Николай Кузьмин, "Литер", 24 ноября

Между политикой внешней и языковой

В новом мажилисе самый многочисленный комитет – это комитет по международным делам, обороне и безопасности. Из этого можно сделать вывод о том, что наши депутаты наиважнейшими для государства считают вопросы внешней политики. По-моему, так оно и есть. Для Казахстана любая политика так или иначе превращается во внешнюю.

Например, наша экономика – это нефть, а ее надо экспортировать. Выбирать между трубопроводами КТК и Баку – Джейхан. То есть между интересами России и США. В наших парламентских выборах самое важное – это их оценка ОБСЕ и госдепом США. А проблему орошения "сельхозплощадей" в южных областях мы вынуждены решать с Кыргызстаном.

Кстати, о Кыргызстане. Долгие годы (с 1993 по 2003) нашим послом в этой стране был Мухтар Шаханов, который сегодня стал членом комитета по международным делам, обороне и безопасности. Теперь экс-посол ставит в парламенте вопрос об использовании государственного языка и собирается создать депутатскую группу "Духовность и государственный язык". Все это, возможно, актуально для улучшения качества работы мажилиса. Смущает вот что: почему г-н Шаханов не записался в комитет по социально-культурному развитию?

И если этот частный случай – не исключение, а правило для нового мажилиса, то нам следует ожидать заявлений по вопросам международной политики от, скажем, членов комитета по аграрным вопросам. Тем более что именно там находится единственный в прошлом карьерный дипломат (то есть сотрудник центрального аппарата МИД, а не посол – политический назначенец) – Нурбах Рустемов.

Между ужасным и чудовищным

Впрочем, зря я, наверное, цепляюсь к нашим мажилисменам. Такова сегодня тенденция во всем мире – говорить не о том, о чем ты вроде бы должен, а о том, о чем хочется. Вот американский президент Дж. Буш на саммите АТЭС в Сантьяго говорил о безопасности и демократии.

Чтобы стало понятно, что в этом не-обычного, дам краткую справку. Форум "Азиатско-Тихоокеанское экономическое сотрудничество" (АТЭС) был образован в ноябре 1989 года и долгое время играл роль младшего брата Всемирной торговой организации. Цели форума были сугубо экономические – содействовать экономическому росту, стимулировать и укреплять торговлю, повысить жизненный уровень в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Поэтому, кстати, АТЭС объединяет не государства, а "экономики", что позволяет собираться за одним столом Китаю и Тайваню, а Гонконг даже после присоединения к КНР остается самостоятельным членом форума.

Со своей ролью локомотива тихоокеанской интеграции АТЭС справлялось не лучше, чем когда-то ЦАЭС (Центрально-азиатское экономическое сообщество) – с интеграцией в Центральной Азии. И, подобно тому, как ЦАЭС превратилось в ЦАС (Центрально-азиатское сотрудничество), отбросив все претензии на экономическую интеграцию, но сохранившись в качестве форума для обсуждения преимущественно политических вопросов, так и АТЭС постепенно превращается в политический форум. Хоть и косвенным, но достаточно ярким подтверждением этого стали демонстрации антиглобалистов, сопровождающие саммиты АТЭС. Хотя мишенью для камней и бутылок по-прежнему остаются рестораны Макдональдс, обвинения протестующих все чаще направлены против внешней политики США, а не против транснациональных корпораций.

В октябре 2001 года лидеры стран-членов АТЭС в заключительной декларации Шанхайского саммита осудили теракты в США и призвали к международному сотрудничеству в борьбе с терроризмом. Это было первое серьезное политическое заявление, прозвучавшее на форуме за 20 лет его существования. Хотя президент США Джордж Буш перед Шанхайским саммитом высказывался в том смысле, что само развитие свободной торговли будет означать удар по международному терроризму. Формирование международных коалиций для проведения военных операций в Афганистане и Ираке было еще впереди.

В 2003 году в Бангкоке тема борьбы с международным терроризмом уже существенно потеснила экономические вопросы. Но в прошлом году риторика американского президента была направлена в основном против Северной Кореи, что соответствовало формату форума если не в содержательном, то хотя бы в географическом аспекте. А на нынешнем саммите перед странами Азиатско-Тихоокеанского региона был поставлен вопрос об Ираке и Иране. Поскольку географически эти страны к Казахстану намного ближе, чем к Чили или Гонконгу, нашему МИДу есть смысл подать заявку на вступление в АТЭС.

Джордж Буш заявил, что Америка будет укреплять безопасность и защищать демократию по всему миру. Выбор у прочих стран невелик – или у тебя будут укреплять безопасность, или развивать демократию. Причем и то, и другое – при помощи Пентагона. Наверное, европейские газеты и журналы снова, как и в прошлом году, от души поиронизируют над американцами. Но у многих подобные заявления сегодня вызывают тревогу, если не ужас. В Афганистане и Ираке – странах, куда США пришли, чтобы укреплять безопасность и строить демократию, безопаснее не стало. В сфере демократии прогресс, конечно, есть – число политических партий в Ираке скоро будет исчисляться уже не десятками даже, а сотнями.

Между хорошим и лучшим

18–19 ноября в Москве прошло 17-е заседание группы высокого уровня по формированию Единого экономического пространства (ЕЭП), куда входят Белоруссия, Казахстан, Россия и Украина. Говорят, что изначально это был проект экономической интеграции Казахстана и России. Но в Кремле решили, что без братьев-славян они никуда интегрироваться не будут.

А сейчас вспомним про то, что мы с Россией и Белоруссией входим еще и в Евразийское экономическое сообщество (ЕврАзЭС), которое не без оснований считается воплощением идей Н. Назарбаева о евразийской интеграции (туда также входят Кыргызстан и Таджикистан). Кое-кого порой занимает вопрос – не являются ли эти интеграционные структуры дублирующими друг друга? Или даже мешающими друг другу? Ведь ЕврАзЭС – это то же ЕЭП минус Украина (которая все равно рано или поздно будет в Европе) плюс Кыргызстан и Таджикистан (которые локомотивом интеграции явно не являются).

В связи с этим генеральный секретарь ЕврАзЭС Григорий Рапота сказал, что процессы в рамках ЕЭП и ЕврАзЭС не противоречат друг другу. Следовательно, мучительный выбор между хорошим и лучшим перед нами стоять не будет. Мне кажется, это говорит о том, что из ЕврАзЭС будет потихоньку исчезать экономическая составляющая. Уже сегодня там больше озабочены борьбой с терроризмом и обеспечением безопасности. Что, собственно, будет вполне в русле общемировой тенденции – буква "Э" в названиях организаций постепенно теряет свой смысл (вспомним тот же форум АТЭС).

Между Востоком и Западом

В прошлое воскресенье в Украине прошел второй тур президентских выборов. Хотя противостояние Ющенко и Януковича порой пытаются представить как борьбу демократии и авторитаризма, большинство аналитиков сходится в том, что оно отражает раскол Украины на две части – ту, которая тяготеет к Западу, и ту, что ориентирована на сближение с Россией. Эти части примерно равны, что и показал первый тур голосования.

Между прочим, казахстанские наблюдатели, делясь впечатлениями от первого тура голосования в Украине, отмечали, что главное отличие украинских выборов от казахстанских – это несравнимо большая активность граждан. Да и телерепортажи из Украины оставляли такое впечатление, что предвыборной агитацией и борьбой захвачены (или охвачены) практически все украинцы. Гражданская активность – вещь, конечно, хорошая, но все же в разумных пределах. А последние новости из Украины звучат почти как сводки с фронта.

Разделение на Запад и Восток для Украины неново. Именно так страна голосовала, когда ей приходилось выбирать между Кравчуком и Кучмой. Когда я пишу эти строки, окончательные итоги еще неизвестны, однако, похоже на то, что Восток снова оказался сильнее. Тем не менее, я уверен, что вне зависимости от того, кто станет следующим президентом Украины, вектор ее политического развития будет направлен на Запад. И России пора бы уже смириться с тем, что Украина – это европейское государство, ее будущее – в Европе, то есть в таких структурах, как Европейский Союз и НАТО. И в этом нет ничего страшного ни для России, ни для ее союзников. Все "связующие нити" – экономические, политические, культурные – никуда не денутся. В конце концов пусть лучше она будет своей среди чужих, чем, как сегодня, чужой среди своих.