Екатерина ГРИГОРЬЕВА, "Финансовые известия", 19 июня

Преемником Владимира Путина на президентском посту может стать человек, который сейчас "не совсем известен", - таким образом одной фразой сам Владимир Путин перемешал все карты в казавшемся для многих понятном предвыборном пасьянсе. Покидая Шанхай, он загадал сопровождавшим его журналистам (и не только им) несколько загадок, причем коды для ответа на две из них являются определяющими для всего нынешнего политического расклада: кто будет следующим президентом и что будет делать сам Путин после 2008 года? На расшифровку этих кодов времени у наблюдателей предостаточно, но Путин вполне определенно дал понять: называть правильные ответы он раньше времени не намерен.

Создание этой интриги, кажется, Путину доставляет удовольствие: с одной стороны, он признается, что не стоит искать преемника в нынешнем, весьма коротком списке претендентов на это звание (в нем почти привычно числятся Сергей Иванов и Дмитрий Медведев), но в то же время из его слов не следует, что двух вице-премьеров можно сбрасывать со счетов.

Как ни странно, все сказанное в Шанхае совсем уж большой неожиданностью считаться не может. О преемнике Путин говорить не любит, однако тогда, когда от прямых вопросов журналистов отвертеться уж совсем невозможно, получается весьма любопытная картина. Года полтора назад Путин сообщил: преемник может появиться с "неожиданной площадки". То есть вовсе не обязательно искать его на премьерском или на вице-премьерских креслах. Сейчас Путин собственную логику подтвердил: созданную им проверку на "профпригодность" проходят вовсе не те, кого каждый день показывают по телевизору. "А он может быть нам не известен?", - пытались добиться от Путина хоть какого-нибудь намека журналисты. "Совсем не известен вряд ли, все-таки кому-то он же известен", - Путин одновременно и уходил от ответа, и некий ответ давал.

Ответ этот скорее всего состоит в том, что спрашивать имя преемника пока бессмысленно - окончательный выбор еще не сделан. "А что вы хотите, у Королева было 14 Гагариных", - так недавно в беседе с журналистами "Известий" охарактеризовал ситуацию один весьма информированный источник, не понаслышке знающий, как Кремль ищет будущих президентов. В этом смысле публичная активность Иванова и Медведева весьма полезна: умело поддерживая иллюзию соперничества между собой, они являют собой идеальную операцию прикрытия. Ведь, в отличие от старта в космос, для старта в политике нужно не только правильно, с точки зрения выбирающего, подобрать кандидатуру, но еще и не "спалить" ее раньше времени. То есть создать условия для того, чтобы популярность потенциального президента к моменту выборов только приближалась к своей верхней точке, а не скатывалась с этого пика. Так что теперь, после сделанных Путиным в Шанхае признаний, список кандидатов в преемники для наблюдателей вновь расширился до бесконечности. А сколько на самом деле фамилий в этом "шорт-листе" - знает только Путин.

Загадка вторая - кем будет сам Путин после 2008 года. В Шанхае он еще раз подтвердил, что президентом быть не намерен: "Нельзя требовать от людей соблюдения законности, если сам нарушаешь закон". Так что третий срок исключен: "Такое решение с моей стороны подорвало бы мою внутреннюю уверенность в правоте того, что я делаю". Об остальных вариантах своего будущего Путин в Шанхае говорил с такой долей легкомыслия, что заставлял слушателей принимать все за шутку: "Возглавлю политическую партию! Оппозиционную, конечно!" Но не исключено, что в этой шутке есть доля правды.

Путин еще в начале своего первого срока говорил о создании устойчивой политической системы. А устойчивость, как правило, лучше всего обеспечивает стабильная двухпартийная конструкция. Собственно, именно она дает гарантию от излишней замкнутости на одну фигуру, той самой российской болезни, которая сейчас в значительной мере осложняет Путину выбор преемника - уже давно очевидно, что ему придется конкурировать в первую очередь не с официальными соперниками по бюллетеню, а с действующим президентом. Но система, как известно, получилась скорее однопартийной. Из чего вовсе не следует, что попытки создать вторую крупную партию забыты за бесперспективностью. Возможно, именно на это и намекал Путин: новая партия по логике развития событий может быть не радикальной, а скорее центристской с небольшим праволиберальным уклоном, однако в том случае, если "Единая Россия" в результате выборов получит статус правящей, то все остальные части конструкции неминуемо получат право называться оппозиционными. А одно из немаловажных достоинств двухпартийной системы - отсутствие необходимости искусственным образом искать преемника. Если конструкция хотя бы по внешним признакам формируется нормально, то основными претендентами на главный пост в стране становятся лидеры крупнейших партий. И в этом смысле Путин как лидер оппозиции к 2012 году может получить массу преимуществ.

Третья из заданных Путиным загадок - самая скоротечная. Расшифровать в президентских словах надо не так уж и много по сравнению с предыдущими двумя - имя будущего генпрокурора. Путин в Шанхае сказал, что он это имя знает. Но, естественно, - "не скажу". Любопытно, что параллельно речь шла и о "деле мебельщиков" - этот скандал еще в момент его зарождения, то есть шесть лет назад, неоднократно обсуждался в кремлевских кабинетах. И питерский следователь Владимир Лоскутов был по личному поручению Владимира Путина прикомандирован к Генпрокуратуре еще в 2002 году (тогда журналисты еще удивлялись: "Неужели на всю страну нашелся только один честный следователь?"). Так что не исключено, что будущие назначения в Генпрокуратуре (и не только в ней, "дело мебельщиков" всегда изобиловало ссылками на покровителей в силовых структурах) тоже будут так или иначе связаны с этим делом.