Сверный и новообразовавшийся Чиликский фронты
Северный или Лепсинский фронт можно разделить на два так называемых фронта - Абакумовский, если его можно назвать фронтом, и Черкасский. Абакумовский фронт защищает [...] и остальное Семиречье от небольшой кучки белогвардейцев-казаков, засевших в станицах Сарканд и Аксу. Количеством войск красный фронт располагает гораздо большим чем белогвардейцы, но благодаря неумелому руководству, недостатка технических средств и полнейшей неразберихе от картежной игры, ношекурению [анаша-курению], отчасти пьянства, а также халатного отшения властей области приходится стоять на одном месте ничего не делая, между тем как при небольшой энергии давно можно было бы покончить с фронтами Семиреченской области и очистить от белых Семиречье. Если что заслуживает внимание, так это небольшая горсть храбрецов Черкасского фронта.
13 поселков, окруженные со всех сторон белогвардейцами, без оружия, вот уже год как защищают советскую власть. Эти герои, винтовки, патроны, пулеметы и даже орудия они отбивали у белогвардейев идя в атаку с голыми руками. При нехватке патронов они сами делали порох из самоваров, лили пули, патроны и все же защищали, ожидая помощи от Абакумовского фронта. И чего же дождались? А того, что благодаря халатному отношению Семиреченских властей в 20-х числах июня из Зайсана прибыл отряд под командой генерала Анненкова и стал наступать на эти поселки и в результате занял 10 поселков - жители отчасти вырезаны, а отчасти отступили в три поселка, где защищаются и до сих пор и, конечно, если не будет своевременно им оказана помощь, то у них не хватит продовольствия и снарядов и, конечно, их разобьют.
Тогда Анненков со своим отрядом соединится с Саркандским, Аксинским [Аксуйским] отрядами белых и конечно станет наступать вглубь Семиречья. Во что это может вылиться прекрасно знаете сами. Надеяться же на Абакумовский фронт особенно не приходится, а властям Семиречья вряд ли удастся что-нибудь сделать, да, мне кажется, что берутся за дело они не особенно. А ведь могли быть очень хорошие перспективы, тем более, что в тылу генерала Анненкова в Урджарском районе оперирует партизанский отряд, называемый "Дикая армия", который, по сведениям перебежчиков, перешел даже в наступление и выбил анненковцев из нескольких поселков и занял укрепленное местечко "Бахты". Стоило только нажать Северному фронту, соединиться с черкассцами, а там с отрядом "Дикой армии" и фронт Семиреченский окончен.
А теперь несколько тысяч человек остались без крова, тысячи - вырезанные. Вот удел тех героев, которые до последней капли крови защищали советскую власть, будучи отрезанные от всего мира. Кроме северного фронта недавно еще создался новый фронт, теперь называемый - Чиликский.
История его такова: несколько десятков казаков, охранявшие консула Любу, были выдворены китайскими властями из пределов Китая, перейдя границу они хотели сдаться советским властям, но вместо того чтобы их принять, по ним открыли огонь, завязалась перестрелка, в результате чего к хотевшим сдать оружие казакам присоединились несколько таранчей и казаков, живущих на границе, и вместо мира оказалась война. Правда меры приняты и новообразовавшийся фронт, не представляет особенной угрозы, но при сложившихся обстоятельствах на Черкасском фронте, новый фронт может сыграть громадную роль в пользу контрреволюции.

"Власть"
Советскую власть в Семиреченской области можно назвать власть в кавычках. Верный [...] город замечательно красивый, но во что он обращен? Вонь, пыль, грязь, кучи мусора и навоза валяются по городу, в парке деревья поломаны, пасутся коровы и т.д. И никто на это не обращает никакого внимания. Декреты центра в жизнь не проводятся, хотя на бумаге сделано много. На рынке дороговизна невыносимая, гораздо дороже чем в Ташкенте, пьяные доходят до такого нахальства, что ходят по улицам хулиганничают и ругают большевиков и советскую власть. В воскресенье 29 июня какой-то пьяный Филатов и другие забрались в гостиницу бить комиссаров, вызванный наряд милиции не мог арестовать пьяных. Члены областного исполнительного комитета как то товарищи: Кучин, Богданов и др. часто собираются на заседания, причем часто вместо того чтобы решать дела государственные, здесь начинаются шум, крики, личные счеты и т.д. Партия не имеет права контролировать власть. Взаимоотношения власти и партии настолько обострились, что многие представители власти начинают выходить из партии и уже вышел Богданов.
Если появится что-нибудь в газете о неправильных действиях властей, то в совете поднимается целый вой. Например, около города Верного есть детская колония, заведующий колонии - некто Куликов (бывший офицер и отъявленный пьяница), довел приют до отчаянного положения: дети содержатся в грязи, белье не переменяется, спят на полу покрытом кошмой, вонь, грязь, вши, частые побои, вот удел детей. В приюте чуть ли не ежедневно разврат, пьянство и это дело все видят. Хозяйство колонии разрушается умышленно и когда комиссия из партийных, выяснивши все это, напечатала в газетке, то комиссар социального обеспечения Сердюк, пьянствовавший с Куликовым, поднял вой и чуть было власти не арестовали комиссию и редактора газеты "Голос Семиречья" тов. Беккера. Вот пример воспитания детей социалистами, стоящими у власти в Семиречье. И несмотря на это в приюте продолжается то же самое и по сие время. Видная личность власти - Богданов - товарищ [заместитель] председателя облисполкома, которому давно место на скамье подсудимых, а не у власти. Богданов - отъявленный пьяница и картежник, на собрании кричит, что ему не на что жить, не хватает жалованья, между тем как в карты проигрывает по несколько тысяч рублей. На днях его захватили милиционеры по донесению члена союза [портных] гр. Черепанова и хотели отнять карты, Богаднов карт не дал и выдал росписку, которая находится у милиционеров по сие время, пичем представитель власти трудящихся, играя с крупной буржуазией, вроде [Арфаницким?], Зиларовым, членами совета народного хозяйства. Беднота задавлена, красноармейским семьям паек хотя и выдают, но это не выдачи, а издевательство. Например, на мясо выдают по [40?] рублей в месяц на семью, а фунт мяса стоит [20?] рублей, муку просеивают - лучшую забирают себе и высевки дают женам красноармейцев.
Насколько задавлена беднота, это показало то, что когда я приехал, то первые дни двери номера в котором я жил не закрывались от приходившей ко мне искать защиты как представителю центра и когда я их направлял к властям, то пришедшие безнадежно махали руками и уходили. Я же, в свою очередь ничего не мог сделать. Вот вам советские власти Семиречья, о которых вам скажет еще больше товарищ, привезший этот доклад, представитель облисполкома партии.

Партийно-политическая работа в массе населения и частях Красной армии.
Политической, то есть партийной и культурно-просветительной работы, как в частях Красной армии, так и в массах населения не велось и не ведется никакой. С назначением меня на должность заведывающего политотделом мне пришлось обратить внимание на политическую и культурно-просветительную работу частей фронта и гарнизонов, но не имея опытных политических работников, дело пока идет плохо, особенно фронта и многих гарнизонов. От некоторых политкомов до сих пор не получено еще никакой информации о ходе работ, несмотря на мои ежедневные телеграфные запросы, работа налаживается сравнительно сравнительно хорошо в Пржевальске и Верном.
[В] Верном уже организованы мною культурно-просветительные комиссии, библиотеко-читальни, устраиваются для красноармейцев бесплатные спектакли и читаются лекции на политические темы, но работать очень трудно, тем более, что семиреченским властям политотдел не по душе. Богданов на собрании областного исполкома советов кричал что им политотдел совершенно не нужен и как-то хотя они покуда и терпят, но [...] им нужно, они будут ставить палки в колеса. На фронте политотдел распался, почему неизвестно, тем что за все время своего существования он ничего не делал. И только недавно по моему предложению состоялся съезд политкомов фронта. Очевидно организуется снова политотдел фронта.
Политические комиссары в основном выбранные из красноармейцев не понимают своих задач, а занимаются пошекурением [анашакурением]. Мобилизованные коммунисты, посланные на фронт, ничуть не внесли того революционного подъема в армию, какой от них ждали, а обратное. Вообще, положение довольно печальное в смысле политической работы. Во всем Семиречье есть несколько организаций партии коммунистов, но работают вяло или же ничего не делают. Самые лучшие - это Егоровский?, организация Пишпекского уезда. Здесь проводятся в жизнь все и декреты и постановления и предписания, но и этой партии [парторганизации] приходится работать автономно, так как областная власть, в лице Богданова, только тормозит дело. Верненская партия работает хорошо после чистки, но благодаря конфликту между партией и властями дело не клеится. Работа политическая среди крестьян начала вестись недавно и то не во всех уездах. Но это еще ничего, все можно наладить очень быстро если бы шли навстречу и не тормозили дело контрреволюционеры, стоящие у власти, вроде Богданова и др.

Взаимоотношения с Китаем.
В прошлом 1918 году 16 декабря по распоряжению Центральной власти Туркестанской Республики в Кульджу был назначен коммерагентом Юлусов, с особыми полномочиями, который прибыл в город Джаркент и временно обосновал свою канцелярию, до окончательного признания Китаев Советской власти. До прибытия в г. Джаркент т. Юлусова, роль представителя Республики исполнял Хоперский, который присваивал себе звание "Особоуполномоченный Турк. респуб." и им были изготовалены печати с указанным наименованием, а между тем Областная власть, в лице Кучина, Богданова и Малинина, на это не обращала внимания - в действительно же Хоперский не был назначен Центральной власти, а только Семиречьем, представителем коего он и являлся (это верный показатель того, что как безразлично относилась областная власть к своим агентам, допуская творить всевозможные глупости и нелепости, не говоря уже о том, что Хоперским расходовались миллионы народных денег совершенно непроизводительно, не ведя деньгам никакого учета и разбрасывая по своему капризу, покупая товары по высоким ценам, когда можно было приобретать дешевле (целый ряд дефектов, обнаруженных при ревизии Хоперского, что видно из доклада млад. ревизора фактического контроля тов. Фесеенко.
Полученное наследство от Хоперского пришлось приводить т. Юлусову в надлежащий порядок, дело необходимо было поставить на должную высоту и показать Китайским властям, что Советская Республика не идет в разрез с интересами их, а всегда готова поддерживать самые дружественные отношения, чего Юлусовым и было достигнуто. Китайские власти в лице губернатора [Дао иня] выразили готовность идти навстречу всем желаниям правительства Турк. респуб. и изъявили желание работать с ее представителем, признавая Юлусова, как законного полномоченного республики, чего мы и добивались.
В целом Китайская республика, как и прочие державы согласия(?) не признавали Советской России; но отдельные провинции - как Илийская, так и Кашгарский округ, сепаратно, шли нам на уступки и вопреки распоряжениям своего Центрального правительства частично изъявили на признание советской власти. Желая в дальнейшем продолжать начатые наилучшие отношения тов. Юлусовым было предпринято целый ряд мер к ограждению интересов китайско-подданных, приезжающих в пределы Туркестанской Республики и привозящих товары из пределов Китая в область; так как доселе были частые случаи ограбления китайских купцов и убытки понесенные ими не возмещались или, кроме того, зачастую местными властями реквизировались или конфисковывались товары без всякого на то основания, но областные власти смотрели на это сквозь пальцы, что, естественно, в глазах китайских властей, вызывали недоверие и ими даже было сделано распоряжение о закрытии границы дабы избежать [чинимого?] насилия со стороны русских над китайско-подданными. После целого ряда усилий удалось тов. Юлусову убедить Кит. власти, что отныне больше никаких насилий по отношению кит-подданных допускаться не будут и что за взятый товар для Республики - будут уплачиваться деньги, а личность их является неприкосновенной и, попутно с этим, Юлусовым было отдано распоряжение по области не задерживать товаров с удостоверением коммерагентства.
Китайские власти, убедившись, что интересы их подданных достаточно ограждены, с своей стороны проявили личное желание завязать более тесную дружбу с Туркестанской Республикой и стали пропускать товары. По настоянию Юлусова Китайские власти парализовали быв[шего] консула Любу, оградив его и запретив ему самолично делать какие-либо аресты, чинить препятствия подданным Советской власти, - что несомненно являлось весьма важным фактором для дальнейшего закрепления нашего влияния заграницей. Кроме того в районе Кульджи (после переворота в Семиречьи в 1918 году) нашли убежище все недовольные правительством Советской власти и свили гнездо контрреволюции, руководителем коего являлся бывший консул Люба, став угрозой Джаркентскому уезду - это также было обезврежено через настояние пред китайскими властями тов. Юлусова. Китайским губернатором [Джан-шоу-ши] была объявлена провинция на военном положении для того чтобы распоряжения Любы не имели силы и, таким образом, все должно было быть подчинено в силу положения - китайским законам. Это было сделано только исключительно для вышеуказанной цели и не направлено против советской власти.
Распоряжением центра в Кульдже была закрыта почтовая контора, которая все время обслуживала интересы б[ывшего] консула Любы, он являлся полноправным ее хозяином, а Семиреченская власть смотрела на это безразлично, [не] учитывая того насколько она приносит вред Республике; посредством почтовой конторы Люба распространял воззвания по территории Туркестана - результатом чего были Беловодские события, так как его воззвание было и там получено и через указанную контора Люба был [загодя] информирован о том, что делается у нас в Республике, на все это как на немнормальное явление было обращено внимание Юлусовым и доложено центру о необходимости закрытия таковой конторы, - после чего последовало распоряжение о немедленном закрытии, на что местная власть вначале протестовала, не учитывая самого важного в силу своей близорукости, как мною указано выше.
[Все] изложенное относилось к деятельности Юлусова, сумевшего поставить дело и завоевать симпатии китайского народа, что было весьма ценно для Туркестанской Республики; но местная областная власть, как я сказал - в силу своей близорукости, по случайному доносу из-за личных счетов секретаря агентства Казаса, убирает Юлусова - арестовывают и сажают в тюрьму, без достаточных на то оснований и, тем самым, в лице его роняет достоинство и престиж Советской власти пред глазами Китая, - совершенно не считаясь с той пользой, которую он принес общему делу Советской Республики будучи на посту представителя Республики; между тем как этот инцидент мог бы быть исчерпан на третий день ареста Юлусова в Джаркент прибыли из области - тов. председателя т. Богданов, [Андрюков] и Курашев; но они обращали внимание на другое, как например, гуляя на свадьбе в веселом выпившем виде с гитарой прогуливаясь по ночам по Джаркенту, на что даже обратила внимание милиция в лице начальника охраны т. Куценко и председателя исполкома Бекинина; а на конфликт по делу Юлусова не приняли никаких мер дабы разобраться с истиной дела, а наоборот, в своем акте написали много лишнего, чего в действительности совершенно не было (акт находится в делах обл. следственной комиссии Богданова), как, например, - "во время разоружения милиционеров охраны агентства, то они оказали вооруженное сопротивление", - вот яркий штрих деятельности областной власти, способной клеветать на преданного делу революции работника Юлусова. Что же можно ожидать от других, менее ответственных лиц; при проверке след-комиссией этого вооруженного сопротивления в действительности не было.
При Юлусове китайские купцы охотно отпускали товары на советские деньги по курсу семиреченских 4-5 к[опеек], ташкентские - 6-7-8 к. и таким образом товару из Китая было закуплено более чем на 12 миллионов рублей, из коих только для армии и фронта приобретено около 8 миллионов рублей. После же ареста Юлусова ценность советских денег понизилась до 1,5 копейки, а в настоящее время до 0,5 копейки и за них китайцы почти не продают товаров - это тоже один из ярких примеров насколько важно было подорвать то наладившееся отношение.
На место арестованного Юлусова обл. власть назначила тов. Малинина (бывший мировой судья, до назначения - заведующий отделом юстиции), человека совершенно неподготовленного быть политическим и коммерческим представителем всей республики, тем более что уже скомпрометирующего себя своими поступками в глазах китайцев в бытность его в комиссии в прошлом году в Китае, гдн он небезызвестен как лицо умеющее хорошо выпивать и дебоширить (что знают т. Хоперский и т. Беккенин). Естественно, такое лицо мало заслуживает доверия и, кроме того, тот же Малинин скрывался в Китае во время нападения казаков на Джаркент в прошлом году и по каким-то причинам остался нетронутым, между тем многих красноармейцев они изрубили, которых ими были пойманы. По показаниям т. Киселева - фельдшера, находящегося ныне в работном доме), т. Беккенина и Хоперского: Малинин, будучи в Китае, подавал телеграммы в с. Чилик, прося крестьян противодействовать власти.
Вот этот Малинин ныне на столь ответственном посту коммерагента призван защищать интересы Республики, что я, с своей стороны, полагаю такому лицу не место быть представителем Республики. Настоящая его деятельность, как видно из прилагаемых им докладов (при сем прилагаемых). Сводится к тому, что он старается завязать сношения с неизвестными лицами, именующими себя "приверженцами Китайских большевиков - гелоохуйцев - выходцами из Китая и чрез них начать пропаганду идей социализма; я на это скажу, что в настоящее время его затея далеко не кстати, так как в силу особых обстоятельств - множества фронтов, я полагал бы преждевременным и не время ссориться с китайскими властями. Ибо факт распространения воззваний и пропагандирования, исходящие от представителя Республики будет несомненно известен китайским властям и что может легко вызвать пограничный конфликт, что весьма нежелательно, итак уже по доносам известно, что Китайская власть усилила на границе гарнизоны и производит частые учения войск - последний факт несомненно тесно связан с неумелым ведением политики Малинина, чего при Юлусове не наблюдалось (как показывают граждане города Джаркента). В своем докладе Малинин указывает, что он разрешил некоему дунганину Лю-Вань-Фу ездить с целью пропаганды среди дунган по Джаркентскому уезду, обещая даже помочь деньгами - на это теперь скажу, что дунгане - исконные враги Китая и что они вообще сторонники мешьшевистской ориентации, в этом нет никакого сомнения, а также дружественны казакам, с которыми они тесно связаны общностью интересов (как люди состоятельные).
Как показали Беловодские события - дунгане принимали непосредственное участие в восстании против Советской власти и ныне в силу своей слабости и малочисленности - смирились, и вот среди таких элементов Маленин разрешил вести пропаганду, якобы подготовляя их для поднятия восстания в Китае - я боюсь что как бы ни получилось обратное и вместо помощи Китаю не было бы лишней услуги казакам-контрреволюционерам, которые, по последним сведениям из Китая, перекинулись в Нарынкол и теперь оперируют в районе Джаланаша, нападая на поселки и, таким образом, затевая новый фронт, между тем как Малинин, находясь в Джаркенте, мог бы при умелом ведении дела предотвратить этот фронт, так как ему и политкомиссару Берестовому можно было разрешить этот вопрос самостоятельно в спешном порядке, имея под рукой декрет об амнистии, ибо пришедшие из-за границы казаки вначале просились их принять, добровольно сдавая оружие (27 человек); но пока Берестовой затеял переписку, то красноармейцы напали на казаков и результатом чего получились жертвы с обеих сторон и это послужило началом ныне происходящего наступления казаков в Джаланаше.
Вот этим я хочу сказать насколько негоден на этом посту в настоящее время Малинин и необходимость его отозвания, как неумелого руководителя политики и заменить вновь тов. Юлусовым, так как другого необходимого работника (партийного) здесь нет. О чем я уже телеграфировал в Ревсовет Республики, [в] комиссариат внутренних дел; только при всестороннем понимании дела, лица заслуживающего доверия, можно, пока не поздно, предотвратить в Джаркентском районе, то, чего мы являемся свидетелями событий, разыгрывающихся в Джалагаше. И аналогичного выступления нужно всегда ожидать со стороны Китая, раз он стал стягивать войска к границе, а это допустить ни в коем случае нельзя, а Юлусов, уже как опытный и известен Китайским властям, может установить те прежние добрососедские отношения, про которые я говорил выше, загладить допущенные ошибки.
Заканчивая от отношении нашего с Китаем скажу еще про сообщения Малинина в его докладе, в котором не видно деловой его стороны, а излагаются факты давно совершившиеся, о чем доносилось еще Юлусовым в марте месяце, так например то, что "волнения калмак улеглись" и, второе, что власть гражданская и военная разграничена между Джаншо-уши и Дао-инем (что произошло 4 месяца тому назад). И вот насколько полезен для общего дела находящийся ныне на посту Малинин.
В заключение, прошу обратить особое внимание на Семиреченскую область и власти, так как идейной советской власти в Семиречье нет, а есть что-то анархо-соглашательское. На таком посту, при положении в Семиречье, оставаться я не могу, так как с первого дня моей работы я стал в оппозицию областным и военным властям и на меня даже был составлен протокол; лучше на фронте с винтовкой в руках умереть честным революционером, чем работать с соглашателями, а потому прошу или дать поддержку, или же отозвать меня для более продуктивной работы туда, где понимают советскую власть как это нужно, а не соглашательски. Я же, как коммунист, с соглашателями работать не могу, бороться с ними одному очень трудно и даже невозможно. Словами их не убедить, кбедить этих господ можно только поставив к стенке. Это показал опыт Центральной России.

Верный, 23 июля 1919 года.
Докладчик - заведующий политотделом Стельмашевский.
При сем прилагаю несколько копий /.../ Малинина и др. с некоторыми пометками.

По докладу Стельмашевского необходимо принять следующие меры:
1. Немедленно предписать Комиссариату Почт и телеграфов принять самые спешные и энергичные меры к улучшению постановки дела трактов.
2. В связи с хулиганством и пьянством в пути и городах Советской Администрации и красноармейцев предложить Чека и Особому отделу принять срочные меры к выяснению виновных и привлечению всех строжайшей ответственности.
3. Строжашими мероприятиями прекратить партийное генеральство и демогогию воинского командного состава.
4. Издать декрет о возвращении казачьей бедноте и среднякам совершенно отобранного имущества, что привлечет бежавшее казачество обратно.
5. Сделать через крайком распоряжение партийным органам об обязательной периодической информации населения, дабы с корнем вырвать ходячую провокацию.
6. Запросить Пишпекскую организацию о Политическом гарнизоне.
7. Под личную ответственность поручить политкому Джаркента Берестовому немедленно ликвидировать все трения с китайскими властями, избегая впредь каких бы то ни было столкновения.
8. Через Комиссариат социального обеспечения предписать Отделу верненского социального обеспечения о немедленной замене заведующего детской колонией Куликова и привлечения его суду.
9. Вменить в обязанность Чека спешно дать свое заключение о тов. председателя облисполкома Богдановым
и в отрицательном случае немедленно отстранить от поста.
10. Снестись с Комиссариатом Иностранных дел, запросив его мнение о дипагенте Малинине, бывшем Мировом Судье.
11. Послать в Джаркент опытных агитаторов среди дунганского населения.

[в правом верхнем углу неразборчивая резолюция с подписью]

РГВА
Ф. 25859 О.2 Д. 122
с. 136-143

______________________________

Упоминаемые в тексте персоны:

Беккер Фердинанд Иванович
Род. в [1891 г.]
Младший офицер царской армии;
член РКП(б)
секретарь Семиреченского облисполкома (1918 г.); пред. Семиреченской обл. коллегии по делам печати, редактор газеты Семиреченского обкома КПТ "Голос Семиречья", председатель Семиреченского обкома КПТ (1919 г.); член РВС войск области - "командующий войсками армии Семиреченской области" (30 авг.-окт. 1919 г.).
Дальнейшая судьба не установлена.

Богданов Василий Яковлевич. Род. в 1886 г. Русский.
Окончил 2 курса политехнического техникума в СПБ., техник-строитель.
Член РКП(б) (1918-19 гг. вышел добровольно).
товарищ (зам.) пред. Семиреченского облисполкома (1918-19 гг.); пред. Семиреченского облисполкома (1919 г.); вновь товарищ (зам.) пред. Семиреченского облисполкома (1919 г.); зав. Семиреченским обл. отделом военных заготовок (1920); член президиума Джетысуйского обл. СНХ (1921 г.); дальнейшая судьба неустановлена.

Кучин Василий Иванович (1885-1935)
Русский. Окончил приходское училище. Член партии левых эсеров (до 1918 г.); член РКП(б) (1918-20 гг., исключен при чистке Семиреченской парторганизации).
подпрапорщик - участник 1-й мировой войны, комиссар народного хозяйства областного СНК, пред. обл. Совнархоза, зав. отделом труда Семиреченского облисполкома (1918 г.); пред. Семиреченского облисполкома/облревкома (1918-1919 гг.); пред. Семиреченского областного Военно-Революционного совета (1919 г.); в конце 1919 г. отстранен от руководящих постов, работал в системе кооперации Джетысуйской губ. и г. Алма-Ата.

Малинин Лев Дмитриевич (1884-23.11.1938)
Род. в Спасском уезде Тамбовской губ., русский.
Окончил юрфак Харьковского университета.
Левый эсер (до 1918 г.). Член РКП(б) (1918-19 гг., исключен).
Мировой судья в г. Джаркент Семиреченской обл. (до 1917 г.); пред. Джаркентского уездного ревкома, комиссар по гражданской части и пред. Джаркентского уездного совнаркома (1918 г.); комиссар юстиции, товарищ (зам.) пред. Семиреченского облисполкома и член обл. ВРК (1918-19 гг.); коммерческо-дипломатический агент Туркестанской АССР и Семиреченского облисполкома в г. Кульджа, Синьцзян (1919 г.); затем - член коллегии защитников Джетысуйского облсуда, юрист-консульт Управления Турксиба, г. Алма-Ата.
14.04.1938 г. арестован НКВД. 23.11.1938 г. "тройкой" УНКВД Алма-Атинской обл. приговорен по ст. 58-1а, 58-7, 58-11 УК РСФСР к ВМН. Расстрелян. Реабилитирован.

Петренко Александр Яковлевич
Год рождения неизвестен.
Член ВКП(б) с 1917 г.
унтер-офицер в царской армии;
В июле 1918 - командир Верненского сводного отряда - подавившего белоказачьи восстания в Копале, Лепсинске, Абакумовке и Тополевке. Одновременно, - помощник областного военного комиссара.
С 22 июля 1918 г. решением Семиреченского облисполкома и военного комиссариата назначен "Командующим отрядами Северного фронта области" - в 07-09.1918 г. во главе красных отрядов развернул наступление и занял большую часть станиц Семиреченского казачьего войска, проводил политику "расказачивания", вызвав тем самым ответные казачьи восстания, занял с боями г. Лепсинск, соединившись с крестьянскими отрядами т.н. "Черкасской обороны", однако, неожиданно увел свои отряды назад в г. Верный (вероятно спасая богатые трофеи),
17.09.1918 года под предлогом болезни сдал дела своему помощнику Щукину и бросил фронт. Затем воевал на Оренбургском, Ферганском, Закаспийском фронтах Туркестана; В 1920 г. за участие в Верненском мятеже выслан из пределов области;
Работал в наркомате земледелия Туркестанской АССР;
В 1922-23 - жил и работал в г. Аулие-Ата.

Стельмашевский - начальник политотдела РВС Семиреченской области (1919 г.), другие сведения пока не обнаружены.

Юлусов - биографические сведения не обнаружены.

Подготовила Андреева Валерия Витальевна, г. Москва