Андрей МИЛОВЗОРОВ, Утро.Ру, 7 июня

Что происходит в Узбекистане? Очередное проявление "мировой гидры" исламского экстремизма, мечтающего о построении собственного государства? Попытка еще одной демократической революции в СНГ ("хлопковой")? Голодный бунт обнищавшего населения? Клановая борьба за власть? Месть Запада за то, что Каримов окончательно утащил из ГУУАМа одну букву "У"? Или очередной эпизод мирового передела ресурсов? Возможно, тут было всего понемножку.

"Акрамия", учинившая бунт, это конечно, не "Талибан", но все же. Организация возникла в 1996 г. как "дочернее предприятие" запрещенной исламистской "Хизб ут-Тахрир" ("Путь к истинной вере"), которую официальный Ташкент считает организатором терактов 2004 года. В отличие от "Талибана", "Акрамия" осуждает насилие и проповедует... "мирный захват власти", причем на местном уровне. Не исключено, однако, что эти две организации взаимосвязаны. По крайней мере, так утверждает Ташкент, да и министр иностранных дел РФ Сергей Лавров заявил, что события в Узбекистане развивались "при участии внешних сил, в том числе афганских талибов".

Но дело, конечно, не только в религиозных установках людей, захвативших Андижан. "Власти говорят о попытке исламского переворота. Хотя на самом деле Каримов прекрасно понимает, что здесь речь идет не только о радикальном исламизме", – утверждает президент Фонда востоковедческих исследований Сергей Лузянин. По его мнению, которое также разделяют европейские СМИ, религиозные экстремисты представляют в данном случае всего лишь "отдельные "вкрапления" в светский протест".

Этот "светский протест" имеет как политическую, так и экономическую подоплеку. Не секрет, что в Узбекистане всегда, даже в годы советской власти, существовал очень жесткий авторитарный режим правления. Особенно ярко он проявился после обретения республикой независимости: от Туркмении Узбекистан отличает разве что отсутствие культа личности президента. Даже для Востока, склонного к авторитаризму, такая жесткость оказалась чрезмерной. Что же касается экономической стороны, дела в Узбекистане обстоят лучше, чем в соседних Киргизии и Таджикистане. По официальным данным, в стране накоплено $15 млрд иностранных инвестиций. А новая инвестиционная программа, реализуемая с привлечением прямых иностранных инвестиций и кредитов, предполагает финансирование в объеме $515 млн, из которых наиболее крупная сумма – порядка $209 млн – должна быть вложена в нефте- и газодобычу НХК "Узбекнефтегаз".

Но картину "портит" демографический бум. Узбекистан – и так самая густонаселенная страна из числа бывших республик СССР: согласно данным за прошлый год, ее население составляет 26,5 млн человек. Так она лидирует еще и по темпам прироста населения: почти 2%, или 0,5 млн человек в год. Таким образом, несмотря на хороший экономический рост (7,7% в прошлом году), показатель ВВП на душу населения в Узбекистане оставляет желать лучшего, из-за чего страну справедливо причисляют к беднейшим в мире (правда, Киргизия и Таджикистан еще беднее). Среднедушевой доход, даже по официальным данным, ниже, чем признанная ООН черта бедности. Проблему усугубляет нехватка земель, пригодных для сельского хозяйства. Они нуждаются в ирригации, для этого нужна вода, а ее тоже не хватает. Принудительное выращивание пшеницы (низкого качества) не помогает решить проблему продовольственной безопасности... Короче говоря, по мере роста населения в стране нарастает взрывоопасный революционный потенциал (экономическая эмиграция уже не спасает, хотя счет узбекам, отправившимся в поисках лучшей доли в другие страны СНГ, идет на миллионы). А мятежный Андижан, кстати, расположен в Ферганской долине (всего в 20 км от границы с Киргизией), где социально-экономическая ситуация ужасна даже по узбекским меркам: до 70% тамошнего трудоспособного населения не имеет постоянной работы. Ферганская долина давно стала средоточием оппозиционных сил Узбекистана (из тех, что еще не сидят по тюрьмам). В общем, неудивительно, что полыхнуло именно там.

Вообще, узбекская экономика – это вещь в себе. Истинные величины таких показателей, как безработица, средняя заработная плата, прожиточный минимум или доходы от экспорта хлопка узнать практически невозможно. Как говорят, при Каримове плановую экономику сменила клановая. Семья президента и ее друзья контролируют практически все "командные высоты" экономики – такие, как ТЭК и производство хлопка (Узбекистан занимает пятое место по производству хлопка и второе – по объемам его экспорта). Под контролем "семьи" также находится практически весь столичный бизнес. А ведь в республике существует и обрабатывающая промышленность: авиационная, автомобильная (как раз недалеко от Андижана собирают столь популярные у нас автомобили "Дэу"), химическая. То есть, основания для "большого передела" очень даже есть.

Что касается ресурсов Узбекистана, то и они представляют собой немаловажную тему. Согласно последним оценкам "Узбекнефтегаза", только разведанных запасов углеводородов на территории республики имеется более 2 трлн т в условно-топливном эквиваленте. А в перспективе могут найти и еще больше, ведь целых 60% территории Узбекистана перспективны в плане нефти и газа. Только в пяти регионах с доказанной промышленной нефтегазоносностью открыто около 200 месторождений. На долю Узбекистана приходится почти три четверти запасов газового конденсата всей Центральной Азии, 40% природного газа, чуть меньше трети запасов нефти и 55% угля. Имеются также значительные запасы драгоценных и редких металлов – золота, серебра, урана, меди, молибдена, вольфрама.

Почему про ресурсы Узбекистана известно меньше, чем про азербайджанские или казахстанские? Да просто потому, что вся энергетика СНГ до сих пор живет, в основном, наработками времен СССР, а в те годы до Узбекистана просто руки не дошли... И западные нефтяные компании после распада СССР тоже устремились, разумеется, к уже разведанным запасам.

Но теперь, похоже, Запад заинтересовался и узбекскими ресурсами. Возможно, он и послал революционную "весточку" чересчур независимому ташкентскому правителю, который – надо же! – посмел отказаться от участия в таком перспективном и послушном объединении, как ГУУАМ. А что ему там было делать? Транзит, ради которого формально создавалась эта организация, "пошел другим путем" (через Турцию). А заседать в обществе "оранжевых" революционеров (и примкнувшего к ним Алиева), обсуждающих свои проамериканские антироссийские планы, автократу Каримову стало в последнее время совсем неинтересно. К тому же в прошлом году он подписал с Россией обширный Договор о стратегическом партнерстве, где экономическая составляющая признается основной. В республику устремился российский капитал: один только "ЛУКойл" намерен инвестировать $1 млрд в добычу и переработку газа в Узбекистане. А, как известно, внезапный крен в сторону России чреват для стран СНГ "цветными" революциями.

Впрочем, пока режим Каримова удержится: несмотря на некоторое напряжение, возникшее в его отношениях с США, Вашингтон по-прежнему рассматривает узбекского лидера как своего союзника. Отсюда и сдержанный тон американских комментариев на события в Андижане. Дескать, давно пора было демократизироваться, но... другими методами – второй "Талибан" никому не нужен. Однако не исключено при этом, что само восстание было "заказано" тоже Вашингтоном. Как недвусмысленный сигнал Каримову – чтобы не забывал, с кем он.