Петр Поспелов, "НГ", 25 апреля

Бурные события, развернувшиеся в последнее время на постсоветском пространстве, ставят перед политически активными гражданами стран СНГ один интересный вопрос: следует ли им отдавать свои симпатии и голоса любой общественной фигуре, провозгласившей себя лидером демократической оппозиции и защитником свобод? Вопрос этот не праздный, поскольку на волне оранжевой политической моды к демократическому движению стремятся примкнуть одиозные фигуры, способные дискредитировать не только политические организации, с которыми они отождествляются, но и саму идею демократии в принципе.

Похоже, что именно по этому сценарию складывается ситуация вокруг председателя оппозиционной Демократической партии Таджикистана Махмадрузи Искандарова. С декабря 2004 года он содержался под стражей в Москве, ожидая экстрадиции в Таджикистан, где ему, по данным Генпрокуратуры республики, инкриминирован целый букет статей Уголовного кодекса, весьма далеких от политики: 179 – терроризм, 186 – бандитизм, 195 – незаконное хранение и ношение оружия, 245 – присвоение государственного и общественного имущества и денежных средств, 327 – незаконное содержание личной охраны. За подписью генпрокурора Таджикистана в Россию были направлены шесть писем с приложением документов, доказывающих экономические и иные преступления, вменяемые Искандарову. Однако в Москве сочли необходимым освободить задержанного. По сообщениям из Душанбе, власти республики по-прежнему добиваются экстрадиции Искандарова и при необходимости готовы объявить его в международный розыск по линии Интерпола.

Сторонники Искандарова поспешили объявить освобождение своего лидера "актом политической воли" и "нежеланием участвовать в сфабрикованном деле". Между тем многие в Душанбе полагают, что в ситуации вокруг этой фигуры намеренно разыгрываются такие понятия, как демократизация и стабильность в республике. Тогда как в основе этого дела – сугубо криминальный сюжет, в котором Искандарову отводится роль движущей силы.

Согласно досье, собранному таджикскими следователями на Махмадрузи Искандарова, его карьера начиналась в отрядах вооруженных формирований Таджикабадского района, где с 1992 по 1998 год он числился полевым командиром. После прекращения военных действий Искандаров получил по квоте оппозиции сначала место председателя Госкомитета по чрезвычайным ситуациям, а затем посты председателя госконцерна "Таджиккоммунсервис" и гендиректора "Таджикгаза". На последнем месте работы он и был обвинен в хищении казенных средств. По данным прокуратуры, следствие располагает документами, в которых зафиксированы несколько эпизодов, согласно которым Искандарову инкриминируется присвоение государственных денег на общую сумму 40 млн. долл. Вскоре после того, как несколько фигурантов по этим уголовным делам были арестованы, Искандаров улетает в Москву. Как говорится в материалах прокуратуры, перед вылетом самолета из Душанбинского аэропорта 26 августа прошлого года он передал своему водителю деньги с поручением "начать войну". А на следующую ночь было совершено вооруженное нападение в Таджикабаде, в ходе которого один работник милиции получил ранение. По тем же сведениям, участие Искандарова в заговоре подтвердил один из лидеров бывшей оппозиции Саламшо Мухаббатов.

Помимо обвинений в растратах, хищениях и бандитизме всплыло и уголовное дело 2003 года, заведенное против Искандарова по обвинению в незаконном содержании телохранителей и ношении огнестрельного оружия. По данным правоохранительных органов, тогда в доме Искандарова у него самого и его приближенных было изъято 3 автомата Калашникова, 4 пистолета, свыше 1000 автоматных патронов и 3 боевые гранаты. По тем же сведениям, 5 из 11 вооруженных телохранителей Искандарова были оформлены сотрудниками "Таджикгаза" и получали за счет госпредприятия очень неплохую по таджикским меркам зарплату.

Каким образом человек, обвиняемый в присвоении 126 млн. таджикских сомони (40 млн. долл.) и организации вооруженного мятежа, лишь по счастливой случайности обошедшегося без жертв, стал знаменем оппозиции Таджикистана и символом ее надежд на лучшее будущее? Только ли потому, что в 1999 году вчерашний полевой командир Искандаров возглавил Демократическую партию Таджикистана, рассудив, как полагают обвинители, что звание демократа поможет избежать неприятных вопросов о некоторых эпизодах своей деятельности на государственной службе? А может, демократическая оппозиция именно такими и представляет своих вождей – с непременным шлейфом уголовных обвинений? Не исключено, что дальнейшее развитие политической ситуации в Таджикистане даст исчерпывающий ответ на эти вопросы. Что касается самого Искандарова, то таджикские правоохранители надеются, что последнее слово все-таки скажет суд. Они убеждены, что звание оппозиционного политика не может быть индульгенцией для нарушителя закона.