Марина ВАСИЛЬЕВА, "Диапазон", 25 октября

"Возвращайтесь на Родину, вам открыты все пути, вы можете заниматься любым видом бизнеса. Работайте и богатейте в Казахстане"(Нурсултан Назарбаев, из речи на 2-м всемирном курултае казахов 23 октября с. г. в Туркестане).

Более трех тысяч человек ждут, когда актюбинские власти примут их в ряды оралманов. Ждут - и не знают, чем закончится это ожидание. Большая часть из них - жители Узбекистана, которых два года назад воодушевили возможностью переехать на родину предков. В голодные 30-40 годы прошлого века их деды перевезли свои семьи на юг, где можно было выжить, и не предполагали, что через пятьдесят лет большую страну с незыблемым тоталитарным режимом потомки большевиков перекроят по-новому.

В конце 90-х переселенцы надеялись по большей части на себя и родственников в Казахстане. Сами искали жилье, устраивались на любую работу. Сейчас государство обещает им чуть ли не полный пансион - пособия на каждого члена семьи, деньги на квартиры и специальные программы реабилитации. Но попасть в ряды обихоженных все труднее.

В группе, представляющей на курултае казахов Актюбинскую область, пять человек: есть среди них профессор, музыкант, аким района и зам. акима области. Места для председателя общественной организации оралманов Дамегуль УТЕПОВОЙ не нашлось:

- Я участвовала в подготовительной конференции к курултаю. Там мне сказали, что из пяти пригласительных билетов, выделенных на нашу область, один мой будет. Если бы я поехала туда, я бы трибуну попросила, все хотела бы рассказать. Наверное, они боятся.

Дамегуль считает, что судьбой оралманов в Актобе никто не интересуется и слушать о них не хочет. Главный виновник такого печального положения - управление миграции, возглавляемое Балиханом Жоламановым.

- Жоламанов не дает нормально работать. Все время оскорбляет, меня в том числе. Я не могу слов найти, чтобы сравнить здешние беспорядки.

В 1999 году Дамегуль Утепова занималась первой партией переселенцев из Узбекистана. Пришлось немало помучиться, прежде чем доказать чиновникам, что соседняя республика ничем не лучше по условиям жизни, чем Монголия и прочие азиатские страны, откуда доступ оралманам уже был открыт.

- 15 месяцев этим занималась, писала президенту, правительству, в Алматы находилась целый год. Писала, что народ бедный стал, не может переселяться сам. Поэтому им помощь надо оказать.

То, что произошло дальше, по мнению оралманов, не вписывается ни в какие законы. В заявлениях и обращениях, которые показывает хрупкая женщина, возглавившая общественное движение, такое море слез и обид, которое может поглотить что угодно, кроме непотопляемой уверенности наших чиновников.

Нукисбаю ФАЗЫЛОВУ 32 года, у него жена - учительница и маленький ребенок. Пока отец семейства скитается по родственникам, живет то в Бестамаке, то на Шанхае, они ждут известий. Ждут в общей сложности уже два года.

- В Узбекистане над нами уже смеются, - говорит он. - А здесь в прокуратуре сколько ни ходи, то их нет, то в командировке.

"Жоламанов сказал тогда, что мое заявление не будет рассмотрено. Может быть, в конце года. 24 декабря 2001 года его зам Айтмухамбетов посоветовал найти дом в течение двух дней. 25 декабря я сказал, что нашел. Но на это ответили, что квота уже кончилась. В один день со мной обратился Мамутов Калдыбай, а Смамут Мажитов еще позже, но ему дом в Жилянке купили. Не пойму, почему дают квартиру тем, кто обратился в 2001-02 годах, а мое заявление до сих пор не рассматривается. Я спросил об этом у начальника - "никакого ответа нет", написал он в заявлении.

Принцип отбора "нужных" переселенцев был и остается не понятным. Как таковой очереди не существует. Из списка желающих выбираются люди, которым покупается жилье, остальным советуют ждать. Или снова обращаться в посольство. В таком случае, конечно, сроки пойдут заново, и прежние годы будут потеряны. Не надо портить статистику гостеприимства?

Тенелбай АИМБЕТОВ, 54-летний житель Каракалпакстана, подал документы через посольство в начале 2001 года. На родине он продал дом и мается по квартирам с двумя детьми, периодически приезжая в Актобе и обивая пороги управления миграции. Механизатор, умеющий водить всякую технику от грузовика до бульдозера, согласен на любую работу. Временная регистрация, которую он получил на три месяца, закончится и придется возвращаться ни с чем. Потрепанный паспорт заполнен пограничными отметками на ст. Бейнеу. На вопросы, почему его заявление не рассматривается, ответить теперь, как он считает, может только прокурор.

В справке, имеющейся в распоряжении Дамегуль Утеповой, есть сведения о стоимости квартир и домов, приобретенных для оралманов в прошлом году на бюджетные средства. Суммы самые разнообразные, есть и 600, и 700 тысяч тенге. И даже 880 тысяч. За какие заслуги выделяются такие деньги, тоже не ясно. Отсутствие прозрачности дает повод подозревать чиновников в корысти.

В сентябре этого года начальник управления миграции и демографии Балихан Жоламанов издал приказ №57 - о создании комиссии по распределению квоты на 2002 год. Уже через неделю комиссия выдала свое ноу-хау: критерии, по которым будут выбираться первоочередники. Итак, по мнению авторов концепции, войти в квоту должны прежде всего Ветераны Великой Отечественной войны и инвалиды первой группы. За ними следуют деятели культуры, акыны и ученые. Дальше по списку многодетные матери, которых должно быть 35%, и нужные в области специалисты - 40%.

- Эти критерии противоконституционны, - возмущается Дамегуль Утепова. - Помогать государство должно самым бедным, у которых нет денег на переезд. Неужели академики и кандидаты наук сами не найдут средств?

В нынешнем году по Указу президента квота в Актюбинской области включает 170 человек. Однако переселенцам сказали, что выделенных 82,5 миллиона тенге на всех не хватит. Разве что на 100 семей.

- Но из них в Актобе останется всего 20, - поясняет Дамегуль. - Я согласна, что здесь квартиры дорогие, особенно в центре города. Но остальные-то по районам поедут, а там ведь даром, за 90 тысяч, даже за 35 тысяч тенге можно купить. Я тоже умею делить. Разделить 82,5 миллиона на 170 семей - это же по 450 тысяч!

Многие, как, например Гульсара УРАЛБАЕВА, учительница 24-й школы, смогли устроиться на новом месте исключительно благодаря родственникам. Никакие заслуги ее семьи, отца - бывшего замминистра, брата, погибшего 20-летним на афганской войне, здесь роли не играют.

- Нам тоже сказали: сдавайте документы заново, - рассказывает ее сестра Дина. - Никто не интересовался, как она жила здесь с 2001 года. В управлении миграции тогда говорили, что никаких льгот самостоятельно приехавшим не положено. Потом мы выяснили, что положено. Но уже оказалось поздно.

В списках тех, кого комиссия определила в квоту 2002 года, общественная организация видит много странного. Мягко говоря. Завышено количество членов семьи, указаны не те профессии. У некоторых оралманов вместо специальности в графе стоит прежнее место жительства. Со всеми этими загадочными явлениями уже месяц разбирается прокуратура. Правда, пробиться к ее руководству оралманам не удается. "В посольство РК в Узбекистане попасть гораздо проще", - сетуют они. Но озвученное на прошлой неделе заявление прокуратуры области, что дело есть и рассматривается, несколько обнадеживает.

У каждого из тех, кто прошел в Актобе все коридоры - от акиматовских до полицейских - на родине немало родственников, которые тоже подумывали о переезде на Родину. Если они здесь не нужны, то не стоит ли им сказать об этом правду?