Михаил Леонтьев, "Красная звезда", 9 сентября

Нам объявлена война. Это собственно ключевое слово в обращении президента. Можем ли мы победить при нынешней экономике, при нынешней политической системе, при нынешнем состоянии правоохранительных органов, общества и государства? Ответ - нет.

Если б не война, если б не конкретный и явный вызов, может быть, и так сошло. Не сойдет.

Теперь, как это понимать – "антикризисная система управления"? А это система, адекватная вызову. То есть войне.

В экономике это значит принципиальное изменение приоритетов в сторону обороны и безопасности и ускоренного экономического восстановления. Это, очевидно, должно означать, что, например, принятый уже бюджет, в котором вообще нет никаких приоритетов, бюджет ультралиберального государства, для которого нет никаких угроз и задач, кроме интеграции в гостеприимное мировое сообщество, должен быть выброшен на помойку. Что ресурсы должны быть резко перераспределены в пользу безопасности и обороны. Что, кстати, очень не вредно и для экономического развития.

У нас не менее 100 миллиардов долларов резервов, "лишних" денег, если суммировать резервы ЦБ и так называемый стабилизационный фонд. И всеми этими "лишними" деньгами мы финансируем потенциального противника, размещая их в его ценных бумагах и в его валюте. Было бы странно, например, если бы Советский Союз во время войны размещал свои резервы в германских бумагах и рейхсмарках.

Это также означает, что система управления должна обеспечивать выполнение задач, необходимых для победы в этой войне. Любой ценой, вне зависимости от того, допускает ли это невидимая рука рынка или видимая рука продажного чиновника.

Что такое "обеспечение единства страны"? У нас политической системы просто нет, кроме института президентства. Который как раз и пытаются взорвать. Прежняя политическая система - "рыночная", построенная под сдачу страны тому, кто больше заплатит, сгнила и рухнула.

Что такое пресловутое "гражданское общество"? Это общество граждан, как минимум лояльных собственной стране во время войны на ее уничтожение. У граждан могут быть разные взгляды на то, как добиться победы, однако вопрос, "а нужна ли вообще победа?", не обсуждается. "Пятая колонна" не является необходимой частью гражданского процесса во время войны. Даже в том случае, если "пятая колонна" и объявляет себя собственно "гражданским обществом" и основным критерием гражданственности служит холуйство перед противником.

Если мы поняли, что это война, то у нас есть шанс выстроить институты демократии и гражданского общества без помощи и участия "пятой колонны".

В конце концов, есть одна очень конкретная позиция, которая поможет не только определиться во внутренней и внешней политике, но и стать инструментом совершенно необходимой чистки госаппарата и силовых структур. Это смертная казнь для террористов и за пособничество террористам со стороны должностных лиц и представителей силовых структур. Особенно по корыстным мотивам.

За это нас может постигнуть жестокая кара - исключение из Совета Европы (крайне полезной и очень дружественной к России организации, особенно что касается противодействия терроризму). Вот, кстати, критерий минимальной лояльности к нам со стороны европейской элиты на фоне бесланского кошмара.

Уместно ли сейчас говорить обо всем этом? В дни скорби, когда русская церковь молится за упокой невинных душ, погибших от рук извергов, мы имеем право и должны думать о том, как покарать извергов и тем спасти свои души.