Михаил Чернов, РБК, 20 августа

Вчера подразделения министерства обороны Грузии атаковали столицу непризнанной республики Южная Осетия (РЮО) Цхинвал со стороны села Тамарашени. Бои шли в течение всего дня. Грузинским военным не удалось прорваться в югоосетинскую столицу. Параллельно грузинские армейские подразделения попытались захватить расположенные вокруг Цхинвала стратегические высоты, а также высоты в Джавском районе, которые позволяют контролировать сообщение с Россией. По данным осетинской стороны, все атаки грузинских войск отражены. Представители Минобороны Грузии утверждают обратное: по их данным, стратегические высоты контролируются теперь грузинскими подразделениями. В зону конфликта стягивается грузинская военная техника. Намерение руководства Грузии решить проблему Южной Осетии силой во многом связано с провалом грузинской тактики по "уничтожению" РЮО посредством международного политико-дипломатического давления на Россию.

Решение о начале масштабной военной операции против Южной Осетии, по всей видимости, было принято на недавнем совещании руководства Грузии, в котором приняли участие руководители МВД и МГБ Грузии. Перестрелки с использованием крупнокалиберных пулеметов, зенитных установок, минометов и тяжелой артиллерии продолжаются в Цхинвале уже неделю, однако вчера днем грузинские военные впервые сделали попытку изменить установившееся положение: захватить стратегические высоты и взять под свой контроль часть югоосетинской столицы. По утверждениям из Цхинвала, попытка грузинских военных провалилась и они потеряли большое количество людей убитыми и ранеными. Грузинские официальные лица заявляют о том, что боевая операция прошла удачно. Оценить достоверность информации невозможно из-за сбоев в работе связи в Цхинвале.

Ставка президента Грузии Михаила Саакашвили на блицкриг в Южной Осетии, по всей видимости, связана с провалом курса грузинского президента на вовлечение в конфликт России. Как неоднократно писала RBC daily, стратегия Саакашвили заключалась в постепенном наращивании военного давления на Южную Осетию, дискредитации югоосетинского руководства при помощи российских и западных СМИ и в позиционировании грузино-осетинского конфликта как конфликта между Россией и Грузией. В такой парадигме Россия выставлялась как агрессивное "государство-захватчик, попирающее свободу и суверенную целостность маленькой демократической Грузии". Продолжение такой игры на протяжении еще нескольких месяцев позволило бы до предела обострить ситуацию в Южной Осетии, полностью дискредитировать Россию в мировых СМИ и, "продавив" вечно колеблющуюся позицию Москвы, в итоге захватить ослабленную Южную Осетию.

Однако вчера наконец позиция России по грузино-осетинскому конфликту была определена не в расплывчатых и беспомощных заявлениях МИДа, а лично главой российского государства. "С определенной периодичностью слышен тезис о том, что конфликт приобретает двусторонний российско-грузинский характер. Ничего подобного не было и быть не может", – заявил президент Путин, расставив тем самым точки над i. По его мнению, грузинская и осетинская стороны должны путем переговоров прийти к мирным договоренностям. "Хотелось бы, чтобы люди, которые проживают на этой территории, приняли решение сами и договорились бы между собой. Мы же готовы выступить в роли посредника и гаранта достигнутых договоренностей, которых можно будет добиться, если на то есть добрая воля", – сказал глава государства. Как сказал RBC daily руководитель службы стратегического планирования Ассоциации приграничного сотрудничества Александр Собянин, "с заявлением Путина провалилась попытка Саакашвили перевести конфликт между Тбилиси и Цхинвалом в конфликт "Тбилиси – Москва"". "Это знак Саакашвили и его союзникам в ЕС и США, что Россию не удастся сделать ответственной за конфликт", – заявил г-н Собянин. Схожего мнения придерживается и полномочный представитель президента Южной Осетии в Москве Дмитрий Медоев. По его словам, очевидно, что "не может быть двусторонних переговоров между Россией и Грузией или Россией и США без учета интересов осетинского народа, которые являются центральными". "Кроме того, Москва не может не учитывать интересы одного из своих субъектов – Северной Осетии – Алании", – добавил г-н Медоев.

Высказав свою позицию по поводу грузино-осетинского конфликта, президент также заявил, что не собирается ехать в Тбилиси. "Мы обсуждали такую возможность с грузинскими коллегами, но, имея в виду ту ситуацию, которая там складывается, думаю, что моя поездка была бы в данной обстановке неуместной", – заявил Владимир Путин. По мнению Александра Собянина, президент России попросту не может иметь дело с Грузией, как с несостоявшимся государством. "Государство не может в течение суток-двух неоднократно менять позицию по отношению к собственным же официальным заявлениям и даже документам, подписанным высшими должностными лицами. Понятно, что это вызывает сомнения в их состоятельности. Президент РФ обязан учитывать степень ответственности и адекватности стран и лидеров, с которыми имеет дело", – говорит г-н Собянин. В Тбилиси по этому поводу придерживаются иного мнения. Как сказал RBC daily депутат грузинского парламента от партии "Национальное движение – Демократы" Ван Баибурти, "президента России целенаправленно вводят в заблуждение".

Между тем ставка на блицкриг может дорого обойтись Саакашвили. Его американские спонсоры, которые не хотят, чтобы полномасштабная война на Кавказе началось до намеченных на ноябрь президентских выборов в США, уже выразили свое недовольство через СМИ. Так, на этой неделе авторитетные New York Times и Herald Tribune опубликовали статьи, где утверждается, что Саакашвили "пошел по неправильному пути". Поэтому не исключено, что в критический момент начала боевых действий он лишится реальной западной поддержки. Москва же, в интересах которой сохранение мира и стабильности на Кавказе и мирное решение грузино-осетинского конфликта силами собственно Тбилиси и Цхинвала, несмотря на свой нейтралитет, в соответствии с Конституцией РФ, не может поступиться жизнью и безопасностью десятков тысяч своих граждан, проживающих в РЮО, точно так же, как невозможно представить, чтобы, например, США, Германия или Франция оставались безучастными к судьбе своих граждан.