Владимир СЕРГЕЕВСКИЙ, "Экспресс-К", 29 декабря

Предыстория скандала

За последние три месяца компания неоднократно оказывалась в орбите парламентских разбирательств. Все началось с октябрьской серии запросов депутатов мажилиса, посвященных одной и той же теме - острой проблеме нехватки горючего на внутреннем рынке страны. Заметим, что вопреки традиции запросы посыпались не в пору уборочной страды: к середине октября урожай был практически собран. Поводом для первой волны депутатского гнева послужила "бензиновая лихорадка", охватившая страну: цены на АЗС республики неумолимо приближались к критическим 80 тенге.

Сейчас уже понятны причины этого роста, получившие четкую и однозначную оценку правительства. Напомним, что благоприятная конъюнктура цен на сырье, сложившаяся на мировом рынке, побудила нефтяников России (нашего ближайшего партнера) увеличить экспортные поставки. В результате, как это не раз уже бывало, россияне сами остались без топлива. Рынок адекватно отреагировал на дефицит товара повышением цен. Для казахстанских же нефтяных компаний открылась возможность с лихвой восполнить свои потери, сложившиеся за счет традиционного удешевления топлива для крестьян (их ли в этом винить?). Доля нашего экспорта нефти и бензина в Россию увеличилась, что незамедлительно ударило по карманам владельцев автозаправок, вставших перед необходимостью закупать бензин у производителей по новым оптовым ценам. Свои проблемы они решили проверенным способом - задрав цены розничные. Маркетинговые исследования специалистов Министерства энергетики и минеральных ресурсов показали: в этот период частные АЗС республики не только сохранили свою маржу (разницу между оптовой и розничной ценой), но и порядком увеличили ее. За все расплачивался потребитель.

Правительственное постановление о запрете на вывоз бензина, вышедшее в ноябре этого года, и меморандум Минэнерго, заключенный с нефтяными компаниями о снижении цен до августовского уровня, привели рынок в первоначальное состояние. Но если вертикально интегрированные структуры АЗС, являющиеся дочерними компаниями нефтяных компаний, сдержали удар, то владельцы "независимых" АЗС "попали в нокдаун". В отличие от структурированных предприятий, изначально создававших своеобразный страховой фонд, куда отчислялись проценты от выручки, они свою сверхприбыль попросту проедали. Особенно ярко это проявлялось в Астане. В сентябре автор этих строк стал свидетелем уникальной сделки: владелец частной сети столичных автозаправок за астрономическую сумму купил двухуровневый особняк в спальном районе города. В декабре особняк был снова выставлен на продажу - его новый хозяин не смог свести концы с концами. Похоже, что это не единичный случай в стране.

Необходимость снижения маржи и конкурентные преимущества "вертикалей" породили недовольство владельцев частных АЗС. Это же привело к созданию благоприятной среды для развития идей о "демонополизации" нефтяного сектора.

О природе депутатского негодования

Каким образом все вышесказанное связано с публичными обвинениями, звучащими в адрес "КазМунайГаза"? Чтобы ответить на этот вопрос, необходимо проанализировать, что стоит за ораторскими пассажами "обвинителей". И здесь, как ни верти, придется поразмыслить о роли депутатского мандата. Не принижая веса законодательной ветви власти, автор хотел бы поделиться своими наблюдениями. Проблема в том, что многие народные избранники воспринимают свое нынешнее положение как трамплин в достижении карьерного роста. Сказываются стереотипы советского политического мышления, когда пребывание в должности депутата Верховного Совета гарантировало место во властных структурах. Но с приходом новых времен народные избранники получили еще и возможность влияния на общественное сознание. Это явление в связи с отсутствием закона о лоббизме получило широкое распространение на всех уровнях законодательной власти. Заметим также, что активность этой категории публичных политиков возрастает каждый раз в связи со слухами о возможных перестановках в правительстве. Но тем, кто кабинетные перестановки предпочитает соображениям экономической целесообразности, это подало сигнал к действию. Итог: два парламентских запроса - в сенате и в мажилисе. А еще говорят, что "снаряд в одну воронку дважды не падает"!

Попытаемся же взглянуть с этой точки зрения на природу обвинений в адрес "КазМунайГаза". Что ставят компании в вину - непрозрачность? Но при этом цитируются данные, взятые из консолидированного финансового отчета структурного подразделения компании - АО "Разведка и добыча "КазМунайГаз", широко опубликованного в республиканских газетах и: на интернет-сайте самой компании. В свете этого обвинения в непрозрачности выглядят, мягко говоря, непоследовательными. Инициаторов запросов возмущает высокий "управленческий гонорар", начисленный компанией по итогам года? Вынуждены заметить, что избранники действуют в точности по высказыванию сатирика Михаила Жванецкого: "Деньги в чужом кармане считать неприлично, но зато как приятно!" Да, в нефтяных компаниях получают много. И с этим надо смириться. Заработок диктуется рынком труда: "КазМунайГаз" не может платить своим менеджерам меньше, чем другие компании - российские, американские, китайские. В противном случае лучшие специалисты, многие из которых имеют дипломы зарубежных вузов, ученые степени и опыт работы, уйдут в иностранные компании или уедут за рубеж. Для того ли их учили, чтобы потом "подарить" нашим конкурентам на мировом рынке? За копейки останутся работать только доморощенные "специалисты", отягощенные опытом партийно-номенклатурной деятельности, но не знающие проблем отрасли. Тогда об эффективности управления нефтяными ресурсами можно забыть. Равно, как и о повышении казахстанского содержания в крупных нефтегазовых проектах, об отечественной нефтехимии, о морских проектах на Северном Каспии и прочих задачах, поставленных перед компанией главой государства. Может, отдать все иностранным компаниям и не мучиться?

Отдельно хочется поговорить о главном предмете депутатского негодования - о нефти, полученной "КазМунайГазом" в счет уплаты роялти. Что возмущает избранников? Сам факт передачи нефти? Но кто еще должен заниматься ее продажей, как не компания, являющаяся национальным оператором и уполномоченная правительством страны. Кстати, нефть эта большей частью была переработана на отечественных НПЗ в бензин и дизтопливо, а полученная продукция в момент кризиса пущена в розничную продажу на внутреннем рынке по августовским ценам. Об этом было заявлено министром энергетики и минеральных ресурсов Владимиром Школьником на пресс-конференции 4 ноября. Что ставят в вину компании - стабилизацию рынка?

И уж совершенно непонятно, что побудило избранников обратиться с запросом в Генеральную прокуратуру? Ведь очевидно, что прокурорам следует представлять не обвинения, основанные на личных впечатлениях, а твердые факты, свидетельствующие о нарушениях законности. В каком положении окажется прокурор, вынужденный, несмотря на свою загруженность, выяснять, имелись ли у депутата основания для подозрений? Объективно: запросы были порождены неверным истолкованием данных, изложенных в официальном отчете. Но что мешало избранникам напрямую обратиться за разъяснениями в "КазМунайГаз"? Более того, консультацию можно было получить, вообще не выходя за стены парламента! Коллега депутатов-правдоискателей - бывший министр нефтегазовой промышленности, экс-аким Атырауской области, а ныне депутат мажилиса Равиль Чердабаев. Кому, как не ему, потомственному нефтянику, знать, что происходит в родной ему отрасли?

"Отделить зерна от плевел"

Теперь вспомним о роли, которую играет "КазМунайГаз" в экономике страны. Мы не будем загружать читателя излишней цифирью. Достаточно сказать, что в течение января - ноября 2005 года дочерние и зависимые организации АО "НК "КазМунайГаз" внесли в бюджет Республики Казахстан налогов и платежей на сумму 140 млрд тенге (более 1 млрд долларов!). Это - зарплата врачей, учителей, новые школы и больницы. В целом же доходы компании за 11 месяцев уходящего года составили 530,2 млрд тенге (с учетом уплаченных налогов). Объем капитальных вложений за счет собственных средств составил 127 млрд тенге, из которых 117 млрд тенге ушло на модернизацию производства. Кроме того, стоит учесть, что предприятия компании во многих городах, областных и районных центрах, селах и поселках являются градообразующими. А это значит, что их руководители вынуждены отвлекать определенный объем средств на инфраструктурные проекты: связь, водоснабжение, производство электроэнергии и т.п. Иными словами, жизнь райцентров Макат, Кульсары и степного города Жана-озена просто засохнет, если оттуда уйдут нефтяники. Вот вам пример. В начале сентября дожди размыли около двух десятков домов в Макате. Кто первый откликнулся на несчастье сельчан и выстроил им новое жилье? Газовики и нефтяники "КазМунайГаза". И этого мало?

Шестого февраля будущего года состоится пробный пуск новой очереди Атырауского нефтеперерабатывающего завода, что позволит предприятию увеличить выход светлых нефтепродуктов из кислой, парафинистой и сернистой нефти Тенгиза. Надо ли напоминать, что завод (первенец отечественной нефтепереработки) с его морально и физически устаревшим оборудованием долгое время был головной болью нефтяников. Теперь ему дано второе рождение. И этого мало?

И вот еще о чем стоит подумать. Согласно нашему законодательству, корпоративный налог уплачивается по месту регистрации юридического лица и часть его идет в местный бюджет. Такое решение принимали сами депутаты, живущие в Астане, которая регулярно подпитывается от налоговых отчислений столичного офиса "КазМунайГаза". И этого мало?

Мало! Мало для той части национальной элиты, которая, сколотив состояние на розничной продаже и спекулятивных сделках с приватизированной госсобственностью, уверена, что способна на большее, и требует "своей" части от "нефтяного пирога". Но вот что интересно: их претензии не распространяются на неосвоенные месторождения, которые ждут своего инвестора. Они не желают вкладывать деньги в геологоразведку и геофизику новых источников нефти, а требуют доли от уже состоявшегося бизнеса. Они не жалеют денег на рекламу оппозиционных партий и времени на работу с публичными политиками. И вот уже несется со всех трибун: "КазМунайГаз" продает наше национальное богатство!".

Резонный вопрос: а кто его не продает? "Тенгизшевройл" не продает? "Лукойл оверсиз" не продает? "CNPC" не продает? Может быть, АО "ПетроКазахстан", отказавшееся участвовать в кампании по удешевлению топлива для наших сельчан, не продает? А ведь это - та же самая нефть. Но доходы иностранных компаний и управленческие гонорары их руководству в Москве, Пекине, Вашингтоне, Монреале наших депутатов не интересуют. Их интересует исключительно прозрачность "КазМунайГаза". Бей своих, чтоб чужие боялись?

"КазМунайГаз" стал брэндом нашей республики, торговой маркой, обеспечивающей выход на международные рынки. Сам факт существования крупной отечественной нефтегазовой компании, выстроенной в соответствии с современными представлениями о вертикальной интегрированности, поднимает авторитет Казахстана на международной арене до уровня Китая, России, США. Может быть, стоит принять этот факт во внимание, прежде чем бросать громогласные обвинения?