Николай ДРОЗД, "Панорама", 2 декабря

Во вторник министр экономики и бюджетного планирования Кайрат Келимбетов прокомментировал журналистам ситуацию с созданием холдинга, который будет управлять активами национальных компаний. Министр, однако, лишь немного приоткрыл завесу, поскольку окончательно ситуация с холдингом будет ясна в январе или феврале, когда закончит свою работу над его концепцией один из лидеров мирового консалтингового рынка - компания "МакКензи".

Пока неясно, будут ли управляться холдингом госпакеты всех 12 нацкомпаний или они будут передаваться в управление поэтапно, и какой будет очередность. Основной мотивацией, видимо, является все же необходимость улучшения управления компанией, а не активизация фондового рынка, хотя министр ответил утвердительно на вопрос о влиянии холдинга на активизацию фондового рынка. Фундаментальной проблемой остается то, что реальное влияние государства как основного акционера на компании остается во многом формальным. Г-н КЕЛИМБЕТОВ привел в пример одного из своих заместителей, который является членом совета директоров сразу в 6 компаниях (для министров участие в советах директоров исключено законодательно), но не может директорствовать полноценно, поскольку даже если бросить все ресурсы министерства на подготовку к советам, этого окажется недостаточно, а "готовится к заседанию день или даже месяц - это непрофессионально", а обсуждаемые проблемы надо знать изнутри. Другой стороной кризиса управления нацкомпаниями остается то, что их менеджмент в свою очередь считает, что регламентация их деятельности со стороны государства является чрезмерной и это мешает эффективному управлению бизнесом. При этом сами критерии эффективности управленцев достаточно размыты, и прибыльность компаний сама по себе не является безусловным позитивом и показателем эффективности менеджмента (по-настоящему эффективной оценкой, видимо, является лишь рост рыночной капитализации, однако этой возможности оценки национальные компании, большая часть которых не будут самостоятельно выводиться на биржу, судя по всему, останутся по-прежнему лишены). При этом, по словам г-на Келимбетова, в правительственных коридорах борются 2 модели холдинга - "суперхолдинг", который будет руководить всем и вся, включая правительство, и компактная структура, которая будет состоять из 50-100 суперпрофессионалов (такое количество профессиональных менеджеров, однако, крайне трудно найти в стране). При этом она будет то, что называется "активным акционером", влияя на основные решения, принимаемые в компаниях. При этом за правительством по-прежнему будут оставаться стратегические решения и разработка программ развития отраслей и решения типа приватизации или либерализации той или иной отрасли или использования доходов "КазМунайГаза" в бюджете. Министерства будут разрабатывать общие подходы к развитию отраслей. (В целом вся предложенная схема вызывает определенные ассоциации с российской реформой управления, относительно эффективности которой существуют разные точки зрения.)

Г-н Келимбетов также довольно скептически отозвался о возможной альтернативе в виде активизации министерств, отметив, что они не смогут внедрить институт независимых директоров в компаниях, потому что их цель - не "улучшение корпоративного управления". Министр экономики также отметил как характерную черту ориентацию на самый передовой международный опыт при принятии всех важнейших решений, связанных с очень крупными проектами в последнее время. В деле появления холдинга такой передовой моделью считается опыт сингапурской управляющей компании ТЕМАСЕК, репутация которой общепризнанна, а некоторые из управляемых успешных активов известней самого холдинга, речь прежде всего идет о сингапурской авиакомпании. То, что появление неноминальных советов директоров будет иметь позитивное влияние на нацкомпании, многие из которых переживают серьезный кризис управления, о чем свидетельствуют наиболее громкие скандалы последнего времени, в общем достаточно очевидно, не понятно, почему все же остается не востребованной в отношении не инфраструктурных компаний идея, связанная с привлечением частных миноритарных акционеров, в том числе пенсионных фондов. Вероятно, их появление было бы не менее мощным стимулом для повышения эффективности нацкомпаний и улучшения управления в сравнении с участием в управлении менеджеров, назначенных суперпрофессионалами.