Спицын Евгений, "Литературная газета", 25 декабря

Пожалуй, во всей мировой истории нет более оболганной фигуры, чем Иосиф Виссарионович Сталин, 140-летие со дня рождения которого в эти декабрьские дни празднует все прогрессивное человечество. Любому мало-мальски образованному и порядочному человеку совершенно очевидна исполинская роль Сталина в истории нашей страны, да и всего мира. Им не надо объяснять его реальные заслуги в строительстве великой советской державы и в исторической победе над европейским, а не только германским нацизмом и японским милитаризмом. Эту роль не дано понять только тем, для кого вся грандиозная сталинская эпоха давным-давно скукожилась до пресловутых политических репрессий "невинных жертв", большевистской тирании, а вся история советской власти – до отсутствия столь вожделенной туалетной бумаги, ставшей смыслом всего их жалкого существования…
В эти юбилейные дни можно написать немало велеречивых слов о самом "вожде народов", его личности, замыслах и свершениях, о его титанической работе и борьбе, о великих победах и горьких поражениях. Но формат публикации не позволяет это сделать. А посему стоит посвятить небольшую юбилейную статью ряду до сих пор бытующих мифов.
Первый миф состоит в том, что, дескать, во время революции и в первые годы советской власти Сталин был "серой мышкой" и играл второстепенную роль в руководящем партийном ядре, серьезно уступая в "аппаратном весе" почти всем партийным вождям, включая Троцкого, Каменева и Зиновьева. Однако это совершенно не так. Хорошо известно, что с марта 1919 года, т.е. с момента образования этого органа, Сталин был бессменным членом Политбюро ЦК, в 1917–1923 годах занимал посты глав двух важных наркоматов – по делам национальностей и РКИ, а с апреля 1922 года был бессменным генеральным секретарем ЦК партии. Однако мало кто знает, что еще 29 ноября 1917-го Сталин, наряду с Лениным, Троцким и Свердловым, стал членом "узкого бюро" ЦК РСДРП(б), которому "ввиду особых обстоятельств" было предоставлено исключительное право решать "все экстренные дела, требующие особой оперативности". Так что Сталин с самого начала и до конца своих дней был одним из самых признанных и реальных вождей большевистской партии.
Другой миф состоит в том, что инициатива избрания Сталина на пост генсека исходила от "сиамских политических близнецов" Каменева и Зиновьева, решивших "попользовать" Сталина в их борьбе с непомерно амбициозным "оракулом революции". Однако и это абсолютно не так. Ленин был не только в курсе предстоящего назначения Сталина на этот важный пост, но и лично инициировал этот процесс на XI съезде РКП(б), а затем и организационном Пленуме ЦК. Более того, он особо подчеркнул, что 2/3 своего времени Сталин должен уделять именно партийной работе, а остальную треть исполнению не менее важных наркомовских обязанностей.
Еще один миф, характерный не только для всей антисоветской публики, но даже для ряда "леваков" из патриотического лагеря, состоит в том, что, дескать, в ходе внутрипартийной борьбы, а затем и "мясорубки" 1937–1938 гг. он изничтожил космополитическую ленинскую гвардию, на смену которой пришла партия нового "имперского" типа, национал-большевики, с которыми Сталин построил социализм и победил в Великой войне. Однако подобные оценки носят чисто умозрительный и доктринерский характер. Во-первых, Сталин был марксистом-ленинцем до мозга костей, и не только в теории, но и на практике. Во-вторых, никаким "красным императором" он, конечно, не был. Так же, как Ленин, он был настоящим демократом, революционером и большевиком. Мало кто знает, но именно "тиран" Сталин на февральско-мартовском Пленуме ЦК 1937 года буквально пробил решение о переходе к тайным выборам всех секретарей обкомов и горкомов партии на партийных конференциях и крайне жестко карал за их фальсификацию. Печальная судьба зарвавшихся "ленинградцев", позволивших себе такую "шалость" в 1948 году, – ярчайший тому пример. В-третьих, Сталин сам принадлежал к ленинской гвардии, как и многие его соратники, вступившие в партию большевиков в царский период: Ворошилов, Куйбышев и Киров – в 1904-м, Шверник – в 1905-м, Молотов – в 1906-м, Каганович – в 1911-м, Андреев и Микоян – в 1914-м, Жданов – в 1915 году и т.д.
И, наконец, вопреки устоявшимся штампам о сталинском догматизме, при всей своей колоссальной занятости и невероятной напряженности в работе "вождь всех времен и народов" до последнего вздоха оставался крупным теоретиком марксизма, постоянно находился в поиске, размышлял, писал и говорил, в том числе своим соратникам: "Нам нужна теория, без теории нам смерть". И как это ни печально, он опять оказался прав…