Чуприн Константин, vpk-news.ru, 5 марта

Официальные училищные традиции включали как воинские ритуалы, так и менее формальные мероприятия, например балы с прекрасными юными дамами. Все это хорошо было известно, что, может быть, покажется несколько необычным для читателей, советскому физику-ядерщику Анатолию Александрову, однофамильцу главного героя "Юнкеров" ("Выпускные похороны").
Дело в том, что однажды будущий академик и трижды Герой Социалистического Труда решил стать белым офицером. И в самый разгар Гражданской войны поступил в Киевское пехотное великого князя Константина Константиновича военное училище. Эта сторона биографии Александрова известна крайне мало. Совсем юным он надел погоны с вензелем "К" (в честь представителя августейшей фамилии), когда училище находилось уже не в Киеве, а в Феодосии.
Предыстория такова. В первые дни октябрьских событий юнкера бились на улицах матери городов русских с революционными солдатами и под их натиском ушли на Дон к генералу Корнилову. Потом был Ледяной поход в составе Добровольческой армии и возобновление учебы в Екатеринодаре. Однако красные теснили белых, и училище было эвакуировано в Феодосию.
Здесь-то, в училище и появился юнкер Александров. Видимо, на него был распространен приказ генерала Врангеля об отзыве из войск молодых добровольцев и направлении их в эвакуированные в Крым военно-учебные заведения. По воспоминаниям одного из белоэмигрантов, военное училище, временно расквартированное в Феодосии, жило нормальной жизнью: лекции, строевые занятия, юнкерский цук (то бишь дедовщина). Цук цуком, но маршировали юнкера при пожалованных Врангелем серебряных трубах с лентами ордена Святителя Николая Чудотворца. Тот орден сам "черный барон" и учредил.
Устраивали и юнкерские балы. В начале января 1920 года такой бал чуть не сорвали красные, пробивавшиеся в Крым. Упомянутый эмигрант пишет: "Все было приготовлено к предстоящему торжеству: залы, буфет, оркестр, назначены распорядители и участники концерта, среди которых немало очень талантливых юношей (то есть и сам Александров. – К. Ч.). Но бал, к общей радости, отменен не был. Почти на рассвете юнкерам приказали проводить дам и ровно через час быть в ротах". Переброшенный по железной дороге к Перекопу юнкерский батальон с ходу вступил в бой с красными, которым тогда прорваться в Крым не удалось.
Ситуация получилась совершенно в аналогию с купринскими "Юнкерами", где описывается и один из подобных балов: "Музыка как раз возвращается к первым тактам полонеза. Александров знает твердо слова, которые здесь поет хор, которые и он сам когда-то пел. Слегка наклонившись к красавице, он, правда, не поет, но выговаривает речитативом:
Вчера был бой,
Сегодня бал,
Быть может, завтра снова в бой".
Несколько отклоняясь от темы, отмечу, что в августе того же года юнкера уже сами атаковали красных, участвуя в отчаянном морском десанте генерала Улагая на Кубани. Потом им пришлось прикрывать эвакуацию уцелевших обратно в Крым. Вывез юнкеров эсминец "Жаркий".
Осенью 1920-го белые все же отдали Крым. Любопытно, что последние бои, когда юнкерам уже было не до балов, свели в братоубийственном противостоянии юнкера Александрова и командира взвода 1-й отдельной кавалерийской бригады Первой конной армии Ефима Славского – будущего министра среднего машиностроения СССР.
Как потом Александров уцелел в кровавых экзекуциях, устроенных Розалией Землячкой со товарищи в отношении оставшихся на полуострове белых офицеров и юнкеров, – бог весть. Зато много позже Анатолий Петрович очень даже сблизился с Ефимом Павловичем. Как говорится, кто старое помянет… Да и вряд ли Александров его поминал. А знаменатель у академика и министра был общий – отечественный атомный проект.