"Профиль", 31 мая

Владимир Путин назвал Генеральную прокуратуру "ключевым звеном" борьбы государства за законность работы бизнеса. Слабое звено в этом многолетнем ток-шоу тоже легко определить: это Счетная палата Российской Федерации. После проверки Чукотского автономного округа выяснилось, что регион, возглавляемый Романом Абрамовичем, - банкрот: долг региона превышает собственные доходы бюджета почти в 2,5 раза (долг - 9,3 млрд., собственные доходы бюджета - 3,9 млрд. рублей), а масштаб финансовых нарушений тянет на 1,5 млрд. рублей. Но значит ли это, что против главного олигарха всех времен будет возбуждено уголовное дело? Нет и еще раз нет. Во-первых, у самого Абрамовича уже есть вполне обоснованное возражение: до прихода его команды долги превышали доходы в 14 раз - то есть динамика положительная. Во-вторых, финансисты губернатора Чукотки признают ошибки и готовы их исправлять. Нет сомнений, что им поверят и позволят это сделать.

Нелюбовь Сергея Степашина к хозяину "Челси" известна. Он с большим удовольствием выявляет в деятельности чукотского губернатора даже такие мелочи, как 27 млн. рублей, нецелевым образом израсходованных на строительство автозимника "Билибино-Анюйск". Нужен ли Чукотке этот автозимник? Кто теперь скажет! Важно другое - порядок финансирования нарушен, о чем Счетная палата и спешит заявить.

Счетной палате у нас традиционно не везет. И это странно. Главный орган финансового контроля, имеющий парламентский статус и мощную экспертную "подушку", дает весьма компетентные заключения в сфере расходования бюджетных средств и состояния государственных финансов в целом. По степени адекватности с ведомством Степашина сопоставимо, пожалуй, только Контрольно-ревизионное управление Минфина. И тем не менее палата годами работает в стол. Это можно было легко объяснить в эпоху странноватого правдолюбца Юрия Болдырева, которого никак не хотела признавать российская элита. Но сегодня-то почему, когда во главе СП соратник президента?

Сергей Степашин уже объяснял это отсутствием у палаты статуса органа, подведомственного президенту. Поэтому не погрешим перед истиной, если предположим: в последней инициативе депутатов "Единой России", выступающих за назначение главы Счетной палаты Думой по представлению президента, заинтересован прежде всего сам главный финансовый контролер. Впрочем, явно заинтересован он и в придании СП функций дознания и следствия по делам о нарушениях в сфере государственных финансов. В эпоху звеньев (не важно, кстати, ключевых или слабых) самостоятельных субъектов политики и экономики становится все меньше, а инструментов воздействия на них - все больше. И если уж избрана инструментальная стезя, то вполне очевидно: быть инструментом равноприближенным намного лучше, чем равноудаленным. Другой вопрос, хочет ли президент приблизить к себе вместе со Счетной палатой самого г-на Степашина? Создается ощущение, что один инструмент он уже выбрал.

Возьмет ли Степашин реванш за все годы унижений Счетной палаты? Парадоксально, но шанс на такой реванш у него есть. На наш взгляд, связан он не с изменением статуса палаты. И даже не с новым коллективным "наездом" на олигархов, которого многие ждут в обобщающем докладе СП по итогам приватизации (он должен быть обнародован в июне), - любителей больших потрясений ждут немалые разочарования.

Счетная палата намерена предложить некий механизм конвертации государственных потерь от проблемных сделок 90-х в долгосрочные обязательства корпораций перед бюджетом. Вместо удара по рынку существующему (а разговоры об аннулировании незаконных приватизационных сделок здесь и сейчас представляют собой такой удар) может быть создан целый новый рынок. Учитывая общественные настроения и позицию власти, бизнес сам пошел бы на признание и урегулирование такого долга. Возможно, именно на этой основе может быть заключен социальный компромисс, а антиолигархические настроения в обществе начнут ослабевать. Главное - желание. Желание не покусывать китов бизнеса, а решать серьезные проблемы с помощью долгосрочных инструментов.