Светлана КОХАНОВА, "Экспресс-К", 9 сентября

- Наташа, если бы вы оказались лицом к лицу с убийцами вашего ребенка…

- Разорвала бы на куски. Это не люди и даже не звери, - говорит Наталья Гутнова, женщина спокойная, выдержанная. Ее сын, десятилетний Заур, оказался в числе заложников в Беслане. После взрыва в спортзале школы, захваченной террористами, он был в числе живых. Пытался спастись бегством. В него выстрелили. В голову…

Поехать в Беслан на похороны сына мама Заура не смогла. Во-первых, не удалось занять по знакомым сумму, необходимую на билеты в оба конца. Во-вторых, осетинские родственники предупредили, что в связи с военной обстановкой путь в Беслан закрыт. А у Натальи нет на мальчика никаких документов, только свидетельство о разводе. Не пропустят ее, и все тут…

Скромные поминки по убиенному справляли дома, в Караганде. Это было 6 сентября - в этот день в Северной Осетии предавали земле тело Заура.

Межнациональный брак Натальи и Владимира распался, не выдержав проверки на прочность. Когда-то семья жила в Караганде, но шесть лет назад Володину маму потянуло "на историческую родину", в Северную Осетию. Обжившись на новом месте, она приехала в Караганду за сыном и снохой.

Наталья не любит рассказывать о том, как жилось ей на чужой стороне. На расспросы отвечает односложно. Ясно, что не от хорошей жизни она вернулась в Караганду, беременная, с маленькой дочерью на руках. И со свидетельством о разводе. Старший сынишка, Заур, остался в Северной Осетии: отец и бабушка не отдали его матери: мол, мы по закону имеем право…

Наталья успокаивала себя мыслью, что вскоре увидит Заура, ведь на одной планете живут. Беслан был тихим городком, и женщина была уверена, что жизни ее сына ничто не угрожает. Когда услышала из теленовостей о захвате заложников, лишилась чувств.

- Я стала звонить свекрови, но трубку никто не брал, - рассказывает Наталья. - Наконец дозвонилась до соседа. Он сказал, что ничего не знает, его семья тоже попала в заложники.

Звонила всем, чьи телефоны у меня были, и везде получала разную информацию. Кто-то говорил, что Заура не было в школе. Одна знакомая сказала мне, что на торжественную линейку мой сын пошел один. "Но ты не переживай. Террористы их поят, водят в туалет. Правда, не кормят…"

Еще кто-то приободрил Гутнову известием, что Заур сбежал, и их вместе с бабушкой эвакуировали. Напряжение чуть-чуть спало. Однако третьего сентября ее бывший муж позвонил сестре Натальи и сообщил, что Заур погиб.

Это случилось, когда взорвался спортзал и дети ринулись из здания. Кто успел - сбежал, а тех, кого террористы смогли поймать, они расстреляли в столовой. Заур получил три огнестрельных ранения, одно из них - в голову. Володя даже не сразу опознал сына.

Свое невыносимое горе семья переживает молча, об их боли знают только близкие знакомые. Наталья сейчас думает об одном - собрать необходимую сумму денег и поехать в Беслан, на могилу сына. Понимает, что этим его не вернешь, но душа стремится… Просить у чужих людей деньги на путь к могиле сына женщина стесняется. Но признается, что была бы очень признательна, если бы такая помощь была ей оказана.

Десятилетний Заур был добрым, внимательным мальчиком, хорошо учился, любил свою сестренку. Первого сентября он стал бы учеником четвертого класса… Об убийцах детей Наталья говорит одно - нелюди…