Олег Гончаров, "Экспресс-газета", 14 ноября

Уже готовый тираж книги Елены ТРЕГУБОВОЙ оказался под угрозой уничтожения. Читатель никогда не увидел бы откровений журналистки из "кремлевского пула", если бы не поддержка коллег, устроивших небывалый шум, и не помощь Бориса Немцова, который "запустил" копии текста в думские коридоры. После того как сотни любознательных секретарш народных избранников отксерокопировали и распространили между собой и своими боссами опальные "Байки", Екатеринбургскую типографию, где печаталась книга, оставили в покое.

Как и было обещано в прошлом номере ("ЭГ" № 44), мы публикуем некоторые фрагменты скандального чтива, а также небольшое интервью с г-жой Трегубовой . Как оказалось, сейчал журналистка полностью поглощена хлопотами вокруг своей книги и временно не работает.

- Я знаю - сообщила Елена, - что из "Коммерсанта" меня собираются уволить. Якобы за прогулы. Хотя с руководством редакции свое временное отсутствие, период работы над книгой я согласовывала. Друзья из Кремля мне объяснили, что на "Коммерсант" было оказано определенное давление, и теперь, скорее всего, я окажусь вне стен этой газеты.

- Бывший шеф Администрации Президента РФ Александр Волошин читал книгу? Ты с ним созванивалась после его отставки?

- Александру Стальевичу я подарила экземпляр книги за два дня до отставки, но не думаю, что у него в такой момент была возможность прочитать ее.

- Книга уже в продаже. Реакция Кремля тебе известна?

- Да. Мне рассказали, что президентский пресс-секретарь Громов бегал по Кремлю и выспрашивал коллег, действительно ли он имеет такую привычку - брызгать слюной на собеседников во время разговора на повышенных тонах (об этом Трегубова пишет в своей книге. - О.Г.). К тому же на совещаниях нынешнего журналистского пула Кремля, моим бывшим коллегам постоянно вбивают в голову, что я ненормальная, имею нетрадиционную сексуальную ориентацию и книгу читать не стоит.

- А что у тебя не так с ориентацией?

- Один раз я приструнила одного кремлевского чиновника, который подкатывал ко мне с похабными намеками - это его месть. У меня на самом деле очень много друзей среди московских геев.

После выхода книги они не раз звонили мне и радостно орали в трубку, что если меня обидят, то они устроят перед Кремлем такую бучу, такой голубой митинг, что мало не покажется… Вообще звонков много. Звонят бизнесмены, политики, журналисты, западные издатели и говорят спасибо за книгу. Все они считают, что это настоящий прорыв среди серого тумана, который в последнее время опустился над страной.

- Не была ли книга написана с прицелом на получение "проездного билета" за бугор?

- Нет. Самое страшное для меня, это покинуть Москву и перестать писать на русском языке, для русскоязычного читателя. Думаю, что нынешним тиражом книги в 10 000 экземпляров дело не ограничится.

- Что спасло тираж?

- Журналисткая братия помогла - шум такой подняла, что Кремль не посмел принять карательные меры. Могли бы просто выкупить весь тираж, и привет. А еще спасло то, что Александр Иванов, директор издательства "Ад Маргинем", выставил книгу на Франкфуртской книжной ярмарке. После такой "засветки" власти пришлось стерпеть "Байки".

БАЙКИ КРЕМЛЕВСКОГО ДИГГЕРА

Про Ельцина

Может, со стороны кому-то это и покажется геронтофилией, но абсолютно все, без исключения, девушки "кремлевского пула" любили нашего Дедушку Ельцина нежнейшей, заботливой любовью.

- Что-то у Бориса Николаевича появилась какая-то странная, неприятная манера причмокивать. В чем дело? - периодически строго спрашивала президентского пресс-секретаря в кулуарах какая-нибудь из моих коллег.

- Знаю... Спасибо, что подсказали. Ему просто недавно зуб неудачно вылечили… - отчитывался споуксмен.

- А вы не могли бы все-таки вставить Ельцину в ухо "горошину"? Сейчас же все-таки изобрели уже хорошие, совсем маленькие слуховые аппараты. Потому что иначе все думают, что проблемы у президента - не со слухом, а с головой… - заботилась другая фрейлина.

- Мы подумаем об этом... Но вы учтите: правое ухо у Бориса Николаевича практически совсем не слышит… - трогательно объяснял нам в неофициальных беседах Сергей Ястржембский.

И мы доверчиво старались кричать президенту свои вопросы именно в левое, действующее ухо.

- Борис Николаич! А правда ли то, что вы вчера в Москве сказали, что уже договорились с Кофи Аннаном о поездке в Ирак? Вы можете это подтвердить? Ведь уже поступила противоположная информация, что Аннан отказался от поездки из-за отсутствия мандата ООН, - невинно интересовались мы у Ельцина на церемонии встречи в президентском дворце в Риме.

- Нет! Неправда! Я такого никогда не говорил! Это - дезинформация! - возмущенно отпирался Ельцин. - Я?! В Ирак?! Не-е-ет! Я в Ирак не поеду! Я такого никогда не говорил!

- Да не вы, а Ан-нан, Ан-нан! - хором по слогам кричали журналисты "кремлевского пула", честно стараясь, как нас и просил Ястржембский, заходить слева.

Или в Бирмингеме, на саммите "G7 плюс Россия", Ельцин, видимо, исключительно из-за проблем со слухом, начинал вдруг разговаривать с самим собой, да еще и через переводчика.

- Вы опоздали! - упрекал он лидеров ведущих индустриальных стран, придя на встречу раньше всех.

Переводчик транслировал эту фразу. Однако потом, пока все рассаживались, английский толмач тоже начал работать. А наш переводчик, по чистой случайности, услышав фразу "вы опоздали" на английском, решил еще раз перевести ее на русский.

- Я?! Я опоздал?! - негодовал Ельцин, услышав свою же собственную фразу в наушнике. - Это вы все опоздали!!!

***

На пресс-конференции в Стокгольмской ратуше Дедушку понесло по полной программе.

Поток сознания, как обычно, начался с излюбленной темы: "Боеголовки".

- Я предложил Соединенным Штатам в два раза сократить ядерное оружие! А пока что - я принял решение, что Россия одна, без всех, в одностороннем порядке сократит боеголовки на треть… А постепенно нам надо довести вопрос до конца, до полного уничтожения ядерного оружия! - провозгласил Ельцин, и многочисленные репортеры уже начали судорожно строчить сенсационные сообщения в свои агентства.

Казалось бы, западным дипломатам уже пора было радоваться такому беспрецедентному пацифизму главы российского государства. Но - не тут-то было. Мирные инициативы Ельцина тут же оказались подпорчены: внезапно он причислил к ядерным державам безъядерные страны - Японию и Германию.

Тут же досталось и Швеции. Ельцин вдруг перепутал ее с Финляндией и объявил, что в двадцатом веке она с Россией находилась в состоянии войны.

- Ну теперь-то это все в прошлом… - примирительно заключил российский лидер.

Но, едва согласившись простить шведам мифическую войну, Ельцин принялся поучать местное правительство.

- Правильно ваше население, ваши рабочие выражают недовольство своим правительством! - огорошил шведов гость. - Потому что вы все время пользуетесь углем вместо газа! А нужен газ! И Россия его вам может продать!

Из каких народных сказок про шведские рудники Ельцин почерпнул эти сведения - так навсегда и останется великой тайной российской дипломатии.

Зато следом настал черед волноваться российской делегации.

- Я дал им распоряжение! - кивнул Ельцин на свою свиту. - Договор о газопроводе должен быть готов не к какому-нибудь девяносто девятому году, а к восьми часам завтрашнего утра!

Взглянув этот момент на сопровождавшую Ельцина команду, я обнаружила, что лица Немцова и Ястржембского, которые, по шведскому протоколу, обязаны были стоять рядом с президентом навытяжку, стали уже даже не бледного, а нехорошего, зеленого, обморочного цвета.

Про Абрамовича

Следующим эпическим шагом в развязке кровавой информационной войны (начавшейся между двумя группировками олигархов за желание обладать акциями "Связьинвеста". - О.Г.) был обед Чубайса и Немцова на даче у Вали Юмашева.

- Там у него сидела еще Таня, - рассказывает Немцов. - Мы приехали, потому что ждали, что Валя нам хоть что-то скажет обо всей этой ситуации. Но он нам ничего не сказал. И это было хуже всего. Атмосфера там у них, надо сказать, была гнетущая. Валя с Таней молча сидели и злобно ели шашлыки. Которые готовил и подавал им какой-то мальчишка, которого я тогда и не знал. Я думал - это повар. Но потом мне сказали, что это - Роман Абрамович…

Про Путина

Меня искренне впечатлило, насколько Путин блестящий коммуникатор. Хотя все его профессиональные приемы общения с собеседником были довольно хрестоматийны и без труда читаемы, тем не менее исполнение было виртуозным. Не знаю как - мимикой ли, интонацией, взглядами, но в процессе разговора он заставил меня подсознательно чувствовать, как будто он - человек одного со мной круга и интересов. Хотя ровно никаких логических причин полагать так не было. Наоборот - все факты свидетельствовали, что он - абсолютно противоположный мне человек.

Я поняла, что он - просто гениальный "отражатель", что он, как зеркало, копирует собеседника, чтобы заставить тебя поверить, что он - такой же, свой. Впоследствии мне приходилось неоднократно наблюдать этот его феноменальный дар во время встреч с лидерами других государств, которых он хотел расположить к себе. Это поражает даже на некоторых нынешних официальных фотографиях, где удачно схвачен момент - вместо, скажем, российского и американского президента там вдруг сидят и улыбаются друг другу два Буша. Или два Шредера. На какой-то короткий миг Путин умудряется с точностью копировать мимику, прищур глаз, изгиб шеи, двойной подбородок и даже черты лица своего визави и буквально мимикрирует под него. Причем делает это так ловко, что его собеседник этого явно не замечает, а просто ловит кайф.

Про Волошина

Когда Николая Бордюжу, начавшего заигрывать с Примаковым, сменили на Волошина, казалось, что он - последняя кадровая ошибка Кремля. В смысле - как у сапера.

Зажатый, стеснительный, камерный и слишком умный для политика человек с вызывающе нечиновничьей бородкой категорически не подходил по буквам к вопросу в кремлевском кроссворде "Кто спасет Россию".

Боевое крещение на посту главы администрации - речь в Совете Федерации с требованием отправить Скуратова в отставку - Волошин прошел так, что, пожалуй, ни в Кремле, ни во всей политической тусовке не осталось ни единого человека, кто бы не поставил на нем жирный крест. Он так бездарно мямлил что-то с трибуны и так идеально внешне подходил под самый ненавидимый скуратовскими товарищами стереотип "еврея с бородкой", что если бы в здание сената на Большой Дмитровке разрешали проносить тухлые яйца, то больше бы мы Стальевича живьем не увидели.

Но именно после этого публичного унижения Волошин, раньше, казалось бы, неспособный ни к какой форме конкуренции, кроме интеллектуальной, похоже, сам себя "взял на слабо". Осознав, что он - последний неотбракованный продукт кремлевской кадровой эволюции, бывший машинист Волошин раскочегарил в себе такую нечеловеческую волю к победе, что до сих пор, кажется, остановиться не может.

***

…Волошин с искренним удовольствием выслушивает, когда я во время наших встреч, не стесняясь, критикую действия Кремля, Путина и главы администрации в частности.

- Ты вот вспомни историю: почему царское правительство профукало Россию большевикам? - отбивался Волошин от моих увещеваний, что стыдно добивать и так уже побежденную политическую оппозицию. - Потому что там, в дореволюционном правительстве, сидели интеллигентные, приличные, порядочные люди, которым и в голову не могло прийти использовать против этих распоясавшихся уголовников их же террористические методы. И чем все это соблюдение приличий кончилось? Сама прекрасно знаешь! Мы просто не имеем права быть такими же мягкотелыми "вшивыми интеллигентами", чтобы второй раз не допустить в стране той же самой ошибки!

- Все это правда, Александр Стальевич, - отвечала я. - За исключением одного маленького нюанса: когда вы начинаете применять против своих политических противников "террористические" методы, то вы сами автоматически становитесь с ними на одну доску. Чем вы тогда отличаетесь от тех самым уголовников-большевиков?

***

Не менее забавными были наши споры про российскую внешнюю политику. Когда я ругалась на Волошина за какой-нибудь очередной дружеский жест Путина в адрес агрессивных отморозков из "третьего мира", глава администрации с какой-то отеческой нежностью в голосе говорил мне:

- Ты просто еще маленькая. Я тоже раньше так думал: зачем дружить с отморозками, когда кругом есть приличные страны. Честно тебе скажу: я когда только пришел в Кремль, мне все это тоже дикостью какой-то казалось. Но потом я как-то пообвыкся и понял, что это - государственная политика. Она не всегда поддается нормальной человеческой логике. И для того чтобы ее понять, нужно проникнуться логикой государственного мышления, нужно, чтобы ты оказался внутри…

- Да вы что же такое говорите! - взрывалась я. - Вы сами послушайте, что вы сейчас произнесли! Ну, зачем, спрашивается, нужна такая государственная логика, которая нормальной, человеческой логике не поддается?! И которую в состоянии понять только какой-нибудь замшелый кремлевский чиновник, у которого мозги уже успели заплесневеть!

- Ты это на меня, что ли, намекаешь?! - довольно хихикал Волошин.

Снова о Путине

Я не суеверна, но когда весной 2000 года мне сказали, что Пасху мне придется справлять вместе с Путиным (ему приспичило съездить в Санкт-Петербург, и оттуда нужно было написать репортаж), я громко выматерилась…

Работать никогда не грех, а за работу в праздники Господь еще и молоко с булочками за вредность дает. Но все равно, перспектива получить вместо пасхальных куличей постные чиновничьи физиономии вызвала у меня легкий приступ тошноты...

Местный митрополит (Исаакиевского собора. - О.Г.) Владимир, похоже, слегка осоловевший от близости высокого гостя, для приличия сообщил собравшимся, что "Христос Воскресе", и вдруг решительно отвернулся от иконы Спасителя к Путину:

- У меня для вас, дорогой Владимир Владимирович, подарочек есть - яичко! Но яичко не простое! Ну и не золотое, конечно, но скорлупа у него золотая! Но главное, что это яйцо с короной! У нас, конечно, царей теперь нет, но вы - всенародно избранный президент, поэтому здесь, в престольном царском соборе, примите от нас этот символический подарок на долгое и счастливое царствование!

Путин от растерянности промямлил: "Спасибо", - и поцеловал яйцо.

Но владыке Владимиру этого показалось мало:

- Хочу вас заверить, Владимир Владимирович: мы все в этом храме как один за вас…

- …Молились! - наивно предположила какая-то богобоязненная старушка.

- …Голосовали! - неожиданно по-светски заключил митрополит.

А потом митрополит, уже совсем как государственный чиновник, принялся рассуждать на модную тему - что хорошо бы столицу перенести из Москвы в Санкт-Петербург.

Валька ножками сучил, Гришка много говорил...

В своей скандальной книге Елена Трегубова рассказывает не только о "первых величинах" российской политики, но и о чиновниках ранжиром поменьше. Например, о Лужкове, который пытался флиртовать с журналисткой, а его пресс-секретарь Сергей Цой, реализуя то ли свои желания, то ли волю шефа, предлагал Трегубовой не только аккредитации на интервью.

…на обратном пути в самолете ко мне подсел тот самый пресс-секретарь столичного мэра Сергей Цой и душевно предложил:

- Лена, слушай, мы так искренне хорошо к тебе относимся! Ты не подумай - это не потому, что мы хотим, чтобы ты про нас хорошо писала! Мы же - не такие, как там, у тебя в Кремле, - мы же бескорыстные! Просто ты нам нравишься как человек. Так вот ты скажи - что я могу для тебя сделать? Может быть, тебе, например, квартира нужна? Или, может быть, тебе еще какие-нибудь бытовые проблемы помочь решить надо?

Я просто опешила от такой прямоты.

- Нет, Сереж, спасибо. У меня нет абсолютно никаких проблем, - гордо соврала я.

Или о Валентине Юмашеве, стараниями которого, в том числе, вся страна хлебнула лиха в 1998 году.

…Наше с Валей знакомство произошло при весьма драматических для всей страны обстоятельствах - сразу после дефолта, в сентябре 1998 года… Часа через два я вошла в святая святых, куда до этого во времена Юмашева не ступала нога ни одного кремлевского журналиста - кабинет главы администрации президента в 1-м корпусе Кремля. Я ожидала увидеть перед собой предельно жесткого человека, этакого главаря "коза ностра", держащего в своих руках все нити управления страной. Но вместо этого увидела испуганного мальчишку, которому явно очень хотелось спрятаться ото всех под стол и, суча ножками, завизжать, что он "больше не играет". Валя с порога кинулся убеждать меня, что это не он уволил правительство Кириенко, а сам премьер Кириенко чуть ли не на коленях умолял отправить его в отставку.

Виртуозно и точно журналистка описывает и некоторые качества политиков. Например, Березовский и Явлинский, оказывается, любили наведаться в квартиру известной диссидентки Марии Слоним, чтобы приобщиться к "Московской хартии журналистов" и пообщаться с передовой интеллигенцией. Там-то "Береза" и оттачивал свое мастерство говоруна и умаивал матерых журналистов болтовней. Но его любовь к речам ни в какое сравнение не шла против страсти к говорильне Григория Алексеевича

…Как только его впускали в дом, он затягивал свое обычное, мерное, нарциссическое соло. И уже примерно на десятой минуте давно знакомой всем арии "Явлинский о Явлинском с любовью" мы тихо начинали засыпать, не похрапывая только из приличия.

ОТ РЕДАКЦИИ. Книжка Трегубовой наверняка покажется многим слишком злобной и тенденциозной, а отношение автора к некоторым политикам явно предвзятым. Но умному читателю, умеющему отделять мух от котлет, прочесть ее стоит. Хотя бы для того, чтобы понять, какие журналисты входят в так называемый кремлевский пул и что они думают на самом деле, когда пишут репортажи в свои "качественные" газетенки.