Питер Престон, "The Guardian", 20 октября

Сколько вы еще останетесь, господин Мердок? Сколько вы еще хотите быть хозяином вашей медиа-империи? В последние годы такие вопросы все более напрашиваются по мере того, как ему исполняется 70:71:72. Однако теперь мы, а также акционеры Руперта, знаем ответ.

У него два сына - Лаклан (31) и Джеймс (30). Их отцу было 22 года, когда он унаследовал и начал перестраивать полуразрушенную империю своего отца. Спрашивается, какого возраста им надо достичь, прежде чем он сочтет, что они готовы?

Индия была построена на легенде Неру, и эта легенда до сих пор живет в Сони Ганди. В Бангладеш правят правящие жены и дочери убитого президента. Не успели мы попрощаться с одним Асадом в Сирии, как уже в Дамаске сидит другой. Азербайджан, Туркменистан и прочие страны в Средней Азии битком набиты сыновьями и дочерьми, готовыми действовать, как только папа-президент прикажет долго жить.

Даже Америка построена на династических амбициях, на Рокфеллерах, Кеннеди и Бушах. Смог бы Арнольд Шварценеггер стать губернатором Калифорнии, если бы не Мария Шрайвер, представительница клана Кеннеди? Конечно, нет: ее связи с семейством Кеннеди были теми стероидами, которые "накачали" его губернаторские амбиции. А если послушать республиканцев, то лучше Бушей вообще никого нет.

Несколько месяцев назад за обедом я сидел рядом с одной в приятной степени самоуверенной представительницей клана Бушей. Она попросила меня выбрать вино. ("Любое, только не французское: Может быть, южно-африканское? Они ведь нейтральны?")

Она легко и нежно говорила о "кузене Джордже" и "дяде Джордже". Дядя Джордж был президентом, который первым вторгся в Ирак, кузен Джордж завершил дела. У нее не было абсолютно никаких сомнений, что период семейного успеха никогда не закончится.

Достаточно ли мы понимаем это здесь в Англии? Нам следовало бы понимать. В стране, столетиями основывающейся на унаследованном богатстве и привилегиях. Однако на самом деле достойных династий мало. Беннсы, отец и сын, Тони и Хиллари, являются почти единственными значимым политическим явлением. Черчилли и Макмилланы исчезли. Нет больше Тэтчеров и Мейджеров.

Зато у нас есть Рэдгрейвы и Эмис, который пишет бестселлеры. Конечно, можно еще добавить А.С. Байет и Маргарет Дрэбл. Ротермир до сих руководит "Дэйли Мэйл". Однако бизнес в большой степени вышел из этой игры, Сейнзбериз разбрелись и бездействуют, Тьюки и Бивены разошлись.

В этом есть свои недостатки. Самая худшая причина для начала войны в Ираке не Саддам: в самом деле, диктатор вырос инертным и неугрожающим. Проблема была в том, что последовало бы за ним: Удей и Кусей, следующее поколение психопатов и мучителей с наследством, которое нужно защищать. Если кто и знал, где закопано оружие массового уничтожения, так это они. Они были как гнойники, которые нужно вскрыть. Однако парни из клана Бушей глупо уничтожили их градом пуль, не понимая, что на самом деле было важно.

Быть может, династия, которая у нас есть, убивает наше желание иметь какую-нибудь другую династию. Виндзорзская династия - это все, с чем мы можем справиться. Они не пропускают ни одного поколения и не отступают, как нормальные династии.

Однако такая уж у нас судьба, и, по всей вероятности, мы будут накрепко связаны с королями Чарльзом и Уильямом. Убежать от этого нелегко.

Что возвращает нас к Руперту. Ни один из австрало-американцев так жестоко не осуждает представителей Виндзорзской династии, ни один медиа-магнат не демонстрирует так открыто свои республиканские взгляды. Он терпеть не может чванливых подхалимов и приживал. Его сын Лаклан управляет половиной империи, второй сын Джеймс готовится получить в наследство BskyB. В Древнем Риме не могли бы придумать лучше.

Он стремится к отречению не больше, чем Ее Величество. В самом деле, со своей третьей женой Уэнди он занят продолжением династии. Он с нами "навсегда". И, как Тереза Мэй без сомнения скажет на следующем съезде партии тори "навсегда - это очень долго".