Анатолий УТКИН, доктор исторических наук, "Красная звезда", 19 апреля

Многие из нас, офицеров, знают, что, сколько бы мы ни выигрывали тактических сражений, мы потерпим стратегическое поражение.
Генерал У. Одом, 2006 г.

Феноменальная мощь Соединенных Штатов как единственной сверхдержавы – военной, экономической, информационной - не нуждается в детальном аргументировании. Два обстоятельства – крах Советского Союза и невиданный экономический рост 1990-х годов - вознесли Америку на недосягаемую высоту могущества. Но даже имперский блеск не способен скрыть или закамуфлировать слабые стороны огромного американского военного и экономического организма.

В 2001 году прекратился этап бурного экономического подъема. Достигнув цифры 14 трлн. долларов валового национального продукта, экономика США прекратила свой поступательный бег, вступив в фазу депрессии. Индекс Насдак – индекс развития высоких технологий – ослаб, развеивая мифы о якобы преодоленном экономическом цикле на основе информационной технологии. В клинтоновскую Америку из внешнего мира ежегодно шли 200 – 300 млрд. долларов, а в 2000-е годы - только 20 – 30 миллиардов.

По мнению растущего числа экономистов, "упадок и падение американской империи произойдет не из-за стоящих у ворот террористов и не в свете помощи террористам государств-изгоев, а из-за фискального кризиса современного американского государства". В ближайшие пять лет 77 млн. американцев, родившихся в эпоху демографического бума, начнут получать пособия по социальному обеспечению. Через восемь лет они станут пользоваться системой "Медикеэр". К тому времени, как все они выйдут на пенсию в 2030 году, пожилое население США увеличится вдвое, а число обеспечивающих их благосостояние – только на 18 процентов. Рождающиеся сегодня американцы должны будут платить налогов вдвое больше, чем их отцы.

Бюджетная служба конгресса США предсказывает рост бюджетного дефицита в ближайшие десять лет до 2,3 трлн. долларов. Долг американского государства за это время увеличится на 9,1 трлн. долларов. В последние 5 лет 44 процента международных долговых обязательств оплачиваются уже в евро, а 48 – в долларах. Ослабление финансовой системы страны не может не влиять сдерживающим образом на ее внешнюю политику.

Программа международной финансовой глобализации не удалась. Япония находится в "застывшем" состоянии с 1990 года, а в 1998 году обнажилась уязвимость тихоокеанских "тигров", а также Мексики, Аргентины, Индонезии и, конечно, России. Выдвигаемый в качестве схемы мировой финансовой либерализации так называемый "вашингтонский консенсус" оказался губительным для возникающих и растущих экономик Азии и Латинской Америки.

Ведущие страны начали очередной виток протекционизма. Одна только "стальная" война вызвала резкое отчуждение Соединенных Штатов и Евросоюза, России, Японии, Южной Кореи, Бразилии. Китай стал чрезвычайно притягательным направлением японских капиталов и товаров, и здесь на наших глазах возникает восточноазиатское экономическое сообщество, которое в будущем способно бросить новый вызов Америке. В результате есть немало оснований утверждать, что США сегодня пользуются меньшим влиянием, чем десятилетие назад, – и этот баланс продолжает меняться не в пользу Америки. Она находится в растущей зависимости от иностранного капитала.

Ныне более 50 процентов готовых товаров и продуктов, потребляемых Соединенными Штатами, импортируется. США нуждаются в 600 млрд. долларов ежегодно, чтобы оплатить этот импорт и покрыть дефицит внешней торговли. Америка как бы повторяет судьбу имперской Британии, которая в 1913 году экспортировала огромные объемы капитала – 9 процентов своего валового продукта, финансируя Соединенные Штаты, Канаду, Австралию, Аргентину, а после Первой мировой войны превратилась в их должника.

Подобным же образом США после Второй мировой войны инвестировали во весь мир. А ныне американский международный долг дошел до 30 процентов внутреннего валового продукта. Такой уровень внешнего долга обычно характерен для слаборазвитых стран – он делает страну-должника зависимой от экономических решений, принимаемых другими.

Геополитики в Вашингтоне преувеличивают значение военной силы. Электронно-космическая мощь США заставляет вспомнить поговорку: не стреляй из пушки по москитам. Инвестируя в свою военную мощь, Соединенные Штаты объективно подрывают другие элементы своего могущества. Вооруженные силы могут сражаться, но им не под силу полицейские функции или меры по полномасштабному поддержанию мира.

При этом огромный развивающийся мир никак не ощущает блага американского доминирования или желания выразить благодарность. Напомним, что США находятся на последнем месте среди стран - членов Организации экономического сотрудничества и развития по доле средств, выделяемых на экономическую помощь другим странам. По этой статье расходуется лишь одна семнадцатая доля военного бюджета США. И американская помощь четко концентрируется всего на нескольких странах: Израиль, Египет, Колумбия и Иордания.

Богатейшая страна мира, США сегодня не могут предложить ничего существенного многим стратегически важным странам. Результат: Вашингтон в начале 2003 г. не смог "уговорить" голосовать в Совбезе ООН за свой проект по Ираку даже такие относительно близкие себе страны, как Мексика и Чили, не говоря уже о Гвинее и Камеруне.

Центром приложения американской силы вопреки американским национальным интересам стала не Западная Европа и не Восточная Азия (прежний и будущий силовые центры мира), а прежде маргинальный Средний и Ближний Восток – от Бишкека до Йемена, от Каира до Исламабада. По существу, это означает, что Америка взваливает на себя цивилизационно непомерную ношу, которая никому не по плечу (демократизация арабского мира, индустриализация кочевых народов, построение наций на месте племенных союзов и т.п.).

Мудрое ли это приложение американской мощи? Не важнее ли Ближнего Востока достижение дружественности с Россией, Китаем, Индией (не говоря уже о Европейском союзе)? Попытку укрепить глобальное лидерство посредством активизации на Ближнем Востоке можно оценить как иллюзию или неверный расчет. Имперские увертюры в арабском мире способны лишь ослабить США в ключевой, критически важной для них зоне.

Отметим, что переориентация Америки происходит в то время, когда Западная Европа после окончания "холодной войны" все меньше нуждается в американской военной защите, даже на Балканах – в Боснии, Косово, Македонии. Объединенная Европа создает вооруженные силы ЕС вопреки очевидному сопротивлению Америки.

ЯРОСТЬ 11 сентября 2001 года исключила резонный, обстоятельный и уравновешенный анализ терроризма как явления прошлого и будущего. А ведь именно в этом и заключается сила терроризма – в подталкивании государственной машины к иррациональным решениям, к эмоциональному всплеску вместо хладнокровного анализа.

В результате чем дольше и больше сражаются американские вооруженные силы на таких театрах боевых действий, как безжизненные плато Афганистана, враждебный "суннитский треугольник" в центральном Ираке и близ мечетей шиитов, боевая мощь Пентагона (оптимизированное ядерное оружие, система ПРО, авиация пятого поколения и т.п.) может очень многим показаться неэффективной, дутой силой. События в Ираке играют ключевую роль в восприятии внешним миром американского Голиафа, оказавшегося неспособным покорить арабского Давида.

(Продолжение следует.)