Михаил Бражников, КонтиненТ, 2 октября 2002

23 сентября президенты России и Азербайджана В. Путин и Г. Алиев подписали в Москве соглашение о разграничении сопредельных участков шельфа Каспийского моря.

Дно Каспия и его недра разграничены между двумя странами на основе метода модифицированной срединной линии с учетом общепризнанных принципов международного права и сложившейся на Каспийском море практики. Границы участков шельфа практически совпали с линией, определенной еще в советское время, установлены их географические координаты с целью разработки минеральных ресурсов и другой деятельности, связанной с недропользованием на шельфе. Конечная точка может быть принята в качестве точки стыка линий разграничения дна Каспийского моря между Россией, Азербайджаном и Казахстаном, что будет зафиксировано в трехстороннем соглашении.

В результате многолетних переговоров Россия и Азербайджан приняли предложенные Казахстаном еще в середине 90-х годов идеи "делим дно – вода общая" и раздела дна по срединной линии. В Москве, Астане и Баку возобладал прагматичный подход к каспийскому диалогу и недропользованию – по принципу "что выгодно моей стране". В одном из своих недавних интервью спецпредставитель России по Каспию В. Калюжный отметил, что "дно Каспия сегодня делится не по какому-то абстрактному принципу арифметического равенства по 20 процентов, а по принципу природному. Надо исходить из того, что дано природой тому или иному государству. Дано Казахстану 30 процентов, и никуда от этого не денешься, это природа так распорядилась". Под природным принципом в данном случае понимается протяженность береговой линии прикаспийских стран в соответствии с государственными границами.

По мнению президента России В. Путина, соглашения между Россией и Казахстаном, Россией и Азербайджаном и между Казахстаном и Азербайджаном свидетельствуют о том, что отныне взаимодействие трех стран при освоении минеральных ресурсов дна Центрального и Северного Каспия обрело прочную международно-правовую базу, а применение формулы "делим дно – вода общая" и принципа поэтапности приведет в конечном счете к взаимовыгодному решению проблемы статуса Каспийского моря с учетом интересов всех прикаспийских государств. В. Путин подчеркнул, что документы о разграничении шельфа Каспийского моря "будут работать на будущее, это база для выстраивания отношений".

Для Казахстана и России политика двусторонних переговоров и решения таким путем сложнейшей проблемы раздела дна Каспия полностью себя оправдала: правовые вопросы разработки углеводородов решены. Астана и Ашхабад не имеют взаимных претензий по месторождениям на шельфе, а российский сектор полностью обозначен и отделен от "несговорчивых" Ирана и Туркменистана секторами Казахстана и Азербайджана. Но для Азербайджана проблема недропользования еще далеко не решена: Баку оспаривает с Ираном и Туркменией принадлежность шести месторождений.

Что касается Ашхабада, то ранее он был противником "сепаратных переговоров о разделе Каспия" и требовал до окончательного определения статуса моря приостановить все нефтяные проекты на шельфе. Туркмения предпочитала не иметь "общей воды" с прикаспийскими соседями, предлагая выделить для каждой страны 15-мильную прибрежную и 35-мильную национальную экономическую зоны, что фактически означало бы установление морских границ на Каспии. А центральная часть моря должна была стать "общей зоной судоходства", недра которой подлежали освоению на основе совместных договоренностей.

С экономической точки зрения определяющим фактором для Туркмении является привлечение иностранных инвестиций для освоения шельфа, и в этом отношении на ее позицию может повлиять твердо заявленное намерение России принять участие в разработке туркменских углеводородов и построить для транспортировки газа новый трубопровод вдоль побережья Каспия. Своими согласованными действиями на приграничных месторождениях Курмангазы, Центральное, Хвалынское и Ялама-самур Москва, Астана и Баку наглядно демонстрируют Ашхабаду взаимовыгодность сотрудничества как основы для компромиссного решения проблемы юридического статуса моря.

В Иране российско-азербайджанское соглашение вызвало резкую критику. Известный специалист по международному праву и политолог д-р Юнес Моулаи заявил, что двусторонние соглашения по Каспию не имеют законной силы, но тем не менее на практике так или иначе определяют новый правовой статус моря, а Иран является единственным государством, которое несет от этого максимальные убытки. Он подчеркнул: "Сейчас мы не в состоянии ставить вопрос о правомочности двусторонних соглашений с юридической точки зрения. Мы не можем создать серьезных препятствий для их выполнения. В течение длительного времени Иран шел по ошибочному пути, упуская хорошие возможности. Другие же страны воспользовались слабостью иранской дипломатии и сделали свое дело".

Глава парламентской комиссии по национальной безопасности и иностранным делам д-р Алаха Кулаи заявила, что любое двустороннее соглашение по Каспию изолирует Иран, ущемляя его национальные интересы, и ответственность за это несет МИД Ирана.

Эти обвинения, по-видимому, являются отражением острой внутриполитической борьбы в стране, поскольку официальный Тегеран неизменно отстаивает свою позицию.

Еще в начале сентября после азербайджано-иранских консультаций в Баку спецпредставитель Ирана по Каспию Мехти Сафари заявил, что Тегеран предпочитает четко обозначить национальные границы прибрежных вод и обеспечить равный доступ всех стран к углеводородным ресурсам в различных секторах Каспия, однако согласен на любое решение проблемы при условии получения 20 процентов шельфа.

Эксперты не исключают, что при неизменности позиции Тегерана Каспий может сохранить статус и границы, закрепленные в российско-иранских договорах 1921 и 1940 годов, регулирующими в основном вопросы судоходства и рыболовства. В двусторонних же отношениях по вопросам недропользования на шельфе прикаспийские страны СНГ будут руководствоваться подписанными соглашениями.

Определение секторов на шельфе и максимальное сближение позиций Москвы, Астаны и Баку по выработке нового правового статуса Каспия означает фактическое формирование альянса трех прикаспийских государств СНГ, который без явно выраженной конфронтации будет противостоять недостаточно конструктивным Туркмении и Ирану.

Однако нельзя не обратить внимания на то обстоятельство, что без взаимного стремления к компромиссу достижение юридической ясности на Каспии невозможно, следовательно, политическая и экономическая стабильность региона останется под вопросом, оставляя широкое поле для геополитических игр.