Дашута ДРАЧИНСКАЯ, "Доживем до понедельника", 26 июля

"Ища путей из круга бедствий,
Не забывай, что никому
Не обходилось без последствий
Прикосновение к дерьму…"
Игорь ГУБЕРМАН

Правда с три короба.

В миру Чарлз Бот - человек известный, с обширными связями, а потому вел себя в казахстанских пенатах, как распорядитель на банкете, устроенной самой жизнью. "Государственный департамент США, - заявил он, - очень озабочен выборностью законодательства, существующего в Казахстане. В миру Чарлз Бот - человек известный, с обширными связями, а потому вел себя в казахстанских пенатах, как распорядитель на банкете, устроенной самой жизнью. "Государственный департамент США, - заявил он, - очень озабочен выборностью законодательства, существующего в Казахстане. В частности, это касается господина Аблязова. Политическое давление, оказываемое на независимые средства массовой информации, принятие закона "О политических партиях", ситуация, сложившаяся вокруг Аблязова и Жакиянова - звенья одной цепи…Я - гражданин США, и смотрю на вещи с западной точки зрения. Я смотрю на вашу систему и вижу, что на нее нельзя положиться, она опасна, потому что власть решает, когда приводить эту систему в действие…"

Так и хочется спросить: "Может, Чарлз Бот обчитался детективов?" Но после такой взбучки почему-то сразу в памяти всплыли слова классика, и подумалось, что мы тоже неравнодушны к своему Отечеству с головы до ног, но нам досадно, если иностранец всячески поносит Родину. Но мы не будем блуждать по кулуарам личностных особенностей заморского гостя, а перейдем сразу к делу.

Итак, как было заявлено на состоявшейся с участием Чарлза Бота пресс-конференции, он является адвокатом Мухтара Аблязова. Но в этом несколько усомнился известный правозащитник, редактор газеты "Доживем до понедельника" Эрик НУРШИН.

- Насколько мне известно, - поинтересовался он у заморского гостя, - вы, как адвокат, не могли выступать в суде, а, следовательно, не могли напрямую защищать интересы подсудимого?

- Действительно, это так. В суде я не выступал, но очень активно сотрудничал с другими адвокатами Аблязова. Мы проработали буквально все варианты, но, замечу, доводы защиты необоснованно отклонялись судом. Мухтар Аблязов лично попросил меня представлять его интересы…

Возможно, господин Бот осведомлен о том, почем нынче фунт правды, а потому и не очень-то разоткровенничался. Но, как только все тот же Эрик Нуршин осмелился задать другой вопрос, врачам впору было бы прописать американскому гостю средство от бруксизма - скрежета зубов.

- Насколько я знаю, вы представляли и до сих пор продолжаете представлять интересы Акежана Кажегельдина, так ли это?

Несмотря на то, что на лице адвоката появилось выражение вежливого раздражения, он все же промямлил: "Я имею удовольствие представлять интересы Республиканской народной партии Казахстана - партии Кажегельдина - и Института в США, занимающегося развитием демократии в Казахстане. Вот и Мухтар Аблязов не смог найти меня лично, чтобы обратиться с просьбой представлять его интересы, поэтому вышел на Акежана Кажегельдина, и он не был против того, чтобы я выступил адвокатом Аблязова…"

А стоит ли свеч этот геморой?

Как ни крути, а Чарлз Бот сам признался, что он по существу плотно закрывает дверь в кладовку с грязным бельем, коего с избытком накопилось как у самого Акежана Магжановича, так и у его соратников по РНПК, - за язык его никто не тянул. И думается, должность подобного адвоката оплачиваться должна весьма и весьма прилично. Демократию, как известно, всяк горазд любить бескорыстно, но не бесплатно. По некоторым слухам, муссируемым в застенках нашей оппозиции, часовой гонорар Чарлза Бота составляет одну тысячу долларов США! Не хило, даже очень не хило. Может, именно поэтому среди американцев бытует присказка о том, что адвокат должен вначале преуспеть, затем приобрести уважение и только потом стать честным. Но, по крайней мере, господин американский адвокат, скривившись, словно хлебнувши лимонного сока, отпарировал весьма своеобразным образом:

- Вы думаете, я такой плохой специалист, вы думаете, меня так плохо ценят?…

И после минуты тягостного молчания, видно испугавшись, что сболтнул лишнего, он попытался кардинально изменить свой ответ, словно корректор нечистоплотную рукопись: "Если бы у меня были такие богатые клиенты, которые бы могли платить тысячу долларов в час, я был бы очень богатым человеком. А я - человек бедный".

Но, все же думается, что господин адвокат несколько лукавит, ведь не за красивые глазки он пользует казахстанских оппозиционеров, не ради доброты душевной корпит над многотомными отчетами, чтобы разослать их во всевозможные структуры США. И почему-то после общения с Чарлзом Ботом окончательно в организме укрепилась уверенность, что господа казахстанские оппозиционеры, единожды посвятив американского адвоката в свои секреты, с радостью готовы ему платить, сколько потребуется.